ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Выступление члена Общественной палаты РФ Максима Шевченко на встрече лидеров правозащитных организаций Северного Кавказа с президентом России Дмитрием Медведевым и его полномочным представителем в Северо-Кавказском федеральном округе Александром Хлопониным 19 мая 2010 года. Мероприятие подготовлено Советом при президенте России по содействию развитию института гражданского общества и правам человека под руководством Эллы Памфиловой.

*   *   *

Спасибо, Дмитрий Анатольевич. Максим Шевченко, руководитель рабочей группы Общественной палаты по развитию общественного диалога институтов гражданского общества на Кавказе.

Рабочая группа Общественной палаты была создана в январе этого года после Послания Федеральному Собранию, но работа по диалогу с кавказскими обществами началась ещё в Общественной палате предыдущего созыва. И за последний год, осень, зиму и весну, мы посетили на территории Северного Кавказа четыре республики, более 20 городов и селений, встретились, переговорили примерно с 4000 человек, и на наших открытых общественных дискуссиях выступили, отвечая на вопрос, в чём проблема и что делать, порядка 600 человек. Причём мы не делали различий, каждый мог говорить всё, что думает.

Позвольте я поделюсь теми результатами, передам прямое мнение людей.

Конечно, у всего Северного Кавказа есть как общее, некие стратегические проблемы, так и, конечно, в каждой республике есть своя особенная боль. Я начну с общих проблем, на что в каждой республике люди обращали внимание.

На каждой нашей встрече вставали учителя и с болью говорили том, что перевод школ на подушевую зарплату учителям приводит к закрытию школ в горных районах. Понимаю, что это следствие тех объективных законодательных инициатив, которые существуют на всей территории Российской Федерации, но на Кавказе эта тема имеет особое звучание. Дело в том, что если в больших губерниях центральной России сельские школы, закрываясь, приводят к исчезновению села, и люди просто переезжают в город, то на Кавказе из горного аула люди в город не переедут. Горные аулы на Кавказе древнее, чем некоторые города в долинах.

В итоге в горных аулах школа, которая является инструментом проведения федеральной политики и формирования гражданского сознания, исчезает. На место учителей, которые просто не могут жить на те мизерные зарплаты, которые они получают от количества учеников, приходят естественным образом другие учителя, которые будут проповедовать ненависть, терроризм, бандитизм и разжигание войны в Российской Федерации.

Я думаю, что передам общее мнение интеллигенции и учительского состава всех республик: нужно обратить внимание на создание, может быть, целевой программы по поддержке образования, особенно среднего образования, на Северном Кавказе. Это задача стратегическая и федерального уровня.

Второй момент, на что жаловались люди во всех республиках Кавказа, – это деградация системы здравоохранения. К сожалению, точно так же – автономные бюджетные учреждения. Не всякое село, не всякий горный аул может похвастаться сегодня фельдшерским или медицинским пунктом. И это, мне кажется, тоже может быть поводом для какой-то целевой программы в регионе. Потому что такие вещи для людей являются наиболее значимыми при их отношении, не скрою, к федеральной власти.

В целом могу сказать, что, безусловно, общество Северного Кавказа является сторонником государства и люди хотят от государства внятной, чёткой, жёсткой политики. Люди по всем республикам Северного Кавказа хотят (безусловно, это абсолютное подавляющее мнение) быть гражданами Российской Федерации, иметь полноту гражданских прав и являются союзниками власти во всех начинаниях по оздоровлению северокавказских и вообще российских обществ и общества в целом.

Кроме этого позвольте остановиться на конкретных проблемах, которые существуют в некоторых республиках. Об этом говорили уже мои коллеги, но также не могу не отметить проблему беженцев, которая особенно тяжёлым грузом ложится на Республику Северная Осетия. Группа Общественной палаты была в лагерях компактного проживания беженцев, которые живут там с 90-го года, это беженцы из Грузии, осетины. Дети болеют туберкулёзом, люди живут в чудовищных условиях. Причём сама республика не может справиться с таким количеством людей, которые когда-то (в 90-е годы), как Вы отметили, хлынули на её территорию, потому что Северная Осетия была во многом островком стабильности. И в неё бежали люди как из Грузии, так и из зоны двух военных конфликтов на территории Чеченской Республики.

В Ингушетии (об этом уже говорили) самой острой, конечно, является проблема безработицы и проблема борьбы с терроризмом, и все аспекты, которые сопровождают борьбу с терроризмом.

Ещё одна важная проблема (о чём говорили особенно жители тех республик, которые находятся в центральной части трассы "Ростов – Баку") – это наличие блокпостов, которые зачастую не имеют функционального содержания. Об этом говорили причём как люди простые, так и руководители некоторых республик, встречаясь с нами, потому что блокпосты не носят характер антитеррористических каких-то запретов, террористы обходят блокпосты, не проезжая через них. Но, допустим, если человек в Ингушетии заболел, а медицинский центр есть в Ставрополе или во Владикавказе, то в экстренные моменты "скорая помощь" не может быстро проехать через блокпосты, там скапливаются огромные очереди. Блокпост на границе Ставропольского края и Кабардино-Балкарии, где нет ни КТО, нет никаких специальных антитеррористических мер, там часами иногда люди стоят, ждут возможности проехать.

Такая же ситуация была при проезде из Карачаево-Черкесии в Кисловодск, где вообще не было никакого смысла в блокпосте, но его, слава богу, убрали после настойчивых просьб, и ситуация только улучшилась. Это момент, на который очень просят люди обратить внимание.

В Дагестане одной из самых серьёзных проблем является, скажем так, неуправляемая хаотическая исламизация общества, которая является объективным, на мой взгляд, процессом и которую правильно было бы государству, федеральным структурам взять под свой контроль – те процессы, которые происходят в исламском мире Дагестана. Не делать ставку на какую-то одну группу или группировку, как бы она ни презентовала себя перед федеральной властью, а стараться взаимодействовать со всеми конструктивными силами, которые стоят на безусловных позициях отпора и противодействия терроризму и бандитизму. Это слишком разные миры. И вообще могу сказать, что в каждой республике Северного Кавказа есть совершенно уникальные, самостоятельные проблемы, которые характеризуются и вытекают из этнических или исторических особенностей этой республики.

В Карачаево-Черкесии не могу не обратить внимания на жалобы и проблемы русского населения, особенно Зеленчукского района. Так получилось исторически, что после образования Карачаево-Черкесской Республики он был выделен из Ставропольского края. Чернозёмные земли были землями колхозов-миллионеров, на которых люди жили очень богато в советское время. Теперь получилось так, что в Ставропольском крае люди по-прежнему живут богато, а на тех землях, где прежде всего русское население жило богато, они теперь являются фактически батраками на своей в прошлом земле. На эти проблемы люди обращали внимание.

Вообще деградация и вытеснение русскоязычного населения из социальной и технологической жизни региона – это проблема, требующая особого внимания. Потому что, на мой взгляд (и с этим соглашаются представители многих кавказских обществ и кавказская интеллигенция), русские являются в регионе не просто одной из этнических групп, но и важнейшей скрепляющей технологической, социальной и политической силой региона, которая обеспечивает, в частности, доступ представителей этнических местных групп к системам образования, высшего образования и дальнейшим разного типа социальным лестницам, социальному росту.

Если позволите, в завершение я бы сказал о проблемах молодёжи. Об этом уже много говорилось и будет говориться. Могу сказать, что рабочая группа Общественной палаты планирует по итогам 2010 года подготовить доклад по проблемам развития молодёжной политики на Северном Кавказе, провести социологическое исследование, потому что мы столкнулись с тем, что никакой адекватной социологии на Северном Кавказе на данный момент просто не существует. Мы обладаем только эмпирическими данными.

Но мой длительный опыт работы на Кавказе говорит о том, что нет ничего опаснее на Кавказе, чем распространение слухов, цитат и мифов. Всё, что мы говорим в спокойной, нормальной ситуации, на Кавказе приобретает гипертрофированные формы, пятикратным эхом отдаётся, и все очень внимательно прислушиваются друг к другу. Взвешенность каждого слова, каждой позиции, конечно, борьба за права человека, но одновременно невозможность дискредитации структур федеральной власти, которым по-прежнему, единственно кому, жители Кавказа оказывают безусловное доверие и на кого они надеются.

Имея в некоторых республиках достаточно серьёзный конфликт с местными элитами, федеральная власть, федеральные структуры по-прежнему остаются для подавляющего большинства жителей Северного Кавказа единственным инструментом, способным навести порядок. Это безусловная реальность.

Спасибо.

19 мая 2010 года