Сообщение МВД Дагестана о розыске террориста, который скрывает свою личность, используя никаб, является продолжением тренда, заданного федеральным центром на борьбу против религиозной одежды, считают опрошенные "Кавказским узлом" дагестанские журналисты. Они усомнились в достоверности информации МВД, указав, что привлекающий пристальное внимание никаб не является эффективным способом конспирации.

Как информировал "Кавказский узел", 9 августа МВД Дагестана распространило информацию, что уроженец Чечни Али Демильханов ранил двух сотрудников полиции на дороге Хасавюрт-Тлох. По информации ведомства, мужчина передвигается в женской одежде и никабе. Позже МВД Дагестана опровергло информацию о нападении, заявив, что речь шла о происшествии 2017 года, а информацию с перемещением разыскиваемого в никабе назвало актуальной.

Информация о том, что человек мог скрываться и перемещаться в никабе на протяжении семи лет, вызывает недоверие, заявил главный редактор РИА "Дербент" Милрад Фатуллаев. "Не думаю, что МВД будет проводить какую-то операцию против никаба. Такие случаи были, скорее всего, он [разыскиваемый] мог перемещаться в никабе. По крайней мере, Меликов говорил о подобном. Мне такие случаи неизвестны, они были в ряде стран, в Иране, в Саудовской Аравии, а у нас не помню что-то подобного", – сказал Фатуллаев корреспонденту "Кавказского узла".

Разыскиваемый давно мог выехать за пределы республики, продолжил он. "Скорее всего, он затаился, "залег на дно". Возможно, какая-то крайняя необходимость, например, в лекарствах, вынудила его выйти на улицу. Хотя это и сложно скрыть – и голос, и фигуру. Думаю, оперативники обратят внимание на такие детали", – отметил главный редактор РИА "Дербент".

Фатуллаев также отметил, что тема никабов продолжает обсуждаться на различных уровнях. В частности, он вспомнил, что тему поднимал глава Дагестана Сергей Меликов на трибуне Народного собрания.

"Информация, которую доводил Меликов с трибуны Народного собрания несколько месяцев назад, подтверждает, что такие случаи имели место. Не исключаю, что периодически он мог перемещаться [в никабе]", – отметил журналист.

Разговоры о запрете никабов и одежды, закрывающей лицо, скорее всего, будут продолжаться, считает он. "Не думаю, что эти публикации появились случайно. На СПЧ при президенте РФ эту тему поднимали, и здесь тоже глава поднял, муфтий с не совсем твердой позицией, закрыв даже отдел фетв в муфтияте, как будто это выход. Если руководство не справляется – его надо менять, а не отдел фетв. Дагестанский Миннац также обращался с запросом в муфтият, чтобы они дали заключение, и мы получили два довольно противоречащих друг другу заключения. Одно – на усмотрение, запрещать не надо, второе – да, носить не надо", – напомнил Фатуллаев.

Он также добавил, что текущая ситуация может привести к новым законодательным инициативам и проверкам, направленным на регулирование ношения религиозной одежды.

"Ситуация в стране становится более сложной, это видно по всем законодательным инициативам, по всем решениям, проводимым правительством. Происходит "зондирование" общественного мнения и принятие решений – это заметно. Это и иноагенты, и получение денег от рекламной деятельности во многих сферах. Через муфтият не получилось. С учетом чудовищного теракта в Махачкале тема не нашла достаточной поддержки в обществе, и власти не пошли на прямой запрет, но какие-то ограничения будут. В любом случае распознавание лиц, идентификация человека, в том числе по камерам наружного наблюдения – этот механизм [с позиции государства] должен работать. Решения какие-то будут приниматься в удобный момент. Вероятно, в начале это будет мягко. Те же женщины должны получать паспорта, проходить дактилоскопию и с никабом. Все будет именно таким образом", – считает Фатуллаев.

Журналист напомнил, что на тему о запрете никаба высказался и глава Чечни Рамзан Кадыров. "Кадыров сказал, что речь не идет о запрете никаба, но "кто скажет, что нужно запрещать хиджаб – тот мой враг". Кадыров с высоты своего влияния тоже фактически высказался за запрет никаба. Он знает настроения, которые есть наверху", – заключил Фатуллаев.

МВД Дагестана разъяснило, что Али Демильханов не был убит в 2016 году, информация была ошибочно распространена, он находился в федеральном розыске, обратил внимание на условиях анонимности журналист крупнейшего дагестанского издания.

"Сейчас его упомянули только для того, чтобы показать серьезность ситуации с никабами – что такой террорист прячется в никабе, и эту проблему нужно решать. Когда [9 августа] подавали информацию, получилось, что он напал на полицейских, будучи в никабе. Из-за этого недопонимания они распространили новость как сегодняшнюю, хотя события происходили в 2017 году. Дело в том, что [9 августа] Меликов провел совещание с общественниками и религиозными организациями, и, скорее всего, вопрос о никабах там тоже поднимался. На этом совещании присутствовал министр МВД, и в рамках обсуждения они решили поднять этот вопрос в такой нелепой форме", – сказал журналист корреспонденту "Кавказского узла".

Он отметил, что после сообщения МВД о розыске Али Демильханова в редакцию издания, в котором он работает, поступила информация, что в Кизляре на рынке сотрудники Центра по противодействию экстремизму задерживают людей для проверки, не прячутся ли "под никабами террористы".

"Появление такого основания для розыска дает возможность под предлогом поиска кого-то проверять любого человека в никабе. Это дает широкие возможности. В Кизляре много последователей суфийского направления ислама – ашаритов, которые являются оппонентами официального муфтията. Недавно имамы муфтията обратились к Меликову с просьбой пересмотреть судебное решение, по которому муфтияту не позволили забрать мечеть у представителей ашаритов. У них хотели отобрать джума-мечеть в Кизляре, однако они входят в состав Духовного управления мусульман России Равиля Гайнутдина", – отметил журналист.

Вопрос о запрете никаба отвечает тактическим задачам как властей Дагестана, так и местного муфтията, продолжил он. "Здесь преследуются несколько целей. Республиканские власти и правоохранительные органы следуют заданному федеральному тренду – борьбе с никабами. Этот вопрос поднимался не на местном уровне, также его поднимали председатель СПЧ, военкоры и представители русской общины. В Дагестане этот тренд уже используется для решения своих тактических задач. Муфтият в этом плане пытается решить проблемы с реальной оппозицией среди ашаритов, основное место которых – Кизляр. Ашариты относятся к суфийской общине, но в том числе носят никабы", – пояснил аналитик.

Переодевания участников подполья в женскую одежду имели место, но не были широко распространены в республике, отметил он. "Активная фаза была в 2008-2010 годах, когда это было на пике, но не так распространено. Поэтому говорить, что это носит систематический характер, очень сомнительно. Если сейчас спросить у МВД какую-то статистику о том, сколько боевиков было в никабах, я сомневаюсь, что они смогут предоставить адекватные цифры. Потому очень сомневаюсь, что эта информация заслуживает доверия. Единственно – нужно провести внутриведомственную проверку на предмет ее достоверности. Если вы разыскиваете человека и не можете найти его, то откуда знаете, что он перемещается в никабе с 2017 года? Семь лет в розыске, и не можете найти, но, оказывается, он перемещается в никабе. Это настораживает и вызывает недоверие", – заключил дагестанский журналист.

Сообщения властей, что террористы могут скрываться под никабами, похожи на вбросы, а сама подобная практика очень сомнительна с точки зрения конспирации, в связи с чем не вызывает доверия, заявила журналистка Светлана Анохина.

"Не слышала никогда ранее о подобном. Очень странно, что с такой точностью опознали человека, если он был в никабе и стрелял. Кто сидел за рулем, почему нет информации о водителе, о машине, но есть точная информация о том, кто скрывался под никабом? Это похоже на "утку". Очень много вопросов", – сказала она корреспонденту "Кавказского узла".

Эта информация могла появиться в продолжение заданного федеральным центром тренда на запрет никаба, считает Анохина. "Именно потому, что задан федеральный тренд. Раньше были голословные утверждения, что никаб опасен, что под ним страшные террористы, и [сейчас] нам показали, чтобы подтвердить эту версию. Это совершенно бредово. Никаб для Дагестана не настолько характерная одежда, чтобы не привлекать внимания. Все рассказы про закладчиков шиты белыми нитками, и странно, что эти вбросы идут один за другим", – отметила журналистка.

Любая подобная информация, как сообщение МВД Дагестана о боевике в никабе, всегда оказывается дополнительным давлением на тех, кто носит такую одежду, продолжила она. "Девушек в никабах не так много, а то, что их проверяют и задерживают – не новость. Был период, когда девушек в никабах и черных хиджабах могли попросить выйти из маршрутки, потом все это утихло и не повторялось до последнего времени. Я не понимаю причины пристального интереса к никабу. Откуда это взялось, что за люди это запускают, каких результатов они ожидают от этого дела?" – задается вопросом Анохина.

В сообщении МВД речь идет о нападении в 2017 году, однако в нем упоминается никаб, обратила она внимание. "Не поверю, что мужчину от женщины отличить нельзя по пластике, по движениям. Но скрываться в никабе – это оксюморон, потому что внимание к женщинам повышенное. Получается, самый верный способ замаскироваться – это надеть никаб и взять автомат, тогда никто не узнает и можно пройти хоть в Кремль", – сыронизировала Анохина.

* деятельность компании Meta (владеет Facebook, Instagram и WhatsApp) запрещена в России.