Прокурор Ленинского района Волгоградской области предложил приговорить правозащитника Игоря Нагавкина к трем годам колонии-поселения по делу о дезорганизации работы СИЗО. Нагавкин заявил о невиновности, подчеркнув, что фразу, на которой строится обвинение, эксперт придумала.

Как писал "Кавказский узел", 14 мая на заседании суда по делу о дезорганизации работы СИЗО Игорь Нагавкин попросил признать недопустимым доказательством лингвистическую экспертизу его высказываний. Экспертиза была проведена с грубыми нарушениями закона, пояснил правозащитник. 18 мая Нагавкин подал жалобу руководству полиции, потребовав привлечь экспертов к ответственности . 21 января Нагавкину удалось договориться о мировом соглашении с администрацией СИЗО: она отказалась от финансовых претензий к правозащитнику, однако процесс по делу о дезорганизации работы учреждения продолжился.

В Ленинском районном суде сегодня продолжились слушания по уголовному делу против правозащитника Игоря Нагавкина. В зале суда присутствовали прокурор района Игорь Попов, подсудимый Игорь Нагавкин и его адвокат Илья Говорухин. Вела процесс судья Наталья Сулохина.

Судебные прения начались с выступления прокурора. Он сообщил судье, что ознакомился с ходатайством Нагавкина признать заключение эксперта Юлии Новак (№21/138э от 18.07.2023 года) "недопустимым доказательством", которое получено "с нарушением норм Уголовно-процессуального кодекса России", и исключить это заключение из числа доказательств по уголовному делу. Прокурор отметил, что просчеты, допущенные экспертом, не являются нарушением закона — они являются лишь техническими ошибками. Доводы Нагавкина о том, что эксперт интерпретировала фразеологизмы, которые он использовал в общении с сотрудниками изолятора, как угрозы (а это, по мнению подсудимого, недопустимо), прокурор никак не прокомментировал и оценку работе эксперта-лингвиста не дал.

В своем выступлении прокурор Попов предложил суду признать Игоря Нагавкина виновным в дезорганизации работы СИЗО-5 и назначить ему наказание в виде лишения свободы в колонии-поселении сроком на три года.

Выступление в прениях Игоря Нагавкина состоится 4 июня в 17.00 мск. Судья Сулохина не дала ответ на его ходатайство о незаконности действий эксперта. Она его рассмотрит в совещательной комнате и сообщит свое решение 4 июня.

"Скорее всего, 4 июня огласят приговор и меня посадят. Такое у меня настроение и предположение. Говорить о более быстром решении суда, о котором я ранее просил судью, нет смысла. Процесс закончится 4 июня. Если приговор будет обвинительным, буду непременно его обжаловать, каким бы он ни был — с реальным или условным сроком. Я не виновен. Обвинение строится на фразе, которую эксперт-лингвист придумала. Я ее не произносил, и это на видеозаписи явно видно и слышно", — сказал корреспонденту "Кавказского узла" Игорь Нагавкин.

Юрист Сергей Иващенко, рассказывая о методах лингвистической экспертизы в случае выявления вербальных угроз, отметил, что подобные экспертизы имеют право проводить только государственные экспертные учреждения (согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 21 декабря 2010 г. №28 "О судебной экспертизе по уголовным делам") или некоммерческие организации, в Уставе которых прописана судебно-экспертная деятельность (согласно Гражданскому кодексу РФ). Экспертиза, подготовленная иными организациями в уголовном процессе будет признана недопустимым доказательством и в материалы дела подшита не будет, уверен Иващенко. "В уголовном деле Игоря Нагавкина речь идет о вербальной угрозе. Подобная угроза является формой психического давления, предполагающая нанесение морального, материального или физического вреда оппоненту. Особую опасность представляет угроза убийством или нанесением тяжкого увечья", - сказал Сергей Иващенко.

Юрист назвал некоторые последствия, которые угрозы могут с собой нести. Так они могут входить в квалифицирующий состав следующих преступлений: причинение тяжкого вреда здоровью (статья 111 УК РФ), изнасилование (статья 131 УК РФ), угроза убийством (статья 119 УК РФ), терроризм (статья 205 УК РФ). При этом угроза подразумевает нанесение вреда в будущем, при удобном случае, если ее реализация в настоящее время невозможна.

"Основной атрибут угрозы — это заявление о том, что угрожающий либо сам учинит расправу над обидчиком или его родственниками, либо привлечет для этого иных лиц. В ходе расследования инцидента с Игорем Нагавкиным, произошедшим с ним 15 мая прошлого года, должна была проводиться лингвистическая экспертиза по выявлению признаков угрозы в его речи, обращенной к сотрудникам изолятора, так как здесь мы имеем дело с обвинением в том, что был якобы совершен так называемый акт угрозы одним лицом другому. И этот акт, по мнению следствия, мог быть прямым или же скрытым в подтексте", — пояснил Сергей Иващенко.