- Мурат Магометович, вы у власти в Ингушетии уже седьмой месяц. О каких-то масштабных результатах, по-видимому, говорить еще рано, но все же - что вам уже удалось?

- Вы, конечно, слышали, как у нас проходили последние выборы. Одних только кандидатов на президентский пост было на начальном этапе аж 34! Силы, заинтересованные в сохранении прежних порядков, практически вели дело к расколу общества, гражданскому противостоянию. Были запущены самые грязные выборные технологии, на подкуп избирателей брошены гигантские суммы. Мои недоброжелатели не гнушались даже самой откровенной лжи: Зязиков, мол, хочет вновь объединить Ингушетию с Чечней, а в случае моего избрания в республике начнутся репрессии и так далее. Но народ не поддался на провокацию. Новому руководству республики удалось главное - предотвратить раскол, сохранить людей, которые умеют работать, стремятся к экономическому подъему и политической стабильности в Ингушетии. Лично я не делил избирателей на "чужих" и "своих", для меня каждый из них - наш гражданин, о котором я должен думать.

- Вы - генерал ФСБ. Не потому ли президент России поддержал вашу кандидатуру на выборах, что вы с ним в прошлом коллеги?

- Не исключаю, что этот фактор повлиял на его решение. Мы с Владимиром Владимировичем всегда понимали, о чем говорим. С ним всегда легко. Какие-то политики могут путать Кавказ с Крайним Севером, но только не Путин. Он, как никто, понимает, что происходит на Северном Кавказе. И хочет, чтобы там в его президентство наступил мир.

- Правда ли, что российский гимн впервые прозвучал в Ингушетии во время вашей инаугурации?

- Могу заверить, что при мне на территории Ингушетии российский гимн будет звучать всегда. Республика Ингушетия юридически, географически и традиционно была и остается неотъемлемой частью Российской Федерации. При мне неукоснительно будет действовать вертикаль власти, исполняться федеральные законы и Конституция Российской Федерации.

- Видимо, поэтому вы и начали свою деятельность с приведения законодательной базы Ингушетии в соответствие с Конституцией РФ?

- Да. И хочу заметить, что до меня каждый второй закон противоречил законодательству России. Кстати, одним из первых моих шагов была ликвидация некоторых республиканских ведомств. Возьмем, к примеру, министерство юстиции. Я его упразднил, потому что это была выдуманная, параллельно созданная структура, при наличии Минюста РФ абсолютно ненужная. А с экономической точки зрения что получалось? Скажем, зарплата учителя у нас - три тысячи рублей, врача - тоже. А сотрудник минюста Ингушетии получал 40 тысяч. На станции скорой медицинской помощи у нас было 3-4 машины. А в минюсте - 17! Да, ряд таких ведомств я упразднил, освободил бюджет от этих расходов.

- Знаю, вы получили довольно безрадостное наследство.

- Да, наследство досталось тяжелое. Республика является высокодотационным регионом, 85 процентов населения составляют безработные. А те, кто работал, в течение восьми месяцев не получали зарплату. Дети учатся в 3-4 смены, не хватает школ. При высокой детской рождаемости во всей Ингушетии нет ни одного роддома, нет книжного магазина. Огромные проблемы в области медицины и образования. И в такой ситуации воздвигать эти помпезные дворцы в Магасе, где мы сейчас с вами беседуем, считаю, по меньшей мере, неэтичным. Роскошный президентский дворец, а рядом в селениях - школы-развалюхи, построенные еще в тридцатых годах. Такие, видимо, были приоритеты.

Легенды о стремительном взлете республики в годы существования зоны экономического благоприятствования (офшорной зоны) оказались только легендами. После зоны остались лишь супердорогие коттеджные городки, в которых проживает чиновный люд, несколько "объектов престижа", о которых я говорил, да целая куча долгов. Только по федеральным ссудам Ингушетия должна выплатить 1,2 миллиарда рублей. А тут еще нас принялись осаждать прежние иностранные бизнес-партнеры. Так, турецкая строительная фирма, возводившая Магас, выставила иск на 20 миллионов долларов. Почему-то именно сейчас, с моим приходом к власти.

Но дело не только в тяжелом наследии. Огромный материальный ущерб республике нанесло наводнение, охватившее южные районы России. В Ингушетии пострадало 12 населенных пунктов, разрушено 137 домовладений, 25 мостов, 1300 домов получили значительные повреждения.

Ущерб, нанесенный стихийным бедствием, составил свыше 700 миллионов рублей. Надо было срочно восстанавливать разрушенное, строить новые дома и целые селения? Но как? Вы не поверите, но у нас ни в системе МЧС, ни в министерстве сельского хозяйства, ни в дорожной службе не оказалось ни одного бульдозера! Все разворовано. Пришлось обращаться за помощью к соседям, частному сектору, а главное - к президенту России. В прорыв было брошено все, и Ингушетия первой в Южном федеральном округе достойно справилась с последствиями стихийного бедствия.

Одновременно в республике было развернуто новое строительство. Построены четыре школы, здание мэрии в Магасе, корпус для министерства по налогам и сборам, здание Фонда социального страхования РФ по Ингушетии, банк. Другая беда, свалившаяся на Ингушетию, - боевые действия в районе села Галашки, куда, как известно, прорвались минувшей осенью незаконные воинские формирования. К счастью, благодаря четким действиям армии и правоохранительных органов при активной помощи населения большую беду удалось предотвратить. Построены десятки новых домов, восстановлены пострадавшие от наводнения объекты в Сунженском и Джейрахском районах, практически заново возродилось высокогорное село Ольгетти, здесь поставлено 67 новых красивых домов. Так случилось, что в начале моего президентского срока мне пришлось, как говорится, "латать дыры". Но задел уже есть, с января 2003 года пришла пора претворения в жизнь всего того, что я обещал народу. По аналогии с известным изречением - время обещать и время выполнять.

- Главные задачи, как я понимаю, лежат в сфере экономики?

- Безусловно. На 2003 год разработана напряженная программа, предусматривающая создание бюджетообразующих предприятий, комплексные меры по подъему сельского хозяйства, организации новых рабочих мест. К сожалению, все еще недостаточно эффективен нефтекомплекс республики. Ингушетия  фактически "сидит" на нефти самого высокого качества, а до сей поры лишь продает за  бесценок сырье. В наших планах - строительство нефтеперерабатывающего завода по производству собственного бензина. Это позволит нам не только сбить цены на бензин, но и заставить нефтекомплекс республики работать в интересах и на благо самого населения.

Твердый курс взят и на возрождение сельского хозяйства. В прежние времена, например, лишь один только совхоз "Экажевский" снабжал картофелем несколько северокавказских регионов. Мы будем создавать госхозы. Это, конечно, не означает, что мы недооцениваем значение крестьянско-фермерских хозяйств. Им будет оказываться всемерная государственная поддержка.

Группа наших экономистов работает на Ближнем Востоке и в других регионах мира с целью привлечения зарубежных инвесторов в экономику республики. Уже сегодня свои средства в нефтекомплекс республики вносит западногерманская фирма. Наша экономическая политика прозрачна и открыта, мы готовы принять инвесторов не только из-за рубежа, но и из любых регионов России.

- Теперь - о беженцах. Видимо, присутствие нескольких десятков тысяч лишенных постоянного места жительства людей довольно серьезно осложняет социально-экономическую обстановку в республике?

- Ни в одном другом субъекте Российской Федерации такого наплыва беженцев нет. Не решив эту проблему, мы не сможем вплотную подойти к осуществлению собственных приоритетных задач. На территории Ингушетии сегодня проживает свыше 67 тысяч беженцев только из Чечни, из них более 18 тысяч размещены в палаточных лагерях. Остальные переселенцы размещены в различных зданиях капитального типа, переданных в аренду под компактное расселение людей.

- В последнее время наметился положительный сдвиг - люди начинают возвращаться в родные места. В Чечню из палаточных лагерей только за последнее время уже возвратилось полторы тысячи граждан. Но вот тревожный симптом: правозащитные организации обвиняют местные власти и лично вас, в частности, в том, что якобы беженцев в Чеченскую республику переселяют насильственным образом. Об этом, например, не так давно заявила председатель Московской хельсинкской группы Людмила Алексеева.

- Подобные заявления не имеют под собой никаких оснований. Принцип работы с беженцами у нас один - возвращаются в места своего постоянного проживания только те, кто этого хочет. Мы не форсируем этот процесс, поскольку определенных сроков, к которым эти люди должны покинуть нашу республику, просто не существует. Я со всей ответственностью заявляю: принцип возвращения беженцев сугубо добровольный. Люди сами решают свою судьбу. Судите сами: по моим данным, на сегодняшний день в Чеченскую республику вернулось уже более 60 тысяч человек. От десяти тысяч беженцев поступили заявления о желании вернуться домой. Письменные заявления продолжают поступать в миграционную службу и органы милиции, но, к сожалению, удовлетворить их сегодня мы не можем - не все пункты временного размещения в Чечне готовы к приему людей. Как только этот вопрос решится, процесс возвращения беженцев пойдет полным ходом. Что касается госпожи Алексеевой, скажу одно: ни одного письменного или устного заявления беженцев о том, что их выдавливают из республики насильно, нет. И это несмотря на активную пропаганду в палаточных лагерях противников стабилизации ситуации в регионе.

- Наконец, самый больной вопрос: есть ли прогресс в деле возвращения домой вынужденных переселенцев ингушской национальности в Северную Осетию?

- Здесь многое зависит от самих руководителей двух соседних республик. У нас с президентом Северной Осетии Александром Сергеевичем Дзасоховым сложились хорошие, дружеские отношения. Впервые за последние десять лет главы двух соседних республик встречаются в  Ингушетии, во Владикавказе. Совместно с осетинами мы построили школу в селении Тарском, туда впервые за последнее десятилетие ходят и осетинские, и ингушские дети.

Люди возвращаются. Сегодня в органах МВД РСО работает 60 бывших беженцев. Ингуши поступают в вузы Владикавказа. На знаменитом Черменском круге, где, по сути, стояла крепость на границе Ингушетии и Северной Осетии, сегодня разбиты клумбы с цветами, люди из соседних республик передвигаются свободно. Необратимость процесса примирения гарантирована на уровне простого народа - крестьян, творческой интеллигенции, молодежи и духовенства.

- А как складывается ситуация с русскоязычным населением, покинувшим Ингушетию?

- Русские в республику уже возвращаются. Мы очень рады этому, так как их отсутствие очень ощутимо во всех сферах нашей жизни. 19 семей уже получили жилье, около 200 заявлений о желании вернуться на родину поступило из Краснодарского и Ставропольского краев. Вопрос в том, чтобы придать этому процессу большую динамику. Сейчас разрабатывается специальная республиканская программа, реализация которой позволит многим русскоязычным семьям вернуться домой.

- Многим отличившимся людям вы присвоили звания, вручили награды.

- За долгие годы никак не были отмечены люди, имеющие значительные заслуги перед народом, республикой. Поэтому некоторых деятелей науки, культуры, образования, искусства я наградил орденами, почетными званиями и другими знаками отличия (к сожалению, кое-кого посмертно). Людям надо говорить "спасибо" еще при жизни. Ну  как же не поощрить, к примеру, педагога, отдавшего 47 лет школе, детям, или 99-летнего писателя, заслужившего признание народа, но обделенного вниманием властей?

- Какие качества вы особенно цените в людях?

- Для меня главное - профессионализм, порядочность, надежность.

- У вас есть какие-либо житейские увлечения?

- Футбол. Играю сам и "болею" страстно. На матч со сборной Ирландии летали вместе с Дзасоховым.

- Вы - генерал. После вашего решения о дислокации в Ингушетии 503-го мотострелкового полка кое-кто заговорил о милитаризации республики.

- Это российские войска, и они - на своей территории. Сегодня в стране решаются общегосударственные задачи, а Ингушетия - часть Российского государства. Российские войска будут находиться здесь, пока существует Россия.