Редкую находку сделали в Харабалинском районе Астраханской области участники археологической экспедиции во время раскопок Селитренного городища. Астраханские и казанские археологи обнаружили фрагмент керамики с клеймом мастера-гончара. Корреспондент "Кавказского узла" смог воочию разглядеть уникальную находку.

"Это редчайший шедевр, - сказал руководитель экспедиции, кандидат исторических наук Евгений Пигарев, показывая корреспонденту "Кавказского узла" найденный фрагмент керамики с клеймом. – Даже если бы мы ничего в этом году не откопали, эта находка троекратно окупила и оправдала бы все наши экспедиционные расходы".

По словам Евгения Михайловича, клеймо хранит в себе имя мастера-гончара. Оно написано на арабском языке. Прочесть надпись археологи планируют позже.

"Клеймо прекрасной сохранности, высокой четкости. Несомненно, оно внесет свой вклад в изучение керамического дела в Золотой орде", - заметил руководитель экспедиции.

Евгений Пигарев спускается в раскоп, показывая расчищенную за три недели часть некоего сооружения: "Здесь мы обнаружили часть фундамента и большую печь неизвестного здания. Сейчас трудно сказать, что это было за сооружение. Вероятно, оно выполняло религиозные функции: было мечетью или церковью".

Один из студентов, расчищавший бровку, сделал более смелое предположение. Он указал на бугор, под склоном которого производились раскопки, и заявил: "Известно, что русский православный храм располагался прямо напротив ханского дворца. Ханский дворец стоял на бугре, возвышавшемся над Ахтубой. Теперь обратите внимание. Вот он холм над Ахтубой (за 700 лет русло Ахтубы сместилось на 300 метров на Запад, – прим. корреспондента "Кавказского узла"). А вот и фундамент здания, тип которого наше руководство относит к религиозному".

"Я думаю, что это и есть тот знаменитый православный храм, о котором упоминается в письменных источниках", - заключил юный археолог.

Руководители экспедиции не стали делать столь смелых предположений, ограничившись обзором находок. По словам Евгения Пигарева, обнаруженная печь типична для золотоордынских зданий: в подвале топка, обогрев производился по дымоходу, проходящему под полом. Были расчищены также выгребные ямы, которые относятся к более раннему периоду, чем здание.

В одной из них (она служила туалетом) на дне были обнаружены две поливные вазы, хорошей сохранности. "Видимо, кто-то пошел с ними по нужде и нечаянно уронил", - заметил один из археологов. "Поливная керамика стоила в то время очень дорого, поэтому такая потеря могла закончиться семейным скандалом", - тут же поддержала разговор стоящая рядом студентка.

"Все найденное нами на этом участке относится к началу 14 века, - заметил Евгений Пигарев. – Но есть и более поздняя находка". Евгений Михайлович подвел корреспондента к бровке.

"Обратите внимание на эту полосу, - сказал он, проведя ребром ладони по ее шероховатой поверхности. – Это край погребения русского поселенца. Относится оно к 18 веку. Таких траурных находок в этой части городища много. Видимо, тогда здесь был погост".

"Видите, как гроб сплющило, - сказал Евгений Михайлович. - Обычно в подобных могилках кроме нательного креста ничего нет. Поэтому исследовать это погребение мы не станем. Оставим усопшего в покое".

В археологическом лагере, расположенном в пойме реки Ахтуба в полутора километрах от раскопа, археологи показали корреспонденту "камералку". На большом брезентовом покрытии кучками разложена керамика и кости животных. Студентки щетками отмывают в тазиках новые находки.

"Тут у нас керамический и костяной рай, - заявила Лиза, одна из археологов. Она проводит корреспондента по "камералке", показывая керамические развалы: "Вот часть керамической трубы. Это осколки сосуда, в котором хранилось зерно. А вот это и есть та знаменитая поливная керамика, про которую вам уже, наверное, много чего рассказали".

Но особое внимание Лиза обращает на керамическую детскую игрушку: "Это барашек. Смотрите, какой смешной!"

Евгений Пигарев переводит разговор в серьезное русло: "В Сарае в 14 веке существовало три гончарных цеха. Один из них располагался в ханской части города (часть городища, расположенная  южнее села Селитренное, - прим. корреспондента "Кавказского узла"). Это была настоящая централизованная фабрика. Там производилась посуда для нужд хана и его многочисленного окружения. В этом же районе (Евгений Михайлович указывает на приречную возвышенность) существовало еще два гончарных центра. Здесь производили поливную и простую керамику, которая потом распространялась по всему Улусу. Эти два гончарных центра представляли собой многочисленный конгломерат мастерских: от малюсеньких до больших. Принадлежали они гончарам самых разных национальностей".

"Кстати, тут же, на низкой части берега, скорее всего, располагался порт. Мы обнаружили там несколько якорей, - заметил руководитель экспедиции. – Поэтому сбывать посуду гончарам было легко и дешево".

В конце беседы Евгений Пигарев отметил, что в последнее время раскопки проводятся в прибрежной зоне городища. Исследования носят охранный характер, так как во время весеннего половодья берег размывается, что, в свою очередь, может привести к уничтожению уникального археологического памятника.

Ранее "Кавказский узел" сообщал, что в августе 2005 года во время раскопок Селитренного городища археологами была исследована курхана - ногайский подземный склеп XV века. Работы проводились совместной экспедицией Астраханского музея-заповедника и Института археологии РАН.

В курхане археологи обнаружили костяк взрослого мужчины. По словам Евгения Пигарева, над костяком в древности был проведен обряд обезвреживания - в данном случае у костяка была разворошена грудная клетка. Одна из основных особенностей этого объекта - похороненная на входе собака. Судя по скелету, животное было больших размеров чуть больше современной овчарки. Археологи предположили, что это мог быть волк.

Официальная площадь Селитренного городища составляет 2061 га. Исследования здесь проводились с конца 19 века. В середине1930-х годов они были приостановлены, "в связи с исключением из списка необходимых для исследования". Возобновились в 1958 году. Здесь на протяжении 30 лет работала Поволжская экспедиция под руководством московского археолога Федорова-Давыдова.