ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Общественные организации Грузии отказались от участия в правительственной Конституционной Комиссии, которая была учреждена по инициативе президента Грузии Михаила Саакашвили, и создали свою, альтернативную Общественную Конституционную Комиссию. Если в Комиссию Саакашвили вошли представители парламентского большинства, парламентской оппозиции, государственных органов, представитель президента и независимые эксперты из числа преподавателей ВУЗов, политологов и социологов, то в Общественную Конституционную Комиссию вошли независимые эксперты, принявшие приглашение от инициаторов её создания, в том числе те, которые отказались от участия в Государственной Конституционной Комиссии.

Один из членов Общественной Конституционной Комиссии, член национального комитета Республиканской партии Вахтанг Хмаладзе рассказал "Кавказскому узлу" о приоритетах работы нового коллегиального органа.

- Почему ни одна партия из непарламентской оппозиции не участвует в Государственной Конституционной Комиссии и почему понадобилось создавать альтернативную Комиссию?

- Потому что, исходя из состава комиссии, предложенной властью, мы оказались бы в подавляющем меньшинстве. В государственную комисссию вошли представители президента, парламента, судов, правительства - всех органов власти. Плюс к этому – эксперты, которые не представляют ни государство, ни политические силы. В таком раскладе резко преобладает влияние правящей партии. Даже если бы мы вошли в комиссию, то нам ничего не удалось бы сделать.

Существует и еще один нюанс: предположим, что они примут идеальную модель Конституции. Но где гарантии того, что, после представления в парламент, проект Конституции не будет изменен до неузнаваемости? У правящей партии в парламенте - 80% депутатов, для принятия решений по Конституции достаточно 67%.

Основная цель создания нашей комиссии – пересмотр тех частей Конституции, которые касаются устройства политической власти Грузии. Особо интенсивная работа ведется над главами, которые регулируют работу парламента, президента и правительства.

Следует отметить, что именно эти главы, в их сегодняшнем виде, возникли после "революции роз", в феврале 2004 года. Здесь было допущено нарушение одного из основных принципов конституционализма: принципа разделения властей. Фактически, произошло смешение полномочий президента и главы правительства, при этом значительно ослабла роль парламента.

После того, как была собрана Общественная конституционная комиссия, мы пришли к выводу, что необходимо также внести некоторые изменения в главу "Судебная власть", чтобы обеспечить большую независимость судов и больший профессионализм судей. Конечно, мы отдаем себе отчет в том, что только написанного в Конституции отнюдь не хватит для того, чтобы на деле добиться перемен. Это необходимое условие, но отнюдь не достаточное.

Кроме того, мы решили внести изменения во вторую главу действующей Конституции - "Основные права и свободы человека". Это наиболее удачная глава данного документа, но, учитывая опыт Европейского суда по правам человека, мы нашли возможности скорректировать эту главу.

- Какие неправомерные положения вы обнаружили в главе "Судебная власть"?

- Никаких неправомерных положений в нынешней редакции этой главы мы не обнаружили. Однако следует отметить, что такое положение в Конституции существовало (с 2004 года). Там была норма о Высшем Совете Юстиции, который отбирает кандидатуры на должности судей, а также, в случае необходимости, осуществляет и дисциплинарное преследование. Главой этого Совета до прошлого года являлся президент. В парламентских республиках такое положение принято: есть ряд государств, где президент является главой Совета магистратуры. Однако, там ограничены другие полномочия президента. Но у нас, в Грузии, после конституционных изменений 2004 года президент является главой всего и вся. Год назад эту норму убрали, но останется ли президент реальной главой Совета Юстиции или другого органа – это в Грузии зависит не от конституции, а от политической воли президента и правящей элиты. Поэтому мы и стремимся ввести изменения, которые, с одной стороны, дадут судьям гарантии независимости, а с другой, более четко определят положение судов и президента в системе государственной власти.

Кроме того, мы выражаем недовольство в связи с тем, что снижен возрастной ценз судей. Для судей общих судов этот возраст снижен до 28 лет, а для судей Конституционного суда – до 30. Мы считаем, что этот ценз чересчур мал, и такое положение не будет способствовать решению тех задач, которые стоят перед судами.

- Весной 2010 года планируются "промежуточные" выборы трех депутатов парламента и органов местного самоуправления. Какие изменения планируются в избирательном законодательстве?

- Что касается избирательных вопросов, то в формате реформирования Конституции здесь мало что можно сделать. В Конституции записаны общие положения и общая система выборов парламента и президента. Но нет ни слова о том, как создается избирательная комиссия, как формируется парламент - по пропорциональной или мажоритарной системе, и ,если по мажоритарной, то какая разновидность этой системы применяется. Между тем, все параметры государственной системы страны должны быть зафиксированы в основном законе.

- Как, на Ваш взгляд, должны вноситься поправки в Конституцию – путем референдума или каким-либо другим образом?

- Вообще, мое отношение к референдуму – весьма осторожное. Даже в развитых странах лишь небольшая часть граждан разбирается в вопросах конституционального устройства. Отдавать Конституцию на откуп "гласа народа" порой просто опасно, потому что всегда могут найтись популисты, которые смогут своей харизмой или нечистоплотными интерпретациями исказить смысл законодательных актов. Можно привести пример: опросы общественного мнения о смертной казни в европейских странах чаще всего показывают, что большинство высказываются именно за смертную казнь. Однако, на самом деле, как показывает практика, наличие смертной казни не снижает уровень преступности.

Но при таком моем отношении к референдуму, я считаю что изменение Конституции не должно быть легким. Для этого есть много способов. Например, один состав парламента может принять поправку только в двух чтениях, а в третьем чтении принимает уже следующий состав. Или пролонгация принятия поправок, когда между чтениями следует выдержать паузу в 2-3 месяца. В Италии, например, для внесения поправок нужны именно эти 3 месяца, однако, если одна из фракций потребует вынести поправку на референдум, то парламент обязан его провести.

- Есть ли в оппозиции общее мнение о том, как должна быть реформирована Конституция?

- До того, как Саакашвили внес предложения, весь оппозиционный спектр сошелся на том, что следует менять систему власти на парламентскую республику. Когда Саакашвили выступал со своими взглядами о системе власти, он говорил, что и президент и парламент должны быть сильными. Но встает вопрос: а где тогда правительство? Такое может быть только при президентской республике, когда правительство является не независимой ветвью власти, а лишь советником президента, и парламент не имеет права выразить недоверие правительству. Но и президент не может распустить парламент. У парламента в такой системе есть другое оружие воздействия на исполнительную власть, - т.е. на президента и министров, – формирование бюджета. Так что, то, о чем говорил Саакашвили, достаточно трудно воплотить, сохранив правительство в качестве исполнительной ветви власти. Поэтому, каковы будут результаты Комиссии – неясно. В лучшем случае, они смогут прийти только к прототипу, на основании которого можно будет сменить систему. Скорее всего, по окончании работы они получат опять-таки полупрезидентскую республику. И хорошо будет, если это окажется модель, близкая к французской. Хотя, вполне возможен результат, при котором мы получим систему власти, близкую к российской или другим странам СНГ. Тогда мы все останемся перед опасностью тоталитаризма.

- Каков Ваш взгляд на предложенную членами Комиссии модель территориального устройства Грузии из 13 краев?

- Правительственная Комиссия пришла к мнению, что в Грузии, помимо автономий – Абхазии, Аджарии, Южной Осетии – появился еще один регион с особым статусом – Тбилиси. Но во время телевизионной дискуссии выяснилось, что основной моделью управления при краевом делении будет не самоуправление, а государственное управление. Краями будут руководит губернаторы, которые назначаются президентом (!). Мое мнение: при такой системе нам придется надолго забыть о реальном самоуправлении в регионах. Фактически, это старая система, которая существует и сегодня: в регионах роль супервайзеров выполняют губернаторы. У них, формально, нет прав на принятие решений, но реально они управляют в своих регионах практически всем. Республиканская партия поддерживает двухуровневую систему самоуправления. Мы выступаем за то, чтобы формировались более крупные местные советы.

Посудите сами: до 2005 года в Грузии было более 1000 относительно малых сельских советов и более 70 районных и городских советов (с 2005 года остались лишь районные и городские советы). Мы предлагаем уменьшить их количество втрое, с тем, чтобы один совет охватывал более-менее самодостаточную территорию и обладал реальной властью и возможностью влиять на местные процессы. Так в нашей концепции должен формироваться первый уровень местного самоуправления. Второй уровень – это краевой. То есть в этих 13 краях должны быть сформированы свои представительные органы, которые решали бы вопросы краевого значения.

- Что будет с вашим проектом Конституции?

- Мы создали общественную комиссию, в которую вошли не представители политических партий, а юристы, конституционалисты и другие эксперты. Я - один из двух участников этой комиссии, кто является еще и членом партии, но я присутствую там не как представитель "республиканцев" или Альянса "За Грузию", а как конституционалист.

Мы составляем проект Конституции, который пройдет "обкатку" в общественных дискуссиях, - с политическими партиями, в регионах, на телевидении и т.д. Так что, к концу работы мы сможем сформировать такой моральный фон, при котором не считаться с нашим проектом будет очень трудно.

- Какое государственное устройство предложит ваша конституция?

- Члены общественной комиссии довольно быстро пришли к мнению, что наиболее удачной моделью для Грузии была бы парламентская республика. Если учитывать ментальность и традиции Грузии, то можно констатировать, что именно такая форма наиболее приемлема. При ней степень опасности системы наиболее низка, можно легко и быстро выйти из политического кризиса.

- Да, но были бы возможны при парламентской системе те изменения в системе правоохранительных органов, здравоохранения и образования, которые ввел Михаил Саакашвили?

- Я скажу так: наиболее эффективно действует диктаторская власть. Но это – не оптимальная форма. Если во главе государства стоит Соломон Мудрый, то нам и демократия не нужна, и парламент не нужен. Парламентская система, демократическая форма правления, может быть, не столь эффективна с точки зрения изменений, но она наименее опасна при противостоянии ветвей власти, при противостоянии власти и гражданского общества. Мы также считаем, что и с точки зрения прагматизма лучше вводить изменения медленно, но более качественно и системно. Чаще всего, быстрые перемены или плохи сами по себе, или плохо продуманы и организованы. Кстати, система образования – это как раз пример неудачных реформ Саакашвили. Скоро мы дойдем до того, что учеными людьми будут считаться те, кто освоил программу начальной школы.

- Есть ли у вас контакты с президентской Конституционной Комиссией, обмениваетесь ли вы информацией?

- Официальных контактов у нас нет. Сведения об их деятельности мы получаем только из публичных заявлений. Насколько мне известно, там тоже была предложена парламентская модель государства, но вряд ли она получит одобрение.

13 августа 2009 года

С Вахтангом Хмаладзе беседовал собственный корреспондент "Кавказского узла" Беслан Кмузов.