ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Полицейские прервали акцию против пыток "Груз 300", но она состоялась, поскольку вызвала обсуждение, считает организатор перфоманса Екатерина Ненашева. Она объяснила проведение акции в Махачкале желанием поддержать дагестанца, пережившего пытки. Негативная реакция прохожих говорит о том, что общество не готово обсуждать тему пыток, полагает журналист Светлана Анохина.

Как сообщал "Кавказский узел", 9 октября полицейские задержали известную своими перформансами художницу Екатерину Ненашеву, двух журналистов и фотографа во время проведения акции "Груз 300" в Махачкале. Все они были отпущены без составления протоколов.

Екатерина Ненашева считает, что акция, продолжавшаяся менее получаса, все же состоялась. "Люди взаимодействовали с объектом, часть людей прочитали текст о проблеме пыток, который был прикреплен к клетке. В социальных сетях люди выкладывали видео и рассказывали про акцию, под публикациями было много интересных комментариев. Люди разделились на несколько групп. Одни поняли то, о чем я говорю, и признали, что тема актуальна. Некоторые даже очень хорошо поняли эту метафору в клетке. Они услышали меня, и у них была правильная реакция", - сказала художница корреспонденту "Кавказского узла".

Она отметила, что во всех городах, где проводилась акция, люди реагировали неоднозначно. "В Махачкале для меня была важна реакция женщины, которая сказала, что наш народ и так страдает, и зачем нам еще видеть тему страдания настолько явно. Часть людей реагировала достаточно агрессивно, показывая неготовность видеть то, что было представлено. Тема пыток, тема изоляции действительно очень травматичная, больная. И в Москве, и в других городах реагируют негативно - у многих появляется желание, чтобы меня поскорее убрали с улицы, чтобы я испарилась, куда-то делась от них подальше. Но на самом деле это тоже, я считаю, нормальная реакция. Кто хочет говорить о пытках и видеть что-то связанное с этой темой? Реакция дагестанцев была очень живой, честной. Был ребенок, который попытался меня освободить, и ему помешали взрослые. Был мужчина, который говорил, что делаете все правильно, но он не смог ничего сделать, так как нас уже забирали полицейские", - рассказала Ненашева.

Акционистка пояснила, что выбрала Махачкалу для проведения очередной акции "Груз 300", поскольку была знакома с дагестанцем, который пережил пытки, рассказал об этом, но не был понят обществом. "У меня в Москве должна была открыться выставка с участием людей, которые пережили пытки. Предполагалось рассказать истории семи героев. Среди них был и молодой дагестанец, который пережил пытки в тюрьме, и ему теперь тяжело адаптироваться на свободе после травмы, так как общество его не принимает. Большинство его осуждает за то, что он рассказал о пережитом. Он должен был приехать в Москву, но выставку запретил департамент культуры по звонку из администрации президента страны и ФСБ. И поэтому для меня было важно сделать это здесь, ради того дагестанца. Но теперь, поговорив с журналистами и увидев реакцию махачкалинцев, я поняла, что эта проблема более актуальна, чем я представляла", - рассказала художница.

Сотрудники полиции доставили Ненашеву и журналистов в отдел полиции, так как не знали, как реагировать на перфоманс, считает Светлана Анохина, оказавшаяся среди задержанных. "Скорее всего, полицейским никто не жаловался. Там шел патруль. Был человек в штатском, который мешал мне снимать на телефон. Но полицейские почему-то сразу подошли ко мне, а не к клетке. К клетке они подходить не хотели. Спрашивали меня, что тут происходит, но я объяснила, что организатор не я и я не уполномочена объяснять смысл акции. Минут пять беседовали, вели себя полицейские корректно. Вызвали наряд, и нас всех забрали в отдел полиции", - рассказала Анохина.

По ее словам, задержанные отказались писать полицейским объяснительную. "Я не предполагала, что наш народ настолько травмирован и способен проявить агрессию к тому, что не несет угрозу. Это может говорить только о том, что есть глубоко травмированная прослойка общества, которая не успела эту травму переработать, и им приходится с этим жить. Катрин говорила о себе. Она написала, что пережила пытки и чувствовала себя в это время невидимой. Она призывает поговорить, показать, что таких людей много в округе, и общество не знает, что с этим делать. Но людям она мешает, она им напоминают о неприятном. Хотя она никого не провоцирует, никого не обвиняет, не требует сочувствия. Она рассказывает о проблеме, но делает это лично. И такая ожесточенная коллективная реакция может свидетельствовать о том, что люди восприняли это как нечто болезненное. Значит, проблема настолько серьезная", - считает Анохина.

Она отметила, что сама по себе акция никого не провоцировала активно проявлять свое отношение. "Ты идешь по городу, и на алее можешь увидеть драку, маму или отца, наказывающих ребенка, увидеть, как парни задирают девушку, как милиция кого-то винтит. А тут ты видишь клетку, обернутую пленкой. Из нее торчат две руки, а внутри сидит, согнувшись, девушка, и на ящике написано, что она подвергалась пыткам и чувствовала себя в это время скомканной, униженной. И таких людей много, и нашим это очень знакомо. Что ты должен делать в этой ситуации? Людям предлагается любая реакция. Например, пройти мимо - никто никого не вынуждал реагировать активно. Почему люди выбрали такой тип реакции, почему она их как-то оскорбила? Кто-то предлагал кинуть гранату, поджечь. В шутку, конечно, но сама такая направленность говорит о многом. Кто-то говорил, что не надо к нам приезжать и устраивать «этот разврат». В согунтой фигуре в клетке, где написано о пытках, он рассмотрел татуировку и зацепился за эту кажущуюся оправданием неприязнь", - рассказала Светлана Анохина.

Она напомнила и о женщине, которая кричала, что ее дети не должны это видеть. "Если ты не хочешь травмировать детей, отведи их в сторону. Но нет, она стоит и якобы защищая детей и их хрупкие души говорит о морали художника и призывает выгнать из Дагестана. Она демонстрирует неадекватность и агрессию. То есть преподносит урок своим детям, как нужно на такое реагировать. Если бы эта женщина подошла, спросила, что происходит, дети увидели бы другую модель поведения – участие, интерес и попытку помочь. Но, прикрываясь интересами детей, она продемонстрировала совсем другую модель – модель агрессии", - отметила Анохина.