C самого начала второй российско-чеченской кампании федеральная власть не исключала для себя варианта мирного разрешения конфликта путем переговоров. Единственным препятствием, по словам Владимира Путина, было отсутствие адекватного субъекта переговоров с чеченской стороны.

Но вот 28 июня в Москве проходит международная конференция "Исламская угроза или угроза Исламу?", правда, почти не замеченная российскими СМИ, и для участия в ее работе открыто приезжает бывший руководитель службы внешней разведки Чеченской Республики Ичкерия (при Дудаеве) Хож-Ахмед Нухаев. В первую чеченскую кампанию он участвовал в боевых действиях против федеральных войск (оборона Грозного), в январе 1995 г. получил тяжелое ранение и был вывезен из Чечни. В следующем году Нухаев вернулся в родные края и был награжден высшей наградой сепаратистов ? орденом "Къоман Сий", назначен министром нефтяной и газовой промышленности ЧРИ, вице-премьером ее правительства. В 1997 г. ушел со всех государственных постов и стал заниматься собственным бизнесом, причем настолько успешно, что в 1999 г., к началу контртеррористической операции на Северном Кавказе, уже носил неофициальный титул "нефтяного короля". Согласно информационным утечкам из силовых ведомств, во многом на его деньги финансируется нынешнее "чеченское сопротивление".

Нухаев прибыл в Москву, чтобы предложить "евразийский" план мирного урегулирования конфликта в Чечне, подробно изложенный и философски обоснованный в его книге "Ведено или Вашингтон?", которая была выпущена в федеральной столице заблаговременно неким малоизвестным издательством и представлена на упомянутой конференции.

Согласно предложенному Нухаевым плану, необходимо административно разделить Чеченскую Республику на две части: северную в составе Российской Федерации и независимую ? "Южную Чечению". Дело в том, что именно горная (южная) Чечня является оплотом сепаратизма, тогда как равнинная, северная, уже давно экономически и политически связана с Россией. Такую фундаментальную разницу этих двух частей Чечни Нухаев объясняет различной степенью укорененности в своей национально-религиозной традиции у равнинных и горных чеченцев. Горные чеченцы являются наиболее последовательными носителями чеченских национальных и религиозных обычаев, в особенности родоплеменного (тейпового) уклада, адатов (законов гор) и традиционного чеченского ислама, в рамках которых нет места государственности, как бы она ни навязывалась ? Россией с ее конституционным порядком или ваххабитскими идеологами с их концепцией "исламского государства" (в своей книге Нухаев на основе Корана приводит доказательства еретичности этой ваххабитской концепции и, напротив, соответствия родоплеменного строя духу ислама). Обособившаяся Южная Чечня не станет субъектом международного права, так как будет не государством, а самоуправляющейся национально-теократической территорией, но при этом фактически добьется своей цели ? свободы, которую горцы понимают именно как право жить по своим обычаям. Таким образом, не будет создано опасного прецедента государственного выделения из состава России. Эта национально теократическая территория получает от Москвы гарантии полного невмешательства в свои внутренние дела, а взамен гарантирует, что не станет плацдармом для враждебных России сил.

Излишне говорить, что тот чеченец, который добьется обособления даже половины Чечни, мгновенно становится национальным лидером, и даже среди пророссийски настроенных чеченцев он приобретет огромный авторитет как человек, обеспечивший долгожданный мир. Кремль же, очевидно, нуждается в выходе из чеченского тупика и, похоже, подает знаки о своей заинтересованности этим планом и самим Нухаевым. Не случайно он появился в Москве на официальном мероприятии и не был здесь немедленно арестован, хотя, по информации интернет-издания СМИ.ру, до сих пор находится в федеральном розыске как один из лидеров боевиков.

Однако способен ли сам Нухаев реализовать предложенный им проект?

В отличие от промосковских сил, объединенных общей готовностью на интеграцию в российское общество без особых дополнительных условий, кроме обеспечения стабильности, силы "чеченского сопротивления" могут иметь совершенно разные цели. Консолидированные на этапе борьбы с "русской агрессией", в случае победы они становятся злейшими врагами ? это, с одной стороны, ваххабиты и "непримиримые" (наиболее знаковые фигуры ? Хаттаб и Басаев) и, с другой стороны, националисты и традиционалисты.

Хож-Ахмед Нухаев, естественно, принадлежит ко второй группе, более того, еще с 1980-х гг. он является одним из идеологов чеченского национализма как такового. К этой же группе относится большая часть известных полевых командиров, в частности Яндарбиев, Гелаев, Абумуслимов, которые, по последним данным из осведомленных источников, готовы поддержать Нухаева.

Формирования ваххабитов ставят себе задачу не просто добиться Хасавюрта-2 и вывести Чечню из конституционного поля РФ, но и насадить по всей Ичкерии порядки, которые вызывают стойкое неприятие у традиционалистов.

Позиция Нухаева во внутричеченском политическом раскладе достаточно сильна. Как бывший начальник дудаевской разведки, пользующийся реальным авторитетом у множества чеченцев, к тому же имеющий духовный авторитет, он избавлен даже от тени подозрения в антироссийских кругах Чечни в том, что "продался русским" или находится "под колпаком" у российских спецслужб. Благодаря этому он и может позволить себе публично критиковать ваххабизм и выступать за евразийский союз с Россией.

Как мы знаем, Хож-Ахмед Нухаев до последнего времени назывался в российских СМИ "одним из самых непримиримых противников России". И если именно он окажется контрагентом Кремля на грядущих мирных переговорах с "чеченским сопротивлением", а не действующий президент сепаратистов Масхадов, слывущий "умеренным", значит, Москва начала руководствоваться несколько другой логикой, нежели простая логика войны. Согласно правилам реальной политики, результат переговоров с человеком может сильно зависеть не только от его политических убеждений, но и от его личности.

Если Кремль в самом деле берет на вооружение евразийскую идеологию и собирается урегулировать конфликт в первую очередь на религиозном и мировоззренческом уровнях, с учетом традиций и самобытности чеченского народа, то Нухаев действительно представляется для этого более подходящей личностью, нежели Масхадов.

Нухаева, умело совмещающего религиозную и политическую деятельность и вдобавок не менее успешный бизнес, "слабой фигурой", как Масхадова, вряд ли кто-нибудь назовет. Он свободен от необходимости победить Россию и даже заявляет, что поражения ей и не желает, предлагая вполне приемлемое решение, позволяющее сохранить лицо обоим участникам конфликта. Скорее всего именно такое сочетание качеств Хож-Ахмеда Нухаева и предопределило выбор федеральной власти, хотя ничего пока утверждать заранее нельзя.

Правда, его биография, в противоположность масхадовской, небезупречна: он неоднократно осуждался на длительные сроки заключения по уголовным статьям, его называли "крестным отцом чеченской мафии" в Москве эпохи застоя. Однако наряду с уголовными делами были и дела по политическим мотивам: как следует из биографической справки в его книге, в 1980-х гг. Нухаева приговорили к длительному сроку заключения, но он "в условиях тюрьмы и лагеря не прекращал активно участвовать в борьбе за освобождение Чечни (...)
23 февраля 1984 года в сороковую годовщину сталинской депортации чеченского народа... организовал в тюрьме и лагерях на территории г. Грозного церемонию траура, что в те времена являлось прямым мятежом против государства. Это привело к столкновению чеченских заключенных с войсками МВД СССР". Но то, что считалось мятежом в советские времена, сегодня ? положительный факт любого жизнеописания.

Кроме того, у федеральной власти уже есть навык достаточно вольного обращения со своим законодательством, когда дело касается Чечни и чеченцев: достаточно вспомнить амнистию осужденного за хищение
1 трлн. руб. Бислана Гантамирова или Ахмата Кадырова, которому за "переосмысление позиции" забыли призывы к джихаду против России в первую чеченскую кампанию. И это ни в коем случае не стоит трактовать как цинизм или двойной стандарт, это ? нормальная мировая практика, когда дело касается народов, сама этнорелигиозная специфика которых изначально не была учтена законодательством государства, куда они входили, тем более если эти народы испытывали со стороны государства какие-то репрессии.

В США, например, была разработана концепция "политкорректности", суть которой в том, что подвергавшееся в прошлые века прямой эксплуатации негритянское население теперь обладает рядом преимуществ и привилегий и, судя по всему, еще долго будет ими пользоваться.

Реальность ставки на Нухаева и его проекта, судя по всему, подтверждены мощным аналитическим потенциалом российских спецслужб, иначе бы не было визита "нефтяного короля" в Москву. Других приемлемых для России вариантов решения чеченской проблемы, кроме как по проекту Нухаева, пока нет и не предвидится. Таким образом, именно эта парадоксальная и неоднозначная фигура и есть тот альтернативный фактор в Чечне, с которым федеральной власти теперь, скорее всего, придется иметь дело. Однако вся противоречивость этого чеченского политика не будет иметь ровно никакого значения для Кремля, если благодаря Нухаеву удастся остановить кровопролитие в Чечне.