НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО “МЕМО”, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО “МЕМО”.

Приговор суда первой инстанции по делу ингушских активистов содержит размытые формулировки и не включает доказательств и конкретики. Несмотря на то, что ряд обстоятельств, исключающих виновность подсудимых, были доказаны в ходе процесса, суд включил их в приговор как доказательства вины, заявили на заседании в Ставропольском краевом суде адвокаты Джабраил Куриев и Магомед Беков.

Как писал "Кавказский узел", с 13 января в Ставропольском крае идет процесс по апелляционным жалобам на приговор семи лидерам протеста в Магасе. 11 мая Багаудин Хаутиев, Исмаил Нальгиев и Зарифа Саутиева заявили в суде об отсутствии доказательств их вины. Следствие и суд не доказали, что в действиях осужденных были признаки экстремистской деятельности, заявили 12 мая адвокаты и призвали апелляционную инстанцию вынести оправдательный приговор. 8 июня в суде начались прения сторон. Ранее суд отклонил ходатайство защиты о повторном исследовании доказательств в апелляционном суде. При этом адвокаты настаивали, что объективного рассмотрения приговора и его справедливой оценки судом второй инстанции в таком случае не получится. На сегодняшнем заседании защите удалось добиться отвода прокурора.

Адвокат Джабраил Куриев, выступая в прениях,  отметил, что "точка в точку, запятая в запятую" все действия, которые совершены по версии обвинения его подзащитным Малсагом Ужаховым, вменяются и другим подсудимым. 

Куриев рассказал, что, когда его подзащитному предъявляли окончательное обвинение, следователь распечатал текст и отдал Ужахову. Тот заметил, что это обвинение для Барахоева. Тогда следователь переправил на компьютере на первом листе имя с Ахмеда Барахоева на Малсага Ужахова, распечатал этот первый лист - и отдал Ужахову и его адвокату. "Как это возможно? Хоть какое-то разграничение же должно быть?" - возмутился Куриев. 

Также он подчеркнул, что в обвинительном заключении и в приговоре суда все преступные действия предъявляются как бы "в общем" всем подсудимым. "При изложении событий (в приговоре) постоянно происходит смена лиц, действий, но ничего не конкретизируется. Одни и те же обстоятельства и действия описываются то в отношении Ужахова, то в отношении Барахоева, то во множественном числе, то вообще в отношении третьих лиц", - отметил Куриев. 

Но обвинительное заключение или приговор - это индивидуальные документы в отношении конкретного лица, персональные для каждого обвиняемого с указанием конкретных обстоятельств и действий по каждому инкриминируемому преступлению, подчеркнул он. "Деяния иных лиц, в том числе причастных к указанному преступлению, должны указываться только в связке с деяниями того лица, в отношении которого вынесено данное обвинение. Этого требует УПК. А если этого нет, нет привязки к конкретному обвиняемому, то такое обвинение не может быть законным", - сказал Куриев. Обвинение же, предъявленное "во множественном числе", "прямо и грубо нарушает право обвиняемого знать, в чем конкретно он обвиняется", а, следовательно, и возражать против этих обвинений, защищаться, указал адвокат. 

Куриев в очередной раз отметил, что в приговоре нет конкретики и по месту, времени, способу и прочим обстоятельствам вменяемых действий. 

Адвокат также подчеркнул, что в приговоре судья первой инстанции те доводы, которые приводило обвинение и которые защита опровергла в ходе процесса, описывает с формулировкой "еще не означает, что это не так". Так, обвинение приводило как доказательство создания Ужаховым экстремистского сообщества его участие в Ингушском комитете национального единства (ИКНЕ). На суде было доказано, что  Ужахов в комитет не входил, напомнил адвокат. Однако судья  в приговоре заключил, что то, "что Ужахов не является членом ИКНЕ, еще не означает, что он не является организатором экстремистского сообщества", подчеркнул Куриев. "Такие формулировки в приговоре не допускаются, это прямое нарушение закона", - отметил он.  

Также Ужахову вменяется, что он 28 мая 2018 года пытался организовать митинг за прямые выборы в мае 2018 года, что суд счел доказательством того, что к тому моменту было создано экстремистское сообщество. Но в суде было доказано, что заявка на митинг, которую подал Ужахов, была отклонена, и он в указанный день не посещал публичного мероприятия. "Если он планировал несанкционированные акции, почему 28 мая он ее не провел?" - спросил Куриев. Более того, напомнил он, после получения отказа в проведении акции 28 мая Ужахов обратился в прокуратуру с жалобой, и ведомство признало нарушение со стороны правительства Ингушетии, незаконный отказ в проведении мероприятия и попросило его устранить. "Это что же получается? У нас прокуратура поддерживает экстремистское сообщество?  Это хоть и звучит смешно, но это печально", - сказал Куриев. 

Перечисленные действия Ужахова показывают, что он всегда действовал в правовом поле, сказал Куриев. "Составители обвинительного заключения, по сути, объявили экстремистскими вполне законные и не представляющие общественной опасности действия - мирные митинги, шествия, обращения избирателей к депутатам", - добавил он. 

Решение суда по ингушским активистам он назвал "жестоким": "Вот Малсаг Ужахов - ну, какой он экстремист? Это человек мирный, фармацевт, он всю жизнь на государство работал. У него хронические заболевания. Куда ему в тюрьму? Ему дома сидеть, с внуками. 70 лет человеку!" - подчеркнул адвокат

Куриев отметил, что в ходе суда первой инстанции защита представила множество доказательств, в том числе видеозаписи с митинга, разбивающие версию обвинения. Хотя должно было бы быть наоборот - это прокуратура должна была представлять доказательства вины, а не защита - доказательства невиновности, напомнил он. Видеодоказательства, представленные суду, опровергали версию обвинения и, наоборот, свидетельствовали о том, что обвиняемые всеми силами старались предотвратить столкновения собравшихся на площади с силовиками, подчеркнул Куриев. "Мы видим одно, слышим одно, а нам говорят совсем другое", - прокомментировал он несоответствие приговора доказательствам. "Более абсурдного приговора, чем этот, я не видел", - подчеркнул Куриев.

Адвокат заявил, что вина его подзащитного не доказана. "Отсутствуют какие-либо доказательства, свидетельствующие о противоправной деятельности Малсага Ужахова и остальных. Я считаю, что нет ни одного доказательства создания экстремистского сообщества, нет доказательств организации насилия в отношении представителей власти. Я считаю, что этот приговор выдуман, не основан на законе, он должен быть отменен, а мой подзащитный - оправдан с признанием права на реабилитацию", - завершил свою речь Куриев на заседании 8 июня. 

Адвокат Магомед Беков также обратил внимание на противоречие прошедшего судебного процесса принципу презумпции невиновности. "Как можно говорить о доказательствах невиновности? Это абсурд. Конечно же, Мальсагов невиновен, и, конечно же, его вина не доказана", - добавил он. 

В приговоре нет ничего в отношении Мальсагова, нет описания его преступных действий, подчеркнул адвокат. Он отметил, что суд, упоминая активистов во множественном числе, среди которых его подзащитный, заявляет, что они "являясь руководителями созданного ими экстремистского сообщества, планировали, подготавливали и организовали незаконные массовые мероприятия, а также организовали совершение во время массовых мероприятий преступлений экстремистской направленности". "Суд говорит о множестве организованных преступлений. Но это не установлено ни материалами дела в ходе предварительного следствия, ни в ходе судебного разбирательства", - указал Беков. 

Он отметил, что формулировки в приговоре максимально размыты и непонятны. "Данные лица, действуя согласованно...", - процитировал фрагмент приговора Беков. "О чем идет речь? О каких лицах? Кто они, где это (в приговоре) указано? Я за два десятка адвокатской деятельности такого смешного приговора - при том, что он очень суровый, но и смешной - не видел", - заявил адвокат. 

Адвокат отметил, что его подзащитный Мальсагов подолгу вообще не упоминается в приговоре и никакой конкретики о его  преступных действиях в приговоре нет. 

Беков разбирал и комментировал приговор более двух часов, в том числе вспоминая доказательства, от исследований которых суд ранее отказался. 

Его прервал судья. "Позиция ваша понятна. Вы ее озвучили в самом начале выступления, вы сказали, что вина вашего подзащитного не доказана. А здесь вы уже даете оценку каждой фразе, которая изложена в приговоре суда", - отметил судья Александр Духин.  "А что, я не имею права?" - спросил Беков. "Я вас все-таки призываю ближе к вашей апелляционной жалобе, к доводам", - отметил судья. Беков на это пояснил, что, если бы были изучены доказательства, как того просила защита, в том числе видеоматериалы с митинга, то это бы опровергло приговор суда первой инстанции.

Общественный защитник Зарифы Саутиевой, сопредседатель Центра защиты прав человека "Мемориал" Олег Орлов сообщил корреспонденту "Кавказского узла", что намерен приехать на заседание суда по "ингушскому делу", которое состоится 29 июня, и принять участие в прениях. "Судья сказала это (что можно приехать) официально и публично в суде адвокату", - сказал Орлов.

21 марта стало известно, что Олег Орлов стал обвиняемым по уголовному делу о дискредитации армии. Следователь избрал ему меру пресечения в виде подписки о невыезде. Поводом для обвинения стал размещенный 14 ноября 2022 года в Facebook* русский перевод статьи Орлова, опубликованной во французском издании Mediapart. В статье осуждается военная операция России на Украине. Олег Орлов указал, что "опубликовал свое личное мнение относительно событий, происходящих в Российской Федерации и во всем остальном мире".

26 мая Орлов сообщил, что следователь несколько раз давал разрешение на посещение заседаний по делу ингушских активистов, однако когда дело поступило в суд, разрешения получить не удалось. "То, что я лишен возможности приезжать на суды сейчас, мешает защите Зарифы Саутиевой", — сказал 1 июня корреспонденту "Кавказского узла" Олег Орлов. На заседании по делу Орлова 8 июня адвокат попросила отпустить Орлова на процесс по делу ингушских активистов. Судья пояснила, что подписка о невыезде — это не домашний арест, поэтому она не ограничивает его в перемещениях.

* деятельность компании Meta (владеет Facebook, Instagram и WhatsApp) запрещена в России.