Большой и Малый Черкасский переулки в самом центре Москвы – не единственное топонимическое свидетельство знаменитой эпохи князей Черкасских в России. Мамстрюков переулок (сейчас Мерзляковский), Марфино, Марьина Роща, Останкино и Новогиреево – далеко не полный перечень названий, так или иначе связанных с потомками кавказских родов, служивших России в новое время.

 

Большой Черкасский переулок в самом центре Москвы.

Формирование черкесской диаспоры в Москве начинается в 1550- е годы.

1550-е – время первых кабардинских посольств ко двору Ивана Грозного. Черкесским князьям угрожала евразийская степь в лице Крымского ханства, Ногайской Орды, калмыков, а также Османский халифат и Сефевидский Иран.. Они стремительно искали себе союзников.  

Россия для черкесских князей в сложившихся обстоятельствах выглядела как привлекательный внешнеполитический партнер: при Иване Грозном военно-политическое могущество России возрастало, а успешное взятие Казани и Астрахани серьезно повышало интерес черкесов к России в сложной внешнеполитической игре.

В свою очередь, русские бояре одобряли будущий военно-политический союз с кабардинскими князьями, позволивший бы России укрепить южные рубежи.

В 1557 г. группа из пяти черкесских князей прибывает в Москву и поступает на службу к русскому царю. Князей сопровождали дворяне-уорки, представители военного сословия. Появление на улицах Москвы многочисленных всадников в черкесках, идеально державшихся в седле на породистых лошадях, произвело впечатление на современников. Это было далеко не первое кабардинское посольство в столицу, но оно было определяющим.

1557 год по праву считается годом начала формирования черкесской диаспоры в Москве.

В 1557 и 1558 году прибывают два посольства от князя Темрюка Идаровича, князя Малой Кабарды, и князя Тазрюта и перспективы русско-кабардинского союза становятся очевидными.

Как это было принято в средние века и новое время, успешный военный союз закреплялся взаимовыгодным браком - Ивану IV была нужна княжна, представительница сильного и авторитетного княжеского рода.

 Вторая женитьба Ивана Грозного была задумана как дипломатический брак. Царь "приговорил послати искати себе невесты [в 1560] Литву и королю о сестре, да к Свейскому королю дочерей смотрити, да в Черкасы у черкасских князей дочерей же смотрити".

 Такой увидел Марию Темрюковну художник Мухадин Кишев

Достойную невесту для царя нашли среди дочерей кабардинского князя Темрюка. Белолицая, с точеными чертами лица и блестящими глазами, стройная  – Кученей произвела впечатление на послов Вокшенина и Мякинина, посланных русским царем с матримониальной миссией на Северный Кавказ.  

Но свою восемнадцатилетнюю дочь Кученей князь Темрюк в Москву не отпустил: у него не было уверенности в серьезности намерений со стороны будущего зятя.  

Тогда Иван Грозный приказывает сделать «парсуну» (так назывались в то время портреты) юной княжны. Когда парсуна была доставлена царю, Кученей понравилась Ивану Грозному.

Летом 1561 г. обошедшая всех претендентка со своим  братом Салтанкулом (в крещении Михаилом) прибыла в столицу. Темрюковичам отвели хоромы возле Кремля и позвали на смотрины к царю. Иван Васильевич «смотрел ее и полюбил», как напишет позже об этом летописец. Царь назвал Кученей Темрюковну своей невестой и по древнему обычаю подарил ей кольцо и платок, шитый жемчугом.

 Есть и другая версия знакомства царя с будущей царицей, более романтическая. Будто царь впервые увидел Кученей на соколиной охоте и принял ее за мальчишку-сокольника.  В охотничьем азарте царь сорвал с сокольника шапку и увидел перед собой красавицу-горянку. О колдовской красоте горской принцессы сообщают все без исключения источники, даже те, авторы принадлежали к группировкам, не благоволившим Черкасским.

Некоторые биографы Кученей считают, что она – прототип шамаханской царицы из «Сказки о золотом петушке» А. С. Пушкина. И даже если это и не так, вспомним строки Пушкина еще раз – ведь утвердительного ответа или явного отрицания все еще нет.

…Вдруг шатер
Распахнулся… и девица,
Шамаханская царица,
Вся сияя как заря,
Тихо встретила царя.
Как пред солнцем птица ночи,
Царь умолк, ей глядя в очи…

Вскоре по повелению царя Кученей была крещена митрополитом Гурием Казанским и Свияжским и стала называться Марией Черкасской и 21 августа 1561 года была обвенчана с царем Иваном Грозным: «И нача с царицею своею царь и великий князь Иван Васильевич, с великою княгинею Мариею Темрюковною царствовать любезно».

Царица поразила русский двор не только своей красотой, знанием нюансов горского этикета, вполне соответствовавшего возложенной на нее миссии русской царицы, но и тем, что не пряталась в хоромах, не вышивала бисером и, случалось, могла проявлять свой характер.  

Облачившись в черкеску, Мария легко могла вскочить  в седло и вместе со своим мужем отправлялась на несколько дней на царскую охоту. Как известно, девушки из аристократических черкесских сословий владели оружием и запросто седлали коня, поэтому для самой Марии такое поведение было в порядке вещей.

Если перенести маршруты царских охот на современную карту Москвы, то окажется, что знаменитое Рублево-Успенское шоссе было впервые открыто и освоено ею, Марией –Кученей Темрюковной. Вместе с Иваном Грозным Мария в одежде инокини совершала паломничества к Саввино-Сторожевскому монастырю, около  Звенигорода.

Мария была спутницей и верной помощницей царя, хотя нрав его, вопреки надеждам бояр, и не усмирила. Известные русские историки  Н.М. Карамзин, С.М. Соловьев описывали Марию как женщину крутого нрава и дали ей немало нелестных характеристик.  Они же считают, что Мария инициировала опричнину…

О других Черкасских и связанных с ними топонимах Москвы – читайте дальше..