Когда в 19 веке черкесы покидали Кавказ, казалось невероятным, что полтора века спустя их потомки захотят вернуться сюда.
 
Однако эра коммунизма закончилась, и некоторые правнуки тех, кто, уехав некогда с Кавказа, обосновались на Ближнем Востоке, и вправду вернулись. Их романтическим представлениям было суждено разбиться о реалии того, что сегодня является Российской Федерацией. И теперь многие из них собираются восвояси.
 
По некоторым оценкам, в странах Ближнего Востока и Турции сегодня проживает свыше 3,5 млн. потомков иммигрантов с Северного Кавказа. Значительную часть их - более 3 млн. человек - составляют черкесы, предки которых были депортированы с Кавказа Российской империей в XIX веке.
 
Численность черкесской диаспоры в несколько раз превышает численность северокавказских черкесов, которые в основной своей массе проживают в трех политических автономиях на Северном Кавказе, в Кабардино-Балкарской Республике, Карачаево-Черкесской Республике и Республике Адыгея.
 
Динамис Таусултан переехала в столицу Кабардино-Балкарии Нальчик из Сирии 11 лет назад с родителями и двумя братьями. Братья открыли здесь несколько кафе. Она говорит: "Самое главное - мы на своей Родине, которую когда-то нас заставили покинуть. Я наведываюсь в Сирию к родственникам, но давно поняла, что жить останусь на Кавказе. Все можно стерпеть ради того, чтобы свободно говорить на своем родном языке, который для нас сохранили бабушка и мама. Родина - святое место, и я чувствую, что души наших предков радуются нашему возвращению".
 
Однако в последние год-два число желающих вернуться на Северный Кавказ значительно сократилось, а сотни репатриантов, прожив здесь несколько лет, вернулись обратно в Сирию и Турцию. По подсчетам самих репатриантов, за период с 1992 года по сегодняшний день из Сирии в Кабардино-Балкарию вернулось около 600 соплеменников, 200 из них, прожив некоторое время здесь, уехали обратно. Количество переехавших из Турции в Кабардино-Балкарию и Адыгею - около 500 человек. В Адыгее сейчас проживает примерно 350 репатриантов.
 
Некоторые черкесы, проживавшие на Ближнем Востоке, едва могли представить себе изменения, которым подверглись кавказские культура и быт во время советского режима.
 
"Возвращаясь сюда, многие из нас представляли себе Кавказ времен наших прадедов", - говорит Мажид Утиж. "Лично я думал, что здесь еще скачут всадники в черкесках, девушки в кувшинах несут воду из родника".
 
Автор этой статьи встретился с семьей из Сирии, которая после трех полных лет проживания в Нальчике, решила вернуться обратно. Они попросили, чтобы их имена не назывались.
 
"В Сирии у меня был свой бизнес, но с детства была мечта вернуться на родину деда. Когда выбрал себе невесту, в первую очередь поставил ей условие: станешь моей женой только в том случае, если поедешь со мной на Кавказ. Здесь я уже потратил все свои сбережения, пытаясь открыть свое дело, но не нашел людей, на которых можно было бы положиться в бизнесе", - сказал отец семейства.
 
Его супруга добавила: "Я религиозный человек, соблюдаю все каноны Ислама. Я не сомневалась, что Кабардино-Балкария - мусульманская республика. Приехав же сюда, поразилась увиденному: здесь очень мало настоящих мусульманских семей, а адыгский этикет - почти забыт, и я предпочитаю, чтобы мои внуки росли в мусульманской стране, хотя очень жалею, что мечта моего супруга - умереть на своей родине - уже не сбудется".
 
Помимо препятствий культурного характера репатриантам приходится сталкиваться и с проблемами бюрократическими. В числе последних следует отметить принятие нового закона о гражданстве, который вступил в силу в июле прошлого года.
 
"Целых четыре года любой иностранный гражданин мог получить двойное гражданство, и желающие из числа наших соотечественников этим воспользовались. Вошедший в силу новый российский закон о гражданстве такой возможности уже не дает", - говорит председатель Совета Парламента Кабардино-Балкарии, исполняющий одновременно обязанности президента Международной Черкесской Ассоциации Заурби Нахушев.
 
Первые три пункта нового российского закона о гражданстве требуют от желающего приобрести гражданство РФ обязательное знание русского языка, отказ от гражданства той страны, где он проживает и безвыездное пятилетнее проживание на территории России. По мнению многих черкесов, эти условия окончательно остановят процесс возвращения черкесов с Ближнего Востока.
 
"Лично я, при всем моем патриотизме, не смог бы выполнить все условия нового закона, - говорит Мажид Утиж, 13 лет назад вернувшийся из Турции репатриант, - и это никому не под силу".
 
"Новый закон дискриминирует трехмиллионную черкесскую диаспору", - сказал в интервью IWPR Председатель Кабардино-Балкарского отделения Ассоциации "Родина" Владимир Накацев. "По нашим рекомендациям иорданская диаспора обратилась к президенту России. Путин в своем ответе пишет, что этот закон - не догма, и что можно вносить изменения".

Первой проблемой возвращающиеся в Кабардино-Балкарию черкасы называют получение вида на жительство - документ, предоставляющий им право проживания в республике в течение 5 лет. Старший инспектор отдела виз и регистрации Бетрозов Аслан подтвердил, что выдача вида на жительство может продлиться до 6 месяцев.

"Иностранный гражданин не всегда сразу может подготовить все необходимые документы. Полный пакет документов проходит тщательную проверку", - сказал он IWPR.

Механизм выдачи вида на жительство и российского паспорта для репатриантов был до недавнего времени более простым в Республике Адыгея. Этим воспользовались многие и сейчас с благодарностью вспоминают руководство Адыгеи, хотя есть и такие, кто утверждает, что ОВИР в Майкопе был просто коррумпирован.
 
"Я не хочу решать свои проблемы через знакомства и посредством взяток", - говорит Нихат Берзег, попавший в первую волну репатриантов, ныне прописанный и проживающий в Майкопе. "Свои права нужно отстаивать через действующие законы. Тогда станет легче тем, кто только что вернулся на родину".

Не только решениями российских властей недовольны репатрианты. Они также критикуют деятельность организаций, созданных в начале 90-х годов для защиты интересов черкесов, возвращающихся на родину своих предков.

"Для решения национальных проблем, в том числе и наших вопросов, были созданы Адыга Хаса и Международная Черкесская Ассоциация, - говорит Мажид Утиж, - однако своих функций они не выполняют".
 
С ним соглашается Ахмед Сташ: "И в будущем не стоит надеяться на эти организации, так как ничего из ранее обещанного за 10 лет ими выполнено не было".

Вспоминая национальных лидеров из местного населения, Утиж добавляет: "Сейчас не видно и не слышно тех, кто 10 лет назад выступал на митингах, объявляя о необходимости воссоединения всех адыгов. Как будто их и не было. Зато наши заявления вызвали мгновенную реакцию властей и всеми средствами нам стали перекрывать дорогу".

Те, кто выдержал всю бюрократическую волокиту, связанную с оформлением документов, получением российского паспорта и смог найти здесь работу, упрекают своих соплеменников, которые не смогли адаптироваться на Северном Кавказе и предпочитают вернуться обратно, в том, что те распространяют негативную информацию о жизни на Кавказе.
 
Имдат Кип, открывший в Нальчике торговую фирму 10 лет назад, один из первых вернувшихся репатриантов. "Раз ты вернулся, ты должен не только найти способ хоть какой-то способ выжить, но и поставить свое дело на хороший уровень и суметь найти здесь не только родственников, но и друзей", - говорит он.

Между тем, две черкесские общины - на Северном Кавказе и Ближнем Востоке продолжают жить в изоляции друг от друга, что, как утверждают языковеды и историки, может привести к полной потере черкесской диаспорой родного языка. С небольшой разницей во времени это может произойти в течение 20-30 лет в Турции, Сирии, Иордании, где проживает наибольшее количество потомков черкесов.

Опубликовано 2 мая, 2003 года.