За лето 2007 года ситуация в республике катастрофически ухудшилась. Ответственность за это несут, прежде всего, силовые ведомства, проводящие на территории Ингушетии "контртеррористические операции" абсолютно неприемлемыми методами.

Это не первое обострение ситуации в Ингушетии. Здесь периодически происходят всплески насилия. Нападения боевиков на милиционеров и военных, убийства чиновников, спецоперации "силовиков", в ходе которых осуществляются бессудные казни и похищения людей — все это стало повседневностью в Ингушетии в последние пять лет. Однако по уровню дестабилизации нынешнюю ситуацию в республике можно сравнить лишь с событиями июня 2004 года, когда большой отряд боевиков, в составе которого было много этнических ингушей, временно взял под свой контроль ряд населенных пунктов, включая города Назрань и Карабулак.

Разумеется, нынешняя ситуация в ряде аспектов коренным образом отличается от событий 2004 г. Сейчас боевики не проводят крупномасштабные акции, избегают открытых столкновений, а лишь обстреливают из засад или осуществляют покушения на "силовиков" и должностных лиц. Три года назад участие жителей Ингушетии в нападениях на ингушских милиционеров могло вызывать удивление и недоумение. Теперь, к сожалению, это уже никого не удивляет. Тогда на волне возмущения действиями боевиков, развязавших вооруженные столкновения в Республике, власти могли получить реальную поддержку населения. Теперь недоверие населения Республики к властям не даёт подобной надежды.

Остается неизменным одно — методы, которыми силовые ведомства ведут "борьбу с терроризмом". Исчезают и гибнут арестованные и задержанные люди. "Спецоперации" в населенных пунктах сопровождаются грубейшими нарушениями прав человека и российского законодательства. "Силовики" совершают бессудные казни, жестоко пытают подозреваемых, препятствуют работе адвокатов, фальсифицируют уголовные дела.

Такие методы "контртеррора" дестабилизируют обстановку и способствуют укреплению позиций террористического подполья. О жестокости следствия, о судебном произволе моментально узнаёт вся республика. Террористическое подполье получает мобилизационную базу из числа самих пострадавших или людей, мстящих за родственников. Мотивом для того, чтобы взяться за оружие, может стать и протест против произвола "силовиков". В 2004 году немало жителей Ингушетии в беседах с сотрудниками "Мемориала" утверждали, что именно этим объясняется участие части ингушской молодежи в рейде боевиков.

Большинство населения республики отнюдь не поддерживает боевиков. Но за прошедшие три с лишним года еще дополнительно у немалого количества людей появились серьезные поводы для недовольства и даже ненависти по отношению к представителям государственной власти.

Мы не ставит под сомнение необходимость борьбы с терроризмом, однако такая борьба должна вестись в соответствии с законодательством Российской Федерации и международными обязательствами РФ по соблюдению прав человека.

В 2005 году в своем докладе "Конвейер насилия" "Мемориал" предупреждал: существующая система не способна эффективно бороться с терроризмом, а, наоборот, будет порождать самые чудовищные формы террора. Происходящее теперь доказывает правоту этих слов.

*   *   *

Всю первую половину 2007 года Ингушетия была главным источником драматических новостей с Северного Кавказа.

В феврале - три нападения неизвестных лиц на религиозных деятелей (включая и муфтия) и одно - на колонну военных. В марте неизвестными похищен дядя президента Республики Ингушетия Мурата Зязикова.

Весной отсюда приходило немного (сравнительно с Чечней) сообщений о терактах и боестолкновениях. Основной проблемой была заметно усилившаяся противоправная деятельность силовых структур. Часто "силовики" въезжали на территорию РИ из соседних республик, Чечни или Северной Осетии, и действовали, не ставя в известность ни местную милицию, ни республиканскую прокуратуру.

Так, 3 февраля спецоперация по задержанию боевика в г. Малгобек превратилась в многочасовой штурм квартиры пятиэтажного дома. Ни жильцы, ни местная милиция об этом предупреждены не были.

В ходе операций вооруженные люди в масках врывались в дома, не представляясь и не предъявляя документов. Пытавшихся возмущаться били, в ходе обысков нередко пропадали ценные вещи и деньги. Многие задержанные, исчезали для родных на несколько дней, а затем "обнаруживались" в следственном изоляторе Владикавказа, столице Северной Осетии-Алании. В Ингушетию доходили сведения об особо жестоком обращении, которому там подвергались ингуши. Учитывая, что до сих пор не преодолены последствия осетино-ингушского конфликта 1992 года, это неизбежно вело к обострению ситуации. Официальные лица объясняют вывоз арестованных в соседнюю республику тем, что в Ингушетии до сих пор не построен следственный изолятор. Но очевидно, что следственный изолятор в Назрани не строился преднамеренно, - для того, чтобы подозреваемых жителей Ингушетии вывозить из республики. Так следствию гораздо легче оказывать на арестованного давление и препятствовать работе адвокатов.

В ходе спецопераций "силовики" нередко убивали людей, не оказывающих сопротивления. Так, 7 февраля в центре Назрани были расстреляны два молодых человека — А.Гарданов и М.Чахкиев. В распространенной пресс-службой Управления ФСБ по РИ сводке утверждалось, что Гарданов и Чахкиев при задержании "оказали вооруженное сопротивление и ответным огнем были уничтожены". Однако свидетели убийства, - десятки людей, в их числе депутаты, сотрудники правоохранительных органов и правозащитники, единодушно опровергали утверждения "силовиков", что убитые пытались оказать сопротивление.

Таким же образом 15 марта во дворе своего дома был убит Х.Муталиев, которого сразу же правоохранительные органы Ингушетии объявили "идеологическим лидером незаконных вооруженных формирований".

В результате еще в феврале на популярном сайте "Ингушетия.Ру" можно было прочесть, что "десятки молодых людей, которые понимают, что завтра могут оказаться в числе "заподозренных", "убитых при оказании вооруженного сопротивления", уже подумывают о вооруженной борьбе против ФСБ и правоохранительной системы РИ <...>. Эти опасные тенденции в силе остановить только власти республики, которые должны защищать свое население от внесудебных казней и репрессий".

Власти пресекали попытки провести легальные акции протеста, митинги и демонстрации практически запрещены, что абсолютно незаконно.

На этом фоне республиканские власти беспрерывно повторяли одно: что ситуация в Ингушетии мирная и стабильная.

*   *   *

Летом 2007 г. произошла резкая активизация боевиков на территории РИ. Парадоксальным образом она последовала именно вслед за усилением здесь "контртеррористической деятельности" государственных силовых структур.

Вот лишь несколько примеров активности боевиков.

В начале июля в городе Карабулаке убит заместитель главы администрации Плиевского муниципального округа Х.Даурбеков. 21 июля в Карабулаке в результате обстрела погиб известный в республике религиозный деятель, сотрудник Министерства по связям с общественностью и межнациональным отношениям Ваха Ведзижев. По некоторым данным, в тот же день боевики обстреляли и кортеж главы республики, однако официальные власти этот факт отрицали. 27 июля около получаса неизвестные вели массированный обстрел зданий УФСБ и администрации президента Ингушетии в самом центре Магаса, - один военнослужащий был убит, несколько ранены. 31 июля в Малгобекском районе был обстрелян автобус с бойцами МВД России, и т.д. и т.п. В августе подчас сообщения о подрывах, терактах и нападениях появлялись каждый день.

Самым кровавым был теракт в центре Назрани 30 августа, когда при взрыве заминированной машины погибли 4 милиционера.

Особо следует отметить новую волну жестоких убийств русских семей в Ингушетии (первая прокатилась по Республике в первой половине прошлого года). 16 июля в станице Орджоникидзевской неизвестные из пистолета с глушителем расстреляли семью русской учительницы Л.Терёхиной. Через два дня бандиты заминировали кладбище, во время похорон при взрыве были ранены были 11 человек. 31 августа были убиты родственники другой русской учительницы, В.Драганчук — муж и двое сыновей. Еще одна попытка убийства русской семьи, когда во двор была брошена граната, по счастливой случайности окончилась без жертв. Отметим, что в размещенном на сайте сепаратистов "Кавказ-центр" заявлении отрицается какая-либо причастность "моджахедов" к убийству русских.

В Ингушетии на постоянной основе размещен 126-й полк внутренних войск (ВВ) МВД и 503-й мотострелковый полк 19-й мотострелковой дивизии 58-й армии Минобороны. В связи с резким обострением ситуации с 25 июля в РИ начала проводится "специальная комплексная профилактическая операция" и были введены дополнительно два полка ВВ МВД.

В ходе "профилактической операции" федеральные силовики все меньше считаются с республиканскими правоохранительными структурами. Сейчас в Ингушетии используется жестокая тактика антитеррора, напоминающая ту, которая в 2000-2003 годах использовалась в Чечне.

Яркий пример тому — ряд "зачисток", прошедших этим летом. Наиболее свирепая из них прошла в с. Али-Юрт Назрановского района 28 июля, после обстрела со стороны этого села правительственных зданий в городе Магас.

Согласно официальным сообщениям "в проведении контртеррористической операции участвовали подразделения ВВ, республиканского МВД, а также объединенные группировки войск на Северном Кавказе". Однако в ответе на запрос ПЦ "Мемориал" республиканское МВД отрицало участие в этой операции его сотрудников.

Около 4 часов утра военнослужащие блокировали село, а затем стали врываться в дома и избивать людей. Избивали пожилых людей и подростков. Во всех зафиксированных случаях насилия над мирными жителями "силовики" действовали стандартно: врывались в дома, не представлялись, открывали стрельбу в воздух, нецензурно ругались, беспричинно избивали людей. К счастью, обошлось без убийств.

Операция в селе носила прежде всего карательный характер. На это указывают отсутствие какого-либо интереса у военных к документам местных жителей, а также "допросы", в ходе которых допрашивающие даже не слушали ответов избиваемых ими людей. Один из военных кричал, что готов сжечь это село.

В итоге этой "операции" были задержаны и увезены в республиканское управление ФСБ 7 человек. Там их допрашивали с применением пыток, а затем освободили. Все они находились в тяжелом состоянии, троих родственники положили в больницу, где врачи зафиксировали серьезные телесные повреждения. Например, Руслан Ганижев в результате избиений получил сотрясение мозга и переломы ребер, произошло опущение почек.

Всего же из села Али-Юрт были доставлены в центральную клиническую больницу г. Назрань около 30 человек. Однако при выписке многим больным не были выданы медицинские документы. В истории болезни врачи делали запись, что больной самовольно покинул лечебное учреждения, не потребовав медицинского документа. В последующие дни те врачи, которые выдали медицинские документы, попросили больных вернуть справки обратно, объясняя свои действия тем, что им пригрозили увольнением.

Тем не менее, республиканская прокуратура была вынуждена возбудить уголовное дело по факту избиений. Сейчас это уголовное дело передано в военную прокуратуру. Никто к уголовной ответственности не привлечен.

Сталкиваясь с подобным произволом, мирные жители Ингушетии в течение лета неоднократно были вынуждены вступать в противостояние с силовиками. Это опасный симптом полной потери доверия к государственным институтам у населения.

Так, например, жителям с. Сурхахи удалось своими силами предотвратить похищение местного жителя. Здесь утром 27 июня группа вооруженных людей в масках ворвалась в один из домов и схватила проживающего там Х.Аушева. Его затолкали в автомашину и намеревались увезти. При этом вооруженные люди не предъявляли каких-либо документов и ничего не объясняли. Выехать им из села не удалось - местные жители, вооруженные вилами и топорами, перекрыли дорогу. Подъехавшие вскоре милиционеры потребовали у вооруженных людей предъявить документы. Выяснилось, что это сотрудники ФСБ, однако никакой санкции на арест Аушева у них нет. Они вынуждены были отпустить Х.Аушева и уехать. Днем родственники Х.Аушева сами привезли его в здание МВД РИ и передали сотрудникам милиции. Перед этим они заручились обещанием министра внутренних дел РИ, что он лично разберется в чем обвиняют Халита Аушева и того не будут вывозить за пределы Ингушетии.

2 сентября толпа жителей города Карабулак пыталась расправиться с сотрудниками ФСБ, расстрелявшими безоружного человека. Перед этим вооруженные люди в штатском и в масках на улице Осканова в Карабулаке открыли огонь вслед убегавшим молодым людям, только что вышедшим из зала с компьютерными играми. Только по счастливой случайности не пострадал никто из прохожих. Один из убегавших, Апти Долаков, был тяжело ранен преследователями и на глазах у многочисленных свидетелей преднамеренно добит "контрольным" выстрелом в голову. Затем убийца вложил ему в руку гранату. На звуки выстрелов к месту происшествия подъехали бойцы республиканского ОМОНа, которые потребовали от неизвестных предъявить документы. В ответ раздались угрозы применить оружие. Тем временем собравшаяся толпа требовала выдать убийц им на расправу. Только, с большим трудом, благодаря решительным действиям ингушских милиционеров, толпу удалось сдержать. Неизвестных разоружили и доставили в ГОВД. Здесь при обыске у них обнаружили удостоверения работников ФСБ, выданных на чужие фамилии: у четверых русских участников убийства в удостоверениях значились ингушские фамилии, а у единственного ингуша — азербайджанская фамилия. Вскоре в ГОВД прибыли высокопоставленные сотрудники УФСБ по Ингушетии, потребовали освободить задержанных и отдать оружие и собранные на месте убийства стрелянные гильзы, - что и было сделано. Проверить оружие этой группы ФСБ на предмет возможного его использования в других убийствах не удалось.

Этот инцидент имел продолжение во время посещения Ингушетии 13 сентября Полномочным представителем президента РФ в Южном федеральном округе Дмитрием Козаком. На совещании в столице РИ Магасе Д.Козак обрушился с жесткой критикой на МВД Ингушетии, обвинив милиционеров в бездействии, коррумпированности и пособничестве боевикам. Особо Полпред остановился на событиях в Карабулаке 2 сентября. Возмущение Д.Козака вызвал не факт беззаконных действий сотрудников ФСБ, а то, что милиционеры посмели тех доставить в ГОВД. Представитель Президента России требовал наказания милиционеров за выполнение ими своего профессионального долга и запрещал им предпринимать какие-либо действия против беззаконного произвола неизвестных людей в штатском. Не понятно, как в таком случае милиционеры будут отличать сотрудников ФСБ от боевиков. И не в этом ли одна из причин успешных действий последних на улицах населенных пунктов Ингушетии?

19 сентября известие об очередном похищении двух жителей РИ привело к массовым беспорядкам в Назрани. Два жителя села Сурхахи, М. О.Аушев и М.М.Аушев, были похищены 18 сентября, когда они возвращались из Грозного к себе домой. Вооруженные люди в камуфляжной форме без объяснений затолкали мужчин в машину и увезли в неизвестном направлении. Как выяснили родственники, хотя похищение произошло на территории Чечни, машина с похищенными пересекла контрольно-пропускной пост на границе с Ингушетией и въехала на территорию республики.

Следует отметить, что один из похищенных, М.О.Аушев, ранее, 17 июня, был незаконно задержан сотрудниками ФСБ, вывезен в Северную Осетию, где его подвергли пыткам и склоняли к сотрудничеству. Позже он был освобожден.

На следующий день после похищения несколько сотен человек, в числе которых были жители Сурхахи, родственники других похищенных людей, жертвы произвола, сочувствующие им люди, перегородили бетонными блоками один из перекрестков Назрани. Люди потребовали найти и вернуть Аушевых, расследовать другие похищения и убийства жителей Ингушетии, наказать преступников. Во второй половине дня бойцы республиканского ОМОНа, выполняя приказ начальства попытались разогнать идущий митинг и разблокировать перекресток. Начались столкновения, сопровождавшиеся избиениями людей, забрасыванием милиционеров камнями, стрельбой из автоматического оружия и пулеметов подошедшей бронетехники поверх голов. ОМОН был вынужден отступить.

Около двух часов ночи митингующие узнали, что оба похищенных освобождены. Люди разблокировали перекресток и разошлись по домам.

Позже Аушевы рассказали, что их держали в подвале, избивали и пытали током. Им угрожали расстрелом, обвиняя М. О. Аушева в том, что тот рассказал о попытке его вербовки во время июньского задержания. Однако затем их неожиданно вывезли назад в Чечню и высадили у одного из райотделов милиции. Милиционеры доставили их домой.

В итоге, власти ясно показали жителям Ингушетии, что закон и право не имеют никакого значения. Добиться чего-либо можно только при помощи силы.

*   *   *

16 сентября в Ингушетии неизвестные застрелили подполковника ФСБ А.Калиматова, командированного на Северный Кавказ в составе следственной группы по расследованию случаев похищения ингушей и чеченцев в Северной Осетии.

17 сентября в станице Слепцовская в Ингушетии неизвестные расстреляли исполняющего обязанности начальника Уголовного розыска РОВД А.Мейриева, когда тот выходил из мечети после молитвы.

20 сентября в районе села Яндаре в Ингушетии неизвестные обстреляли военную грузовую машину. Ранены двое военнослужащих.

20 сентября в Назрани обстреляна "Нива" с сотрудниками милиции. В результате два офицера погибли, еще двое ранены.

События в Ингушетии продолжаются.

Рекомендации:

Для улучшения ситуации в Ингушетии (как и в ряде других регионов Северного Кавказа) необходимо принять эффективные меры к прекращению массовых и систематических нарушений прав человека со стороны органов внутренних дел и Федеральной службы безопасности РФ.

Такие меры, в частности, должны включать в себя:

• проведение адекватного расследования по делам, связанным с нарушениями прав человека, и привлечение к ответственности виновных;
• проведение Генеральной прокуратурой РФ комплексной проверки действий силовых структур и работы органов прокуратуры в регионе. В частности, необходимо провести проверку по всем делам о незаконных вооруженных формированиях, расследовавшихся в этих республиках: в случае подтверждения фактов пыток и давления в отношении – направить дела на пересмотр с учетом вновь открывшихся обстоятельств;
• прекращение практики временного "исчезновения" задержанных и арестованных. В целях уменьшения возможности применения пыток и иных незаконных мер воздействия на задержанных и арестованных, а также в целях обеспечения законных интересов их родственников необходимо обеспечить как можно скорейшее информирование родственников о месте содержания задержанных и арестованных;
• инструктирование сотрудников федеральных и местных силовых структур высшими инстанциями об абсолютной необходимости соблюдения прав человека при исполнении ими должностных обязанностей, а также об ответственности за выполнение преступных приказов со стороны вышестоящих инстанций и служащих;
• предоставление эффективной адвокатской и судебной защиты, компенсаций жертвам нарушений прав человека;
• обеспечение допуска в места предварительного заключения представителей международных гуманитарных организаций, включая Международный комитет Красного Креста, для посещения за­ключенных на условиях, приемлемых для этой организации;
• сотрудничество с механизмами защиты прав человека Совета Европы и ООН, включая специальные процедуры Комиссии по правам человека ООН, договорные органы СЕ и ООН;
• эффективное сотрудничество с Комитетом против пыток Совета Европы;
• оказание необходимого содействия российским и международным правозащитным организациям в их работе по мониторингу ситуации с правами человека на Северном Кавказе и сотрудничество с такими организациям в деле ликвидации климата безнаказанности и улучшения ситуации с правами человека в регионе;
• обеспечение соответствия мероприятий по борьбе с терроризмом, предпринимаемых государственными структурами, как в части нормативной базы, так и практики, международным стандартам в области прав человека и гуманитарного права, включая Европейскую Конвенцию по правам человека, Женевские Конвенции и Инструкции Совета Европы по правам человека и борьбе с терроризмом.

Сентябрь 2007 года