Выступая здесь сегодня я говорю не только от своего имени. Наше участие в этом Круглом столе обсуждалось группой представителей правозащитных организаций, в том числе наших коллег, работающих непосредственно в Чечне. Наши чеченские сотрудники просили нас принять приглашение ПАСЕ, хотя сами и не сочли для себя возможным сделать это.

Мне хотелось бы начать с небольшого комментария утверждения г-на Алханова о том, что чеченский народ сделал свой выбор и меньшинству остается только безоговорочно подчиниться подавляющему большинству, демократическим путем избравшему судьбу Чечни как неотделимого субъекта РФ. Один из неотъемлемых признаков демократии — право меньшинства отстаивать свою позицию и быть услышанным. Диалог имеет смысл только в том случае, если в нем участвуют представители всех сторон и могут быть высказаны все позиции.

Кроме того, мне хотелось бы предостеречь участников сегодняшней дискуссии и будущих ее комментаторов от причисления к одной из сторон или позиций правозащитников. У нас нет политических пристрастий и, если мы решили принять приглашение участвовать в этом Круглом столе, то сделали это потому, что, на наш взгляд, ответ на поставленные вопросы не может быть найден без признания всеми сторонами грубейших нарушений прав человека в Чечне и за ее пределами.

На нас сегодня лежит ответственность, которую трудно переоценить. Мы говорим о конфликте, который длится уже более 10 лет. Он унес жизни многих тысяч мирных жителей, российских солдат, сотрудников милиции и тех, кто противостоит российским вооруженным силам.

Правозащитные организации, в частности "Мемориал", на протяжении всех этих лет стараются фиксировать и документировать случаи нарушений прав человека и норм гуманитарного права. Поэтому я могу утверждать, что, к сожалению, все стороны вооруженного конфликта в Чеченской Республике на протяжении всех этих лет в своих действиях, не принимали в расчет существования на территории конфликта мирного гражданского населения. Более того, именно мирные люди и гражданские объекты часто становились целью удара.

Бомбардировка колонны беженцев 29 октября 1999 г., убийство мирных жителей Шатойского района спецназовцами под командованием капитана Ульмана (убийцы были оправданы судом), трижды разрушенное село Самашки, пытки, бессудные казни, также как трагедии Беслана и Норд-Оста, взрывы в переполненных поездах — это звенья одной цепи.

Слово "зачистка" стало синонимом слова "ужас" для абсолютного большинства жителей Чечни. Массовый характер в Чечне и прилегающих районах приобрело такое страшное явление, как исчезновение людей. И речь идет не о похищениях людей криминальными структурами с целью выкупа. Исчезают люди, похищенные представителями воюющих сторон. Не стану приводить подробные доказательства, но собранные нами данные неопровержимо доказывают, что, в значительной степени вина за подобные исчезновения лежит на российских силовых структурах. Тела некоторых из исчезнувших со следами страшных пыток потом иногда находят местные жители.

Так называемая "чеченизация" конфликта не привела к улучшению ситуации с правами человека, поскольку этот процесс включил в себя не только попытки создания органов власти в Чеченской Республике, создание силовых структур из местных жителей, но и делегирование этим структурам от федеральных сил "права на незаконное насилие".

По нашим данным, количество похищений и исчезновений, если и уменьшилось, то весьма незначительно.

В 2004 г. "Мемориалом" были зафиксированы 411 случаев похищений людей, из которых позже 189 были либо освобождены похитителями, либо выкуплены родственниками, 198 человек бесследно исчезли, тела 24 людей были найдены позже со следами пыток и признаками насильственной смерти.

Если сравнивать с прошлым годом, то количество зафиксированных нами случаев похищений снизилось примерно на 17%.

Впрочем, и это снижение может объясняться тем, что теперь родственники похищенных предпочитают не жаловаться.

Подчеркиваю, такое количество похищений и исчезновений было документально зафиксировано сотрудниками нашей организации, которая охватывает своим мониторингом лишь около 30% территории Чеченской Республики.

По документированным нами случаям мы обращаемся в органы прокуратуры, которые открывают розыскные и уголовные дела с ничтожным результатом.

За последние годы практика исчезновений людей расползается и на прилегающие к Чечне территории, прежде всего, Ингушетию.

Но этим последствия событий в Чечне не ограничиваются. В Россию пришел страх, люди боятся друг друга. Жители городов боятся повторения террористических актов. Живущие вне Чечни чеченцы не находят работы, не могут снять жилье, органы милиции отказывают им в регистрации. Волнами проходят кампании по фальсификации уголовных дел, теперь уже по терроризму. Заурбек Талхигов, единственный осужденный в связи с событиями в Норд-Осте, пришел туда по призыву Асланбека Аслаханова, чтобы заменить собой заложников. За свой порыв он получил 8 лет лишения свободы как соучастник преступления. На днях окончательный приговор вынесен Заре Муртазалиевой, находившейся под постоянным наблюдением милиции в течение 2 месяцев и, тем не менее, осужденной на 8,5 лет заключения за то, что "в неустановленном месте в неустановленное время получила у неустановленного лица 196 грамм взрывчатого вещества", намеревалась совершить террористический акт и вовлекала в террористическую деятельность своих русских подруг, которые на суде это отрицали.

Все мы, присутствующие здесь, заинтересованы в том, чтобы насилие и страх прекратились. Надеюсь, что, независимо от политических позиций, именно желание вернуть людям нормальную жизнь служит для нас главным стимулом в наших попытках выработать подходы к изменению политической ситуации в Чеченской Республике.

Для меня и моих коллег по российскому правозащитному движению, вполне очевидно, что первыми шагами на пути любых попыток политического урегулирования непременно должны стать реальные, а не декларативные действия власти, направленные на исправление ситуации с правами человека. Именно и только на этой базе возможно начинать политическое урегулирование, строить легитимную, признаваемую населением власть. Без улучшения поистине катастрофической ситуации с правами человека в Чечне любые подобные попытки обречены на провал.

Главная ответственность здесь ложится на федеральную власть России. Именно эта власть должна продемонстрировать, наконец, что борьба с терроризмом совсем не обязательно должна сопровождаться незаконным насилием, террором против населения. Но пока открыто функционируют незаконные места содержания задержанных и арестованных, пока похитители людей спокойно проезжают через блок-посты, пока абсолютное большинство преступлений, в совершении которых есть основание подозревать военнослужащих, сотрудников МВД, либо сотрудников различных служб безопасности, остаются нераскрытыми, пока убийц защищают генералы и оправдывают суды, пока борьба с терроризмом подменяется фабрикацией уголовных дел — на пути политического разрешения конфликта будут стоять непреодолимые преграды.

Для разрушения базы терроризма — человеческой, идеологической, материальной, надо налаживать диалог, а затем и сотрудничество между всеми силами, структурами, группами, которые осуждают терроризм как метод для достижения целей, которые готовы противостоять терроризму.

Для того, чтобы наш разговор мог стать плодотворным, мне кажется, нам необходимо договорится о некоторых исходных понятиях. В первую очередь, мне представляется важным разделить понятия сепаратизма и терроризма. Необходимо снять с первого абсолютно негативный смысл, даже если сама идея отделения части территории от государства нам не нравится. Нельзя отнять у граждан их право отстаивать отделение какой-то части от остальной территории государства с целью построения там нового независимого государства. Сопротивление уже существующих государств таким тенденциям также естественно и правомерно. Важно, чтобы это противостояние не вело к кровопролитию.

Мы знаем примеры спокойного обсуждения проблем отделения или разделения государств. У нас на глазах мирно распалась Чехословакия. В 1996 г. на референдуме минимальным перевесом был сохранен в составе Канады Квебек. Результаты различны, но кровь не пролилась во обоих случаях.

При честном и цивилизованном подходе обе противостоящие стороны - и сепаратисты, и действующий субъект международного права, - должны быть одинаково заинтересованы в том, чтобы их противостояние не обернулось террором. Террор, кто бы его не творил не имеет оправдания. Нет оправдания ни действиям террористических группировок, ни государственному террору.

К сожалению, за последние десять лет примеров и того, и другого, и в самой Чеченской Республике, и за ее пределами слишком много.

Впрочем, пример Северной Ирландии показывает, что даже и после того, как пролилась кровь, после совершенных терактов политический процесс по разрешению конфликта не только возможен, но и необходим. Для этого государство должно искать партнеров по переговорам не только среди лояльных ему деятелей, должно вовлекать в политический процесс всех, кто готов осудить террористические методы борьбы.

К несчастью, конфликт в Чечне по сравнению с Северной Ирландией несравненно более жесток. Значит тем более интенсивны должны быть усилия по его разрешению.

Наши коллеги по правозащитной деятельности, которые постоянно живут и работают в Чечне не смогли приехать на это заседание Круглого стола. Но они просили передать здесь следующее — безнадежно пытаться искать политическое решение конфликта в рамках двух взаимоисключающих подходов.

Согласно одному — Чеченская Республика находилась, находится и будет находится в составе России, и это не подлежит обсуждению; проблемы определения ее статуса не существует; все, кто противостоит федеральным силам объявляются не стороной вооруженного конфликта, а бандитами, им предоставляется либо погибнуть, либо капитулировать и даже может быть даже пойти служить к своему недавнему противнику; от политического процесса в Чеченской Республике отсечены не только все, кто придерживается сепаратистских взглядов, но даже и те, кто проявляет недостаточную лояльность власти.

Согласно другому подходу — Чеченская Республика уже является независимым государством и разрешить конфликт можно лишь путем межгосударственных переговоров; российские войска должны быть выведены с территории Чечни сразу вслед за прекращением огня; все, кто сотрудничает с Россией, объявляются "национал-предателями".

Оба эти подхода ведут в тупик. Выход — лишь в поисках компромисса.

21 марта 2005 года