Пресс-конференция президента Грузии М.Саакашвили, которая прошла в Москве 2 июля, вызвала однозначно негативную реакцию в Южной Осетии. Прокомментировать высказывания главы грузинского государства согласился представитель МИД РЮО Андрея Цховребова:

- Очевидно, что выступление не было спонтанным, оно готовилось заранее и должно было произвести впечатление на тех, кто не знаком с новейшей историей осетино-грузинских отношений и с сегодняшней ситуацией, чтобы разрушить сложившееся в последнее время в политических кругах России негативное отношение к Грузии. В Южной Осетии уже давно привыкли к тому, что дезинформация подается грузинской стороной в беззастенчивой форме. Специально созданный отдел МИД РЮО занимается тем, что отслеживает всю информацию из Грузии. Не выдерживает критики ни один пункт из выступления грузинского президента. Сотрудники грузинских спецслужб были не похищены в Гори, а задержаны по всем правилам у въезда в Цхинвал по подозрению в подготовке диверсии. Рядовой зритель может поверить даже в то, что сотни тысяч осетинских детей отдыхают на курортах Грузии, а осетинские пенсионеры выстраиваются за грузинской пенсией в 18 лари (9 долларов), ведь не каждый знает, что сотен тысяч детей не наберется в Северной и Южной Осетии одновременно, а югоосетинские старики, граждане России, получают пенсию в среднем в 70 долларов.

- Насколько обоснованным Вам кажется заявление М.Саакашвили о том, что Грузия готова предоставить Южной Осетии более твердые гарантии, чем имеет Северная Осетия в составе Грузии?

- Что такое грузинские гарантии, мы еще раз убедились в течение последнего месяца, ведь зона грузино-осетинского конфликта была свободна от присутствия каких бы то ни было вооруженных формирований, кроме миротворческих сил, но эту договоренность нарушила именно грузинская сторона. Теперь уже можно сказать, что Грузия не выполнила ни одного своего обязательства по отношению к Южной Осетии, подписанного или озвученного. А 1 июля она лишила себя и последней возможности давать какие-либо гарантии, блокировав работу СКК, единственного инструмента урегулирования грузино-осетинских отношений. Мы согласны продолжать переговорный процесс, но грузинская сторона не сделала ничего для того, чтобы ей можно было верить.