23-30 января исследователи Международной Хельсинкской федерации (МХФ) совершили мониторинговую поездку в Чеченскую республику. В рамках этой миссии МХФ, в первую очередь, сосредоточилась на таких ключевых проблемах, как репрессии в отношении родственников боевиков, а также лиц, занимавших официальные посты в "масхадовский период", и взаимоотношения между различными силовыми структурами на территории ЧР.

Ниже приводятся некоторые из предварительных документов, составленные МХФ по результатам проделанной работы. Информация, собранная в ходе поездки, все еще обрабатывается и в полном объеме будет включена в следующий периодических доклад МХФ о ситуации с правами человека в Чеченской республике.

***

Захват федеральными военнослужащими сотрудников чеченских силовых структур Асланбека Шавхалова и Анзора Каимова на Давыденковском повороте Сунженского района ЧР. Внесудебная казнь Асланбека Шовхалова

19 января 2005 года от правозащитной организации "Общество российско-чеченской дружбы" поступила информация о том, что в Ачхой-Мартановском районе Чеченской республики служащими федеральных сил при невыясненных обстоятельствах были задержаны два сотрудника чеченских силовых структур, предположительно ГРУ. Федеральные военнослужащие попытались расстрелять обоих без суда и следствия. Но одному из задержанных удалось спастись. 25 января 2005 года сотрудники Международной Хельсинкской Федерации провели независимое расследование и, опросив представителей РОВД Ачхой-Мартановского района, представителей РОВД Сунженского района, главу Администрации села Новый Шарой и нескольких местных жителей, составили следующую картину событий:

18 января 2005 года около четырех часов дня на повороте с трассы Ростов-Баку на поселок Давыденко Сунженского района, недалеко от административной границы с Ачхой-Мартановским районом, перевернулся БМП. На место происшествия выехали представители РОВД Ачхой-Мартановского и Сунженского районов Чеченской республики, главы администраций окрестных сел и командир 49 ОБРОН (отдельная бригада разведки особого назначения - инженерная разведка). Федеральные военнослужащие попытались представить аварию как результат подрыва фугаса и обстрела. Сотрудники милиции и главы администраций настаивали на обратном, указывая на отсутствие воронки от взрыва и следов обстрела. Они предполагали, что водитель просто потерял управление, и они смогли убедить в этом военнослужащих. Уголовного дела заведено не было, поскольку авария обошлась без жертв и серьезного материально ущерба. Военные сказали, что не нуждаются в помощи со стороны сотрудников милиции и дальнейшем присутствии местных властей. Они обещали убрать БМП с трассы до вечера.

Однако, до наступления темноты этого по тем или иным причинам сделано не было. Вокруг перевернутой машины было выставлено боевое охранение на двух БТРах из приблизительно около десяти военнослужащих-осетин под началом командира-русского.

Около 23 часов к Давыденковскому повороту на автомашине Жигули - ВАЗ-2106, номер C326ХВ - 95 RUS подъехали Шовхалов Асланбек Салаудинович (1976 г.р.) и Каимов Анзор Аликович (1977 г.р.), уроженцы села Нойберы Курчалоевского района, прописанные в г. Грозном по адресу ул. Дьякова, дом 11, кв. 54. Оба - сотрудники чеченских силовых структур, с наибольшей вероятностью, батальона "Восток" под командованием Сулима Ямадаева. К этому моменту личный состав боевого охранения находился в состоянии алкогольного опьянения. Выйдя из машины, Шовхалов и Каимов предъявили федеральным военнослужащим служебные удостоверения "СБ ГРУ МО". (Следует отметить, что официально такой структуры, как Служба Безопасности Главного Разведывательного Управления Министерства Обороны не существует. Однако, документы подобного рода часто используются сотрудниками самых разнообразных чеченских силовых структур.) Федеральные военнослужащие направили автоматы на Шовхалова и Каимова и приказали им сдать оружие. В ответ те взяли на прицел военных. Некоторое время федеральные и чеченские силовики простояли в этом положении друг напротив друга. Затем "федералы" предложили "пойти на мировую", т.е. разойтись без стрельбы. Чеченцы опустили оружие и были немедленно сбиты с ног и захвачены. У Шовхалова и Каимова было изъято два пистолета Стечкина и два АКСУ (автомат Калашникова складной укороченный).

Сначала Шовхалова и Каимова начали избивать, в том числе и прикладами. Командир боевого охранения приказал прекратить избиение задержанных и доставить их на близлежащий блок-пост на Ачхой-Мартановском повороте для дальнейшего разбирательства. Задержанных посадили в их же машину и в сопровождении одного из БТРов перевезли по мосту через реку Асса.

Сразу за мостом обе машины повернули направо о поехали вдоль реки. Затем Шовхалова и Каимова вывели из машины и при них стали делить их оружие. После этого Каимова отвели ближе к берегу реки и бросили на землю, направив на него автомат, а Шовхалова оставили на месте. Задержанные поняли, что их намереваются расстрелять. Шовхалов попытался оказать сопротивление. Военнослужащие набросились на него, и около Каимова остался только один автоматчик. Каимов, которому было нечего терять, схватился рукой за ствол автомата, направил его вверх, а потом, оттолкнув военного, бросился в реку. Некоторое время его несло по течению. Он выбрался из воды рядом с селом Новый Шарой и начал стучать в ворота дворов. Было около трех часов ночи и в нескольких дворах ему не открыли. Наконец, один из местных жителей отозвался на стук в ворота. Увидев окровавленного человека в камуфляже, хозяин спросил, что ему нужно. Каимов объяснил ситуации и сказал, чтобы его отвели к главе администрации села или в милицию, откуда он мог бы позвонить своим сослуживцам. Хозяин отвел его к дому главы администрации села, но учитывая позднее время, им не открыли. Тогда хозяин забрал Каимова к себе домой и снова повел к главе администрации уже около семи утра. На этот раз охрана открыла ворота. Но в доме у главы администрации не было телефона, и тот отвез Каимова в с. Самашки, откуда тот смог по телефону вызвать своих.

Далее Каимов вместе с главой администрации проехали на место происшествия. Там они обнаружили машину Шовханов и Каимова со следами неудавшегося поджога. Каимов понадеялся, что Шовханов ранен и лежит где-то неподалеку. Они стали прочесывать местность и звать Шовханова по имени. Вскоре они обнаружили его труп. Примерно в это время подъехали сослуживцы Каимова.

К десяти часам утра о происшествии было проинформировано руководство Сунженского РОВД и руководство Ачхой-Мартановского РОВД, так как преступление было совершено фактически на административной границе. Сотрудниками милиции было установлено, что данное дело по территориальности все же принадлежит Сунженского району. Подготовив необходимые материалы, Сунженское РОВД передало их межрайонную Ачхой-Мартановскую прокуратуру, откуда дело было передано в военную прокуратуру на Ханкале.

Данное дело не только являет собой пример незаконного задержания и внесудебной казни со стороны федеральных военнослужащих, но и наглядно иллюстрирует конфликтные отношения федеральных и местных силовых структур, выливающиеся в бандитские разборки и усугубляющие общую нестабильность в охваченном войной регионе. Дальнейшее обострение этих отношений может привести к новому - третьему - витку чеченской войны.

***

3 декабря 2004 г.- 29 Января 2005 г., Грозный, Старопромысловский район, поселок Красная Турбина, Грозненский сельский район, станица Первомайская. Похищение родственников Аслана Масхадова

3 декабря 2004 года с 8 до 9 вечера в пригороде Грозного неизвестными вооруженными людьми, с наибольшей вероятностью сотрудниками Службы безопасности Президента ЧР ("кадыровцами") были похищены 5 родственников Аслана Масхадова: Абдулкадырова Бучу Алиевна (сестра, 67 лет), Масхадов Леча Алиевич (брат, 68 лет), Масхадов Лема Алиевич (брат, 55 лет), Решиев Адам Абдул-Каримович (троюродный брат, 54 года), Магомадов Ихван Вахаевич (племянник, 35). 28 декабря при похожих обстоятельствах были похищены еще трое: Сатуева Хадижат Вахаевна (племянница, 40 лет), Сатуев Усман Рамзанович (зять, 47 лет) и Агуев Мовлид (зять, 35 лет)(1). 29 января представители МХФ встретились с несколькими оставшимися на свободе родственниками Аслана Масхадова, проживающими в Чечне.

Рассказывает Кемиса (Лиза) Масхадова, жена Лемы Масхадова, проживающая в станице Первомайская Грозненского сельского района:

"3 декабря вечером, около половины восьмого, Лема пришел домой. Он работает трактористом. Он всю жизнь им работал, потому что неграмотный - еле писать умеет. Лема сделал намаз в одной комнате, я - в другой, как положено. Попросил чая. Он даже выпить чашку не успел - и стук в калитку. Я вышла и спросила: "Кто там?". Мне говорят: "Откройте!". Я открыла и они вошли. Их было человек 50 всего. На 10-12 машинах приехали. Без масок. По-чеченски говорили. Все во дворе не поместились. Много на улице осталось. Я спросила: "Что надо?". Они подошли к мужу: "Ты Лема?". Он говорит: "Я". Он им больше, вообще, ничего не сказал. Так потом и уехал с ними молча. Я говорю: "Кто вы?". Они: "Нас прислал Рамзан". Я отпускать не хотела - как я одна без мужа останусь? Они сначала пригрозили, что меня тоже заберут. Потом старший говорит, чтоб я шла в дом, "там обыск, чтобы потому претензий не было". Я пошла, они весь дом перерыли. Забрали две видеокассеты - обе с концертом чеченским. Других кассет у нас не было. Я пока на обыск отвлеклась, они Лему уволокли. Он был в спортивных брюках и свитере. Никого не били, не ругались. Все это минут 20 было. Когда они уезжать стали, я пыталась задержать их, но они меня оттолкнули. Они поехали на Собачевку [село Подгорное Грозненского района], но главный сказал, что повезут в Хоси-Юрт [село Центорой Курчалоевского района, родовое село Кадыровых]. Родственницам, которые потом туда приезжали, сказали, чтоб больше не ходили, а то их там же убьют, или тоже заберут".

Кемиса Масхадова решила не жаловаться в официальные инстанции, поскольку в частных беседах сотрудники милиции напрямую говорили ей и родственникам, что это бесполезно.

Рассказывает Петимат (Фатима) Вахаева, дочь Бучу Абдулкадыровой, проживающая в поселке Красная Турбина Старопромысловского района Грозного:

"Меня дома не было. Мне потом соседи рассказали. Около 9 вечера они приехали, было 8-9 машин, человек 30. Соседям не дали выйти из домов. На перекрестке встали и вдоль по улице. Сами открыли ворота и дверь. Забрали маму. Прямо из постели. Мне сообщили еще ночью, около полуночи, но я побоялась идти, да и без толку. А утром, около 5, пришла. Обыска не было. Все на месте стояло. Ничего не забрали. Даже лекарства не взяли, а у мамы желудочное заболевание - ей постоянно их принимать надо. Они поехали к городу, но их на посту не пропускали. Там ребята-какиевцы [из армейского батальона "Запад", так называемого чеченского ГРУ, под командованием Саид-Магомеда Какиева], они все с этого поселка. Следят, чтоб не похищали. Они пускать не хотели, но те стреляли вверх, драка началась, одного из "наших" по голове прикладом ударили. Потом драться остановились, позвонили с поста самому Какиеву, а тот - Кадырову. И Рамзан, вроде, сказал: "Это спец. операция по моему приказу. Пропустите!" И они пропустили...

Ходят слухи, что мама и другие родственники сейчас в Хоси-Юрте, но сведений оттуда нет. Нам не предлагали ни выкупить их, ни обменять. Я так думаю, что их взяли, чтобы Аслан [Масхадов] сдался".

Бучу Абдулкадырова задерживается уже не в первый раз. 3 сентября, во время Бесланаских событий, ее с семнадцатилетним внуком Рустамом и другими родственника, проживающими в Надтеречном районе, захватили федеральные военнослужащие на танках. Их продержали два дня на "Ханкале" и затем отпустили. Тогда же кроме родственников Аслана Масхадова забрали двух соседских мужчин. Во время пребывания на "Ханкале" задержанных несколько раз избивали. Семидесятилетнюю Бучу Абдулкадырову били не так сильно, как остальных, видимо, сделав скидку на состояние здоровья. Внук Бучи Рустам после этих событий немедленно покинул территорию Чеченской республике, заявив, что боится за свою жизнь и физическую неприкосновенность.

После 3 сентября родственники Бучу Абдулкадыровой не жаловались в официальные инстанции из страха снова подвергнуть ее опасности. Но на сегодняшний день они составили заявление в районную прокуратуру о событиях 3 декабря.

***

Похищение юриста-правозащитника Махмута Магомадова

20 января 2005 года, в мусульманский праздник Курбан-Байрам, в г. Грозный был похищен известный юрист и правозащитник Махмут Магодмадов (1954 г.р.). Последние два года Магомадов активно сотрудничал с Международной Хельсинкской Федерацией и Центром Содействия Международной защиты, готовя жалобы от жертв нарушений прав человека в Чечне к подаче в Европейский Суд. О судьбе его до сих пор известно мало, но согласно информации полученной сотрудниками Международной Хельсинкской Федерации в ходе опроса родственников похищенного и представителей правоохранительных органов, существуют веские основания полагать, что к похищению Магомадова причастны подконтрольная Рамзану Кадырову чеченские силовики и Федеральная служба безопасности.

20 января, около 18.30, Махмут Джапарович Магомадов с женой Эльбикой Шабазовой, четырехлетней дочерью Иман и шестимесячным сыном Арбало, проживающие на улице Горнякова в Старопромысловском районе Грозного, приехали на машине к близкому другу Махмута Абубакару Амирову, проживающему в том же районе. Махмут с дочерью поднялись в квартиру, а Эльбика с младенцем на руках осталась их ждать в машине.

К дому подъехали пять легковых автомобилей (среди них: "Нива" стального цвета с госномером ??863?, ВАЗ-21099 вишневого цвета, ВАЗ-2107, белого цвета с гос. номером ?008?? 95RUS и ГАЗ-31029). Из них вышло около пятнадцати человек в камуфляже и с оружием, но без масок. Они говорили по-чеченски. Большинство вошли в дом и стали подниматься по лестнице. Это насторожило Эльбику, и она через несколько минут зашла в тот же подъезд, стала подниматься наверх, но остановилась на лестничной площадке. Вскоре она увидела, как недавно замеченные ей вооруженные люди сводят вниз по лестнице ее мужа. Маленькая Иман вцепилась в штанину отца. Похитители пытались оторвать девочку, но она держалась из всех сил.

Эльбика стала умолять похитителей отпустить ее мужа. Когда его подвели к одной из машин, Эльбика, не выпуская из рук младенца, кинулась к Махмуту, чтобы удержать. Тогда ее отбросили к их собственной машине. (Абубакар Амиров потом рассказал Эльбике, что до этого похитители вели себя достаточно корректно - не применяли грубой силы, воздерживались от брани и предложили Махмуту пройти с ними, чтобы прояснить некое дело.) Вооруженные люди быстро расселись по своим автомобилям и уехали в направлении центра города, увезя с собой Магомадова. Со слов Эльбики, четырехлетняя Иман была в шоковом состоянии, вечером не давала себе раздеть, отказывалась спать.

По факту похищения Махмута Магомадова прокуратура Старопромысловского района возбудила уголовное дело (ст. 126 УК РФ). Ведение дела было поручено следователю прокуратуры Руслану Цукумову.

До 24 января никакой официальной информации о судьбе Магомадова не поступало. Но 24-ого во второй половине дня к Магомадовым домой пришел человек, назвавшийся представителем правоохранительных органов. Дома в тот момент была только старшая сестра Эльбики. Визитер попросил ее передать Махмуту Магомадову, что на следующий день к 9 утра тот должен явиться в прокуратуру Старопромысловского района. Свояченица Магомадова очень удивилась и сказала, что Махмут похищен и явиться никуда не может, о чем в районной прокуратуре должно быть хорошо известно. На это посетитель ответил, что Магомадов должен быть уже дома, потому что его уже отпустили, и ему необходимо срочно встретиться со следователем и прокурором для закрытия уголовного дела о своем похищении. Он попросил женщину передать ему Махмуту это информацию на словах, как только он появится дома. Но она, сославшись на плохую память, настаивала на том, чтобы ей вручили уведомление для Махмута в письменном виде. Мужчина нехотя вынул из кармана повестку на имя Магомадова, написанную от руки на стандартном бланке без печати и конверта. Повестка была подписана неким С.Р.Муртаевым и призывала Магомадова явиться 25 января к 9 утра отнюдь не в прокуратуру, а в РОВД Старопромысловского района. Свояченица Магомадова поинтересовалась, кто такой Муртаев. На что визитер сказал: "Да я это" и незамедлительно ушел.

К утру следующего дня Магомадов так и не появился дома. Его родственники пошли к следователю Цукумову, показали повестку и попробовали выяснить, о чем идет речь. Цукумов сказал, что не имеет представления о том, кто такой Муртаев и что это за повестка. Он обещал прояснить ситуацию.

Днем 26 января родственники Магомадова явились к следователю уже в сопровождении сотрудников Международной Хельсинкской Федерации. Руслан Цукумов сказал, что ситуация с повесткой ему все еще не понятна, и кто такой Муртаев, выяснить пока не удалось. При этом он сказал, что знает, кто именно принес повестку. Это был оперативник РОВД по имени Сайпудди. Впрочем, фамилии его Цукумов не помнил. Со слов следователя, когда он стал интересоваться в РОВД, на каком основании была выписана повестка, к нему явился Сайпудди и объяснил, что получил информацию об освобождении Магомадова. На вопрос Цукумова, откуда поступила такая информация, Сайпудди, якобы, сказал: "Да от вас самих", имея в виду прокуратуру. В принципе, говорить об этой ситуации следователь Цукумов был явно не расположен, и все все время пытался обратить внимание посетителей на то, что делает все возможное, в частности, затребовал в ГАИ список зарегистрированных автомобилей с похожими номерами и активно рассылает ориентировки и фотографии похищенного во все районы и ведомства. Он демонстрировал лежащую у него на столе стопку фотографий Магомадова, отпечатанных на принтере. При том, что перед тем, как пройти в здании прокуратуры, родственники и сопровождавшие довольно долго простояли на проходной, у сотрудников МХФ сложилось впечатление, что следователь печатал фотографии, непосредственно узнав об их приходе.

В целом, визит в прокуратуру оставил ощущение полной неосведомленности следователя о ходе расследования и явной имитации деятельности.

Пытаясь получить дополнительную информацию, сотрудники МХФ направились в Прокуратуру ЧР, надеясь попасть на прием к прокурору республики Кравченко. Но, не смотря на приемный день, прокурор, а также заместители на месте якобы отсутствовали. Сотрудники МХФ провели на проходной достаточно много времени, пытаясь убедить охрану пропустить их в здании и дать им возможность убедиться в том, что искомых официальных лиц, действительно, нет на месте. Эти попытки оказались безуспешны, но около проходной они встретили выходящего из прокуратуру сотрудника Правозащитного Центра "Мемориал". Последний сообщил им, что, не смотря на приемный день, на территорию республиканской прокуратуры прошел с огромным трудом, только после того, как смог по телефону связаться со своим хорошим знакомым среди прокурорских работников. Причем этот прокурорский работник, с которым ранее были сотруднические отношения, разговаривал с посетителем буквально на пороге, настаивал на том, что встреча с руководством сейчас невозможна, и наконец, добавил: "Я ведь знаю, по какому ты делу. Ты - по делу Масхадовых" (т.е. по делу о похищении восьми родственников Аслана Масхадова в декабре 2004 года). Получив отрицательный ответ, прокурорский работник сказал: "Тогда, значит, по делу Магомадова. Но им не мы занимаемся. Не здесь - в прокуратуре". На несколько раз поставленный вопрос о том, где же занимаются делом Магомадова, прокурорский работник говорил: "Ну, там, понимаешь, в другом месте".

Такая формулировка, учитывая традицию современного разговорного русского языка, в подавляющем большинстве случаев означает органы государственной безопасности, т.е. ФСБ. Это предположение подкрепляется и следующими обстоятельствами. В разговоре с представителями МХФ, один из родственников Магомадова указал на то, что семья задействовала все свои обширные связи в правоохранительных органах для проведения независимого расследования, и из достоверных источников в силовых структурах получила информацию, что за операцией по "взятию" Махмута Магомадова стоят "кадыровцы" и ФСБ. Изначально Магомадов содержался в родовом селе Кадыровых Центорой, а затем, через несколько дней, был передан ФСБ. При этом, похоже, к делу уже подключились и московские структуры госбезопасности. В неформальной беседе эта информация была подтверждена и сотрудниками уголовного розыска МВД ЧР.

Говоря о возможных причинах похищения Махмута Магомадова, крайне актуальной кажется его активная правозащитная деятельность в течение последних трех лет, в первую очередь связанная с подготовкой жалоб в Европейский суд. Одновременно нельзя не заметить, что это дело стоит в ряду участившихся в последнее время репрессий в отношении лиц, занимавших ответственные посты в "масхадовский" период, а также их родственников. Напомним, что в период между двумя войнами Махмут Магомадов, квалифицированный юрист, занимал должность зампрокурора ЧРИ и возглавлял особую бригаду по борьбе с похищениями людей. В результате работы этой группы были освобождены около 200 похищенных. В последние три года работы он также отдавал безусловный приоритет делам, связанным с похищением людей. Таким образом, с каким бы периодом деятельности махмута Магомадова не было связано его похищение, мы безусловно расцениваем его как покушение на правозащитника.

***

Поселок Ойсхара, 30 ноября - 5 декабря 2004г.: похищение трех членов семьи Мурдашевых, уничтожение домовладений и имущества

30 ноября в поселке Ойсхара (Новогрозненский) Гудермесского района Чеченской Республики неизвестные вооруженные люди, с наибольшей вероятностью сотрудники Службы Безопасности Президента ЧР ("кадыровцы") и специально прикомандированные сотрудники Шалинского РОВД, сожгли дом родителей Вахида Мурдашева (1955 г.р.) по адресу ул. Карла Маркса д. 38 и похитили его мать Мурдашеву Асмарт (1935 г.р.), сестру Мурдашеву Тамару (1958 г.р.) и жену Данкаеву Зою (1958 г.р.). Через несколько дней, 4 или 5 декабря, предположительно представители той же силовой структуры сожгли дом самого Вахида Мурдашева по адресу ул. Советская д. 53, а также домовладение семьи Турлаевых. Следует отметить, что Вахид Мурдашев занимал ответственный пост в администрации Аслана Масхадова в период между двумя войнами, а двое сыновей Турлаевых во вторую кампанию воевали на стороне ЧРИ. Согласно информации, собранной сотрудниками МХФ в поселке Ойштара, удалось составить следующую картину похищения, поджога и дальнейших связанных с этим событий.

30 ноября Лиза Мушкаева, сестра Вахида Мурдашева, учительница русского языка и литературы в Новогрозненской школе, вернулась домой с работы позже обычного - около семи часов вечера в связи с проводившей в школе комплексной проверкой. Дома она застала свою старшую сестру Тамару Дурдашеву и жену своего брата Вахида, Данкаеву Зою. В последние несколько Зоя проживала в селе Бачи-Юрт Гудермесского района и с родственниками мужа виделась редко. Свой внезапный визит Зоя Данкаева объяснила тем, что в Бачи-Юрт приходил неизвестный мальчик 7-9 лет и передал ей через соседей просьбу обязательно приехать в Новогрозненский 30 ноября. Лиза Мушкаева сказала, что никого из детей за снохой не посылала и не знает, от кого могла исходить такая просьба. Когда домой вернулись сыновья Лизы, они подтвердили, что не были в Бачи-Юрте и ничего никому не передавали.

Следует отметить, что Вахид Мурдашев в первую войну был командиром отряда самообороны села, а позже и полевым командиром. С 1997 по 1999 год он занимал должность руководителя государственного управления по кадрам в администрации Аслана Масхадова. Во второй кампании Мурдашев активного участия не принимал. Семья ничего не слышала о нем с начала 2000 года и предполагает, что он находится за границей. Мать Вахида и Лизы была рада, что сын не пытается связаться с семьей, поскольку боялась негативных последствий. Она даже говорила: "Вот бы случилось так, чтобы нас с сыном Аллах в одну ночь забрал, чтобы людям зла от него не было!".

Муж Лизы, Магомед Мушкаев, уважаемый человек в селе, во вторую войну был уполномочен односельчанами урегулировать конфликты, возникавшие между федеральными силами, боевиками и мирными жителями. Со слов соседей, Мушкаев отличался независимостью характера и был эффективным посредником в такого рода переговорах. 8 февраля 2002 года, когда он ехал на машине из Гудермеса домой, его похитили представители силовых структур, с наибольшей вероятностью федеральные военнослужащие. По факту похищения Мушкаеву было возбуждено уголовное дело (ст. 126, ч. 2 УК РФ), приостановленное 25 ноября 2004 года. Лиза осталось одна с тремя детьми - на сегодняшний день ее дочери 5 лет, а сыновьям - 14 и 18. Она пыталась добиться возобновления дела, направляя письма в разные инстанции. Примерно 23 ноября Лизу Мушкаеву вызвал в прокуратуру Гудермесского района следователь Эсенбулатов С.Р., отвечавший за дело о похищении ее мужа, и высказал недовольства тем, что она направило письмо советнику Президента РФ Асланбеку Аслаханову с просьбой о содействии. В частности он сказал Лизе: "Твой муж, получается, как Аллах чистый, а невинных у нас не забирают", тем самым признавая, что Магомеда похитили представители государственной власти. Следователь дал понять Лизе, что в ее интересах не поднимать никакого шума, если она не хочет неприятностей.

30 ноября Зоя Данкаева и Тамара Мурдашева ушли от Лизы около 20.30. Они отправились ночевать в дом матери, Асмарт Мурдашевой, где постоянно проживала Тамара. Дорога от дома до дома занимает около получаса. В 21.10 к Лизе прибежали соседские ребята и сказали, что дом ее матери горит, и они на всякий случай спрятали ее старшего сына. Сначала Лиза, испугавшись за детей, решила не ходить к родовому дому. Но через два часа, обеспокоенная судьбой родственников, все же направилась к месту пожара. Подойдя, она увидела, что дом окружен людьми в военной форме. Некоторые из них кидали в пламя гранаты. Слышались взрывы. Позже выяснилось, что среди поджигателей были сотрудники Шалинского РОВД, известного тесными отношениями со Службой Безопасности Президента ЧР. Соседей на улице не было, поскольку им приказали сидеть по домам и не пытаться тушить пожар. При этом рядом с домом находились бездействующие пожарные, вызванные поджигателями на случай, если огонь перекинется на близлежащие дома. На Лизины крики "Где моя мать?" никто не реагировал. Один из поджигателей снимал пожар на видеокамеру.

На следующее утро брат пропавшего мужа Лизы перевез ее с детьми из села в надежное место. Только через 40 дней он дал Лизе понять, что она с младшими детьми может вернуться домой, а старшему сыну на всякий случай, вообще, не стоит появляться в селе. Заявление о похищении Асмарт и Тамары Мурдашевых и Зои Данкаевой родственники в правоохранительные органы не подавали, руководствуясь соображениями безопасности семьи.

За время Лизиного отсутствия было сожжено еще два дома - дом ее брата Вахида Мурдашева и дом семьи Турлаевых, чьи двое сыновей, по слухам, воевали на стороне боевиков. Следует отметить, что дом Вахида снимала женщина, приходящаяся сестрой командиру местного "кадыровского" подразделения по имени Асланбек. Асланбек успел вывести свою сестру затемно, перед самым поджогом, но ее личные вещи остались в доме и сгорели. Один из соседей, Каташ, имел неосторожность высказать недоумение на предмет того, "как же Асланбек дал так поступить со своей сестрой?". После этого Каташа забрали сотрудники местных силовых структур, держали в заключении три дня и жестоко избивали.

Родные и знакомые Лизы Мушкаевой, используя свои связи в правоохранительных органах выяснили, что ее мать с сестрой и снохой сначала увезли в родовое село Кадыровых Центорой Курчалоевского района ЧР, а потом перевели в Гудермес. Когда Лиза вернулась домой, ей звонили родственники, проживающие в Европе, выражали соболезнования и говорили, что видели видеозапись пожара в ее родовом доме.

Через несколько дней после возвращения Лизы, около 10 января, к ее дому подъехал на машине неизвестный мужчина лет сорока. Он попытался выяснить, действительно ли он говорит с Лизой Мушкаевой, у которой увезли мать, сестру и сноху. Получив утвердительный ответ, мужчина сказал, что их допрашивает ФСБ, но рекомендовал Лизе воздержаться от активных поисков ради собственной безопасности. Он добавил, что видел их мельком, но при этом довольно точно описал их внешность. Узнав от Лизы, что ее семидесятилетняя мать плохо переносит холод, а старшая сестра много лет болеет раком щитовидной железы и нуждается в соответствующих медицинских препаратах, он заверил ее, что с задержанными обращаются хорошо, в помещении не холодно, и к тому же им выдали теплые камуфляжные куртки (!). Затем "информатор" предупредил Лизу, что похитители "может быть, клюнут на деньги".

Дальнейший диалог воспроизводим почти дословно:

Лиза: - Если мне три трупа привезут и на крыльцо положат, мне их даже похоронить будет не на что!"

Информатор: - Да ты не бойся, мы их убивать не будем.

Лиза: - Так это, значит, ты?

Информатор: - Я у них поневоле, чтобы не случилось, как с твоими! Я знаю, что они на деньги клюют, и тебя предупредить хотел, что я с тобой говорил - на две части разорвут.

На сегодняшний день с момента визита "посредника" прошло около двух недель. Никакой дополнительной информации о похищенных Лиза Мушкаева за это время не получила. Из страха за собственных детей и родственников она боится предпринимать какие бы то ни было действия - официальные или не официальные - по поиску и освобождению матери, сестры и снохи.

Похищение Мурдашевой Асмарт, Мурдашевой Тамары и Данкаевой Зои является лишь одним эпизодом в серии репрессий против родственников боевиков и/или лиц, занимавших видные посты в "масхадовский период". В последнее время эта практика становится все более распространенной и зачастую может быть квалифицирована как заложничество. Такие похищения нередко сопровождаются демонстративным уничтожением семейного имущества. Местные и федеральные органы милиции и прокуратуры прекрасно осведомлены об этой проблеме. В ряде дел виновные известны или легко установлены, но все равно не приводятся к ответственности. Сотрудники милиции и прокуратуры в неформальных беседах с правозащитниками и экспертами время от времени признают собственную беспомощность, если преступления совершены федеральными военнослужащими, "кадыровцами" или сотрудниками ФСБ. Государство в течение такого долгого времени позволяло силовикам действовать в атмосфере безнаказанности, что на данный момент неочевидно, способно ли оно в принципе взять ситуацию под контроль, даже если бы на то появилась политическая воля.

***

Январь 2005 года, г.Урус-Мартан и Урус-Мартановский район ЧР. Преследование родственников лиц, подозреваемых в связи с боевиками. Тотальная проверка учащихся мужского пола 9-11 классов

Во второй половине января 2005 Международная Хельсинкская Федерация получила сводку одного из информагентств, где говорилось о массовом (более 100 человек с начала года) уходе молодежи г. Урус-Мартан к боевикам. Также в сообщении указывалось на то, что родственники одного из ушедших молодых людей - Ардана Эльжуркаева - были задержаны сотрудниками федеральных и местных силовых структур и допрошены с применением жесткого физического воздействия. Эта информация вызвала у МХФ особый интерес: с одной стороны, цифры, приведенные в сообщении, казались не реалистичными и нуждались в проверке, а с другой стороны, преследование родственников боевиков становится все более распространенным явлением. 28 января сотрудники МХФ выехали на место событий для прояснения ситуации путем опроса представителей власти и населения. В определенных аспектах полученная ими ранее информация подтвердилась, но общая картина была кардинально иной. Ситуацию в Урус-Мартановском районе, безусловно, благополучной назвать нельзя, но массового пополнения местной молодежью рядов боевиков не наблюдается.

28 января с целью получения официальной информации сотрудники МХФ посетили военную комендатуру и администрацию Урус-Мартановского района.

Ответственный офицер комендатуры по работе с населением Евгений Курский сообщил, что он работает в районе с 2003 года, и за все это время сталкивался только с тремя случаями ухода молодых людей из дома, предположительно к боевикам. С его точки зрения, гораздо большей проблемой для района являлись нераскрытые дела об исчезновении людей и неэффективна работа по этим делам прокуратуры.

В администрации района сотрудников МХФ принял начальник отдела по взаимодействию с силовыми и духовными структурами Ковраев Абдул Хасанович. Бесследные исчезновения людей, с его точки зрения, вопрос уже неактуальный - официальная статистика за 2004 год не зафиксировала в Урус-Мартановском районе ни одного такого случая. Ковраеву было указано на то, что эта статистика расходится с данными Правозащитного Центра "Мемориал" (за 2004 год - шесть исчезновений, т.е. случаев, где судьба похищенных до сих пор неизвестна). В ответ он прозрачно намекнул, что правозащитники занимаются исключительно оказанием поддержки семьям боевиков, а к нему подобного рода дела не попадают по определению: "Если бандит пропал, то его родные ко мне не понесут заявления. Я так скажу: незачем такими делами заниматься. Я, предположим, твой кровник и убил твоих родственников - я же к тебе не приду! И здесь то же самое". Что касается числа ушедших к боевикам молодых людей, он подтвердил сказанное ранее капитаном Курским: за последние два года в этом подозреваются только трое старшеклассников, причем все они покинули свои дома утром 2 января 2005 года и с тех пор в городе не появлялись. При этом Ковраев заявил, что, хотя ни о какой "сотне новых боевиков" не может быть и речи, он сам слышал подобные слухи и убежден, что они умышленно распространяются сепаратистами с целью преувеличения собственных сил и значимости, а также дестабилизации ситуации в районе. В качестве примера он сравнил сегодняшнее положение с тем, как в 2000 году сепаратистами были растиражированы ложные сведения о том, что глава администрации села, его заместитель и ближайшее окружение являются сторонниками Басаева, после чего у представителей местной власти и уважаемым людям города пришлось столкнуться с проблемами со стороны федеральных военнослужащих.

Абдул Ковраев подчеркнул, что, хотя подозрения в отношении Урус-Мартановского района не соответствуют реальности, как только в январе этого года появились эти тревожные слухи, районные администрация, комендатура и служба безопасности начали превентивную кампанию. Были дотошно проверены все ученики 9-11 классов во всех школах по району (31 школа в 12 населенных пунктах). План проверки составлялся и осуществлялся администрацией совместно с комендатурой, милицией и службой безопасности. Он включает в себя посещение школ, ежедневную перекличку учеников по классным журналам и проведение тематических собраний во всех школах. Судя по всему, "работа" с родителями и учениками в большой степени сводится к угрозам преследования в случае подозрений в симпатии к сепаратистам. Проверяющих инструктируют: "не верь ни директору, ни учителю - никому!". Если кто-то из учеников два дня не появляется в школе, проверяющий приходит к нему домой для прояснения ситуации. В заключение Ковраев с удовлетворением заметил, что лично он уверен: "все мальчишки с 9 по11 класс проклинают тех троих, которых нет в школе". Назвать фамилии этих троих Ковраев не смог или не захотел, однако заверил, что их семьи не подвергались никакому давлению.

Несмотря на эти уверения, сотрудники МХФ сочли необходимым побеседовать с семьей единственного из трех молодых людей, чье имя было известно - Эльжуркаева Ардана, 1988 г.р, ученика 11 класса школы N1 г. Урус-Мартана. Дома удалось застать только его мать - Зою Эльжуркаеву. По ее словам, 2 января около 9 часов утра, когда Ардан еще спал, к ним домой пришел его друг Барзукаев Артур, ученик 10 коасса той же школы. Артур разбудил Ардана, и они вместе вышли на улицу. С тех пор они не появлялись дома, ни родственники, ни друзья, ни соседи ничего не знают об их местонахождении. При этом, когда ребята выходили со двора, их видел один из соседей, и он утверждает, что у них не было с собой никаких сумок или рюкзаков. По Зоя Эльжуркаева также сказала, что Ардан и его друг ушли без документов.

Когда к 6 вечера Ардан не вернулся домой, Зоя пошла его искать. Сначала она заглянула домой к Барзукаевым и выяснила, что Артур тоже еще не пришел. Затем ходила по городу, расспрашивала друзей сына. Никто ничего не знал. В тот же вечер Зоя с мужем обратились к начальнику Урус-Мартановского РОВД Рамзану Джамалханову с просьбой оказать содействие в поисках Ардана. Джамалханов дал команду своим сотрудникам, и мальчиков искали всю ночь, но безуспешно. На следующее утро, 3 января к Эльжуркаевым пришел русский следователь местной прокуратуры, и родители подали заявление об исчезновении своего сына в рамках установленной процедуры. Следующие несколько дней отец Ардана ездил по окрестным селам в надежде найти сына самостоятельно.

Через неделю, 9 января, около 23 часов в дом Эльжуркаевых пришли 5-6 вооруженных людей в масках и камуфляже. Они приказали отцу Ардана, Адлану Эльжуркаеву, 1953 г.р. и его брату Бислану, 1987 г.р. проследовать за ними. Эльжуркаевым позволили одеться, посадили их в УАЗ-469-"таблетку", на котором приехали сами. Через непродолжительное время их заставили выйти из машины, закрыв лица собственными куртками, и привели в неизвестное помещение. Там их допрашивали около двух часов, пытаясь выяснить, куда ушел Ардан, с кем он общался и т.п. По словам Зои, во время допроса их не били и особенно не угрожали. Один из допрашивающих пояснил, что от тяжких последствий их спасло то, что Эльжуркаевы сразу обратились в правоохранительные органы по поводу пропажи сына.

Зоя также сказала, что, насколько ей известно, вместе с Арданом и его другом Артуром ушел еще один местный парень по имени Таус. Фамилии она не помнила, но знала, что он уже окончил школу.

Сотрудникам МХФ удалось встретиться с родственниками и соседями Артура Барзукаева, 1987 г.р. Для них уход Артура из дома также был полной неожиданностью. Отец Артура, Муса Барзукаев, активно разыскивает сына. С его точки зрения, это единственная надежда на спасение мальчика. Такая уверенность обусловлена следующими обстоятельствами. 24 января троюродного брата и одноклассника Артура, Имрана Эльбуздукаева, 16 лет, забрали в районную комендатуру для допроса. Его отец Зелимхан отправился вместе с ним, настаивая, чтобы допрос сына проходил в его присутствии, но на территорию комендатуры его пустили только через полтора-два часа. На вопрос, били ли Имрана, отец и сын ответили: "Это не называется битьем. Синяки сошли быстро, ну, еще подзатыльников надавали". У Имрана пытались выяснить, куда ушли Артур и Ардан. Когда Зелимхану наконец разрешили войти, то им с сыном объяснили, что если они попробуют выйти на связь с Артуром, то они будут наказаны, и у других родственников тоже будут неприятности. Им также сказали: "Заложников мы не берем, если мы их поймаем, получите только трупы!" Допрос и "беседу" вели двое человек без масок, по всей вероятности, федеральные военнослужащие.

Ситуация, сложившаяся в Урус-Мартане, подталкивает к определенным выводам.

1. Практика давления на родственников лиц, подозреваемых в причастности или даже контактах с боевиками, приобретает все больший размах и фактически становится повседневной.
2. Система мероприятий, рассчитанных на предупреждения таких контактов, по сути своей основывается на запугивании местного населения.
3. Любая информация о росте симпатий к сепаратистам в отдельно взятом населенном пункте, вне зависимости от источника и степени ее достоверности, с большой вероятностью может привести к репрессиям в отношении мирных жителей со стороны силовых структур.

***

Ситуация в Веденском районе Чеченской республики на конец января 2005 года. Последствия введения в район дополнительных подразделений Службы безопасности Президента ЧР

Около 20 января 2005 года в Веденский район ЧР были направлены дополнительные подразделения Службы безопасности Президента ЧР ("кадыровцев"). Чеченские власти декларировали, что помощью этих мер удастся "наконец привести власть" в этот крайне проблемный горный район и урегулировать ситуацию в первую очередь, в родовом селе Шамиля Басаева, Ведено. 29 января в село Ведено выехали представители МХФ. Работа на месте была осложнена чрезмерной концентрацией федеральных военнослужащих и "кадыровцев", в связи с чем опрос жителей села оказался крайне затруднителен. Сотрудникам МХФ все же удалось поговорить с несколькими местными жителями и составить представление о том, как повлияло на их положение столь значительное расширение силовых структур, дислоцирующихся в самом Ведено и вокруг него.

Согласно свидетельствам очевидцев, около 20 января 2005 года в село вошли "две колонны "кадыровцев", состоявшие из УАЗов, джипов марки "Нива", УАЗ-469-"таблеток", новых автомашин "Волга" и автомашин "ВАЗ" 99-й модели. Эти колонны местным жителям показались "бесконечными" - их проезд занял около 20 минут, что позволяет сделать вывод о том, что в район было введено очень большое число силовиков. Этот вывод подтверждается и собственными наблюдениями сотрудников МХФ, которые отметили, что на улицах селе 29 января лиц в военной - преимущественно камуфляжной - форме было больше, чем мирных жителей. Впрочем, в их число попадают не только "кадыровцы", но и многочисленные федеральные военнослужащие.

Со слов жителей Ведено, "кадыровцы" прочесывают окрестный лес, а также весь день ходят по селу группами от 3 до 15-20 человек, проверяют все дворы и дома, расспрашивают жителей села о том, что им известно про боевиков. У жителей изымаются нескоропортящиеся продовольственные запасы, в первую очередь супы в пакетиках "Ролтон". До захода солнца "кадыровцы", хотя и не представляются, входя на территорию частных домовладений, ведут себя "нормально", разговаривают "вежливо", а ночью "надевают маски, и все становится совсем по-другому".

Показательно, что, как только "кадыровцы" вошли в село, был уволен начальник РОВД Веденского района Шахаб Могуев. Его место немедленно занял пришедший вместе с "кадыровцами" Муса Дехиев. Одновременно из РОВД было уволено 12 милиционеров. Их заставили написать заявления об увольнении по собственному желанию, пояснив, что если они этого не сделают, их привлекут к уголовной ответственности за связь с боевиками. Такая форма давления оказалась эффективной - все 12 человек немедленно ушли из РОВД, хотя для того, чтобы изначально устроиться туда на работу они были вынуждены дать взятки в крупных размерах (место рядового милиции в Ведено на сегодняшний день стоит 1,700$). На их места "кадыровцы посадили своих людей". Главному бухгалтеру РОВД по имени Малика также посоветовали уволиться по собственному желанию, предупредив, что у нее на это есть ровно двое суток. Когда по истечении указанного срока женщина так и не подала заявление, она была похищена, и о ее судьбе до сих пор ничего не известно. Одна из сотрудниц паспортно-визового стола в РОВД была уволена и попыталась восстановиться через суд. На следующий день к ней явились "кадыровцы" и дали понять, что если она не изменит своего решения, то пострадает ее единственный племянник. Женщина предпочла послушаться силовиков и забрала заявление.

С точки зрения местных жителей, сегодня "кадыровцы" представляют для них большую опасность, чем федеральные военнослужащие, и похищениями людей занимаются "больше, чем русские". При этом показательно, что в то время как некоторые жители села готовы рассказывать о грубых нарушениях их прав федеральными военнослужащими, о "кадыровцах" они говорят крайне неохотно, понижая голос до едва слышного шепота, и стараясь избегать конкретики. Сотрудникам МХФ все же сообщили, что в январе, приблизительно 22 числа, группа "кадыровцев" похитила проживающую в Ведено дальнюю родственницу Шамиля Басаева, Луизу, мать двоих детей, трех и пяти лет от роду. Луизу увезли из дома босиком. Детей, которые пытались подойти к ней, сильно избили прикладами. Утром она вернулась домой жестоко избитая и немедленно уехала из села вместе с детьми.

Также около 22 января из села Дерагой Веденского района "кадыровцы" похители несколько женщин, состоявших в разной степени родства с боевиками. Один из жителей Ведено, видел, как через несколько дней продавали их паспорта.

Сотрудники МХФ получили сведения и еще о нескольких подобных случаях, но задокументировать их невозможно, т.к. родственники жертв отказываются предоставлять какую бы то ни было информацию из страха принести вред своим семьям. Эти опасения кажутся обоснованными.

Обстановка в Веденском районе после ввода туда дополнительных подразделений Службы безопасности Президента ЧР стала еще более напряженной. Трудно сказать, добьются ли "кадыровцы" успехов в борьбе с боевиками, но очевидно одно: их расширенное присутствие в районе является угрозой для мирных жителей, в особенности для женщин и даже детей. Кроме того, жители Ведено боятся возможного ухудшения отношений между федеральными силами, кадыровскими структурами и сотрудниками МВД, в большинстве своем подконтрольными президенту ЧР Алханову на территории их района. В результате такого противостояния основной жертвой также станет мирное население.

Примечание:

(1)  См. также "Международные правозащитные организации возмущены похищением родственников лидера сепаратистов Чечни А.Масхадова".