ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Специальная комиссия должна установить, препятствует ли редкое генетическое заболевание осужденного за мошенничество Евгения Шевкопляса отбыванию наказания в исправительном учреждении в Калмыкии, сообщила адвокат Аниет Дыбагова. Условия колонии для Евгения - пытка, заявила супруга осужденного Светлана Лисейцева. Содержать тяжелобольных в исправительных колониях не только негуманно, но и крайне нецелесообразно, считает правозащитник Сергей Петряков.

Адвокат: несовершенный остеогенез входит в перечень болезней, препятствующих отбыванию наказания

Евгению Шевкоплясу, осужденному за мошенничество в феврале 2017 года и отбывающему наказание в ИК-1 Калмыкии, 11 июля Майкопский горсуд увеличил срок с трех лет и одного месяца до четырех лет и трех месяцев лишения свободы в колонии общего режима, сообщила 29 июля корреспонденту "Кавказского узла" адвокат осужденного Аниет Дыбагова.

"Суд рассмотрел материалы еще одного уголовного дела в отношении Шевкопляса по той же статье и назначил ему наказание в виде лишения свободы на один год и два месяца. Окончательный приговор вынесен по совокупности преступлений", - рассказала Дыбагова.

По ее словам, приговор вступил в силу 24 июля. "В течение десяти дней после вступления приговора в силу специальная медкомиссия должна выдать заключение, препятствует ли заболевание Шевкопляса отбыванию наказания в исправительном учреждении", - добавила адвокат.

Она пояснила, что ее подзащитный содержится в ИК-1 Калмыкии, поскольку в Адыгее нет колонии общего режима.

"Я уже подготовила ходатайство в Элистинский городской суд об освобождении Евгения Шевкопляса в связи с болезнью. Решение будет приниматься по месту отбывания наказания, в том числе с учетом заключения медкомиссии, которая пройдет в Майкопе", - сообщила Аниет Дыбагова.

Адвокат считает, что тяжелое заболевание ее подзащитного не позволяет "применять к нему средства исправительно-трудового воздействия".

"Он нуждается в постоянном наблюдении врача, постоянном приеме дорогостоящих лекарственных препаратов, которые в местах лишения свободы он получить не может. Ему требуется постоянный уход, он нетрудоспособен и не может сам себя обслуживать", - отметила Дыбагова.

Кроме того, по ее словам, несовершенный остеогенез или так называемая "хрустальная болезнь" входит в новый перечень болезней, препятствующих отбыванию наказания, принятый постановлением правительства РФ 19 мая 2017 года.

"В пункте 12 значатся "болезни костно-мышечной системы". А именно – "тяжелые врожденные, приобретенные, системные, диспластические, дистрофические и дегенеративные заболевания костно-мышечной системы с выраженными функциональными нарушениями опорно-двигательного аппарата, резко нарушающие самообслуживание и требующие постоянной посторонней помощи", – обратила внимание адвокат.

На ее взгляд, эти симптомы содержатся в "основном диагнозе Шевкопляса, который был установлен судом".

"Несовершенный остеогенез со значительной выраженной деформацией в грудной клетке, конечностей, кифосколиоз грудного и поясничного отделов позвоночника четвертой степени, реберный горб, стойкие значительно выраженные нарушения статодинамической функции", - процитировала Дыбагова соответствующий фрагмент приговора Майкопского горсуда.

По словам адвоката, Шевкопляс был заключен под стражу 3 августа 2016 года после приговора суда первой инстанции.

Адвокат рассказала, что президиум Верховного суда Адыгеи рассмотрел кассационную жалобу Шевкопляса 22 февраля, после чего его этапировали в Калмыкию, а до этого он содержался в СИЗО-2 в поселке Тлюстенхабль.

"На тот момент его диагноз не входил в перечень. Я направила запрос во ФСИН России, имеются ли условия для людей с такими заболеваниями в наших колониях. Мне ответили, что "медицинских противопоказаний для содержания в исправительном учреждении какого-либо региона Российской Федерации у Шевкопляса не имеется", - рассказала защитник.

При этом адвокат отметила, что представители ФСИН России сослались на перечень болезней, в то время как, по ее убеждению, "только врачи могут дать заключение, возможно ли отбывать наказание в колонии с диагнозом "несовершенный остеогенез".

"Это заболевание имеет множество сопутствующих осложнений, которые могут входить в перечень", - пояснила защитник.

Она также добавила, что знает об условиях содержания в колонии только со слов Шевкопляса.

"Сама я там не была, ничего утверждать не могу. Но мой подзащитный говорит, что ему не обеспечивают нормальное содержание. В ИК-1 Калмыкии вроде бы установили один пандус – на выходе из барака. Но чтобы принять душ, сходить в туалет, Шевкоплясу нужна помощь посторонних лиц. Содержание в исправительных учреждениях людей, не способных себя обслуживать, ЕСПЧ приравнивает к пыткам", - подчеркнула адвокат.

Супруга Шевкопляса: болезнь передалась сыну

Аниет Дыбагова, по ее словам, занимается "исключительно актированием" подзащитного, поэтому не владеет полной информацией о его уголовных делах.

"До того как он получил реальный срок, у него были условные. Всего более десятка приговоров. Он подпадал под амнистии  в 2013 году в связи с 20-летием принятия Конституции РФ и в 2015 году в связи с 70-летием Победы. В первом случае он был освобожден от отбывания наказания, во втором – с него сняли судимость. На это, кстати, указал президиум Верховного суда Адыгеи, смягчивший в феврале приговор первых двух инстанций", - рассказала адвокат.

При этом Дыбагова отметила, что ее подзащитный "полностью раскаялся в содеянном, написал явку с повинной и активно способствовал раскрытию преступления".

"Я не знакома с его уголовными делами. В последнем приговоре указывается, что он предложил потерпевшему приобрести телефон за 7000 рублей и, получив деньги, скрылся", - уточнила защитник.

Согласно информации из открытых источников, в 2015 году Шевкопляс получил условный срок за то, что реализовал стройматериалы из не принадлежащего ему недостроенного домовладения, и был признан виновным по статье 158 УК РФ (кража) за то, что "покушался на тайное хищение металлолома общей массой 6866 кг", однако это уголовное дело было прекращено в связи с амнистией.

По словам супруги Шевкопляса Светланы Лисейцевой, в калмыцкую колонию ее муж попал после того, "как взял и не вернул музыкальную аппаратуру".

"В Калмыкии ему хотя бы выделили инвалидную коляску, с ней его этапировали в Адыгею. Здесь и этого не было. Но в любом случае условия колонии для него – пытка. Он по нужде по три-четыре дня может не ходить, потому что надо просить кого-то. Он же инвалид с детства, сам передвигаться не способен, дома ползал. Я вообще не понимаю, как можно его содержать в заключении", - заявила Лисейцева корреспонденту "Кавказского узла".

Она также сообщила, что болезнь супруга передалась их сыну.

"Это - генетическое заболевание, паталогическая ломкость костей. Сыну сейчас три года, и у него такой же диагноз, как у Евгения. Они могут спать под одеялом и переломаться. Достаточно резко повернуться, чтобы что-нибудь себе сломать – позвоночник, руки, ноги. Кости срастаются, но уже деформированными. Евгению говорили, что он максимум до 10 лет доживет. Многие врачи сейчас удивляются, как он выжил. Обычно с такой болезнью больше 10-20 лет не живут", - рассказала супруга Шевкопляса.

Со слов Лисейцевой, Евгений Шевкопляс "почти не вырос" с тех пор, как сыграл эпизодическую роль в фильме "Блокпост" (1998).

"В начале фильма есть эпизод, когда солдаты входят в дом, а там сидит мальчик-чеченец и бьет молотком по мине. Этот мальчик – Евгений", - пояснила она.

УФСИН Адыгеи: все осужденные получают необходимое лечение

Заместитель начальника УФСИН Адыгеи Эдуард Ованов сообщил, что на территории СИЗО-2, где до приговора содержался Евгений Шевкопляс, "дислоцируется краевая больница №2", и там, по его словам, "имеются специализированные палаты, оборудованные для размещения инвалидов-колясочников, где они получают необходимое медицинское сопровождение и надлежащий уход".

«В краевой больнице могут проходить лечение лица с различными тяжелыми заболеваниями и группами инвалидности. При поступлении в учреждение все больные ставятся на диспансерный учет и получают необходимое лечение", - говорится в ответе замначальника УФСИН Адыгеи на запрос "Кавказского узла".

По данным Ованова, "при наличии медицинских показаний лица, имеющие тяжелые заболевания, направляются в учреждения здравоохранения Республики Адыгея или города Краснодара". Кроме того, как отмечают в УФСИН Адыгеи, "при необходимости осужденные направляются на специальную медицинскую комиссию для решения вопросов о возможности их освобождения от отбывания наказания".

На запрос "Кавказского узла" в УФСИН Калмыкии об условиях содержания осужденных с тяжелыми заболеваниями в ИК-1 ответа в установленные законом сроки не последовало.  

УФСИН Калмыкии: для осужденных инвалидов созданы необходимые условия*

"При поступлении в исправительное учреждение осужденные с выраженными функциональными нарушениями опорно-двигательного аппарата ставятся на диспансерный учет... данная категория больных проходит обследование и получает необходимое лечение. Лекарственное обеспечение в учреждении (ИК-1) достаточное", - сообщил временно исполняющий обязанности начальника Управления В. Гребенников в ответе, поступившем в редакцию "Кавказского узла" 30 июля в 21:51 мск.

Для создания благоприятных условий для содержания осужденных инвалидов проводится работа на объектах общего пользования, создается удобная инженерная инфраструктура, рассказал Гребенников. Так, в одном из общежитий изготовлены поручни и пандусы на входе, оборудовано спальное место для инвалида - колясочника. 

"В столовой для осужденных проводится работа по установке поручня на входе в помещение, а также реконструкция деревянных пандусов. В банно-прачечном комплексе на входе в помывочное отделение устанавливается поручень, деревянный съемный пандус, в зале для переодевания также устанавливаются поручни и специальное сиденье. В помывочном зале оборудовано специальное место для купания, установлен гибкий шланг с рассекателем для воды. В производственной зоне учреждения ... изготавливается переносной деревянный пандус", - говорится в ответе.

В. Гребенников также указал, что запрос "Кавказского узла" был получен 20 июля, ответ подписан и направлен 27 июля, что "соответствует закону Российской Федерации от 27.12.1991 N 2124-1 "О средствах массовой информации".

Правозащитник Сергей Петряков: в исправительных учреждениях лечить тяжелобольных невозможно

Председатель Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Адыгеи Аскербий Панеш сообщил корреспонденту "Кавказского узла", что "с 13 июля осужденный Шевкопляс находится в краевой больнице".

"В понедельник-вторник мы навестим Шевкопляса в больнице и не позже среды (2 августа) дадим более подробную информацию о его состоянии", - заверил руководитель ОНК.

Директор правозащитной организации "Зона права" Сергей Петряков считает, что содержать тяжелобольных в исправительных колониях не только негуманно, но и "крайне нецелесообразно". По его словам, "такие заключенные должны быть освобождены от отбывания этого вида наказания".

"Государству следует продумать некий алгоритм действий. Что делать с таким человеком? Его надо постоянно этапировать – из колонии или СИЗО в больницу и обратно. На содержание такого заключенного уходят государственные деньги. И отработать их он в принципе не может. Никакой пользы для себя такой осужденный не извлечет и никакой пользы обществу не принесет. Неважно, сколько раз человек оступился. Если цель наказания – исправить оступившегося – не будет достигнута, значит, лишение свободы не имеет смысла", - сказал Петряков корреспонденту "Кавказского узла".

По его мнению, решить проблему можно, "опираясь на национальное законодательство, на нормы уголовно-исполнительного кодекса".

"Никто же не запрещает наложить на осужденного какие-то дополнительные обязательства. Скажем, не посещать какие-то определенные места. Или ограничить доступ к интернету, если его преступление связано с этим механизмом. Назначить штраф, в конце концов. Пусть старается, выплачивает. То есть вместо того, чтобы тратить деньги государства, оставить его на воле под наблюдением уголовно-исполнительной инспекции", - пояснил правозащитник.

Петряков также отметил, что заключенные с тяжелыми заболеваниями "являются серьезным раздражителем для нашей уголовно-исполнительной системы".

"Когда правозащитники вытаскивают на поверхность пласт однотипных дел, касающихся отбывания наказания осужденными-инвалидами, и подают жалобы в Европейский суд, государству приходится уже на международном уровне оправдывать действия своих исполнителей, которые не обеспечивают медицинскую поддержку таким заключенным. А лечить в исправительных учреждениях они в принципе не могут. По разным причинам. Основные из них – отсутствие специалистов и медикаментов", - констатировал директор "Зоны права".

Кроме того, добавил Петряков, "тюремные медики зачастую руководствуются не интересами пациента, а интересами службы". "Они такие же сотрудники УИС, так же носят погоны. Сказали лечить – будут лечить. Команды не поступило – в лучшем случае вызовут скорую, если уж совсем критический случай наступит", - заявил правозащитник.

К тому же, с его слов, "в систему элементарно не хотят идти врачи". "Потому что тот же стоматолог в гражданской клинике будет получать в пять-семь раз больше, чем в колонии. При этом он не будет общаться со специфическим контингентом, подвергая угрозе, в том числе свои жизнь и здоровье. Ведь не секрет, что среди осужденных много носителей различных инфекционных заболеваний – ВИЧ, туберкулеза, гепатита и так далее", - добавил Петряков.

По информации руководителя "Зоны права", правозащитная организация ежегодно ведет "порядка 50 дел по актировке осужденных". За прошедшее полугодие, уточнил он, "было 12 случаев освобождения в связи с тяжелыми заболеваниями".  

"Вообще обращений много. Но здесь много подводных камней. Зачастую осужденный сначала обращается к нам, говорит: вот доверенность, готов с вами сотрудничать. А потом на него выходят представители администрации исправительного учреждения и какими-то угрозами, увещеваниями заставляют или отговаривают его отказаться от помощи правозащитников. Такое дело, например, может быть в нашем производстве полгода, после чего человек внезапно отказывается от наших услуг. Если считать с отказными, то где-то 50 дел в год наберется. В целом же мы освободили, если не ошибаюсь, 38 тяжелобольных заключенных", - рассказал Сергей Петряков.

* - Дополнение "Кавказского узла" от 01 августа 3.16 мск.