Выгуливание собачки по вечерам с годами стало обязанностью Петра, к которой за восемь лет супружеской жизни он привык, как к зубной боли. Вначале он сопротивлялся этой новой для него обязанности, но идти против воли супруги, как позже он понял, было равносильно плевку против ветра…

- Аполлон, отстань от неё! – сидя на скамейке в парке, прикрикнул Пётр своей собаке – лохматому коричневому пуделю, который подбежал к сучке – белой болонке, проходившей мимо него игривой походкой. По поведению Аполлона можно было сразу догадаться о его «коварных» замыслах в отношении этой красивой болонки с красным бантиком на шее. Хозяйка болонки, крупная, дородная женщина бальзаковского возраста, крашенная под блондинку, внимательно посмотрела на Аполлона, потом на Петра и недовольным голосом произнесла, обращаясь к своей собачке:

- Маечка, будь осторожна – вокруг много беспородных, грязных псов, смотри не испачкайся...

Пётр посмотрел на хозяйку собаки, про себя отметив поразительную схожесть между нею и её питомцем, хотел было сказать ей об этом, но передумал.

Не обращая внимания на колкие слова хозяйки болонки, Пётр снова позвал свою собаку. Аполлон подбежал с недовольным видом к Петру, провожая плотоядным взглядом болонку с красным бантиком на шее. Пару раз Аполлон посмотрел своими плутоватыми глазами на хозяина, порываясь бежать за понравившейся ей болонкой, но решил не испытывать судьбу и, недовольно поскуливая, покорно прилёг у ног хозяина.

Несмотря на своё хрупкое телосложение, Аполлон не пропускал мимо себя ни одной «юбки». Об этом знали все хозяева собак, которые выводили в этот парк на прогулку своих питомцев. При виде Аполлона они держали своих собак поближе к себе, как говорили, от греха подальше…

Невольно Пётр вспомнил колкие слова своей супруги Гали, которая в порыве женского гнева как-то бросила ему в лицо: 

- Хотя бы от Аполлона научился бы чему-нибудь…

Детей у них не было. Вначале Галя не хотела, а потом врачи поставили диагноз – бездетность…

За восемь лет супружеской жизни Пётр научился пропускать мимо ушей подколки своей супруги, её недовольства, и выгул Аполлона со временем стал для него некой отдушиной. Все «собачники» уже знали друг друга, у них появился даже какой-то неофициальный союз. Люди, собравшись в парке, выпускали своих собак порезвиться, а сами делились новостями, радовались, если у кого-то собака ощенилась…

Пётр  надел ошейник на Аполлона и собрался было пойти домой, когда увидел взрослую пару, сидящую недалеко под клёном на скамейке.  На вид им было лет по семьдесят. По тому, как они сидели рядышком, держась за руки, каким взглядом старик смотрел на свою спутницу, не возникало сомнений, что это любящие друг друга люди….

Женщину Пётр узнал – это была их соседка Алевтина Николаевна из соседнего подъезда, но дед был незнаком. Поздоровавшись с ними, Пётр, ступая по мягкому ковру из красно-жёлтых осенних листьев, прошёл мимо…

Лёжа в постели, Пётр перед сном почему-то вспомнил эту пару. Перед его глазами стоял взгляд старика – взгляд любящего, но в то же время почему-то грустного человека. Для старика никого и ничего другого не существовало в этом мире – была только Она, которая сидела рядом с ним на скамеечке, и осенняя прохлада для них не была помехой. Со стороны они были похожи на двух голубков…

«И это в таком возрасте…. Удивительно. Муж у Алевтины Николаевны давно умер, она одинокая женщина, а кто же этот дед?..» - думал Пётр, лёжа с закрытыми глазами.

– Не обратил внимания, у Аполлона "стул" жидкий? - послышался прокуренный голос супруги.

Пётр притворился спящим. Галя постояла несколько секунд, ожидая ответа от мужа, но потом, пробурчав что-то недовольным голосом, выключила ночник и грузно опустилась на кровать. Ножки кровати жалобно скрипнули...

«А ведь когда женились, у неё был 46-ой размер…» – засыпая, подумал Пётр…

(продолжение следует)

Осень. Парк Скамейка для свиданий. Фото взято из инета.