Великая Отечественная война явилась одним из важнейших событий XX в., повлиявших на характер и ход мирового развития. За долгие годы история войны изучена всесторонне, воссоздана объективная картина событий тех лет.

Вместе с тем в исследовании данной проблематики имеют место различные подходы, концепции, точки зрения. Это обусловлено прежде всего тем, что длительное время многие документальные источники были недоступны исследователям. К тому же историография Великой Отечественной войны испытывала воздействие, как и в другие периоды, идеологии и политики.

Тем не менее следует отметить, что в 90-х годах XX в. историкам удалось продвинуться вперед в разработке ряда проблем истории Великой Отечественной войны, в том числе в исследовании оккупационной политики на Северном Кавказе1 2.

В то же время состояние научной разработки проблемы, особенно системы работы оккупационных органов фашистской Германии на Юге России, а также появление новых архивных материалов потребовали проведения дальнейших исследований.

Руководствуясь методологическими принципами историзма, научной достоверности и объективности, автор данной статьи решал следующие основные задачи:
- охарактеризовать цели, задачи и содержание экономической и социальной политики фашистской Германии в Южно-Российском регионе;
- проанализировать систему работы оккупационных органов фашистской Германии на Юге России;
- проанализировать причины краха оккупационной политики гитлеровцев на Юге России.

В своей книге "Майн Кампф" Гитлер рассматривал захват России как средство обретения жизненного пространства для немцев. Нацистские главари открыто заявляли о том, что их целью был не только разгром советского государства, но и тотальное истребление русского народа. Вскоре после нападения Германии на СССР Гитлер подчеркнул, что все народы Восточной Европы должны быть лишены "какой бы то ни было формы государственной организации. Эти народы имеют только одно единственное оправдание для своего существования - быть полезными для нас в экономическом отношении".

Завоеванию Юга России гитлеровцы придавали чрезвычайное значение. На совещании в штабе группы армии Юг 1 июля 1942 г. Гитлер заявил: "Если я не получу нефти Майкопа и Грозного, я должен ликвидировать войну"3. Оккупационная политика фашистской Германии на Юге России складывалась под воздействием ряда факторов, важнейшими из которых являлись: политический (уничтожение советского государства, завоевание территории для немецких колонистов) и экономический. Юг России интересовал фашистское руководство прежде всего как центр производства продовольствия (Кубань, Ставрополье, Донской край), а также добычи нефти (Майкоп и Грозный). Кроме того, с захватом этого региона войска вермахта приобретали плацдарм для продвижения в Закавказье, на Ближний и Средний Восток.

Провал гитлеровского плана "молниеносной войны", превращение ее в затяжную потребовал от нацистов гигантской, не предусмотренной планом агрессии против СССР мобилизации экономических ресурсов, внесения корректив в оккупационную политику на Юге России.

Уже в январе 1942 г. была издана директива под названием "Обязательное постановление о восстановлении промышленного хозяйства во вновь занятых восточных областях". В директиве указывалось, что развитие хозяйства следует проводить только в тех областях, где можно добыть значительные резервы сельскохозяйственных продуктов и нефти 4, т. е. на Юг России фашистские руководители возлагали большие надежды в плане реализации своих агрессивных целей.

По замыслу нацистов основой решения политических, экономических и социальных задач на Юге России должна была стать специальная система управления, которая (в отличие от Белоруссии, Украины или Прибалтики) не имела единой немецкой гражданской администрации. В июле-сентябре 1942 г. на Юге России сформировались военная, хозяйственная и политическая "ветви" оккупационной власти. Военные оккупационные органы власти были представлены: государственным и генеральными комиссарами в областях, военными и тыловыми зонами, военными округами, главными полевыми комендатурами и полевыми комендатурами, ортскомендатурами и городскими комендатурами, а также советниками (зондер-фюрерами) - особо уполномоченными германского командования - и сельскохозяйственными комендатурами в общинах.

Так, в г. Ростове-на-Дону находилась полевая комендатура ? 200, ей подчинялись 17 ортскомендатур 5. Одной из основных задач ортскомендатуры была организация органов гражданского управления (бургомистерств, полиции, сельских районных управлений). Органы гражданского управления (городские и районные бургомистерства) находились под постоянным контролем нацистов, во главе их фашистское руководство назначало своего представителя - "советника" (преимущественно из немецких офицеров). Распоряжение бургомистра "советник" мог в любой момент отменить. Связь бургомистра с представителями фашистского командования проходила при посредстве "советника", который имел переводчика и свой штат [5, д. 86, л. 7 об.].

Такому же контролю подвергалась деятельность гражданских учреждений и промышленных предприятий. Зондер-фюреры (немецкие офицеры или унтер-офицеры, по состоянию здоровья не могущие быть в строю) осуществляли контроль за работой руководителя учреждения или предприятия.

Во главе бургомистерств стояли бургомистры, назначаемые фашистским командованием, обычно из местного населения, проверенные и зарекомендовавшие себя преданными лицами гитлеровскому командованию. В задачи городского бургомистерства входили:
- выполнение всех распоряжений фашистского командования;
- организация управления административно-хозяйственных учреждений.

Схема построения управления бургомистерствами в городах, районах и общинах предусматривалась Инструкцией фашистского командования, но в зависимости от обстановки (той или иной местности) зачастую отходила от этой Инструкции. Так, бургомистерство г. Таганрога в своем составе имело 14 отделов, а бургомистерство г. Ростова-на-Дону - 19 (общей численностью 1405 чел.). По г. Ростову-на-Дону существовало 9 районных бургомистерств с общим количеством служащих 369 чел. [5, д. 86, л. 9 об.].

Каждое районное бургомистерство объединяло ряд кварталов. Квартал разбивался на кустовые домоуправления. Создавался институт уполномоченных домами, дворников. На должность квартальных старост, управляющих домами назначались преданные фашистам люди.

Таким образом, фашистское руководство для реализации своих агрессивных планов стремилось взять под тотальный контроль городское население оккупированной территории Юга России. С этой же целью городское, а также сельское население тщательно регистрировалось. Бургомистры и старосты обязаны были предоставлять фашистскому командованию списки населения. При этом они лично отвечали за благонадежность всех тех людей, которых они внесли в списки. Те, кто в списки не попадал, отправлялись в концлагерь, где в дальнейшем физически уничтожались. Так, в Краснодарском крае за время оккупации гитлеровцы уничтожили более 60 тыс. мирных граждан6.

В сельской местности для реализации задач оккупационной политики были организованы районные управы или бургомистерства, структурные построения которых были применительны к городским с уклоном обеспечения сельскохозяйственных работ. Работу районного бургомистерства контролировал зондер-фюрер - представитель ортскомендатуры. Во главе каждой общины (села, станицы) стояли бургомистр или староста, непосредственно подчиненный районному бургомистру, в задачи которого входило руководство уполномоченными бывших колхозов, совхозов и хуторов.

Фашистское руководство в решении оккупационных задач стремилось активно использовать полицейскую ветвь власти на оккупированных территориях Юга России. Так, Таганрогская городская полиция имела в своем составе 543 чел., три полицейских участка, каждый из которых разделялся на кварталы, во главе с квартальным инспектором. В свою очередь участковая полиция занималась проверкой и наблюдением за выполнением всех приказов фашистского командования, проверкой населения, согласно их прописке по домовым книгам, оформлением личных документов [5, д. 86, л. 15 об.]. В сельскохозяйственных общинах для поддержания фашистского оккупационного порядка находились полицейские, подчиненные начальнику районной полиции. Кроме того, старосты общин должны были по указанию гитлеровцев организовывать в общинах вспомогательную полицию "Гема" для борьбы с партизанами.

Таким образом, созданная нацистами система управления на оккупированной территории Юга России должна была, по замыслу фашистов, стать основой решения экономических, социальных и политических задач фашистской Германии. Однако благодаря героизму советского народа и его Вооруженных Сил процесс оккупации на Юге России не стал долговременным и повсеместным. Так, г. Таганрог был оккупирован гитлеровцами в течение двух лет, а районы Ростовской области, Краснодарского и Ставропольского краев - около шести месяцев. Это не дало возможности фашистским оккупантам полностью реализовать свои агрессивные замыслы. Тем не менее, как показывают архивные источники, в системе оккупационного управления наблюдались определенная организация и четкость, которые позволили гитлеровцам частично решить задачу ограбления Юга России, особенно ее сырьевых и людских ресурсов. Так, за период оккупации в фашистскую Германию из оккупированных районов Краснодарского края было вывезено 1 млн 479 тыс. тонн сельскохозяйственной продукции [2, с. 19].

Экономическая политика фашистских оккупантов на Юге России определялась многими факторами, важнейшими из которых являлись: обшие принципы развития хозяйственной системы фашистской Германии; конкретная военно-стратегическая ситуация на фронтах; природные ресурсы и возможности Юга России. Приоритет над всеми другими имело обеспечение сырьем и продовольствием гитлеровской армии и германской промышленности.

Для решения хозяйственных задач немецкие оккупационные власти применяли различные методы. Анализ архивных документов позволил утверждать, что наряду с репрессиями против мирного населения гитлеровцы для решения оккупационных задач пытались нормализовать хозяйственную жизнь Юга России, восстановить промышленность и транспортную сеть. Согласно приказам и указаниям Гитлера, принимались все меры к немедленному и возможно более полному использованию оккупированных областей Юга России в интересах фашистской Германии. Получить как можно больше продовольствия и нефти - такова была главная экономическая цель фашистской агрессии на Юге России.

Однако на оккупированной территории Юга России, в отличие от стран Западной и Центральной Европы, где существующие до оккупации органы управления и государственной власти, экономический потенциал были сохранены, а население практически полностью выполняло требования фашистского "нового порядка", гитлеровцы столкнулись с иной обстановкой. На оккупированной советской территории, в том числе и на Юге России, экономическая жизнь была почти полностью парализована, промышленность выведена из строя, вся система управления, снабжения и связи нарушена.

Для осуществления экономической политики ограбления Юга России фашистское руководство пыталось применять разветвленную систему управления, которая включала в себя:
- хозяйственные инспекции;
- хозяйственные команды (Ростов-на-Дону, Пятигорск);
- окружные агрономуправления (Таганрог, Сальск, Каменск);
- районные агрономуправления;
- агропункты (агроучастки);
- общины во главе со старостами;
- сельхозтоварищества [5, д. 85, л. 2-4].

Хозяйственная инспекция состояла из нескольких крупных отделов - шефгрупп: шефгруппа труда, шефгруппа сельского хозяйства, шефгруппа ББ-продовольственная группа. Хозяйственная инспекция, в свою очередь, разветвлялась на хозяйственные команды, которые также подразделялись на группы: группа труда, группа сельского хозяйства, группа продовольствия.

Так называемая группа труда фактически занималась организацией принудительного труда местного населения и военнопленных на частично восстановленном производстве, в сельском хозяйстве, а также "вербовкой", вернее, угоном рабочей силы в фашистскую Германию. Так, только из Ростовской области на подневольный каторжный труд гитлеровцы угнали 84 тыс. чел. При этом один из руководителей фашистской экономической политики ограбления оккупированной советской территории Г. Геринг цинично заявил: "Русские рабочие доказали свою работоспособность при построении мощной русской индустрии. Теперь их следует использовать для Германии"7.

Одной из основ, на которых создавался фашистский "новый порядок", была система всеобщей трудовой повинности. В оккупированных районах Юга России каждый житель в возрасте 15 лет должен был под страхом физического уничтожения работать. В захваченных городах и других населенных пунктах появились "биржи труда", которые занимались налаживанием системы подневольного принудительного труда.

При этом гитлеровцы издавали распоряжения по обязательной регистрации населения в оккупационных органах и на "биржах труда". Регистрации подлежали мужчины и женщины от 15 до 60 лет 8. По требованию оккупантов все зарегистрированные работоспособные люди обязаны были ежедневно приходить на "биржу труда", уведомлять о смене места жительства, не оставлять и не менять работу без разрешения оккупационных властей. Невыполнение приказов о принудительном труде грозило населению заключением в концлагеря и смертной казнью, как за саботаж. После того, как в г. Армавире на "биржу труда" не явился ни один человек, фашисты произвели массовые облавы, вывезли арестованных под станицу Новокубанскую, где их всех расстреляли [8, с. 172].

Экономическое ограбление оккупированных районов Юга России проводилось нацистами через множество каналов, основными из которых были следующие:
- изъятие путем реквизиции и конфискации сырья и готовой продукции, продовольствия;
- становление и организация промышленного и сельскохозяйственного производства;
- демонтаж и вывоз оборудования предприятий, не подлежащих восстановлению;
- ограбление населения с помощью жесткой налоговой системы, различного рода разовых поборов и сборов;
- насильственная мобилизация рабочей силы для работы в фашистской Германии.

На оккупированной советской территории, в том числе и на Юге России, гитлеровцы встретились с различными способами срыва населением экономических оккупационных мероприятий: уклонение от работы, сокрытие своих специальностей, неправильная технологическая информация, порча промышленного оборудования и имитация работы, выпуск бракованной продукции, угон скота в лес, поджог награбленного фашистами продовольствия.

Срыву экономических планов ограбления оккупированных территорий Юга России способствовали также действия партизан и подпольшиков региона, которые к началу оккупации насчитывали 188 отрядов, имевших в своем составе около 11 тыс. чел.9.

Так, осенью 1942 г. подпольная организация г. Таганрога Ростовской области, куда входили рабочие ряда заводов, взорвала несколько массивных опор высоковольтной линии электропередач. Больше недели простояли без электроэнергии действующие заводы г. Таганрога. В цехах без дела покоились те самые танки и САУ, которых не хватало гитлеровцам на берегах Волги в районе Сталинграда10.

Попытками восстановления промышленных и коммунальных предприятий в районе боевых действий и ближайшем прифронтовом тылу занимались технические батальоны и отряды технической помощи, подчинявшиеся начальникам экономических отрядов штабов фашистских армий. Во фронтовом тылу эти задачи выполняли хозяйственные команды, действующие под руководством хозяйственных инспекций.

Гитлеровцы надеялись на то, что машиностроительные и металлообрабатывающие заводы им сразу же удастся приспособить для ремонта танков, автомашин, орудий и самолетов. Однако на Юге России, как и по всей стране при вынужденном отводе частей Красной Армии, гитлеровцам доставались выведенные из строя промышленные предприятия, нарушенная система управления, снабжения и связи. Поэтому они пытались завозить недостающие станки, оборудование из фашистской Германии, Франции и других оккупированных стран Западной и Центральной Европы.

Мужество и героизм советских людей, тяжелое поражение в Сталинградском сражении не позволили гитлеровцам надолго закрепиться на Юге России и полностью реализовать свои агрессивные планы. Однако при более длительных сроках оккупации гитлеровцам все же удавалось частично решать оккупационные задачи. Так, в г. Таганроге за два года оккупации нацистам удалось частично восстановить более 50 % ранее действовавших промышленных предприятий. При этом завод ? 65 стал производить для фашистской армии военные мотоциклы, а завод ? 31 ремонтировал и обслуживал самолеты немецкой военной авиации 11.

Большие надежды возлагали оккупанты на нефть, к эксплуатации которой они готовились еще до войны. Экономическая инспекция "Кавказ" имела для этого шесть экономических команд, продвигавшихся вперед вместе с 1-й и 17-й немецкими танковыми армиями. Оккупантам удалось на некоторое время захватить в нефтеносных районах Краснодарского края предприятия, входившие в Майкопнефтекомбинат. Комбинат имел 600 действующих скважин, обеспечивающих суточную добычу нефти в 7,2 тыс. тонн. Гитлеровцам же с помощью немецких специалистов и оборудования, привезенного из Германии, удалось добыть на Кубани не более 10 тыс. тонн нефти, т. е. менее 1,5-суточной довоенной добычи на краснодарских нефтепромыслах.

Налеты партизан не дали возможность полностью использовать эту нефть в интересах фашистской Германии. Так, склады с нефтепродуктами в районе Ильских нефтепромыслов уничтожил Ахтырский партизанский отряд "Буря". При этом было уничтожено 700 тонн нефти. В г. Новороссийске подпольная группа передала данные разведки советским войскам, которые артиллерийским огнем уничтожили нефтяные баки с 8 тыс. тонн горючего и фабрику по переработке нефти в бензин [8, с. 243].

В целях эффективного и оперативного осуществления оккупационных задач по ограблению Юга России германское командование сочло целесообразным проводить свои мероприятия на базе существующей советской системы, сохраняя даже, насколько это было возможно, старый персонал, по крайней мере на первых порах.

Так, по линии сельского хозяйства существовали в областных и районных центрах параллельно с немецкими агроном-управлениями русские областные и районные сельскохозяйственные бюро, в ведении которых находились семенные станции, сельскохозяйственные институты и машинотракторные станции, которые работали по сметам, утвержденным немецкой хозяйственной инспекцией, финансируемой немецкими кооперативными банками. Деятельность этих организаций находилась под контролем прикомандированных зондер-фюреров и проверялась громоздкой системой периодической отчетности - еженедельных, декадных, полумесячных донесений, представляемых заготпунктами и базами окружному агроному, который в свою очередь отчитывался о проделанной работе перед областным немецким агрономом [5, д. 85, л. 7].

Для эффективного решения оккупационных задач, максимального ограбления сельского хозяйства Юга России фашистское руководство инспирировало проведение аграрной реформы. Указ о проведении аграрной реформы был издан 26 февраля 1942 г. [5, д. 85, л. 8]. Сущность аграрной реформы сводилась к передаче в собственность земли, к преобразованию прежних колхозов в сельскохозяйственные товарищества, т. е. в объединенные дворы для совместной обработки земли, ввиду недостачи инвентаря и тягловой силы. Причем внутри этого товарищества каждый двор получал свой индивидуальный участок земли.

При этом земельные наделы планировалось присуждать:
- возвратившимся кулакам и репрессированным сталинским режимом;
- местным крестьянам, характеризующимся преданностью оккупационным властям;
- крестьянам, отличившимся в борьбе с партизанами.

Во всех случаях нарезка земельных наделов должна была сопровождаться оформлением специального акта, в котором крестьянин, получающий землю, дает подписку о том, что он в любое время готов служить интересам фашистской Германии.

В действительности фашистское руководство, помня о главной цели нацизма на Востоке - колонизации данных земель, не собиралось до конца доводить аграрную реформу. Пока же было дано указание о переводе в сельхозтоварищества только 20 % колхозов. На базе прежних колхозов были организованы общины во главе с руководителем общин - старостой, назначавшимся окружным немецким агрономом. Так, Таганрогский округ был разделен на семь общин [5, д. 85, л. 8].

Для решения оккупационных задач фашистское руководство предпринимало попытки повысить объем сельхозпроизводства в сельхозтовариществах и сельхозобщинах. Об этом свидетельствуют рекомендации по вопросам сельского хозяйства, опубликованные в оккупационной прессе. Кроме того, в декабре 1942 г. в Ставрополе прошли съезды землевладельцев и ветеринарных работников 1213.

Все эти мероприятия преследовали главную цель оккупантов - как можно оперативнее и в больших размерах вывезти сельхозпродукцию Юга России в фашистскую Германию и параллельно полностью обеспечить продовольствием немецкий вермахт. Так, за период 6-месячной оккупации в фашистскую Германию из Ставропольского края было вывезено около 540 тыс. тонн сельхозпродукции [2, с. 19].

Однако полностью реализовать экономическую политику грабежа в сельском хозяйстве Юга России фашистам не удалось. Крестьяне саботировали принудительные работы на оккупантов, не выполняли натуральных поставок и налогов, укрывали общественную и личную собственность. Так, в Ставропольском крае в 1942 г. партизаны и население отбили у фашистов и сохранили 349 тракторов, 82 тыс. голов крупного рогатого скота, 44 тыс. овец, почти 5 900 лошадей. Только в 12 районах Краснодарского края крестьянам удалось путем активного саботажа сельскохозяйственных работ сохранить более 40 тыс. га необмолоченных хлебов [9, с. 171]. Массовый саботаж всех мероприятий оккупантов, диверсии, вооруженная партизанская борьба стали неотъемлемой частью всенародного сопротивления. Это признавали сами оккупанты. Так, начальник диверсионной службы вермахта на южном участке советско-германского фронта сообщал: "Гораздо большей опасностью, чем активное сопротивление партизан, является пассивное сопротивление - трудовой саботаж..."14.

В то же время для укрепления "нового порядка" на Юге России фашистское руководство пыталось проводить активную социальную политику. Архивные источники показывают, что в период оккупации была создана и функционировала упорядоченная система здравоохранения. Она включала в себя платные и бесплатные услуги медицинской помощи. Разработанная немцами система здравоохранения должна была служить сама по себе оккупационным фактором укрепления "нового порядка", предотвращая заболевания и поддерживая трудоспособность населения, интересующего немцев только в качестве рабочей силы. Так, в период двухгодичной оккупации в г. Таганроге работало пять больниц и семь аптек [5, д. 186, л. 39, 73].

Что же касается системы просвещения, то по архивным источникам обнаруживается явная тенденция к ее организации на новой, нетрадиционной основе. Прежняя структура образования в целом сохранилась, но решительно пересматривались программы и учебники. В подчинение Управления отдела школ г. Таганрога входило 13 начальных школ. При приеме на работу учителя начальных школ должны были заполнять специальную анкету о своей благонадежности. Так, около 200 учителей начальных школ г. Каменска и Каменского района Ростовской области, заполнив анкеты, в конце делали приписки следующего содержания: "Подтверждаю, что на приведенные выше вопросы я отвечал правдиво и полно и что мне известно об ожидающем меня строгом наказании за ложные ответы или умалчивание о фактах и событиях" [5, д. 192, л. 3].

Ввод в научный оборот новых документов позволил утверждать, что оккупационные власти для установления "нового порядка" предпринимали определенные меры по организации снабжения населения, особенно работавших жителей, а также раскулаченных и репрессированных советской властью граждан. Так, 10 ноября 1941 г. в Таганроге оккупационные власти стали выдавать населению хлебные карточки и прикреплять к магазинам для получения хлеба. Рабочие заводов, выпускающих продукцию для фашистской армии, получали продуктовые пайки и заработную плату по квалификации до 600 рублей в месяц [11, л. 62].

В то же время "плановое снабжение" городского населения продовольствием по карточкам обеспечивало только полуголодное существование. Работающие получали по 600 граммов, а иждивенцы - по 200 граммов хлеба в неделю. Суточный рацион шахтеров составил 200 граммов различных низкокачественных продуктов. Так, в Таганроге базарные цены росли с каждым днем: один килограмм картофеля стоил более 100 рублей, один килограмм масла - 1 200 рублей. Городское население после двух зим, проведенных в оккупации, распродало и выменяло на продукты все вещи, нажитые десятилетиями [10].

Оккупационная политика фашистской Германии на Юге России требует дальнейшего изучения. В то же время уровень изученности проблемы позволяет утверждать:
1. Для выполнения главной политической цели - уничтожение СССР как государства и завоевание восточного пространства для немецких колонистов - руководство фашистской Германии прилагало значительные усилия по повышению военно-экономического потенциала рейха за счет ограбления экономики Юга России. Решению политических, экономических и социальных задач фашистской Германии на Юге России должна была способствовать специальная система оккупационного управления, которая отличалась от управления в Белоруссии, на Украине или в Прибалтике тем, что не было создано единой немецкой гражданской администрации, а сформировалась немецкая военная, хозяйственная и политическая "ветви" оккупационной власти.

Благодаря мужеству и героизму советского народа и его Вооруженных Сил гитлеровцам не удалось надолго закрепиться на Юге России. Это сказалось на степени развертывания оккупационной системы управления и резко снизило ее возможности в решении экономических и социальных задач фашистской Германии в данном регионе.

2. Срыву экономической оккупационной политики на Юге России способствовал ряд объективных и субъективных факторов:
- эвакуация и боевые действия нанесли существенный материальный ущерб экономике региона (например, нефтепроводная система Юга России дважды разрушалась советской стороной и гитлеровцы так и не смогли за короткий 6-месячный период оккупации полностью восстановить добычу и транспортировку нефти);
- задуманное оккупантами восстановление экономики региона требовало значительных капиталовложений, обновления материально-технических средств и значительного по времени восстановительного периода.

Попытки гитлеровцев нормализовать в своих целях хозяйственную жизнь, наладить работу предприятий, транспорта не получили материальной поддержки немецких компаний Круппа, Флика, Маннесмана, фирмы "Юнкерс". С первых дней оккупации немецкие фирмы развернули приватизационную борьбу и не собирались инвестировать восстановление разрушенной экономики до победного окончания войны. Они рассматривали Юг России прежде всего как источник сырьевых, продовольственных и трудовых ресурсов. В то же время даже получение материальной поддержки от немецких кампаний не спасло бы гитлеровцев от ударов Красной Армии, партизан, подпольщиков, а также от массового саботажа населением экономической оккупационной политики.

Кроме того, экономической стабилизации противоречили действия самих оккупантов. В результате истребления и угона в фашистскую Германию советских граждан значительно сократилось количество занятых в экономике региона. Всего за время оккупации только в Ставропольском и Краснодарском краях, Ростовской области гитлеровцы расстреляли, замучили и угнали в фашистскую Германию более 250 тыс. чел.

3. На решение главной цели фашизма - уничтожение СССР как государства - была направлена и социальная политика оккупационных властей на Юге России. Для исключения социальных волнений в тылу немецких войск гитлеровское руководство наряду с репрессиями пыталось реализовать специальную социальную программу по обеспечению "занятости" населения, вводя трудовую повинность. Кроме того, для сохранения трудоспособности населения и его минимальной подготовки гитлеровцы создавали системы здравоохранения и начального образования.

Однако в связи с тяжелыми поражениями на фронте гитлеровцы сбросили с себя маску "социальных добродетелей" и полностью перешли на репрессии и открытый грабеж в отношении местного населения. Усиление репрессий со стороны гитлеровцев, полуголодное существование населения порождали массовое недовольство, дестабилизировали оккупационный режим и привели к краху гитлеровской оккупационной политики на Юге России.

ЛИТЕРАТУРА

1. Бочкарева З. В. Оккупационная политика фашистской Германии на Северном Кавказе. Краснодар, 1992.

2. Кринко Е. Ф. Оккупационный режим на Кубани (1942-1943): Автореф. ... канд. ист. наук. М., 1997.

3. Народный подвиг в битве за Кавказ: Сб. статей. М., 1981. С. 265.

4. Война в тылу врага. М., 1974. С. 336.

5. ГАРО. Ф. 3983.

6. Зайцев В. П. Дон в годы Великой Отечественной войны. Ростов н/Д, 1958. С. 17.

7. Немецко-фашистский оккупационный режим (1941-1944 гг.). М., 1965. С. 25.

8. Загорулько М. М., Юденцов Л. Ф. Крах плана "Ольденбург" (о срыве экономических планов фашистской Германии на оккупированной территории СССР), 2-е изд., перераб. и доп. М., 1974.

9. Кулаев И. С. Военно-организаторская и политическая работа местных партийных организаций в годы Великой Отечественной войны. На материалах Северного Кавказа. Черкесск, 1981.

10. Гофман Г. Б. Герои Таганрога: Документ. повесть. М., 1979. С. 208.

11. ГАРО. Ф. 3613. Д. 447.

12. Утро Кавказа. 1942. 9 дек.

13. Кавказский вестник. 1942. 31 дек.

14. Преступные цели - преступные средства: Документы об оккупационной политике фашистской Германии на территории СССР 1941-1944 гг. М., 1968. С. 303.

28 сентября 2000 г.