ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.
Сегодня в Иракском Курдистане должен пройти референдум о независимости. Если голосование состоится, регион будет претендовать на то, чтобы выйти из состава Ирака и образовать отдельное государство.
Курды — один из самых крупных народов, которые не имеют своего государства и воюют за его обретение. В Ираке — одна из самых крупных курдских общин. Также много курдов живет в Турции, Иране и Сирии. В России, по данным последней переписи, курдов около 23 тысяч. Наиболее крупные российские диаспоры курдов — в Краснодарском крае, на Ставрополье и в Адыгее. Около 60 тысяч курдов живут на Южном Кавказе — в Азербайджане, Армении и Грузии.
Чтобы поддержать курдов в борьбе в Сирию и Ирак приезжают добровольцы из разных стран — в том числе с Кавказа. Таким образом на Ближнем Востоке выходцы с Кавказа оказываются по разные стороны баррикад. Чеченцы и дагестанцы, воюющие на стороне джихадистов, кадыровский спецназ, поддерживающий российскую группировку, и добровольцы, приехавшие поддержать курдов, имеют шанс столкнуться в открытом военном противостоянии.
В преддверии референдума, который может стать серьезным шагом к обретению курдами собственного государства, "Кавказский узел" публикует фрагменты книги "Жизнь без государства: революция в Курдистане" и статью составителей этого издания — журналиста Дмитрия Окреста и сотрудника Института Африки РАН Дмитрия Петрова.
Курды и государство, которого нет
Краткая история сирийского Курдистана
Гражданская война в Сирии и борьба сил международной коалиции с ИГИЛ (запрещено в России судом как террористическая организация. — Прим. "Кавказского узла") привели к заметной актуализации курдского национального движения в Сирии, которое приобрело за последние годы свою специфику и особый национальный окрас. Сирийские курды составляют около 10 % сирийского населения (около 2,5 млн человек) и традиционно сохраняют тесные контакты с курдами Турции. Курды проживают по разные стороны сирийско-турецкой границы, сформировавшейся в результате турецко-французского соглашения 1921 года, многие из них являются потомками некогда могущественных племенных конфедераций милли и миран, которые оказались разделенными границами двух государств. Это привело к разрыву не только экономических, но подчас и семейных уз. Также традиционно курды Сирии проживали и в столичном Дамаске, где их поселения возникли еще в XII веке, во времена золотого века Арабского халифата под предводительством Салах-ад- Дина Эйюби, курда по происхождению.
Северные районы Сирии являлись и до сих пор остаются многонациональным конгломератом, населенным представителями различных этнических групп и конфессий: курдами, туркоманами, армянами, арабами, несторианами, езидами, ассирийцами. С момента формирования политических границ между Турцией и Сирией в конце 20-х годов прошлого века, особенно после подавления кемалистским режимом Турции крупного курдского восстания под руководством шейха Саида (1925 г.), Сирия, находившаяся тогда под французским протекторатом, стала своеобразным "центром притяжения" для курдов, оппозиционно настроенных к кемалистскому режиму. Власти Турции отрицали не только право курдов на самоопределение, но и саму курдскую идентичность в границах нового государства.
Так, в Сирии и Ливане в 1930 году была создана крупная курдская националистическая организация "Хойбун" (Самость), ставившая целью создание независимого курдского государства. Французская администрация Сирии того времени поддержала требования умеренных курдских депутатов в сирийском национальном собрании о создании курдской автономии на севере страны, а в начале 1930-х годов в Дамасском институте высшего образования был создан факультет изучения курдского языка. Однако на этом фоне происходило и заметное ухудшение межэтнических отношений в стране — главным образом между курдами и арабами с одной стороны и христианским населением — с другой.
Это было связано с требованиями мусульманского населения скорейшего предоставления полной независимости Сирии от Франции. Север страны, районы Джизре и Камышлы, стали эпицентром кровавых межэтнических столкновений. Чтобы уменьшить межэтнические трения, Франция в 1939 году ввела прямое подчинение региона Джизре на севере Сирии Верховному комиссару Франции.
Провозглашение полной независимости Сирии и вывод в 1946 году французских войск не решили комплекса межэтнических проблем, а привели к еще большей дестабилизации внутриполитической обстановки в стране, усугубившейся военным столкновением с молодым израильским государством в 1948 году и чередой военных переворотов в Дамаске. Ситуацию удалось стабилизировать в середине 1960-х годов с установлением в Сирии режима арабских националистов из Партии арабского социалистического возрождения (БААС).
Однако эта власть привнесла новые формы дискриминации курдского населения Сирии, что в первую очередь выражалось в отказе давать паспорта сирийским курдам, которые переселились в Сирию, начиная с середины 1930-х годов из-за нестабильности в соседних государствах. Так, к 2004 году число сирийских курдов, лишенных сирийских паспортов, достигало 300 тысяч человек. Курды Сирии были лишены и многих других прав: отсутствовало обучение на курдском языке, сотни курдов находились в тюрьмах по надуманным обвинениям. Эти и другие формы дискриминации привели к недоверию большей части сирийских курдов к режиму БААС и к клану Асадов в частности.
Населенная курдами сирийская область Джазира считается главной житницей всей страны: здесь выращивают до 80 % всего сирийского хлопка и пшеницы, имеются запасы нефти. Поэтому, опасаясь увеличения здесь курдского населения, баасистский режим еще до прихода к власти Асада-старшего в 1970 году проводил мероприятия по созданию так называемого "арабского пояса" из поселений, призванных увеличить долю арабов в регионе, а заодно и послужить буфером между курдами Сирии и Ирака.
Незначительная либерализация страны, связанная с приходом к власти Башара Асада в 2000 году, не принесла улучшения положения и статуса курдского населения Сирии. Охватившая страну в 2011 году гражданская война привела к тому, что сирийские правительственные войска покинули почти все районы проживания курдов, создав вакуум власти в северных регионах Сирии. Вскоре не без внутриполитической борьбы здесь было создано местное самоуправление.
В современной Сирии большинство курдских политических организаций сходятся во мнении о необходимости федеративного устройства страны, учитывая, что в Сирийском Курдистане проживают представители разных конфессий и этнических групп. Борьба с агрессией ИГИЛ* сплотила сирийских курдов: на авансцену борьбы вышла созданная в 2003 году партия "Демократический союз". Она имела тесные связи с Рабочей партией Курдистана (РПК) в Турции и, пользуясь ее тренировочными лагерями, сумела организовать успешный отпор радикальным исламистам.
Результатом этой вооруженной борьбы стало формирование на севере Сирии курдского самоуправления, которое оформилось под неофициальным названием "Рожава" (от курдского "Запад" или "Западный Курдистан"), состоящей из трех кантонов: Джазира, Кобани и Африн, в марте 2016 года получивших название Федерации Северной Сирии. При этом расположенный между Африном и Кобани регион Джараблуса, населенный в основном туркоманами, не признает себя частью Рожавы и опирается на военную помощь со стороны Турции.
Вооруженные силы Турции в августе 2016 года осуществили интервенцию на территорию Сирии под формальным предлогом борьбы с ИГИЛ*, однако во многом с целью недопущения объединения кантонов Африна и Кобани под властью Рожавы. Опасения Турции понятны: сторонники "Демсоюза" не отрицают своих органических и идейных связей с РПК, считающейся в Турции террористической организацией. Однако формальных признаков, по которым сирийских сторонников Абдуллы Оджалана можно признать террористами, нет.
Краеугольным камнем их политической доктрины является отказ от национального доминирования одной этнической группы, предотвращение этнического партикуляризма путем признания равноправия всех языков, традиций в условиях коммунализма. Политическая идеология Рожавы во многом зиждется на научном и интеллектуальном багаже лидера РПК Абдуллы Оджалана, который, продолжая оставаться верным левым убеждениям, выступает с позиций "экологического социализма". Это во многом роднит сторонников Оджалана, к примеру, с сапатистами из мексиканского штата Чьяпас. По сути, доктрина Оджалана декларирует отказ от национального государства в пользу коммунализма, и такой подход находит отклик у проживающих на севере Сирии курдов. В Рожаве созданы органы местного самоуправления, Конституционный суд, а в управление этим регионом привлекаются представители различных проживающих здесь этносов и политических сил. Также в рядах вооруженной самообороны сирийских курдов участвуют различные политические силы. Своеобразный "конгломератный национализм" сирийских курдов выражается в идее приверженности многокультурному, многоуровневому укладу, который в идейном ключе соотносится с выдвинутой Абдуллой Оджаланом концепцией "демократического конфедерализма" как формы реализации курдами своих национальных прав. Этот опыт политического участия во многом является уникальным для Ближнего Востока...
Кирилл Вертяев, заведующий сектором курдоведения Института востоковедения РАН.
Фрагмент из книги "Жизнь без государства: революция в Курдистане".
Исторически государства с названием Курдистан никогда не существовало. Сегодня в курдской политике есть несколько центров силы, предлагающих значительно различающиеся проекты курдского самоопределения. Один из них — Демократическая партия Курдистана (ДПК), возглавляемая президентом автономии Масудом Барзани, отцу которого в 40-е помогал СССР. Сейчас он активно сотрудничает с США и Турцией. Портфели в местном правительстве ДПК, стоящая на правых позициях, делит с Патриотическим союзом Курдистана (ПСК). Обе партии вышли из социалистического лагеря, но ПСК по-прежнему близка к левым идеям.
Другой серьезной политической силой выступает "Рабочая партия Курдистана (РПК), которая активно противодействует турецкому правительству. Отношения между всеми весьма напряженные — прежде даже случались военные столкновения, сейчас между контролируемыми ими территориями установлены КПП. В 2005 году РПК отошла от марксистско-ленинской идеологии в пользу демократического конфедерализма. По мнению сторонников идеологии РПК, демократическая конфедерация устранит экономические, этнические и религиозные противоречия в регионе, если требовать не независимости, а учредить конфедерацию народов. Сейчас этот проект активно воплощается в Турецком и Сирийском Курдистане при поддержке симпатизантов идей РПК, которые наиболее активны в этих регионах.
Сегодня Рабочая партия Курдистана, как одна из ведущих политических сил региона, вместо построения собственного национального государства предлагает конфедерацию народов, где все живущие сообщества имели бы равные права и возможности участвовать в управлении социумом. Этот социальный проект представляет определённый интерес и для Кавказа. Здесь, как и в Сирии, этнические и конфессиональные группы живут чресполосно, а конфликты часто мотивируются "интересами национального государства" или стремлением к созданию "своего национального государства".
Отношения с сирийским правительством у РПК были разными в разное время — сначала в стране тренировались бойцы партии, потом под давлением Турции их вывели, параллельно местных курдов серьезно подавляли. С начала гражданской войны сирийская армия покинула большую часть Курдистана, но продолжает контролировать несколько анклавов. И для всех перечисленных сторон врагом остается "Исламское государство"*.
Мобилизация: что влечет добровольцев
Сегодня большая часть Иракского Курдистана контролируется ДПК и ПСК за исключением нескольких районов. Большинство же курдов постсоветского пространства являются сторонниками РПК. Поэтому, казалось бы, больше шансов встретить их в Рожаве (Рожава — Сирийский Курдистан. — Прим. "Кавказского узла"). Однако РПК активно участвует и в борьбе с ИГ* в Иракском Курдистане. Там находится горный массив Шенгал — территория компактного проживания езидов — особой конфессиональной группы курдов, совмещающей черты разных ближневосточных религий. Там же расположена и их главная святыня — храм Лалыш. Это и может определить выбор для езидов, которые составляют внушительную долю в курдской диаспоре СНГ. Таким образом, важную роль может играть этнорелигиозный мотив. Можно вспомнить интервью в газете "Свободный Курдистан" с Владимиром Смояном, курдом-езидом из Армении, который сейчас живет в Нижнем Новгороде. Смоян в 2014 году уехал в Ирак и присоединился к борьбе "Отрядов сопротивления Шенгала" (аффилированной с РПК организации) против ИГ*. Или можно вспомнить председателя "Общества дружбы русско-курдских народов" Маме Мамои из Ставрополья, который теперь живет в Ираке и выкладывает свои фото в форме пешмерги (пешмерга — курдские военизированные формирования в Иракском Курдистане. — Прим. "Кавказского узла"). Некоторые из раненных на Ближнем Востоке лечатся в России — как, например, доставленный в сентябре Хавара Лукмана. Это не единственный случай лечения курдских бойцов в России.
Идеолог сионизма Теодор Герцль писал, что враг скрепляет нацию. Гражданская война в Сирии лишнее тому подтверждение — гуманитарная помощь жителям Кобани и Шенгала, которые оборонялись от джихадистов, серьезно сплотила общину. Сегодня можно отметить большую мобилизацию, связанную с воодушевлением в связи с завоеванием автономии и с горечью многочисленных утрат из-за террора ИГ* и карательной политикой турецкого государства. У многих эти трагедии затронули семьи. Мобилизация выражается в активном манифестировании своей политической позиции. Это можно видеть в курдской прессе, на праздниках, в обсуждениях в социальных сетях. Особо стоит отметить езидское сообщество, для которого экспансия ИГ* стала особо чувствительным ударом. 3 августа 2014 года джихадисты почти захватили Шенгал и устроили массовую резню. Теперь близкие к РПК езидские организации каждый год отмечают этот день как дату памяти и скорби о геноциде.
Вероятно, все курды кавказского происхождения отправляются в Сирию и Ирак по партийной линии Рабочей партии Курдистана. Ни YPG (Курдские отряды народной самообороны. — Прим. "Кавказского узла"), ни РПК, по понятным причинам, подробности о мобильности своих кадров не афишируют. Здесь можно провести ассоциацию с украинским конфликтом — многие российские бойцы ЛДНР первое время старались не афишировать свое участие в конфликте на Украине. Они не знали, как российское законодательство оценит их участие, ведь есть статья 359 УК РФ "Наемничество". С сирийским конфликтом аналогичный случай, ведь органы отслеживают выезжающих на Ближний Восток, и лишних проблем никто не хочет. Именно поэтому добровольцы стараются не отсвечивать, хотя в соцсетях встречаются упоминания и о русских, и о российских курдах.
Военный интернационал — откуда едут воевать за Рожаву
Курдскому сопротивлению немало лет, но серьезное внимание СМИ пришло, лишь когда сюда стали втягиваться западные волонтеры. К лету 2015 года медиа, близкие к рекрутингу добровольцев, сообщили, что присоединилось свыше 400 западных бойцов. При этом надо понимать, что приезжает не меньшее количество обычных волонтеров (чаще всего инженеров и врачей), которые затем рассказывают об увиденном в европейских самиздат-журналах.
На стороне Рожавы воюют марксисты из Турции, антифашисты из Швеции, ветераны из США — довольно пестрая мозаика, и трудно подсчитать количество участников, учитывать характер деятельности. Судя по рассказам, многих привлекает и чувство солидарности, и мечта построить новый мир, и возможность участия в боевых действиях в далеких песках, и собственно война против террористов. Многие из этих идей они пытаются реализовать в Рожаве, где локальные общины провозглашают идеи прямой демократии и кооперативной экономики. Соответственно второй мотив — идейный.
Но по большому счету по сравнению с людьми с Запада сильно преобладают представители турецких левых организаций. Численность Отрядов народной самообороны Рожавы оценивают по-разному — около 65 тысяч человек, но доля иностранных добровольцев составляет около 1% бойцов. В Турции и многих странах Евросоюза РПК признана террористической организацией, поэтому контакты с ней и союзными организациями стараются не афишировать. Тем более есть множество прецедентов — когда люди оказывались в суде из-за связей с РПК (такие примеры были с представителями курдской диаспоры в Британии и Дании). Есть свежий пример задержания британского добровольца, который воевал за Рожаву, а спустя время отдыхал в Турции, где был задержан вместе с семьей. Буквально на днях турецкий суд приговорил двух гражданок Чехии к шести годам и трём месяцам за причастность к YPG.
Иностранцы изначально не выделялись в отдельные отряды в рамках системы обороны из-за языковой проблемы, так как не владели местными языками. С 2015 года большинство иностранцев группируются вокруг "Международного батальона свободы", а анархисты вокруг "Интернациональных революционных народных партизанских сил" и "Антифашистского интернационального батальона". В последнем, по словам журналиста Rolling Stone, который жил вместе с американскими добровольцами в Рожаве, из этих подразделений служат меньше сотни человек.
Но надо учитывать, что за несколько лет войны происходит неоднократное обновление состава — добровольцы устают и редко служат дольше обязательного полугода. К лету на официальном сайте YPG на страничке памяти говорилось о почти 30 западных бойцах, погибших в Рожаве. Гибель каждого вспоминают фотографией, перечислением достоинств добровольца и его мотивацией, о которой сообщают накануне выезда желающие поехать. В Курдистане широко развит культ шахидов, то есть погибших за правое дело. Их портреты видны на стенах соццентров, муниципалитетов и уличных перекрестках.
Среди воющих за Рожаву есть и добровольцы из России, монолог одного из них включили в нашу книгу. Это итог нашей интернет-переписки весной 2015 года. В сборнике - более полная версия материала, большая часть которого появилась в The Insider. Мы решили свести в нашей книге и перевод западных антропологов, собственные путевые записки, и опубликованные нами интернет-материалы, чтобы полнее показать картину происходящего как в военной, так и экономической и общественной сферах. Его личность нельзя назвать уникальной, учитывая количество желающих воевать за курдов. В том числе немалое количество левых активистов с Запада и участников конфликта со стороны ЛДНР, желавших этого после окончания горячей фазы на Юго-Востоке Украины. Судя по рассказам, многих привлекает и чувство солидарности, и желание строить новый мир.
Есть и бойцы с кавказскими корнями — недавно пришла новость о гибели под Раккой дерсимского армянина Нубара Озаняна, старого кадра маоистской организации "Марксистско-ленинская коммунистическая партия Турции". И надо отметить, что в Рожаве проживают местные армянские, черкесские и чеченские сообщества — их представители также участвуют как в боевых отрядах, так и в местном самоуправлении. Знаем, что представители армянской молодёжи интересовались мероприятиями, проводящимися в Курдском доме в Москве, и курдской проблемой как таковой.
"Для них чеченцы подобны каким-то демонам"
Петербуржец Евгений Семенов — один из сотен иностранных добровольцев, которые сражаются против "Исламского государства"*. Он попал сюда окольными путями — дорога отняла у него несколько дней и 30 тысяч рублей. На момент разговора ему 25, в России он работал юристом — остальное, говорит, неважно. О боевых буднях и курдской воинской культуре он рассказал Дмитрию Окресту.
"Тут своя, социалистическая атмосфера"
Я воюю в рядах YPG, Отрядов народной самообороны. Это основная военная организация наряду с YPJ, "женскими дружинами". Внутри YPG существуют еще "саподит" — это отдельные арабские подразделения. У сирийцев-христиан есть собственная милиция, которая не входит в систему YPG, но сражается вместе с ними. Воюем мы тем же, чем и остальной мир: автоматические винтовки, полуавтоматические винтовки, гранаты, гранатометы, пулеметы, пушки. Наследие ОВД, наследие НАТО. Новое оружие в основном получаем с мертвых бабахов. В этом плане курды очень ценят наших российских "шайтанов" — снаряжение у них отличное.
Табур — это основная организационная единица. Табур похож на партизанский отряд со значительной независимостью. Численность не фиксированная, но примерно 150 человек. В отряде нет четкого распределения обязанностей, кроме боевой специализации: автоматчики, снайперы, пулеметчики, водители. Уборка, готовка, дежурства, хозяйственные работы распределены равномерно. Так, командир табура работает лопатой вместе с рядовыми. Возраст служащих разнится — нижняя граница 15 лет. Молодежь стараются беречь, в самое пекло их не суют, но война есть война. При этом курды дико любят шахидов, что вымораживает нормальных людей, которые любят жить и отправлять в ад врагов, не рискуя понапрасну.
Основная форма войны — атака на населенные пункты. Равнина не вдохновляет на широкомасштабные наступательные действия. Характер вооружений заставляет вести войну, похожую на англо-бурскую и Первую мировую одновременно. Партизанская тактика в сочетании с созданной оборонительной системой. Главной бронетехникой остаются технички — пикапы с установленными в кузове крупнокалиберными пулеметами. На всю Рожаву лишь несколько танков и БМП. Этим нужно уметь пользоваться, а курды технику гробят за милую душу. Пример тактического курдского гения — штурм деревни на БРДМ (бронированной разведывательно-дозорной машине). Результат очевиден — похоронить коробочку с ребятами.
Когда очередной журналист спросил меня о численности Отрядов народной самообороны (ОНС) и противостоящих нам боевиков ИГ*, я впал в бешенство. Да я понятия не имею, сколько нас. А если бы и знал, то не сказал, потому что террористы тоже прессу читают. И вообще я не разведчик, я рядовой солдат в рядах ОНС, четвертый месяц сижу на севере Сирии в курдском регионе Рожава и могу рассказать о гражданской войне вещи более важные, чем численность противостоящих армий. Тысяча курдов воюет против ИГ* или сто тысяч? Гораздо важнее знать, что из себя эта борьба представляет.
Основной контакт для желающих поехать — это англоязычная facebook-страница Lions of Rojava. Необходимо знание английского, понимание, зачем едешь, хотя бы 700 баксов и различная снаряга. Форму выдадут, но она стремная, я ее надеваю, лишь когда командир начинает ворчать. Советую взять разгрузку под магазины АК, динамические наушники, запас носков, хорошую обувь и комплект для чистки оружия. Добровольцев становится все больше, в основном из Европы, США и Австралии, воюют также китайцы, иранцы и турки — интернационал. Я единственный здесь русский. Отношение разнообразное, ведь я хам, индивидуалист и декадент, а курды этого не любят.
Лучше всего попасть в отряд, где больше британцев и американцев с опытом войны в Ираке и Афганистане. Жопа целее будет. ИГ* платит по 500 долларов за голову добровольца. При этом добровольцев не очень пускают в бой, но тоже от табура зависит. Товарищ из Британии в другом табуре, например, с опытом войны в Афганистане, вовсю воюет и заслужил восторженные отзывы товарищей-курдов.
Один доброволец с опытом войны в Югославии рассказал, как воевать с калашом против танка — надо по перископам стрелять, тогда и экипаж ослепнет. Я молюсь о том, чтобы в бою он не оказался рядом со мной. Меня часто спрашивают о деньгах: так вот, здесь деньги не платят. Мы волонтеры, мы добровольцы, а не клерки сраные. Если что-то нужно, мы идем к командиру и говорим об этом. Недавно я отдал список особо важных вещей для войны, типа кофе, конфет и газировки. У нас тут своя, социалистическая атмосфера.
"Понос и смерть близких — это две составляющие армейского быта"
Недавно авиация [антитеррористической] коалиции всю ночь раскатывала ИГ* напротив наших позиций — файер-шоу, блин. Но вообще тут вялотекущая война. Экшена немного, жратвы немного, с водой бывают проблемы, электричество не всегда есть — то еще приключение. Когда сидишь на позициях, то больше следишь за своим участком. Новости черпаем из интернета, который появился лишь недавно. На нашем участке пока затишье, в лучшем случае ближайшие бои в десятке километров. Пару раз топталась игиловская* разведка напротив наших позиций, но на почтительном расстоянии. В итоге вся наша группа из пяти человек подала заявление о переводе в другой табур — там более напряженная обстановка.
Журналисты обязательно задают вопрос о том, чем мы воюем. Будто велика разница: подохнуть от пули калибра 7,62 или 5,56. У меня АКМ, но я предпочел бы М16, потому что у американской винтовки прицельная дальность больше и баллистика пули лучше. Я же из калаша и не стрелял почти, потому что террористы соблюдают дистанцию и равнина не располагает к отчаянным наступательным действиям. Сидим в убогих, устаревших сто пятьдесят лет назад редутах, и игиловские* вояки сооружают такие же редуты. Мы говорим между собой, что очень все похоже на Первую мировую, но там были окопы и фортификация на порядок совершенней.
Для меня звук войны — это звук падающей мины. Далекий хлопок миномета и через несколько секунд вой, кончающийся взрывом. Из-за мин мы потеряли одного человека — нет, он не убит и не ранен. Он испугался. Курды и один из добровольцев посмеивались над ним, а курды еще и жалели. Но я его понимал — тот человек был без опыта войны, но с набором комплексов. Я думаю, он поехал сюда, чтобы справиться с ними, и его можно уважать хотя бы за попытку победить свою слабость.
Справа от меня турецкая граница. Впереди ИГ*. Время от времени постреливают снайперы, иногда бьет артиллерия. А курды просто понятия не имеют о ценности человеческой жизни, как и большинство людей, поэтому и настоящего страха смерти им не ощутить. Они носятся со своими мертвецами, всюду развешивают портреты погибших, называя их шахидами. Я объяснял, что жить гораздо лучше, чем умирать, но они меня, кажется, не поняли. Вся их жизнь связана с жертвами. В каждом автомобиле, в каждой комнате, на каждом городском столбе портреты погибших.
Ариелю было 24 года, и это был один из умнейших людей в нашем табуре. И один из лучших. Так я понял, что война любит забирать таких. Был еще курд Хасан, тоже отличный парень и умница, он вместе с командиром фронта ехал на машине, когда террористы взорвали мину.
Война — это смерть друзей. Один погиб в День Победы, 9 мая. Две пули попали ему в бедро, и он истек кровью, потому что у курдов не было бинтов и они не умеют оказывать первую помощь. Перед отправкой он требовал, чтобы ему выдали пакет первой медицинской помощи, но командир уверил его, что все это есть на фронте — ни хрена тут нет. Понос и смерть близких — это две составляющие армейского быта, но журналист об этом не спросит. Весь наш отряд европейцев плюс американец мучается этой дрянью — чужая еда, чужой климат. Лаваш с пятнами плесени, рис, фасоль. Сыр по утрам один и тот же, хранится в рассоле. Картошка — почти что праздничное блюдо.
"Реальные проблемы создают чеченцы и ингуши"
Серьезные проблемы создают Турция, помогающая ИГ*, и эмбарго, которое до лампочки сирийскому президенту Башару Асаду, но серьезно бьет по населению. Если снять эмбарго с Сирии и голову с турецкого президента Реджепа Эрдогана, то террористов вышвырнут из Рожавы и Сирии за несколько месяцев. Зрелость нации, как и зрелость человека, определяется способностью признавать ошибки. Курды, например, извиняются, что их предки приняли участие в геноциде армян.
В этой войне отчасти виноват западный мир. США дают оружие беспомощной Сирийской свободной армии (ССА). В свою очередь у нее это оружие отжимают ИГ* и "Фронт ан-Нусра" (запрещенная в России судом террористическая организация. — Прим. "Кавказского узла"). США снова дают оружие ССА и иракской армии, которая еще хуже воюет. Все повторяется. Спасибо, мистер Обама, ты гений чертов! Он ведь вроде как американский левый по сравнению с прочими президент, но почему левых так и тянет помогать этим арабам?
Основные ассоциации у курдов со словом "Россия" — это чеченцы, Ленин, "калашников" и [снайперская винтовка] "драгунов". Я чувствую ответственность за то, что происходит в Рожаве. Народ отвечает за то, что делает его правительство.
Реальные проблемы создают наши отечественные бабахи — чеченцы и ингуши. У них отличный боевой опыт, остальные в большинстве воевать не умеют. Идти в полный рост в атаку — это для них нормально. Они же после смерти в рай попадут. Только это и помогает курдам убивать врагов гораздо чаще, чем умирать. Побеждает тот, кто больше любит жизнь.
Д. спросил у меня как-то: "Ты, наверное, ненавидишь чеченцев?" Он, британский солдат, воевал в Афганистане, и, по его словам, чеченские террористы — самое худшее, что может быть. Для них, солдат, все чеченцы подобны каким-то демонам. А я знаю чеченца, замечательного хирурга, он сейчас в Москве работает. И когда я говорю что-то, мне опять не верят. "Опять этот русский джанки шутить изволит". А я вправду не ненавижу всех этих убогих засранцев, вопящих: "Аллах акбар". Возможно, убить хочу, да, но только из милосердия. Я понимаю, что это мы, это наша цивилизация породила их. Чечня — это ад чертов, и глупо думать, что появится там что-то хорошее, ад порождает демонов, но мы породили этот ад. Идиотская политика европейских государств наплодила арабские гетто, и это тоже ад, порождающий демонов. Немцы творили такое, что ИГ* и не снилось. Британцы строили концентрационные лагеря для женщин и детей. "Исламское государство"* — это не воплощение абсолютного зла. Говорят, что они делают шоу из смерти, но так вся западная цивилизация только этим и занимается. Убили Бен Ладена, сделали шоу из этого. И воюем мы здесь в том числе против западной культуры, потому что наша эта культура. Видел я пропагандистский ролик ИГ* — раздают еду бесплатно на своей территории. Бесплатный хлеб: прямо Древний Рим.
"Все четко: изгоняем зло и открываем ночные клубы"
Но мне действительно не нравится, когда людям на камеру отрезают головы, когда детей расстреливают за просмотр футбольного матча. Кроме того, этого требовали мои политические убеждения. Женщины борются за свои права с оружием в руках: это настоящий феминизм, а не цирк с обязательным писанием сидя или плясками в балаклавах.
Мусульмане защищают церкви, а христиане — мечети. Атеисты не отстают, игнорируя заветы Кропоткина и Дуррути о свете горящих церквей. Курды строят демократическую систему: конфедерацию небольших государств, наподобие Древней Греции, — такое сравнение привел знакомый курд. Это социальный и политический эксперимент уровня Великой французской революции и СССР.
Но я не верю в анархию с 18 лет, а в человека не верю в принципе. Я верю, что девки, музыка, бухло и угар являются основными ценностями цивилизации. Я защищаю право мальчиков и девочек бухать, трахаться, ходить на дискотеки, заниматься спортом, драться на улицах, учиться в университетах, носить короткие юбки и хипстерские шорты, читать теоретика анархизма Петра Кропоткина и итальянского мыслителя Макиавелли. Здесь я воюю за свободу. В моем воображении все четко: изгоняем зло из Рожавы и открываем ночные клубы, и веселимся на рейвах. Я защищаю то, что дорого мне. Технохардкор — это звуковое воплощение свободы. Но когда я пытался сказать об этом, собеседники думают, что я шучу.
"Все держится лишь на чувстве ответственности"
Курд у меня спрашивает, что я думаю о курдах как о солдатах. Хорошие вы солдаты, отвечаю я исключительно в целях поддержания морального духа. А про себя думаю, радуйтесь, что ИГ* воюет на четыре фронта и что вас прикрывает авиация коалиции. Что не подгоняют пока бабахи РСЗО, а только постреливают из минометов и пушек. На нашем участке против нас один миномет и танк Т-55, бездарно зарытый в землю. И стреляет это добро не так уж часто, и слава богу, потому что окопы отрыты отвратительные.
За последнее время только на нашем участке было трое раненных из-за неосторожного обращения с оружием. Тем не менее курды противостоят террористам с большим успехом, чем регулярные армии Сирии и Ирака. Берут в большей степени отвагой и солидарностью, чем тактикой и стратегией. Все держится лишь на чувстве ответственности курдов. Тем не менее мы наступаем, отвоевываем деревни. Авиация превращает в фарш окопавшихся террористов, ОНС отстреливают наступающих и штурмуют деревни.
Они, мои товарищи по оружию, ждут от меня телеги о любви к курдам, о гуманизме и братстве народов, о ненависти к ИГ*. "Что ты думаешь о Рожаве?" — популярный вопрос у курдов. Я в ответ говорю, что все это очень интересно, и удачи вам, парни, в строительстве нового общества. Но сам я не очень верю в успех. Курды совершают несколько серьезных ошибок. Во-первых, сотворили кумира себе, Оджалана, во-вторых, поверили ему.
И ничему их история не учит, написал Оджалан философских книжек, смахивающих на компиляцию разных философов, так многие курды кроме этого ничего и не читают. Попробовал критически отнестись к написанному: смотрят так, будто штаны спустил и насерил публично. Они делают упор на сельское хозяйство, это в наше-то время, когда его рентабельность крайне низка. Да еще обрабатывают колхозами, когда вовсю в этом бизнесе рулят агропромышленные комплексы. Дипломатия убогая, но пиарщики у них неплохие, да. Европа и Америка в экстазе бьются, скандируя: "YPG! YPG!"
Я столкнулся с тем же, с чем и в России. Люди — заложники глупости. Революционеры твердят, что покончат с ИГ* и пойдут дальше воевать. Один заявил, что даже против ДПК пойдут воевать. И в этих словах я вижу призрак ужасного будущего, когда мечта о лучшем мире снова обернется кошмаром. Как уже происходило множество раз. И у меня есть выбор. Остаться и убеждать, что это неправильно и воевать надо только для самообороны, или вернуться в Россию. Скорее всего, я выберу второе, ведь курды не любят техно. А народная курдская музыка осточертела. И еще в ОНС нельзя пить, и вот это совсем омерзительно.
Иногда хочется плюнуть на этих мечтательных дураков и давно бы так поступил, но потом смотрю, как юные красивые девушки, как хорошие парни уходят на фронт и не возвращаются, и говорю себе, что посижу еще немного, может, пока я здесь, у них на одну каплю больше шансов выжить.
Впервые монолог был опубликован на сайте The Insider.
В расширенном варианте вошел в книгу "Жизнь без государства: революция в Курдистане".
Демократия в условиях войны: значение курдского братства для Кавказа
Роджавский проект демократического конфедерализма имеет своей целью, помимо прочего, примирить народы полиэтничных регионов Востока. Национальное государство, по мнению РПК, неизбежно ведёт к угнетению этнических меньшинств. Для Кавказа с его межэтнической напряжённостью стремлением одних элитарных групп к созданию новых мелких национальных республик и реакцией старых блюстителей границ — этот проект равноправного братского сосуществования должен быть интересен. Увы, в распространении подобных идей кровно не заинтересованы те группы и институты, которые извлекают из этой вражды политический и финансовый капитал.
Так, будучи воспринят серьёзно, конфедералистский проект мог бы снять вопрос о том, армянский или азербайджанский Карабах. В населенной курдами, арабами, черкесами и ассирийцами Рожаве на это бы ответили, что территория на равных принадлежит всем, кто там живёт. Подробнее об этих механизмах говорят немецкие исследователи в книге "Курдистан. Реальная демократия в условиях войны и блокады". Возможно, что пример Федерации Северной Сирии, которую пытаются реализовать с 2016 года, может помочь кавказским народам решить проблему управления в национальных республиках Северного Кавказа.
Озвученные в Рожаве предложения имеют гипотетическую возможность реализации на Кавказе. В первую очередь речь идет о принципах прямой демократии, когда делегаты не только избираются, но и контролируются низами. Во-вторых, речь идет о гендерном равноправии. В-третьих, национальный плюрализм, когда вместо курдского национализма внедряется идея координации с другими меньшинствами, в том числе с арабами, ассирийцами, арамеями, туркоманами, чеченцами и черкесами.
Из-за активной работы Курдского дома курдские диаспоры СНГ находятся под сильным политическим влиянием людей, которым симпатичен сирийский эксперимент. В частности, РПК с её парадигмой демократического конфедерализма, который подразумевает кооперативный социализм, гендерное равенство и самоуправление. РПК является основным идейным и организационным стержнем социальной революции в Рожаве. Доминирующая политическая сила Сирийского Курдистана — "Партия демократического единства" (PYD) — по сути, дочерняя организация РПК.
Помимо Курдского дома в Москве действуют представительства Рожавы и Иракского Курдистана, между которыми есть определенные разногласия. В отличие от большинства сирийских и турецких курдов власти Иракского Курдистана активно взаимодействуют с Анкарой (в военном и экономическом плане). Об этом подробно написано в книге "Курдский национализм: история и современность". Соответственно решение с кем сотрудничать у российских курдов зависит от отношения к подобному сотрудничеству с Анкарой.
Исходя из нашего опыта общения с сообществом с 2014 года, можно сказать, что сейчас идёт борьба ценностей РПК с теми элементами традиционного социального уклада, которые входят с ними в явное противоречие. Например, в 2016 году избрана со-предеседательница национально-культурной автономия России. Ранее институт со-председательства и 40% женской квоты стал обязателен в Рожаве. На волне поддержки революции женские организации начали активно действовать в Москве, Тамбове, на Кубани и в Ставрополье.
Опять же в России немало курдских студентов родом из Турции, где гендерную проблематику активно обсуждают. Возможно, отчасти благодаря этому гендерный вопрос стал больше дискутироваться и в среде российских курдов. В плане самоуправления можно упомянуть, как в августе в Ершовском районе под Саратовом состоялась конференция курдов, где участвовали 40 делегатов от пяти поселков. Это пример низовой демократии, которая берет свои корни опять же из Рожавы.
Однако переоценивать влияние ценностей и принципов РПК на диаспоры было бы ошибкой. Многие поддерживают РПК как "свою партию", воплощающую курдские национальные интересы, и Абдуллу Оджалана персонально — как харизматичного курдского лидера. Далеко не все глубоко вникают в декларируемые РПК идеи, хотя и таких людей тоже немало. При этом в курдском сообществе по-прежнему силён патриархальный уклад, социальная структура семьи с властной позицией старших родственников-мужчин. До сих пор можно услышать истории о ещё недавно практиковавшихся у курдов Казахстана кражах невест. И такое феодальное по терминологии РПК мировидение вполне уживается с поддержкой партии.
Сбитый самолет сблизил курдов с Россией
Курды являются крупнейшим нацменьшинством Турции, и эта проблема всегда была ахиллесовой пятой Анкары. Вероятно, российская сторона после сбитого самолета постаралась использовать ситуацию по максимуму, но у курдов, по сути, нет союзников — кроме гор, в которых они живут. Поэтому они с одной стороны рады западным левым, с другой - получают авиаподдержку от ВВС США, с третьей - были новости, что в Рожаве российское Минобороны планирует создать тренировочный комплекс.
Если судить по аккаунтам российских курдов в соцсетях и личному общению, то преобладало в целом лояльное отношение к Владимиру Путину. Не думаем, что это какая-то специфическая лояльность — скорее дань общим настроениям в стране в 2014-2016 годах. При этом многие российские курды считают своей родиной Курдистан, однако все они, так или иначе, укоренены в российском обществе. С одной стороны именно в Москве впервые открыли представительство Рожавы, и именно российская делегация на переговорах по Сирии лоббировала больше прав для этнических меньшинств. К тому же государственный телеканал Russia Today снял несколько фильмов про курдское сопротивление.
С другой стороны курды в частных разговорах вспоминают и про ликвидированный Курдистанский уезд в Азербайджанской ССР, и последующую депортацию оттуда в Среднюю Азию, и про отказ предоставить политическое убежище лидеру РПК, в результате которого он скитался по миру и в итоге был задержан. Аналогичные выводы отмечает в своей работе и востоковед Сергей Демиденко, который изучал историю РПК.
При этом пик курдских симпатий к руководству РФ пришёлся на конец 2015 года — он напрямую связан с конфликтом России и Турции, а также с рядом доброжелательных жестов российских властей в отношении Рожавы. Однако после примирения Эрдогана и Путина летом 2016 года энтузиазм курдов по поводу властей несколько поугас. На это повлияла и ситуация с городом Аль-Баб. Там сторонники курдской автономии планировали соединить разделённые части Рожавы, но с допущения Москвы и Вашингтона его заняла турецкая армия. Кроме того, недавно российская авиация нанесла удар, в результате чего пострадали шесть курдских ополченцев на берегу Евфрата. После этого Совет Демократической Сирии выступил с заявлением, в котором "осудил атаки ВВС Сирии и ВКС Российской Федерации". С российской стороны комментариев не поступало.
У самого Курдистана, учитывая его разделение на четыре части, множество вариантов будущего. Особенно в контексте референдума о независимости Иракского Курдистана, который даже после окончания гражданской войны по-прежнему контролируется противостоящими друг другу курдскими партиями. Здесь достаточно оружия, опыта и вражды, причем каждая из сторон призывает к дальнейшему наступлению. Следовательно, несмотря на декларации о победе над ИГ* и призывы к окончанию гражданской войны в Сирии, конфликт на Ближнем Востоке продолжается.
____
* — Запрещенная в России судом террористическая организация.
Автор:Кавказский Узел
