Мне кажется, что это выражение замечательного русского писателя ХХ века Ю.Трифонова, как никакое, определяет политическое, социальное и нравственное состояние современной России, в которой мы все пытаемся выжить.

Именно это недочувствие способствовало планомерному уничтожению главных фундаментальных основ человеческой жизни: частной собственности, веры в Бога и национального самосознания в советский период, а после распада СССР раковыми метастазами парализовало государство и фатально обрекает его распаду и отмиранию.Именно политическое недочувствие власти привело к реанимации сталинского варианта так называемой национальной политики на Кавказе в конце ХХ начале ХХI века. Поэтому сегодня и наступил тупик в Чечне; поэтому вся система управления государства это по существу система тотального подавления; поэтому военно-полицейская составляющая власти превалирует над гражданской; а поэтому африканизация всего региона Северного Кавказа наше близкое и вполне реальное будущее. Я попытаюсь подробнее объяснить, что под этим подразумеваю.

Чеченский кризис это прямое следствие политического нежелания (а может быть невозможности?) расстаться с комплексами сталинской империи. Потеряв свои позиции гегемона в мире, теряя их в ареале СНГ, Россия всей своей мощью сосредоточилась на южном субъекте своего геополитического влияния на Кавказе. Чечня средостение этой сосредоточенности, и только по этой причине весь Северный Кавказ зона хронической дестабилизации и напряженности.

Кавказ единый организм, поэтому он не может (и не будет в будущем!) существовать в разных системах координат. В свою очередь, России в ее старом качестве (новое-то еще неизвестно когда будет приобретено) нельзя, уходя из Южного Кавказа, остаться на всем Кавказе в принципе. Поэтому российские генералы и силовики всех уровней только и мечтают о том, чтобы превентивные удары были каждодневной явью не только для жителей Панкиси и чеченских ущелий, а всей территории Кавказского региона.

К сожалению, на наших глазах реализуется худший сценарий из всех возможных, чему подтверждением являются последовательно все события лета с.г.: рейды экстремистского крыла чеченского сопротивления в Ингушетию, Кабардино-Балкарию, Грозный и Беслан. Они показали, что чеченская бойня не имеет тенденции к прекращению, а теракты вполне ожидаемы в других республиках Северного Кавказа. Я согласна с мнением профессора С.Арутюнова, что следующий рейд боевиков возможен в Дагестане, где предвыборная напряженность явно зашкаливает, и вполне явственна возможность перевода ее в межэтническое столкновение, наподобие того, что в эти тревожные дни уже происходит после трагедии в Беслане: стрелка явно переведена в режим осетино-ингушской бойни под лозунгом мести.

Рукотворный чеченский ад вышел из берегов и перестал быть локальным, как того очень хотелось российской власти, которая убеждала весь мир в том, что ситуация под контролем и не может выйти за пределы Чечни в принципе.

После Беслана уже абсолютно ясно, что перевод чеченской проблематики в межэтнические русла ясная тенденция. И она самая опасная для Северного Кавказа, который намерены запалить всерьез и надолго: осетины будут драться с ингушами, аварцы с даргинцами, карачаевцы с черкесами etc. В общем, Здравствуй, Сталин наш родной! Почему я так говорю? А потому что именно отец всех народов заложил все главные северокавказские конфликты, вывел главные лозунги для народонаселения и сконструировал способы управления, с которыми мы имеем сегодня дело (и не только на Северном Кавказе). Именно традиции сталинского ущербного имперского высокомерия власти сподвигли ее на чеченские бойни, которые начались отнюдь не в 1994 и 1999 годах, а в Пригородном районе Северной Осетии в 1992 году. Тогда немногим на Северном Кавказе стало понятно: отныне нашим миром будет война и террор, нашей свободой станет покорность и страх перед всесильной властью, нашей правдой будет тотальная ложь.

Мы убеждены, что этническая чистка ингушей осенью 1992 года, первый этногеополитический конфликт на Северном Кавказе и посткоммунистической России, сегодня актуализируется в связи с событиями в Беслане потому, что он был прелюдией к чеченскому Холокосту и, к великому сожалению, кажется первым подступом к общекавказскому пожару, который нам совершенно очевидно запланировала всеми своими действиями властная вертикаль.

Этническая напряженность между ингушами и осетинами связана с территорией, отторгнутой Сталиным-Берией в 1944 году и не возвращенной ни в постсталинский, ни в посткоммунистический и ни в какой другой период государства, продолжающего быть империей! Но эта межнациональная напряженность лишь следствие. Ближайшая историческая ретроспектива позволяет увидеть причину в сталинской политики Кремля на Северном Кавказе в постсоветский период исключительно сквозь чеченскую проблематику.

Этническая чистка ингушей, вошедшая в новейшую историю России под лицемерным названием осетино-ингушский конфликт, все эти безумные двенадцать лет плотно увязана с чеченской трагедией. Это был, повторяем, первый этап реанимированной сталинской репрессивной политики депортаций ингушей и чеченцев в постсоветское время. Следующие два этапа этой государственной политики террора соответственно 1994 и 1999 годы время уничтожения и распыления чеченского народа с его этнической территории.

С лета 2004 года мы вступили в конфликтогенную эру, неминуемо приводящую к тяжелейшему кризису на юге России, результатом которого окажется отсечение последней от Северного Кавказа. Проблема тотальных или частичных депортаций (с соответствующим политическим и военным обеспечением) встает перед Россией в отношении ингушей и чеченцев именно в судьбоносные для империи моменты: в периоды войн и геополитических катаклизмов.

Исходя именно из природы первого конфликта в 1992 году как этногеополитического, разрешение его в регионе нынешней властью в принципе невозможно, ибо политическая воля руководства страны в лице Путина и возрождение неоимперской державности не дает ни малейшего шанса на мир в регионе.

Сегодня, после кошмара в Беслане, с очевидной определенностью и сожалением приходится констатировать, что национальной идеей России начала ХХI века становится мочиловка всех кавказцев. А это в переводе на цивилизованный язык международного права означает лишь одно - расизм как политика в отношении народов Северного Кавказа (чеченцев в первую очередь), геноцид и этнические чистки как средство решения национальных проблем, коренящихся в сталинской эпохе (и опять чеченцы в первых рядах в табели о рангах наказаний ).

Ингуши после своей кровавой осени 1992 года (405 человек убиты, 184 человека пропали без вести, 65 тысяч человек были изгнаны из 17-ти сел и города Владикавказа, разрушены 3200 домовладений и полностью стерты с лица земли 9 из 17 ингушских сел), а чеченцы все последние десять лет (250 тысяч убитых, из которых 42 тысячи дети! Разоренная республика и беженцы, разбежавшиеся по всему миру) с ностальгической грустью вспоминают мягкость сталинской депортации 1944 года, когда в один день и час были организованно изгнаны с Кавказа в Казахстан и Среднюю Азию на 13 лет(1).

Депортация ингушей в демократической России продолжается вот уже 12 лет, смягчая участь обездоленных людей циничным ворохом бумаг разного уровня о необходимости возвращения ингушских беженцев в места их прежнего проживания.

После событий в Беслане совершенно ясно, что эта мягкость будет сниться ингушам в их сладких беженских снах: мы реально стоим перед новыми погромами ингушей в Пригородном районе (а их почти 15-18 тысяч человек, в нечеловеческих обстоятельствах и условиях возвратившихся в эти свои места прежнего проживания ) и вспышкой межнациональной розни между осетинами и ингушами.

Ингушей назначили в виновные, что означает в ближайшей перспективе антиингушские погромы в приграничье, а в дальнейшем закрепление итогов этнической чистки 1992 года. Т.е. все разговоры о психологической неготовности осетинского народа к совместному проживанию в Пригородном районе (это в этнических-то ингушских селах!) теперь автоматически переходят в жанр беллетристики - ингушей больше вообще не пустят в места их прежнего проживания ни при каких обстоятельствах в ближайшие годы ужесточения борьбы с международным терроризмом на Северном Кавказе! Увы, в этом смысле у меня нет поводов даже, как теперь модно говорить, для пессимистического оптимизма.

Чеченская же казнь, пролонгированная в необозримое будущее, становится все более изощренной, жестокой и опасной для всех. Трагедия в Беслане узаконивает войну государства как единственный способ решения кризиса в Чечне.

Все республики Северного Кавказа, теперь еще круче упакованные военными и спецслужбами всех сортов, станут общей территорией оперативных разработок, операций и т.д., после которых весь мир будет оповещаться об очередных победах над международным терроризмом . Этим закладывается на будущее непременное присутствие и участие именно спецслужб во всех региональных проблемах.

Возможно в эти текущие годы в подобных спецоперациях и закаляется в боях будущий северокавказский солдат удачи, эдакий Боб Денар, который в последствии со своими отрядами солдат удачи будет разводить народы Северного Кавказа. Потому что политика и практика управляемого кризиса в регионе непременно даст свой адский результат: все наши народы будут тутси и хуту в перманентном режиме кровавой драки всех против всех.

Для внешнего потребления регион Северного Кавказа буквально на глазах превращается в зону абсолютного хаоса, в котором бедная Россия во главе с Путиным бьется насмерть с международным терроризмом, также пытается образумить дерущихся друг с другом аборигенов. Мусульман и христиан, мусульман разных национальностей, мусульман одной национальности друг с другом и т.д. Роль модераторов, рефери, третейских судей и т.д. российским представителям таким образом будет обеспечена надолго, потому что Запад крайне негативно относится к тем или иным межэтническим разборкам .

Для внутреннего пользования, т.е. для российского среднестатистического человека, становящиеся все более и более жестокими теракты (уносящие жизни людей далеко за пределами Северного Кавказа) являются весьма удобным поводом воссоздания новой старой сталинской модели жизни в бесконечном страхе. Страх уже стал самым сильным социальным переживанием граждан России, которые именно в силу этого не смогут адекватно отреагировать на подготовленную для них социальную катастрофу: отмену льгот, реформу ЖКХ и т.д. Миллионы российских маргиналов, умирающие от страха перед террористами и бдящие друг за другом не выйдут ни на какие протестные акции против режима, который вгоняет их в еще большую нищету.

В силу всего сказанного я убеждена, что именно сейчас крайне важно, чтобы кавказская и российская либеральная общественность любыми способами добивалась (несмотря на новые заморозки в путинском правлении) сближения позиций по ситуации на Северном Кавказе в режиме постоянно действующего Кавказского Форума по политическому урегулированию ситуации в регионе как комплексной, а не только чеченской (но чеченской первейшей из проблем). Промедление смерти подобно, ибо остатки российской демократии погибают на наших глазах на Северном Кавказе.

И не стоит нам рассчитывать на новое федеральное ведомство по национально-региональной политике, пусть даже не с офицером спецслужб во главе, а как бы с крепким хозяйственником , который по прямой вертикали будет получать каждый раз точные и жесткие инструкции как ему обустроить Северный Кавказ от полковника действующего резерва спецслужб, находящегося при исполнении в должности Президента России.

Примечание

(1) Результаты этой сталинской организованной и мягкой депортации для ингушей были катастрофическими: от выселенных 23 февраля 1944 года 134178 человек по переписи 1949 года ингушей осталось 76100 человек! Ингушский Мемориал подготовил большое исследование "Депортация ингушского народа. Причины, обстоятельства, последствия", в котором впервые подсчитаны цифры демографических потерь: безвозвратные потери ингушей с 1944 по 1953 год (когда была проведена первая очень подробная перепись каждого в отдельности из депортированных народов) составляют 50660 человек, что в процентном отношении значит 37,8 %; чистые потери (без военных потерь) в абсолютных цифрах 15500 человек, в процентном выражении 12,4 %; к 1959 году (по всесоюзной переписи населения СССР) ингушей было 110000 человек, что означает: к этому времени численность ингушей составила 87,6 % от уровня 1939 года!

Сентябрь 2004 г.