ГЕНДЕРНЫЕ ГРАНИЦЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ ГЕНДЕРНОГО ДИАЛОГА НА СЕВЕРНОМ КАВКАЗЕ 1119 тем и 2 сообщения

Всем привет! Прошу прощения за отчасти сумбурную рецензию. Во-первых спасибо автору, который согласился предоставить работу для разбора. Надеюсь мои замечания (пожелания) помогут в дальнейшей академической деятельности С.В.Сиражудиновой. Не претендую на правоту, просто высказываю свои наблюдения

Для начала отмечу что не понравилось. Довольно серьезная проблема с гипотезой, исследовательским вопросом и методологией.  В любом более-менее серьезном академическом обществе в рамках дискуссии все посылки, а тем более выводы, будут подвергнуты серьезной критике. Довольно сложно выделить вектор рассуждения, основная часть работы разбивается на хорошие и не очень моменты, которые при сложении в единую работу вызывают много вопросов.  Также у вас часто встречаются блоки, где не делается выводов каких-то относительно тех данных, которые вы получили от респондентов. Вот например в этом (стр.60, где речь идет о том, чем руководствуются женщины при выборе спутника жизни), в отношении поставленного вопроса, какой можно сделать вывод о гендерных границах в Дагестане? Это довольно серьезное упущение, на мой взгляд.

Из того что мне показалось интересным (если не касаться гипотезы и исследовательского вопроса в общем), я бы отметил следующие вещи. Во-первых, довольно интригующий был отрывок текста (стр.57) где автором описывается отличие гендерных границ и идентификации женщин в Чеченской Республике/Ингушетии с одной стороны и Дагестане с другой. Думаю, если бы работа была выстроена именно вокруг этого отличия, и соответственно опросы и интервью были направлены на выяснение причин, понимания этих причин, потенциала преодоления в первом и во втором случае с точки зрения респондентов, работа от этого могла бы серьезно выиграть  в академическом плане. К сожалению на это было обращено очень мало внимания.

Во-вторых, тоже интересным выглядела секция, в которой описываются женские образы. Тут на самом деле интересный подход, попробовать изучать проблему с точки зрения образов узнаваемых, но довольно проблематично доказать (чего Вы и не сделали), что узнаваемость и симпатия по отношению к тому или иному образу среди респондентов действительно связаны с положением женщины в дагестанском (или чеченком) обществе. Таким образом, по крайней мере мне так показалось, что этот раздел не проработан в той мере, в какой этого ожидает читатель. Хотя ход мысли довольно интересный. Как вариант можно было спросить, какие именно черты образа, характера, способностей импонируют респондентам и затем попытаться узнать, каким образом эти черты можно перенести на изучаемую проблему. Причем показать это надо было именно эмпирически, ведь проблема может быть не в гендерной плоскости, а просто в том, что среди респондентов довольно низкий уровень образования, который не позволяет им говорить о той или иной значимой фигуре в истории Дагестана или Чеченской Республики.

Также есть проблема с экспертным интервью.Вы говорите «По словам эксперта, главы администрации г. Каспийска Х. М. Пирсаидовой...» а почему именно этот человек был выбран для экспертного интервью? В чем экспертность состоит, если мы отталкиваемся от исследовательского вопроса? 

sugaipova_095

Добрый всем вечер! Спасибо,Саида, Вам за содержательный доклад. Хочу снова отметить, что "полоска" никогда не являлась традиционным головным убором. 

Саида, Вы посещали нашу республику несколько раз и,думаю,Вы убедились в том, что никто не заставляет чеченских женщин носить хиджаб или платок. По чеченским традициям замужняя девушка носит платок, и это вовсе не является барьером между женщиной и мужчиной.

Согласно уставу Чеченского государственного университета студентски ВУЗа в "стенах ВУЗа должны быть строго в платке" отсутствие университетского платка может стать причиной выговора, а то и недопуска к сессии, если "бунтарька" попадется к строгому охраннику, ее могут выдворить из университета. Вход на территорию университета без платка невозможна. Как-то так.   Молодых людей носить тюбитейки не заставляют. Разве не ущемление женщин? )) 

Было бы хорошо если бы различались 2понятия "арабизация " и и соблюдение канонов ислама... платок и хиджаб -это не значит, что люди плавно переходят ко всему арабскому, просто религия становится сильнее т.е.вера сильнее 

Victor

"sugaipova_095 "

Я тоже был в Чечне, и убедился, что студенток очевидно заставляют носить платки. И преподавателей тоже. На стенах висят распоряжения ректората и образцы формы, где платок - общеобязателен. Одна студентка мне лично жаловалась на притеснения охраны ВУЗов из-за платка.

Виктор, ношение платка в ЧГУ является обязательным по Уставу университета. Студент поступающий в университет ознакамливается с Уставом и должен учитывать свои обязательства в ношении формы. В данном случае охранник выполняет свою работу.

Коллеги. Думаю самое время ознакомиться с рецензией нашего эксперта - Наимы Нефляшевой.

Саида взялась за очень важную и актуальную тему. Ее актуальность подчеркивает хотя бы недавняя история о сватовстве 47-летнего начальника одного из РОВД Чечни к 17-летней школьнице. Как говорит автор в своей статье, цель работы –

«выявить, существуют ли перспективы преодоления гендерных барьеров и возможности организации диалога равноправных партнеров». Для этого автором было проведено социологическое исследование «Гендерные проблемы Северного Кавказа», оно длилось не один год, охвачено было больше 1000 респондентов.

Однако при чтении статьи у меня возникли вопросы, которые мешают мне понять, насколько изложенный в статье материал соответствует заявленной теме исследования.

Тема «забитой горянки, лишенной всякой личной инициативы,права на частную жизнь и личное пространство», мне представляется стереотипным нарративом, унаследованным от времен становления русского кавказоведения в 19 в. Тем более, сама автор делает интересные наблюдения – «Сами женщины занимают активную позицию в решении социальных, политических и иных проблем. Именно такой статус женщин, как «мать», и отражение его в названиях организаций («Матери…») очень часто соответствует активным и сильным организациям, которые демонстрируют не слабость женщины, не просьбу о защите, а наоборот — ее силу, способность выступать миротворцем, содействовать решению проблем, отстаивать свои права и защищать интересы».

Не могу согласиться  с тем, что «наиболее проблемным нарушением прав человека в отношении женщин жителям Республики Дагестан представляется отсутствие веса слова и мнения женщины в обществе и в семье». Если речь идет о политическом влиянии женщин, то при сложившейся несовершенной системе, где региональные элиты не подотчетны населению, голос не только женщины не имеет значения, не имеет значения вообще голос рядового избирателя. Независимо от того, мужчина он или женщина.

Женщины активно проявляют себя в республиках СК как замы министров, замы глав администраций, в некоторых республиках – как министры. С другой стороны, не всегда высокая должность означает право на самостоятельную позицию. Но это  проблема не Кавказа, это проблема управления в целом.

Если какие-то случаи гендерного неравенства и есть, а они, безусловно, есть, можно ли выдавать это за устойчивую тенденцию? И если да, то какие факторы в каждой конкретной республике (автор пишет о Чечне, Ингушетии и Дагестане) ее поддерживают? В чем проявляется, как пишет автор, «постоянная пропаганда гендерных барьеров и неравенства»? Кто эти самые пропагандисты – семья, мужчины рода, имамы мечетей? Кто те девушки и женщины, которые оказываются подвержены этой пропаганде?  Возможно, следует различать традиционные женские стереотипы поведения (правила коммуникации со старшими, с мужчинами, правила организации ритуального пространства, где четко выделяются женская и мужская зона и др.) и неравенство? И не принимать первое за второе?

Есть еще частные вопросы по статье:

1.Мне непонятно, как работают на тему исследования вопросы о женских персонажах в сказках и фольклоре?

2. Автор пишет о «возросшей арабизации населения» (на с.57). Что это значит? То, что все большее число девушек и женщин носит хиджаб? Нельзя же всерьез говорить о том, что появилась новая идентичность, основанная на арабской культуре (тем более, единой арабской культуры как таковой не существует)? Если речь идет об исламизации, а не об арабизации, то это тоже проблема дефиниций и научного языка, и она должна быть отработана.

3. Я хотела бы, чтобы автор прокомментировала следующее высказывание: «Традиционное общество придумало еще один способ, чтобы дискриминировать женщину, поставить ее в полное услужение мужчине и подавить ее личность. Это обряд женского обрезания. Согласно полученным результатам, подобная практика существует и подвергаются этому насилию лишенные права на собственный выбор маленькие девочки. (с.60)». Женское обрезание – это уходящая в прошлое ближневосточная и, частично, североафриканская практика. Ее ни в коем случае не могло придумать некое «традиционное кавказское общество». Я хотела бы получить комментарий – сколько случаев женского обрезания вы зафиксировали на основании ответов респондентов? По чьей инициативе (родителей девочек, имамов, старших?) эта операция была сделана и кем? Было ли уголовное преследование по этим фактам?

4. В статье затрагивается тема умыкания. Как известно, не всякое умыкание является реальным. Часто это проявления молодечества, игра со своими правилами, действующими лицами и предсказуемым финалом.  Кстати, вопросы кражи невест давно уже, со времен 1929 г.,  отрегулированы УК, высказались по этому поводу и осудили похищения невест Ю.Евкуров и А.Кадыров. Не абсолютизируются ли в статье частные случаи? Не возводятся ли они до уровня привычной нормы в этом докладе? Сколько краж невест совершено в республиках – есть ли статистика?

Наконец, не могу воспринять полиюридизм как «мощную базу для всевозможных манипуляций как на индивидуальном, так и на государственном уровне», как пишет автор. Достаточно почитать работы Л.Р. Сюкиняйнена и материалы дискуссии 23 апреля на КУ «Адат, шариат и законодательство РФ на Северном Кавказе», чтобы взглянуть на проблему полиюридизма не так прямолинейно.  Повторю вслед за своими коллегами, что полиюридизм в условиях слабости государственной власти и неэффективности судебной системы имеет ресурс для стабилизации и упорядочения общественной жизни, а те нормы шариата, где есть юридическая составляющая, могут быть вполне вписаны в систему современного права и медиации.

Представляется, что статья Саиды нуждается в концептуальной проработке, отработке ключевых дефиниций, различения общероссийского и регионального, тенденций и частных случаев.

Victor

Коллеги. Думаю самое время ознакомиться с рецензией нашего эксперта - Наимы Нефляшевой.

Саида взялась за очень важную и актуальную тему. Ее актуальность подчеркивает хотя бы недавняя история о сватовстве 47-летнего начальника одного из РОВД Чечни к 17-летней школьнице. Как говорит автор в своей статье, цель работы –

«выявить, существуют ли перспективы преодоления гендерных барьеров и возможности организации диалога равноправных партнеров». Для этого автором было проведено социологическое исследование «Гендерные проблемы Северного Кавказа», оно длилось не один год, охвачено было больше 1000 респондентов.

Однако при чтении статьи у меня возникли вопросы, которые мешают мне понять, насколько изложенный в статье материал соответствует заявленной теме исследования.

Тема «забитой горянки, лишенной всякой личной инициативы,права на частную жизнь и личное пространство», мне представляется стереотипным нарративом, унаследованным от времен становления русского кавказоведения в 19 в. Тем более, сама автор делает интересные наблюдения – «Сами женщины занимают активную позицию в решении социальных, политических и иных проблем. Именно такой статус женщин, как «мать», и отражение его в названиях организаций («Матери…») очень часто соответствует активным и сильным организациям, которые демонстрируют не слабость женщины, не просьбу о защите, а наоборот — ее силу, способность выступать миротворцем, содействовать решению проблем, отстаивать свои права и защищать интересы».

Не могу согласиться  с тем, что «наиболее проблемным нарушением прав человека в отношении женщин жителям Республики Дагестан представляется отсутствие веса слова и мнения женщины в обществе и в семье». Если речь идет о политическом влиянии женщин, то при сложившейся несовершенной системе, где региональные элиты не подотчетны населению, голос не только женщины не имеет значения, не имеет значения вообще голос рядового избирателя. Независимо от того, мужчина он или женщина.

Женщины активно проявляют себя в республиках СК как замы министров, замы глав администраций, в некоторых республиках – как министры. С другой стороны, не всегда высокая должность означает право на самостоятельную позицию. Но это  проблема не Кавказа, это проблема управления в целом.

Если какие-то случаи гендерного неравенства и есть, а они, безусловно, есть, можно ли выдавать это за устойчивую тенденцию? И если да, то какие факторы в каждой конкретной республике (автор пишет о Чечне, Ингушетии и Дагестане) ее поддерживают? В чем проявляется, как пишет автор, «постоянная пропаганда гендерных барьеров и неравенства»? Кто эти самые пропагандисты – семья, мужчины рода, имамы мечетей? Кто те девушки и женщины, которые оказываются подвержены этой пропаганде?  Возможно, следует различать традиционные женские стереотипы поведения (правила коммуникации со старшими, с мужчинами, правила организации ритуального пространства, где четко выделяются женская и мужская зона и др.) и неравенство? И не принимать первое за второе?

Есть еще частные вопросы по статье:

1.Мне непонятно, как работают на тему исследования вопросы о женских персонажах в сказках и фольклоре?

2. Автор пишет о «возросшей арабизации населения» (на с.57). Что это значит? То, что все большее число девушек и женщин носит хиджаб? Нельзя же всерьез говорить о том, что появилась новая идентичность, основанная на арабской культуре (тем более, единой арабской культуры как таковой не существует)? Если речь идет об исламизации, а не об арабизации, то это тоже проблема дефиниций и научного языка, и она должна быть отработана.

3. Я хотела бы, чтобы автор прокомментировала следующее высказывание: «Традиционное общество придумало еще один способ, чтобы дискриминировать женщину, поставить ее в полное услужение мужчине и подавить ее личность. Это обряд женского обрезания. Согласно полученным результатам, подобная практика существует и подвергаются этому насилию лишенные права на собственный выбор маленькие девочки. (с.60)». Женское обрезание – это уходящая в прошлое ближневосточная и, частично, североафриканская практика. Ее ни в коем случае не могло придумать некое «традиционное кавказское общество». Я хотела бы получить комментарий – сколько случаев женского обрезания вы зафиксировали на основании ответов респондентов? По чьей инициативе (родителей девочек, имамов, старших?) эта операция была сделана и кем? Было ли уголовное преследование по этим фактам?

4. В статье затрагивается тема умыкания. Как известно, не всякое умыкание является реальным. Часто это проявления молодечества, игра со своими правилами, действующими лицами и предсказуемым финалом.  Кстати, вопросы кражи невест давно уже, со времен 1929 г.,  отрегулированы УК, высказались по этому поводу и осудили похищения невест Ю.Евкуров и А.Кадыров. Не абсолютизируются ли в статье частные случаи? Не возводятся ли они до уровня привычной нормы в этом докладе? Сколько краж невест совершено в республиках – есть ли статистика?

Наконец, не могу воспринять полиюридизм как «мощную базу для всевозможных манипуляций как на индивидуальном, так и на государственном уровне», как пишет автор. Достаточно почитать работы Л.Р. Сюкиняйнена и материалы дискуссии 23 апреля на КУ «Адат, шариат и законодательство РФ на Северном Кавказе», чтобы взглянуть на проблему полиюридизма не так прямолинейно.  Повторю вслед за своими коллегами, что полиюридизм в условиях слабости государственной власти и неэффективности судебной системы имеет ресурс для стабилизации и упорядочения общественной жизни, а те нормы шариата, где есть юридическая составляющая, могут быть вполне вписаны в систему современного права и медиации.

Представляется, что статья Саиды нуждается в концептуальной проработке, отработке ключевых дефиниций, различения общероссийского и регионального, тенденций и частных случаев.

Cватавшийся из истории был 57 летним 

Есть вопрос от Разет, одной из участниц, у которой проблемы с регистрацией.

Во-первых, я хочу поблагодарить автора за статью и интерес к актуальным вопросам нашего общества. Меня интересует момент того, откуда, на взгляд исследователя, в принципе возникают проблемы гендерного неравенства, если исконно в чеченском да и вайнахском менталитете очень глубоко заложено уважение к женщине и ее почтение? Ведь даже то, что женщину не пропускают вперед на пороге связано как раз с тем, что это обычай. А обычай берет свое начало от того, что мужчина шел вперед на случай опастности, т.е. чтобы не пострадала женщина, мужчина был впереди. Так возможно ли с помощью менталитета возможно решить эти вопросы?

И может проблема в том, что мы забываем свою культуру?

Я понимаю, что вопрос затронутый в исследовании сложный и подходы к его оценке всегда будут субъективны, с позий собственного опыта, знаний, мнений. Отсюда и дискуссионность. Отвечаю на вопросы. 1) персонажи фольклора указывают на особенности формирования и восприятия гендерных стереотипов. Они не проанализированы, так как дают пищу для дальнейшего  размышления.

Многие вопросы задавались так: почему там были такие ответы, несогласен и т.д., но мы не всегда должны соглашаться с мнением большинства, и имея большой опыт исследований, работы в поле, общения с народом признаюсь - ответы не всегда ожидаемы, порой дааже шокирующие.

2) арабизация в данном случае сввязана с идентичностью, если исламизация может говорить и быть связана с религиозностью, не исключающей этнического компонента, то арабизация говорит об уходе от традиций, и с этим явлением мы столкнулись относительно недавно.

3. Женское обрезание - актуальная проблема для Северного Кавказа. В данном исследовании нет статистики, но были и другие - они в печати, там и говориться об этой проблеме. В ходе опросов приходилось сталкиваться не с десятками, а с сотнями подобных случаев, подобная практика применяется по отношению к детям до трех лет, инициатива родитнлей и это закоытый вопрос. Случаев уголовного преследования нет и не может быть - кто будет истцом а данном случае? и в этом вопросе, ситуация сложнее даже чем, в упоминаемой выше Африке. 

по поводу статистики об умыканиях  в правоохранительных органах спрашивала, ее нет, так как эту проблему они всегда решают путем переговоров.

К полиюридизму, у меня отношение иное - есть и польза, но есть и негатив, когда возможность выбора становится поводо дл обмана и использования в корыстных целях, именно проблема полиюридизма достаточно сильно сказывается на женщинах. Пример, вступая в мусульманский брак, мужчина с легкостью его разрывает, никто не может его обязать выполнять обязательства по отношению к детям. Кто защитит женщину? она обращается к государственному закону, здесь действует другой закон - ДНК подкупается и т.д. - но может ли он ее защитить в данном случае. У меня в другой статье цитировался Дубровин - и он актуален и по сей день. В поездках и общениях с женщинами множество случаев обращения и просьб о помощи были связаны с подобными проблемами

На счет уважения к женщине в чеченском традиционном обществе не спорю. Большинство ответов - это ответы дагестанцевв в данном случае, кроме отдельных примеров. Вопрос не в традициях - в них как раз много прекрасного и мудрого, вопрос в реальности. как раз упоминаемый случай брака и демонстрирует отношение к женщине. На самом деле проблем еще больше - просто не хочется многие вопросы выносить на обсуждение, отдельные случаи не должны влиять на воспритие общества. В статье говорилось об особенностях восприятия границ, выявлении проблем - и конечно же они не были детально проанализированы, это монография и объем проводить сравнения не позволяет. Но исследование дает возможность любому, интересующемуся проблемой заглнуть на ответы, критиковать которые не имеет смысла - они показывают лишь мнение общества и существующие проблемы, и может быть на основе их провести еще более детальное исследование. Вопрос этот остается открытым и слабоизученным, одну из немногих работ провел Ю. Карпов, внеся огромный вклад - но и он исследовал не все общество, а отдельные народы, оставляя широкое поле действий для исследования. Каваза многолик. Как говорил Абдулатипов, за каждой горой здесь другой Дагестан. Проблема в том, что здесь важно не только исследование и анализ, важен практический результат.

Саида, спасибо за доклад! Хотелось бы знать существует ли четкая корреляция между равноправием женщины в кавказском сообществе и уровнем экономического развития этого сообщества. Иными словами влияет ли экономический уровень жизни наеления в той или иной республике Северного Кавказа на его "традиционность" в отношении женщины?