Сразу после новогодних праздников президент Грузии Эдуард Шеварднадзе встречался в Тбилиси с советником американского госсекретаря по делам Каспия Юстином Фридманом. Речь шла об обеспечении безопасности проектируемого нефтепровода Баку - Тбилиси - Джейхан, того самого, по которому каспийскую нефть предполагается гнать прямиком к Средиземному морю.

Официальные источники не сообщают о том, звучало ли на встрече президента с советником слово "Джавахетия". Однако даже если эта область на юге Грузии не была упомянута, нет сомнения, что заботы о безопасности нефтепровода связаны в первую очередь с проходящим через нее участком трубы.

Попадания в список горячих точек конца восьмидесятых-начала девяностых Джавахетия счастливо избежала. Вообще в то время широкие массы читателей и телезрителей о ее существовании, скорее всего, не подозревали. Однако именно тогда, путешествуя по этому горному захолустью, вспоминал я стихи, написанные в другое время и совсем об иных пределах: "Все земные печали были в этом краю..." Потому что мало какая еще местность видела за последние полтора-два века столько переселенцев, причем исключительно вынужденных. Армяне, составляющие сегодня более 90 процентов населения Джавахетии, были переселены сюда из Турции в 1829 году, в ходе очередной российско-турецкой разборки в Закавказье. Турок-месхетинцев в 1944 году, наоборот, выселили из Джавахетии и соседних районов по приказу Сталина. А еще в середине XIX века царское правительство переселило сюда из Воронежской и Тамбовской губерний сектантов-духоборов, основавших здесь свои поселения. Сейчас, правда, большинство духоборов уехали назад в Россию. Кстати, проблемами тех из них, кто пока остается в Джавахетии, несколько месяцев назад вдруг озаботились азербайджанские СМИ, как официальные, так и оппозиционные: вот, мол, армяне русских теснят...

Однако с точки зрения "большой политики" на первом месте в Джавахетии сегодня, безусловно, стоят проблемы самих армян. Армянская община не желает пользоваться грузинской денежной единицей лари, предпочитая в качестве платежного средства "родной" драм вперемешку с рублями. Армянская община протестует против вывода со "своей" территории российской военной базы - единственного в округе стабильного работодателя. Армянская община, по мнению Тбилиси, препятствует возрождению в Джавахетии грузинских монастырей. Кроме того, она активно выступает против возвращения в регион депортированных Сталиным турок-месхетинцев. Впрочем, все это детали по сравнению с другим обстоятельством: армянская община Джавахетии (или Джавахка, как называется эта местность по-армянски) просто неподконтрольна грузинским властям.

Причем нельзя сказать, чтобы последние не проявляли к армянским проблемам должного интереса. Достаточно упомянуть, что своим представителем в губернии, в состав которой входит Джавахетия, Шеварднадзе назначил бывшего посла Грузии в Армении Гиглу Барамидзе. Губерния довольно большая, грузины в ее масштабах составляют абсолютное большинство, и центр ее, город Ахалцихе, расположен от армянских селений далеко. Поэтому армянский "уклон" фактического главы губернии показывает, что Шеварднадзе пугает перспектива потерять, вслед за Абхазией и Южной Осетией, еще одну "национальную окраину". Кроме того, во время визита Шеварднадзе в Армению в конце октября сопровождать президента были приглашены и представители джавахетских армян. Другой вопрос, что желаемого результата эти маневры бывшего главного советского дипломата пока не дают. В частности, с тем же Барамидзе армянская община пребывает в открытых "контрах", обвиняя его в игнорировании своих проблем, требуя его отставки и отказываясь даже формально ему подчиняться.

Все это длится уже не первый год. До полноценной горячей точки Джавахетия не дорастает, во-первых, потому что там не слишком много неконтролируемого оружия, а во-вторых, потому что у всех основных "фигурантов", то есть грузин и армян, горячих точек хватает и так. Однако теперь, когда через неподвластную Тбилиси область должна пройти жизненно важная для Тбилиси труба (а транзит нефти, безусловно, поможет залатать не одну дыру в грузинском бюджете), цена джавахетского вопроса резко возрастает. Вслед за ней возрастут и мотивации тех, кто готов посодействовать превращению Джавахетии в новый Карабах. Технология же их действий может быть весьма проста: необходимо сделать так, чтобы грузинское правительство форсировало возвращение на земли, подконтрольные армянской общине в Джавахетии, турок-месхетинцев - под давлением ли Евросоюза, судьбой этого народа весьма озабоченного, или еще под чьим-нибудь давлением (принципиальное решение об их возвращении было принято еще в 1992 году, но на практике дело пока с мертвой точки не сдвинулось). Кто на кого в этом случае поднимется первым, сказать трудно, но в конечном итоге, без сомнения, - все на всех.

Возможно, это предвидят некоторые турецкие политики, которые осенью предложили "обмен": переселить армян из Джавахетии в Краснодарский край, а оттуда на их место послать турок-месхетинцев, мыкающихся в Прикубанье после возвращения из среднеазиатской ссылки. Но даже если отбросить навязчивые исторические ассоциации (турки предлагают переселять армян...), звучит это, по меньшей мере, утопично, по типу советского проекта переброски северных рек на юг.

Но и сама идея протянуть джейханский нефтепровод именно по территории армянского анклава (ведь известно, что рассматривались и другие варианты его маршрута, на теперешнем варианте окончательно остановились только в прошлом году!) напоминает советскую же привычку героически создавать проблемы. Решать же их ценой покоя, а может быть, и жизни людей, при любом раскладе вряд ли способных хоть что-то реальное получить от нефтяного или любого другого транзита, - это из советской привычки, похоже, может стать привычкой общемировой.