Три года условно инспектору ДПС за тяжелый вред здоровью водителя - мягкий приговор, а дела о пытках и применении насилия силовиками редко доходят до суда и заканчиваются реальными сроками. Если бы в насилии против силовика обвинялся гражданский, срок был бы реальным, указали аналитики.

Как писал "Кавказский узел", инспектор ДПС в Дагестане получил три года условно за избиение в 2016 году водителя, который отказался передать ему ключи от машины, хотя пострадавший мужчина получил тяжелые травмы. 

Условный срок инспектору ДПС за избиение водителя, который отказался передать ему ключи от машины, можно назвать мягким приговором, заявил корреспонденту "Кавказского узла" руководитель "Команды против пыток"* Сергей Бабинец.

"Если допустить, что приговор был по части 3 статьи 286 УК РФ, где возможно назначение наказания от 3 до 10 лет лишения свободы, то вынесенный приговор выглядит мягким. С учетом того, что потерпевшему был причинен тяжкий вред здоровью, то приговор может быть несоразмерным причиненному вреду", - сказал он корреспонденту "Кавказского узла".

По его словам, в 2024 году российские суды вынесли в первой инстанции на 9% меньше приговоров, нежели годом ранее.

"В 2024 году в России осудили почти на 70% меньше чиновников, обвинявшихся по частям 3-5 статьи 286 УК РФ (превышение должностных полномочий), чем 16 лет назад. Традиционно по этим составам судят силовиков и военных, виновных в пытках. При этом доля судимых по другим составам УК сократилась за тот же отрезок на 43%. Согласно нашему опыту, 41% осужденных силовиков, получают условное наказание за пытки. Те, кого суд признает виновным и назначает реальное лишение свободы, получают в среднем три с половиной года", - отметил он.

Дагестан на этом фоне выделить сложно, так как нет отдельной статистики, считает Бабинец.

"Дагестан не имеет особенностей, в республике как и в других регионах страны есть проблема с пытками. Следствие крайне неэффективно реагирует на сообщения о пытках, привлечь виновных бывает сложно, и общественный резонанс не факт, что принесет пользу", – указал он.

Что касается вопроса, разрешено ли в такой ситуации применение силы, Бабинец подчеркивает, что применение силы должно быть соразмерным.

"Согласно статье 20 закона "О полиции", сотрудник полиции имеет право применять физическую силу для пресечения преступлений и административных правонарушений. По статье 21 закона "О полиции", сотрудник полиции имеет право применять спецсредства для пресечения сопротивления сотруднику полиции, для задержания, для доставления в полицию и так далее. Исходя из фабулы дела, можно сделать вывод о том, что у сотрудников полиции могло быть право на применение спецсредств и физической силы в случае, если водитель совершал преступление или административное правонарушение, например, не выполнял законные требования сотрудника полиции. В то же время применение силы должно быть соразмерно. Причинение тяжкого вреда здоровью человека за то, что он не передал ключи от автомобиля, явно несоразмерно", - указал Бабинец.

Адвокат Тимур Филиппов также считает приговор мягким.

"Условное лишение свободы на 3 года за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью — удар ногой по жизненно важным органам, совершённое при исполнении должностных обязанностей, — это явное отклонение от нормы, предусмотренной законом. Фактически, речь идёт о квалифицированном превышении должностных полномочий с применением насилия, что может повлечь до 10 лет реального заключения по части 3 статьи 286 УК РФ. В иных обстоятельствах, без статуса "силовика", за такие действия гражданские лица получают реальные сроки. А если такие действия совершены гражданским лицом в отношении представителя власти, то срок наказания будет реальный и большой", — сказал он "Кавказскому узлу".

В России уголовный закон — это декорация, а не инструмент справедливости, особенно когда речь идёт о силовиках, уверен он.

"Формально наказание большое — до 10 лет по части 3 статьи 286 УК РФ, но фактически система работает по другим, неформальным правилам. Силовики в России — это замкнутая корпорация с принципом "своих не сдаём". Привлечь к ответственности полицейского — значит, нанести удар по всему ведомству. Следствие и прокуратура — части одной пирамиды, и они неохотно возбуждают дела против сотрудников, зачастую переквалифицируют статьи на более мягкие (например, с "превышения" на "халатность"), а суды  дают условные сроки или оправдывают при отсутствии шума. Это негласная политика самосохранения системы. Чем дальше страна уходит в авторитаризм, тем больше ей нужны лояльные карательные органы. Если ты силовик, ты не преступник, а инструмент подавления и страха. Тебя не накажут, потому что наказывать тебя — значит, ослаблять вертикаль. Вот почему избитый демонстрант не получит справедливости, а избитый полицейский получит всю гарантированную законом защиту и строгий приговор обидчику. Сейчас уже очевидно, что силовикам негласно позволено превышать полномочия и применять насилие, потому что без этого система не работает. Убийства, избиения, пытки в СИЗО — это не сбои, а инструменты управления. Какой смысл потом сажать исполнителя за то, что от него ждали? Таким образом, мы наблюдаем фактически узаконенные двойные стандарты правосудия. Обычный гражданин за "удар полицейского" получает в среднем 5 лет года реального срока — стаканчиком кидался, плечом задел. А силовик за избиение, сломанные рёбра или смертельный исход — условку или увольнение. И это давно уже норма в России", — указал Филиппов.

Он также отмечает, что сотрудникам полиции разрешено применять силу, но она обязательно должна быть соразмерной.

"Применение насилия сотрудниками полиции регулируется ФЗ "О полиции" и всегда должно быть соразмерным и должно соответствовать законной цели представителя власти. В любом случае нанесение ударов по жизненно важным органам задерживаемого, если только речь не идет о защите жизни людей или самих полицейских, запрещены под страхом уголовного наказания. В данной ситуации: отказ от передачи ключей не является основанием для избиения. Полицейские могли эвакуировать авто или составить протокол об административном неповиновении (статья 19.3 КоАП), но не применять насилие, опасное для жизни или здоровья. Превышение здесь очевидно и заслуживает реального лишения свободы с учетом обстоятельств и последствий совершенного преступления, однако этого не произошло по указанным выше причинам", - сказал он.

В Дагестане очень мало случаев реальных наказаний силовиков за превышение должностных обязанностей, заявил корреспонденту "Кавказского узла"  дагестанский журналист, пожелавший остаться неназванным.

"В Дагестане такие дела и следствие, и прокуратура, и суд сильно затягивают, возможно, рассчитывая на то, что пострадавший устанет бороться с системой и махнёт рукой. Даже это дело - оно расследовалось и рассматривалось с 2016 года. Почти 10 лет ушло на то, чтобы в конечном итоге дать виновному лицу условный срок. Не удивлюсь, если выяснится, что органы суда и следствия ждали, пока виновный дослужится до выхода на пенсию, а потом уже его "наказали". Глядя на то, как дагестанская Фемида судит сотрудников правоохранительных органов, складывается ощущение, что она показательно защищает сотрудников силового блока, максимально избавляя их от наказания, а если это не выходит, то максимально облегчая его. Если брать этот случай, то за такие деяния наказания редкость", - сказал он.

Случаев реального наказания силовиков мало, подчеркнул глава ОНК Дагестана Шамиль Хадулаев.

"Обычно дело до суда не доходит. Они стараются сделать так, чтобы стороны пришли к согласию, отказались от претензий, чтобы силовики могли дальше спокойно работать и не оказываться в центре скандалов, не становились героями публикаций. Этот случай мне неизвестен, только сухие официальные сообщения без видео, фото и каких-то подробностей. Поэтому оценивать приговор я не могу, недостаточно деталей. Но мало случаев наказания силовиков за превышение должностных обязанностей, это так", - сказал он корреспонденту "Кавказского узла".

* внесены в реестр иноагентов.

** деятельность компании Meta (владеет Facebook, Instagram и WhatsApp) запрещена в России.