I. Введение
II. Дело Ульмана. Убийство шести мирных жителей
III. Дело Лапина. Пытки и "исчезновение" Зелимхана Мурдалова
IV. Дело Аракчеева и Худякова
V. Рекомендации
VI. Примечания

I. Введение

Наилучшей из возможных мер предотвращения грубых нарушений прав человека является эффективное расследование фактов совершения преступлений и строгое наказание виновных в соответствии с законом вне зависимости от звания и должности.

Для Чечни это особенно важное условие национального примирения и долгосрочного политического урегулирования.

К сожалению, реальная обстановка в Чеченской республике совершенно иная. Систематический мониторинг ситуации в Чечне свидетельствует о полной безнаказанности. Чеченские и федеральные правоохранительные органы по-прежнему либо не хотят, либо не в состоянии принять ответственность за свои действия в большинстве случаев серьезных нарушений прав человека. Особенно это касается преступлений, в совершении которых подозреваются представители федеральных сил (военнослужащие, служащие ФСБ и МВД), промосковские чеченские силовые структуры или вооруженные группы, контролируемые ими(1). Люди в Чечне говорят, что нынешняя ситуация "хуже войны", поскольку ситуация в республике характеризуется произволом, несоблюдением законов и запугиванием гражданского населения, беззащитного перед лицом силовых структур(2). Даже в очевидных для правосудия случаях, когда собран большой фактический материал, как правило, не удается привлечь виновных к ответственности. Недостаток же этой ответственности поддерживает этот конфликт и является причиной дальнейших правонарушений.

Значительная часть настоящего доклада посвящена двум судебным разбирательствам по делам российских военнослужащих, за которыми пристально следили чеченская и российская общественность, а также международные наблюдатели и СМИ.

Первый суд над офицером милиции Сергеем Лапиным, представляющий исключение на фоне общего беззакония, завершился 29 марта 2005 года. Октябрьский районный суд г.Грозного приговорил сотрудника ханты-мансийского ОМОНА(3) к 11 годам лишения свободы с отбыванием в колонии строгого режима за умышленное нанесение тяжких телесных повреждений чеченцу Зелимхану Мурдалову при отягчающих обстоятельствах (статья 111, часть 3 Уголовного Кодекса России); превышение служебных полномочий с отяжеляющими последствиями (статья 286, часть 3) и служебный подлог (статья 292). Преступление было совершено 2 и 3 января 2001 года. Но ни он, ни никто другой не были осуждены за "исчезновение" и очевидное убийство Мурдалова, и никого, кроме Лапина, не признали виновным в пытках Мурдалова (и многих других) во временном изоляторе Октябрьского ВОВД(4).

Другое судебное разбирательство, в деталях описанное в докладе, это так называемое "дело Ульмана". 11 января 2002 года во время спецоперации в Шатойском районе Чечни отряд капитана Ульмана открыл огонь по машине, в результате чего один из шестерых пассажиров был убит. Затем, когда было уже ясно, что в машине находились гражданские лица, они без суда и следствия расстреляли пятеро остальных пассажиров. 11 мая 2004 года суд присяжных в Ростове-на-Дону оправдал обвиняемых. Позднее военная коллегия Российского Верховного Суда назначила повторный суд, и в момент составления доклада проходит повторное слушание дела военным окружным судом в Ростове-на-Дону.

Третье судебное разбирательство, продолжающееся по настоящий момент, - суд над лейтенантами МВД Сергеем Аракчеевым и Евгением Худяковым, описано более кратко. Они обвиняются во внесудебной казни трех мирных жителей Чечни 15 января 2003 года. Как и в случае Ульмана, офицеры были оправданы судом присяжных(5), однако оправдательный приговор был отменен военной коллегией Верховного Суда, и было назначено повторное слушание.

В то время, как вынесение обвинительного приговора Лапину имеет огромное значение не только для семьи Зелимхана Мурдалова, но и для многих других жителей Чеченской республики, которые стали жертвами нарушений прав человека и военных преступлений, это лишь малая доля того, что должно быть сделано. Необходимо предпринять гораздо более последовательные и систематические усилия для того, чтобы положить конец атмосфере безнаказанности, царящей в Чечне. Российские власти должны привлечь к ответственности всех виновных в нарушениях прав человека, не ограничиваясь время от времени символичным вынесением обвинительного приговора. Лишь немногие из предпринятых мер в этом направлении были по-настоящему эффективными.

До настоящего времени лишь самые отважные следователи пытались серьезно разобраться в случаях похищения людей, в которых подозревались представители федеральных или промосковских чеченских силовых структур. Это представляло опасность для самих следователей. В марте 2004 года Рашид Оздоев, заместитель прокурора Ингушетии, занимавшийся расследованием похищений людей в ИНгушетии, был похищен сам группой людей в штатском, очевидно представителями ингушского отделения Федеральной Службы Безопасности (ФСБ). Эффективного официального расследования по делу проведено не было и местная прокуратура не смогла предпринять никаких действий на основе признаний, полученных родственниками Оздоева от одного из его похитителей(6).

Статистика

Российские власти утверждают, что правоохранительные органы, выполняющие задания в Чечне, несут ответственность за свои действия. Несколько раз было заявлено, что определенное число военнослужащих и милиционеров было наказаны за преступления против мирных жителей. В то же время, подробности этих дел не раскрываются. Это делается намеренно, поскольку, если взглянуть на детали этих дел, обнаруживается, что за некоторые преступления (внесудебные казни, "исчезновения", незаконные задержания, пытки, массовые преступления в ходе зачисток) большинство виновных из числа военнослужащих и ли сотрудников МВД не были наказаны.

В интервью германским телевизионным каналам АРД и ЦДФ накануне саммита Евросоюз-Россия 10 мая 2005 года в Москве(7) российский президент Владимир Путин отметил, что "сотни уголовных дел возбуждены против российских солдат " и что "более 50 человек приговорено к различным срокам лишения свободы", добавив: "И Вы хотите сказать, что этого недостаточно? А Вы знаете, сколько нужно?". Он также отметил, что "в Чеченской республике создана полноценная, нормально функциониующая судебная система, прокуратура и МВД Чечни."

Интересно отметить, что уже 24 марта 2003 года Сергей Ястржемский, который в то время являлся специальным помощником президента по Чечне, в комментарии радио "Эхо Москвы" отметил, что "50 российских военнослужащих отбывают наказание" за преступления, совершённые в Чечне против местного населения. В том же месяце Главный военный прокурор России Александр Савенков проинформировал общественность о том, что "за время контртеррористической операции на Северном Кавказе 50 военнослужащих, включая 7 офицеров, были осуждены за различные преступления против мирных жителей "(8).

Таким образом, несмотря на то, что российские власти (и власти Чеченской республики) время от времени обнародуют подобные данные, они менее охотно раскрывают подробности расследования правоохранительными органами дел по фактам преступлений против гражданского населения, в которых обвиняются представители федеральных сил или промосковские чеченские структуры. Правозащитный центр "Мемориал", а также депутаты Госдумы, попытались выяснить эти подробности. 25 апреля 2003 года депутат Госдумы Сергей Ковалев наконец получил информацию из прокуратуры Российской Федерации относительно того, за что были осуждены военнослужащие и какие приговоры были вынесены по этим делам.

Согласно предоставленным данным, за период второй чеченской войны по конец марта 2003г. состоялось 58 судебных слушаний по уголовным делам (в отношении 74 военнослужащих), возбужденным по фактам преступлений против гражданских лиц. 42 из этих дел было рассмотрено и 51 военнослужащий осужден(9).

Но, и эти цифры С.Ястржемский предпочел не упоминать в комментарии в марте 2003г, Данные свидетельствуют о том, что из 51 осужденного военнослужащего только 19 были приговорены к лишению свободы, тогда как 24 были осуждены к различным срокам лишения свободы условно, 3 военнослужащих наказаны "ограничением в прохождении воинской службы", 2 отделались денежными штрафами и 3 других уголовных дела были закрыты вследствие акта амнистии. Из тех, кто был приговорен к реальному лишению свободы, 12 человек были осуждены за убийства, 1 за причинение смерти по неосторожности, 3 за вооруженное ограбление, 1 за нарушение правил вождения военной техники, 1 за нарушение правил хранения оружия и 1 за хулиганство(10).

Что касается офицеров милиции, то на момент марта 2003г. было заведено 5 уголовных дел, и 10 милиционеров были осуждены за преступления против гражданского населения Чечни. Все они получили условные сроки наказания.(11)

Ни один представитель ФСБ не был осужден. Не известны подобные случаи и в отношении промосковской группировки, возглавляемой вице-премьером Чечни Рамзаном Кадыровым, сыном бывшего чеченского президента Ахмада Кадырова (так называемые "кадыровцы").

С момента публикации подробного отчета Генерального Прокурора Российской Федерации в апреле 2003г. относительно случаев осуждения военнослужащих и сотрудников МВД, обнародованного "Мемориалом", второй подробный список появился в августе 2004г. На этот раз Омбудсмен Российской Федерации Владимир Лукин направил запрос и получил информацию от заместителя Генпрокурора РФ. "Мемориал" снова обнародовал эти данные. Согласно этому списку, на момент августа 2004г. 84 военнослужащих были осуждены военными судами. Из них только 22 человека были приговорены к лишению свободы, тогда как 29 получили условные сроки наказания. 3 военнослужащих наказаны "ограничением в прохождении воинской службы", 7 отделались денежными штрафами и дела против 23 военнослужащих были закрыты вследствие акта амнистии(12).

В апреле 2005г. председатель Грозненского военного гарнизонного суда Александр Кузнецов объявил, что с момента начала работы суда в сентябре 2003г. он изучил более 600 уголовных дел, возбужденных против военнослужащих, по 95% случаев были вынесены обвинительные приговоры. Тем не менее, лишь около 5% приговоров были вынесены по фактам преступлений против мирных жителей(13). Несмотря на то, что Кузнецов привел два примера подобных обвинений, он не раскрыл подробностей остальных случаев(14).

Это лишь небольшая доля по сравнению с числом преступлений, совершенных представителями федеральных сил. Важно также выяснить, до какой стадии доходит расследование самых важных типов преступлений, как то насильственных "исчезновений", случаев пыток или убийств незаконно или законно задержанных или случаев массового нарушения прав человека во время проведения зачисток.

Изучив эти подробности, становится очевидным, что с начала второй чеченской войны был вынесен лишь один обвинительный приговор по случаю похищения ("исчезновения"), совершенное членом федеральной группировки - по делу Буданова(15); одно обвинение по применению пыток - по делу Лапина, и лишь несколько обвинений в сотнях тяжелых преступлений, совершенных в ходе зачисток.

a) "Исчезновения"(16)

В Чечне с момента начала второй войны в 1999г. количество исчезновений очень велико. По оценкам правозащитного центра "Мемориал" от 3000 до 5000 человек "исчезли" за этот период. Только в 2004г. Мемориалом зарегистрировано 396 случаев похищения людей, из которых 207 числятся "пропавшими" и 24 были обнаружено убитыми на момент февраля 2005г.(17) "Мемориал" проводит мониторинг только на 25-30% всей территории Чеченской республики. Недавний отчет Хьюман Райтс Вотч отмечает, что "насильственные исчезновения в Чечне достигли такого уровня, что их можно квалифицировать как преступления против человечества."(18) Появилась пугающая тенденция брать в заложники родственников тех, кто подозревается в участии повстанческих формирований с целью заставить последних сдаться в плен.(19)

Власти также признают высокий показатель "исчезновений." Например, в конце 2004г. Генеральный Прокурор Российской Федерации заявил, что с 1999 года 2437 человек были похищен и судьба 2090 остается неизвестной(20). Чеченский президент Алу Алханов в октябре 2004 г. заявил, что "по данным прокуратуры в республике ежедневно "исчезает" до 7 человек..."(21)

Тогда как уголовные дела возбуждаются по многим случаям "исчезновений", тщательных расследований и наказания виновных за этим не следует. Обычно даже не происходит допросов свидетелей и родственников. Большинство дел были либо преждевременно закрыты либо находятся в рассмотрении длительное время.

Российские и международные правозащитные организации сходятся во мнении, что ответственность в большинстве случаев "исчезновений" (похищений) лежит на государственных структурах, федеральных военнослужащих или, во всевозрастающем числе случаев, промосковских силах безопасности Чечни, которые зачастую действуют в сотрудничестве или под руководством ФСБ. Как часть российской политики "чеченизации" конфликта, промосковские чеченские силы стали играть значительно более активную роль в конфликте, постепенно заменяя федеральные войска в качестве виновных в "исчезновениях" и иных нарушениях прав человека(22). Это становится ясным из обстоятельств этих дел: федеральные служащие часто прибывают на бронетранспортерах и военных грузовиках, промосковские чеченские силы прибывают большими вооруженными группами на нескольких машинах (в т.ч. во многих случаях на серебристых ВАЗ-21099, известных в Чечне как машины "кадыровцев"), похитители часто действуют во время "комендантского часа" (когда движение транспорта и перемещение лиц ограничено), свободно минуют блокпосты и т.д.

Во многих случаях это подтверждают и официальные лица различного ранга. Например, Главный Прокурор Чечни Владимир Кравченко в марте 2003 года заявил, что "по его заключению из 565 уголовных дел, открытых по случаям похищений, ... почти 300 уголовных дел содержат факты причастности членов федеральной группировки к исчезновениям граждан"(23). Бывший глава чеченской администрации Ахмад Кадыров также неоднократно подтверждал причастность федеральных сил к "исчезновениям". В конце марта 2003г. в интервью радиостанции "Эхо Москвы" он заявил, что в декабре 2002г. и январе 2003г. похитители в основном "передвигались на БТРах и Уралах"(24). 31 января 2005г. начальник регионального оперативного штаба на Северном Кавказе Аркадий Еделев отметил, что "к сожалению, помимо бандитов, представители федеральных сил и правоохранительных структур также принимают участие в похищениях граждан республики"(25).

Из всех тысячи случаев "исчезновений" только два дела доведены до суда.

Первым является дело полковника Юрия Буданова, который похитил, изнасиловал и убил чеченскую девушку Хеду Кунгаеву. Данный случай является примером не просто "исчезновения", а открытого похищения и убийства(26). После длительного суда и пересмотра дела в июле 2003г. он был осужден и приговорен к 10 годам лишения свободы.

Другим примером является дело Сергея Лапина, подробно описанное в докладе. Множество деталей указывают на то, что он похитил Мурдалова, но обвинения по этому поводу выдвинуты не были.

б) Зачистки

В Чечне сотни зачисток были проведены за период второй чеченской войны, которые сопровождались массовым применением силы против гражданского населения, частыми незаконными задержаниями, грабежами, избиениями и применением пыток против сотен задержанных, а также, что особенно важно отметить, исчезновениями и убийствами многих из них. С 2003 г. подобная практика все чаще наблюдается и в Ингушетии.

Практически ни одно из сотни грубых нарушений прав человека, совершённых в ходе проведения зачисток, не увенчалось обвинительным приговором и даже не было доведено до суда.

Были и исключения, но даже они свидетельствуют, насколько тяжело привлечь преступников к ответственности, если виновными являются федеральные военнослужащие:

После проведения серии зачисток в Курчалоевском районе в июне 2001г., которые сопровождались "исчезновениями" и другими грубыми нарушениями прав человека, десятки жалоб были направлены прокурору. За этим последовали осуждающие заявления высокопоставленных чеченских и региональных чиновников, а также были заведены несколько уголовных дел. Спустя 2 года абсолютное большинство открытых дел было приостановлено по причине "отсутствия лиц, подлежащих судебному преследованию" (статья 195 часть 3, Уголовного процедурного кодекса). Ни один человек не был осужден за "исчезновение", за убийство или за применение пыток. Единственным результатом стало осуждение капитана O., которого приговорили к уплате штрафа в 50 минимальных размеров оплаты труда (около 500 долларов США) за незаконное задержание на 40 минут двух офицеров областной прокуратуры.(27)

После другой серии зачисток в селениях Ассиновская и Серноводская в начале июля 2001г., которые сопровождались "исчезновениями" и другими грубыми нарушениями прав человека, вновь последовали протесты чеченских властей, отставка двух руководителей местных администраций и возбуждение уголовных дел. На этот раз 3 милиционера были осуждены за незаконное задержание трех граждан Чечни 3-5 июля 2001г., а также за кражи. Но все они были осуждены условно: двое милиционеров на 1,5 года, и один на 1 год(28).

в) Пытки

Пытки получили широкое распространение в Чечне. Стало обычной практикой, что местных жителей силой привозят на базы воинских подразделений или в другие места незаконного задержания, их где подвергают пыткам обычно с целью получения признательных показаний в том, что они принадлежат к группам повстанцев или помогают им, а также вербовки их в качестве информаторов.

За период с начала второй военной кампании в Чечне и по конец марта 2003г.(29) ни один человек не был осужден за применение пыток по статье 117 (пытки: физическое или психологическое истязание путем систематического избиения или иного насилия). 3 человека были осуждены за действия, подходящие под разряд "пыток", но пытками они признаны не были. Два из них были приговорены к условному наказанию, третий (Сергей Лапин) был приговорен к 11-летнему заключению.

Младший сержант M. и прапорщик Ч. были приговорены к трем годам лишения свободы условно (с 2х летним испытательным сроком) за "длительное избиение 4 февраля 2001г." двух граждан Чечни в бараках. Военный суд вынес обвинение по статье 286, часть 3 (превышение должностных полномочий).

Солдат-контрактник E. был осужден по статье 213 (хулиганство) на 3 года лишения свободы условно за "жестокое избиение" 9 местных жителей в помещении военной комендатуры в селении Верхний Наур 20 августа 2002г.

Комитет по предотвращению пыток 10 июля 2003г. сделал одно из редких "Публичных заявлений", в котором отметил, что "в Чечне создалась благоприятная ситуация для применения пыток и других форм недозволенного отношения сотрудниками правоохранительных органов и федеральных сил, выполняющих задание в Чеченской республике", и что "действия по привлечению к ответственности за акты недозволенного обращения, незаконного задержания и исчезновений на территории Чеченской республики, до сих пор были малоэффективными ". В этом заявлении Комитет по предотвращению пыток дал ряд рекомендаций. Российские власти до сих пор не разрешили опубликование отчетов Комитета по семи визитам в Чеченскую республику, последний из которых состоялся в декабре 2004г.(30)

г) Изнасилования

Согласно данным, предоставленных прокуратурой депутату Госдумы Ковалеву в апреле 2003 г., два человека были осуждены за изнасилования. Тем не менее, виновные военнослужащие были осуждены лишь условно.

Военнослужащий по призыву O. был приговорен к 5 годам лишения свободы (с 5 летним испытательным сроком). 29 августа 2001г. он изнасиловал жительницу Чечни A. Дамбаеву в доме ее семьи и открыто похитил имущество на общую суму 1500 рублей. Военным судом военнослужащий признан виновным в совершении преступления, предусмотренного статьями 131, часть 1 (изнасилование), и 161, часть 2 (кража)(31).

Прапорщик Ч. был приговорен к 4 годам лишения свободы условно (с 5 летним испытательным сроком) за изнасилование 10 марта 2001 г. в н.п. Ханкала в помещении строящейся казармы воинской части гражданки Ивченко. Военным судом военнослужащий признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ст. 131 ч.1 УК РФ (изнасилование)(32).

Недостаток тщательного расследования в подавляющем большинстве случае

Эффективность работы прокуратуры абсолютно различна, когда на скамье подсудимых находятся повстанцы и члены федеральных или промосковских чеченских сил.

Например, в 2000г. прокуратура расследовала 325 дела по статье 208 (организация или участие в незаконных вооруженных группировках) и смогла довести до конца 143 дела. В 2001г. расследовалось 311 дела и было завершено 112, в 2002г. расследовалось 322 дела и 170 из них было завершено. Только в 2002г. прокуратура могла передать в суд 69 уголовных дел в отношении 110 повстанцев(33).

Отношение прокуратуры сразу меняется, когда дела касаются преступлений, совершенных военнослужащими или милиционерами.

Никто не был признан виновным в резне и серии других преступлений в поселке Новые Алды (февраль 2000г.), в Старопромысловском районе Грозного (январь - февраль 2000г.) и в селе Алхан Юрт (декабрь 2000г.).

Подобным образом, не предпринимается должных усилий по розыску преступников, виновных во внесудебных казнях (убийствах) десятков человек, тела которых найдены в массовых захоронениях. Например, в конце февраля 2001г. в нежилом пригородном поселке рядом с российской военной на Ханкале были обнаружены тела 54 человек со следами от пуль и колющих ран. У некоторых были отрезаны уши, у многих связаны руки, лица или глаза завязаны платками. Известно, что по меньшей мере 17 их этих людей были арестованы в разное время в различных селах военнослужащими или милиционерами(34), ни один из которых до сих пор не был наказан за эти преступления.

В самом последнем отчете о ситуации с правами человека в Чеченской республике Комитета по правовым вопросам и правам человека Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПАСЕ) приводится длинный список дел, по которым докладчик Комитета г-н Рудольф Биндиг запросил детальную информацию у Генпрокурора Российской Федерации. В ответе сообщается, что практически все эти дела были приостановлены или незавершены(35).

II. Дело Ульмана. Убийство шести мирных жителей

11 января 2002 года группа российских военнослужащих, под командованием Эдуарда Ульмана, в ходе спецоперации в Шатойском районе Чеченской республики, открыла огонь по гражданской машине, убив одного из шести пассажиров. Выяснив, что в машине находились мирные жители, военнослужащие расстреляли остальных пять человек.

Суд присяжных признал капитана Ульмана и других подсудимых невиновными.

Краткое описание события

11 января 2002 года в районах сел Дай и Нохчи Келой проводилась спец операция, призванная, по версии военных "проверить информацию о нахождении в этом селе раненного Хаттаба и 15-ти арабских наемников". Операция была разработана командованием Объединенной Группировки Вооруженных сил (Ханкала). Руководителем операции был назначен полковник Плотников. Для осуществления спецоперации в районе селения Дай были высажены на вертолетах 6 групп спецназа ГРУ МО РФ. 4 группы были высажены на близлежащей горе Дай-лам (именно там был размещен временный командный пункт операции во главе с Плотниковым).

Две остальные разведгруппы, в том числе группа N 513 под командованием капитана Ульмана, были высажены непосредственно на окраинах селения Дай. Перед ними были поставлены задачи по блокированию единственной дороги (на въезде и выезде), ведущей через село.Дай до подхода мотострелковой части и сотрудников Шатойской комендатуры, которые должны были 12 января произвести в Дае "зачистку". Группа Ульмана, в составе офицеров Калаганского (замкомгруппы) и Воеводина, а также рядового состава была высажена на выездной дороге, ведущей в с.Нохч-Келой, у старой заброшенной фермы в 1,5 км. юго-восточнее селения Дай.

Сразу же после десантирования (около 15 часов) группа Ульмана заняла развалины фермы, расположенные в 30-50 метрах от дороги. После этого Ульман, через радиста Асатина, связался по рации со своим непосредственным командиром майором Перелевским и уточнил задачи группы, которые заключались в том, чтобы до подхода мотострелков останавливать весь проезжающий транспорт, досматривать его, а также проверять документы у проезжающих.

Через 40-60 минут после высадки, сержант Цыбденов доложил Ульману о подъезжающей автомашине УАЗ. Ульман выскочил из засады, когда машина уже проезжала мимо фермы, и скомандовал "Огонь!". По машине был открыт огонь на поражение, и она мгновенно остановилась. Из нее вышло 5 человек, некоторые с поднятыми руками:

•  Джаватханова Зайнап (35 лет, беременная женщина, мать семерых детей.)
•   Сатабаев Абдул-Вахаб (44 года, завуч школы в с. Нохчи-Келой,
•  Бахаев Шахбан (44 года, местный лесник),
•  Тубуров Хамзат (45 лет, водитель, подрабатывающий частным извозом),
•   Мусаев Магомед (22 года, племянник Джаватхановой. Житель селения Старые Атаги).

Аласханов Саид-Магомед (68 лет, директор школы в Нохч-Келое), сидевший на переднем пассажирском сиденье был смертельно ранен в голову и остался в машине. Тубуров и Сатабаев были ранены, соответственно, в руку и ногу.

Согласно данным следствия, Ульман приказал Цыбденову проверить и записать в блокнот данные о задержанных. Когда выяснилось, что все они мирные жители и не имеют никакого отношения к боевикам, Ульман связался по рации с Перелевским, передал ему информацию о мирных пассажирах и сказал, что у него " шесть сугробов: один холодный, два теплых и три тепленьких". Перелевский приказал Ульману ждать от него дополнительных распоряжений. После чего Перелевский доложил Плотникову о том, что группой Ульмана уничтожено шесть боевиков. Через некоторое время Перелевский по рации дал указание Ульману уничтожить задержанных местных жителей, а также подорвать УАЗик и сжечь его.

Позже обвиняемые в убийстве военные заявили, что приказ расстрелять мирных жителей был получен не от Перелевского, а от руководителя операции Плотникова, и что они обязаны были выполнить данный приказ. Плотников отрицает факт дачи такого приказа.

Ульман, Калаганский и Воеводин вывели задержанных людей из ложбины, где их держали, и расстреляли их выстрелами из бесшумного оружия в спины.

Раненный Мусаев сумел броситься в овраг и убежать. Калаганский и Цыбденов погнались за ним, чтобы добить его. Но вскоре вернулись, побоявшись далеко отойти от своей группы. Мусаев умер от потери крови в 500-х метрах от места расстрела. По приказу Ульмана по уже убитым людям были произведены выстрелы из оружия. Затем их тела поместили в УАЗ и, слив горючее, установили взрывчатку под передними колесами и взорвали его. Под утро 12 января Воеводин облил машину горючим и поджег автомашину с трупами.

Следствие и судебное разбирательство

В ходе последовавшего следствия к ответственности привлечены четыре человека: капитан Эдуард Ульман, лейтенант Александр Калаганский, сержант Владимир Воеводин и их непосредственный командир майор Анатолий Перелевский. Дело, известное как "дело Ульмана" стало вторым "будановским делом"(36) для жителей Чечни.

9 февраля 2004 года, через два года после происшествия, начался судебный процесс.

29 апреля суд присяжных выне с оправдательный вердикт, а 11 мая Северо-Кавказский окружной военный суд на основании вердикта присяжных заседателей вынес окончательный приговор. Военнослужащие спецназа ГРУ МО РФ (группа 513, в/ч 87341) Ульман Эдуард, Калаганский Александр, Воеводин Владимир и Перелевский Алексей, виновные в убийстве шестерых человек были отпущены из зала суда.

Определением Военной коллегии Верховного Суда РФ от 26 августа 2004 года оправдательный приговор был отменен. Уголовное дело было направлено на новое судебное разбирательство в тот же суд в ином составе судей со стадии предварительного слушания. Но теперь уже и обвиняемый Ульман не находится под стражей.

23 декабря 2004 года состоялось судебное заседание, где происходило формирование коллегии присяжных заседателей. Согласно постановления судьи Жидковой С. от 22 октября 2004 года, 96 кандидатов в присяжные должны были быть избраны из 12 субъектов ЮФО, т.е. по 8 человек от каждого субъекта. На заседание явилось только 35 человек. Все, кроме одного кандидата из Калмыкии, русской национальности. Понятно, почему так вышло в Ростове, Волгограде, Астрахани, Ставрополе, в Краснодаре. Это русские города. Но вызывает сомнение исполнение главного условия выбора жюри присяжных - случайности, когда выбранные в Дагестане (1 человек), в Кабардино-Балкарии (1 человек) и в Адыгеи (14 человек) тоже русской национальности. Из Ингушетии, Карачаево-Черкесии и Северной Осетии кандидаты не представлены вообще. Из прибывших 35 человек были выбраны 12 человек для жюри присяжных и 8 человек в запас.

18 января 2005 года начались новые слушания по делу. Председательствующий - судья Жидков, Гособвинители - прокуроры Главной военной прокуратуры Титов и Лозинский.

На этот раз подсудимые утверждают, что перед ними была поставлена задача не по блокированию дороги, а по организации засады, которая (в соответствии с секретным нормативным актом для спецназа ГРУ) позволяла им открывать огонь по движущейся машине сразу и на уничтожение. Кроме этого, они продолжают утверждать, что расстреляли мирных жителей, выполняя обязательный для них приказ Плотникова. Свидетели по делу (ГРУшники, сотрудники Шатойской комендатуры) почти кардинально меняют свои показания, данные в ходе следствия. Многие из допрашиваемых до сих пор являются сослуживцами подсудимых. Прокурорам приходится постоянно оглашать ранее данные свидетелями показания, подтверждающие вину обвиняемых.

Плотников своих показаний не изменил и продолжает утверждать, что Перелевский первоначально сообщил ему об уничтожении шести боевиков, а потом о пяти. Со слов Плотникова спецназ ГРУ ему вообще не подчинялся и руководили им майор Перелевский и полковник ГРУ Золотарев.

В преддверии нового судебного слушания сторона потерпевших обратилась с ходатайством в Северо-Кавказский окружной военный суд с просьбой заключить обвиняемых под стражу и перенести судебные заседания в один из соседних с Чечней субъектов РФ:

"1. Просим избрать в отношении подсудимых Ульмана Э., Калаганского А., Воеводина В., Перелевского А., обвиняемых в совершении особо тяжких преступлений меру пресечения в виде заключения под стражу, предусмотренную ст. 108 УПК РФ. Совершенные подсудимыми деяния относятся к категории особо тяжких преступлений (Ст. 15 УПК РФ).

Совершенные подсудимыми особо тяжкие преступления сопряжены с обстоятельствами, которые закон (ст. 63 УПК РФ) признает отягчающими, а именно:

А) наступление тяжких последствий (убийство 6-ти беззащитных людей, в том числе беременной женщины, а также подрыва авторитета госвласти) (п. "Б"),

Б) преступления совершены группой лиц по предварительном сговору (п. "В"),

В) преступления совершены в отношении беззащитных, беспомощных лиц (п. "И")

Г) преступления совершены с особой жестокостью и мучениями для потерпевших (п. "И"),

Д) преступления совершены с использованием оружия, с применением психического и физического принуждения (п. "К"),

Е) подсудимые Калаганский и Ульман проявили особую активность при циничных убийствах беззащитных людей: беременной женщины, подростка и пожилых граждан, а подсудимый Перелевский проявил особую настойчивость в стремлении к достижению преступных последствий (п. "Г"),

Ж) подсудимые, с целью скрыть личности уничтоженных ими гражданских лиц, которых они командованию выдавали за боевиков, и получить таким способом поощрения по службе и награды, сожгли тела убитых и взорвали автомашину (п. "Е").

Совокупность этих отягчающих обстоятельств при совершении особо тяжких преступлений является показателем высочайшей степени общественной опасности как самих деяний, так и совершивших их лиц...

2.Рассмотреть настоящее уголовное дело в форме выездного заседания Северо-Кавказского окружного военного суда в одном из субъектов РФ, прилегающих к Чеченской Республике, где совершены инкриминируемые подсудимым деяния (Дагестан, Ингушетия, Кабардино-БАлкария) с участием коллегии присяжных заседателей, сформированной из числа кандидатов, отобранных в одном или в нескольких их этих регионов.

...Преступления совершены на территории Чеченской Республики, где проживают все потерпевшие по уголовному делу, а также значительная часть свидетелей.

Рассмотрение уголовного дела в близлежащем регионе, а не в отдаленном г. Ростов-на-Дону отвечает правам и законным интересам потерпевших и, одновременно, не ущемляет интересы стороны защиты и других участников судопроизводства.

Другая, основная причина переноса рассмотрения дела из г. Ростова-на-Дону кроется в общественной атмосфере, сложившейся в Ростовской области вокруг рассматриваемого дела и в крайне негативном, предвзятом отношении местного населения как к ситуации в Чеченской Республике, так и к ее жителям.

Последнее обстоятельство делает невозможным формирование беспристрастного, нетенденциозного состава коллегии присяжных заседателей и вынесение законного справедливого судебного решения, что красноречиво подтвердилось при предыдущем рассмотрении настоящего уголовного дела".

В ходатайстве потерпевшим было отказано, и ни одна из их просьб не была удовлетворена.

Интервью с адвокатом потерпевших Магомедом Гандаур-Эги

Беседа с адвокатом состоялась дважды. В первый раз в июне 2004 года (после вынесения первого вердикта) и во второй раз в апреле 2005 года, когда начались уже повторные слушания.

Противоречивость показаний обвиняемых военнослужащих

Изначально военное руководство хотело увести преступников от наказания. Так, в первые же дни трагедии в российских СМИ, со ссылкой на военные источники в Ханкале, появились публикации о том, что в Шатойском районе уничтожено пять боевиков.

Сами обвиняемые в своих первоначальных показаниях говорили о том, что УАЗ якобы не остановился на требования Ульмана, а водитель даже предпринял неудачную попытку сбить Ульмана. После чего они вынуждены были открыть огонь, в результате чего сразу же были убиты все пять(!) человек, находившиеся в УАЗе. Они утверждали, что машину они не подрывали и не сжигали, что последнее могли сделать боевики, "чтобы обострить конфронтацию между местным населением и военными".

А Перелевский настаивал на том, что Ульман сразу же доложил ему об одномоментной гибели всех пятерых пассажиров УАЗа. На первоначальных допросах обвиняемые еще не знали, что скрывшийся Мусаев был обнаружен недалеко от места расстрела и поэтому говорили о пятерых убитых.

Следствием также было установлено, что для подкрепления этой версии Ульман регулярно инструктировал свидетелей из числа подчиненных ему солдат 513 группы о том, какие показания им следует давать по делу, раздавал этим военнослужащим для заучивания отпечатанный текст с изложением своей версии (один из таких текстов находится в материалах дела), а также несколько раз провел с ними занятия на местности, для отработки этой лжеверсии.

После того как рядовые военнослужащие дали изобличающие показания и картина преступления стала очевидной, Ульман, в свое оправдание, начал ссылался на приказ Перелевского. О Плотникове тогда он не упоминал.

Имя Плотникова появилось через девять месяцев после начала следствия, после очной ставки между Ульманом и Перелевским. Видимо, осознав всю опасность ситуации для них, они оба стали ссылаться на приказ от Плотникова.

Причины, почему Ульман, Перелевский, а также другие их сослуживцы по спецназу ГРУ пытаются обвинить во всем Плотникова очевидны: Плотников для них "чужой", он не ГРУшник, не офицер их части. Именно по этому они отвели ему роль "стрелочника". Но даже эта версия обвиняемых не уводит их от ответственности. Исходя из норм, действующих на территории РФ, приказ убить человека - преступен изначально. Офицеры с высшим образованием не могли не знать этого.

Кроме этого, ни один из допрошенных офицеров, в том числе и планировавшие эту операцию в Ханкале, не смогли объяснить внятно суду ее цели. Создается впечатление, что вся операция была нацелена только на получение наград. Совершили убийство и все. Операция закончилась. Ульман получил правительственную награду, Калаганский получил орден Мужества.

Роль командира операции Владимира Плотникова

Желая обелить подозреваемых, следствие в начале разрабатывало версию, минимализурующую их ответственность, указывая, что гражданскую машину взорвали боевики. Однако, эта версия была отвергнута, когда военнослужащие начали давать противоречивые показания. Тогда следствие выдвинуло версию, по которой Ульман и другие только выполняли приказ командования. Но и это слабое оправдание.

Но все равно, следствие пыталось зацепиться за эту версию, утверждая, что приказ расстрелять и добить раненых им дал Плотников. Я тоже долгое время думал, что Плотников виноват. Но когда в конце его допросили, я понял, что он не виновен и такого приказа не давал. Делу помогли очень хорошие показания заместителя руководителя операции полковника Золотарева С. Золотарев прилетел на место операции позже, около 16.30 и тут же Плотников ему сообщил, что "молодцы ребята Ульмана. Не успели приехать, уже уничтожили шесть боевиков". А тогда люди были еще живы. Только Аласханов был убит, а остальные были живыми. И этот факт говорит о том, что Перелевский с Ульманом уже замыслили уничтожение задержанных мирных жителей, а Плотникову представили их как боевиков.

Со слов Золотарева, через час или два пришла информация, что уничтожено только пять боевиков. К тому времени уже сбежал Мусаев, они испугались, что он может обнаружиться где-нибудь, и передали руководству уже цифру пять.

- То есть приказа расстрелять со стороны Плотникова не было?

Плотников заявил, что такого приказа не было и быть не могло. Рядом с ним все время находился представитель военной прокуратуры, который наблюдал за соблюдением законности проводимых при спец операции действий. В пользу Плотникова говорит еще тот факт, что он не дал Ульману уйти с этого места в течение полу-суток, просто потому, что он заподозрил, что там что-то произошло. ОН держал их там специально. Ведь если бы они оттуда быстро ушли, то "все концы были бы в воду", что типично для Чечни. Спецназ ГРУ в этой операции действовал автономно и не подчинялся ему. Как знать, если бы Плотников был офицером ГРУ, то, возможно, он тоже бы содействовал сокрытию преступления.

Объективность следствия

Вообще, можно ли считать следствие объективным, если три человека, совершившие тягчайшее преступление находились не под стражей? Формулировки в обвинительном заключении говорят сами за себя. Через каждое слово говорится, что "обвиняемые, совершая эти деяния, желали избежать нарекания со стороны командования", "боялись понести ответственность" и т.д. Для присяжных эти щадящие формулировки звучали как установка: "Бедные ребята не при чем. Им приказали, они убили".

Была допрошена масса свидетелей. Прокуратура ссылается на то, что подсудимые, боясь, что будет обнаружено убийство Аласханова, совершили последующие убийства, то есть просто убрали свидетелей. В этом нет никакой логики. Мимо разрушенной фермы в этот день проезжали еще две машины марки "УАЗ" и "НИВА". Люди из этих автомобилей, тоже местные жители, были вызваны в качестве свидетелей и допрошены. Они утверждают, что видели женщину недалеко от обстрелянной машины и мальчишку, который сидел на корточках (расстрелянных в последствии Джаватханову и Мусаева). Они были еще живы. 6-7 свидетелей видели людей еще живыми и убийцы знали это. То есть говорить о том, что мотив убийств - уничтожение свидетелей они не могут. Там было просто умышленное убийство. Просто циничное убийство людей.

Вообще атмосфера в зале была очень тяжелая. Подсудимые вели себя абсолютно спокойно. Особенно Калаганский, непосредственный палач. Именно он расстреливал людей в спины, а потом достреливал их тела. Его поведение было даже вызывающим.

- Их сразу задержали ?

Нет, они одну - две недели находились на военной базе в Борзое (Шатойский район). Затем они находились под подпиской о невыезде. А арестовали их только 22 февраля 2002 года.

- Не понятно. Почему люди, которые подозреваются в убийстве, находились на свободе?

Что тут комментировать! Ульман был под стражей, остальные трое под подпиской о невыезде. Этот вопрос один из главных в процессе по делу Ульмана. И именно он не позволяет нам питать какое-либо доверие к прокуратуре и к суду. Если указанные государственные институты не считают хладнокровных убийц шести беззащитных мирных людей, которые нисколько в этом не раскаялись, подлежащими изоляции от общества, то о каком доверии к суду и прокуратуре может идти речь? Таких примеров "милосердия" государства к очевидным убийцам судебная практика не знает. Во всяком случае, мне такие примеры не известны. Этот факт - прямое отражение позиции государства в данном деле. Даже не понятно, почему Ульмана не отпустили. Он в жалобе писал, что это потому, что остальные трое русские, а он немец.

Более того, все преступники до настоящего времени продолжают служить этому государству и получать от него награды и звания. (...)

Начались новые слушания. В начале судья отклонил ряд наших ходатайств. При обращении к присяжным он сказал: "Не судите, да не судимы будете", что является прямым призывом к оправдательному приговору.

В зале суда с начала процесса присутствовала некая Попкова, стажер адвоката Ульмана. Мы с Сатабаевым (одним из потерпевших) случайно стали свидетелями того, как она подсела в рейсовом автобусе к одному из присяжных Ершовой и о чем-то с ней говорила. Она уже дважды выходила на контакты с присяжными (по закону присяжные не имеют права общаться с участниками процесса об обстоятельствах дела). Вполне очевидно, что она выполняла задание адвоката Ульмана Кржечковского. Мы сделали заявление об этом в суде. Присяжный заседатель Ершова начала отрицать сам факт общения. Но мы сами были свидетелями этого. Какие выводы можно сделать из этого отрицания? Да и "таинственный стажер" после этого инцидента в зале суда больше не показывался.

У нас есть все основания полагать, что сторона обвинения пытается воздействовать на присяжных, и может быть даже их подкупить (к потерпевшей Тубуровой подкинули в гостиницу анонимную записку, в которой говорится, что присяжных пытаются подкупить).

Чувствуя такую поддержку, уже и обвиняемые ведут себя по другому. Раньше они были подавлены, теперь они чувствуют себя очень уверенно.

Суд присяжных

Когда началось судебное разбирательство?

27 октября была сформирована первая коллегия присяжных. Эта коллегия была распущена 20 января в связи с тем, что 5 присяжных отказались участвовать. Судебное заседание было признано недействительным. Новый отбор присяжных начался 9 февраля. 29 апреля суд присяжных уже вынес вердикт, а 11 мая суд вынес окончательный приговор. Следовательно, суд был с 9 февраля по 11 мая.

Когда потерпевшая Забурова рассказывала о том, как она выезжала на место убийство ее мужа, она не могла сдержать слез. И в этот момент один из заседателей, пожилой человек, засмеялся. Уже было понятно, какой будет вердикт. Женщина рассказывает о таких вещах, а ему смешно...

С подачи защитников перед присяжными был поставлен вопрос: "Действовали ли подсудимые в соответствии со служебными полномочиями, предоставленными им, или они вышли за их пределы?". Это грубейшее нарушение норм уголовного судопроизводства. Председательствующий не имел права ставить вопросы в такой форме. У присяжных обыденное сознание, они не профессионалы. Ставить вопросы перед ними в такой форме запрещено законом. Это статья 339 УПК РФ. Ответ на этот вопрос требует глубокого знания юридической теории и практики, в том числе знания воинского законодательства. Сначала надо определить полномочия военнослужащих. Потом уже эксперт должен оценить, превысили они пределы этих полномочий или нет.

Может судья не заметил это нарушение. Но судья тоже был на стороне подсудимых. Его напутственное слово говорило об этом. Он сказал, что нахождение Ульмана под стражей не является основанием факта его виновности. Он мог это сказать, но он тут же должен был добавить, что не нахождение под стражей остальных троих обвиняемых также не является фактом их невиновности. Он должен был соблюсти здесь этот баланс. Были еще другие моменты... Вел он, якобы, себя беспристрастно, соблюдал формальную процедуру судоотправления, но именно в самых важных вещах он показывал присяжным на чьей он стороне.

Первая коллегия присяжных заседателей избиралась 27 октября 2003 года. 20 человек ушли сразу. Мотивация ухода - они не хотят судить офицеров. Из оставшихся, когда уже заканчивалось судебное следствие, 5 человек ушли. По надуманным, не уважительным причинам (по семейным и подобным обстоятельствам). По закону, они не имели права так уходить.

Собрали новую коллегию. Пригласили 80 кандидатов. Причем, пригласили не путем случайной выборки, как требуется. Это было видно. В этот же день (9 февраля 2004 года) начали отбор присяжных. Очевидное нарушение, потому что закон предусматривает между этими двумя процедурами минимальный разрыв в семь суток. Также было непонятно, по какому принципу отбирали присяжных. Из 80 кандидатов - 60 самоотвелись. Мотивацию этого они не и скрывали. Они прямо заявляли, что считают действия офицеров правильными, что они не имеют права судить офицеров, что питают негативное отношение к чеченцам. Некоторые вообще говорили, что чеченцев надо "давить" и что офицеры действовали так, как должны были действовать, что они морально на их стороне. Очевидно, что из таких кандидатов нельзя было отобрать объективный и беспристрастный суд, как этого требует закон. А в Ростове ничего другого быть и не могло.

Оставшиеся 20 человек, даже не заявив о своих пристрастиях, мысленно уже вынесли вердикт.

Они, наверное, и остались для того, чтобы сделать это. И подтверждение этому тот факт, что после того, как оправдательный вердикт был оглашен, они дружно сами себе захлопали.

- Почему суд был в Ростове, а не в Чечне?

В соответствии с федеральным законом, в Чечне суд присяжных вводится только с начала 2007 года. В силу этих обстоятельств суда присяжных здесь быть не может. И вторая проблема. Это военный суд и дело находится в подсудности окружного суда. Не гарнизонного, первого уровня, а окружного суда. А на северокавказской территории окружной суд только в Ростове.

- Почему был именно суд присяжных? Чье это было решение?

Это неотъемлемое право обвиняемых. Если они заявляют, что хотят быть осуждены судом присяжных, им нельзя запретить. Идеально в коллегии присяжных заседателей должны быть люди, которые решением местных органов внесены в списки кандидатов присяжных заседателей. Они избираются в каждом регионе. Во времена СССР так избирали народных заседателей.

Из них в случае конкретного судебного разбирательства путем случайной выборки отбирается определенное количество кандидатов (случайность выборки - одно из основных требований закона). И из них уже начинают формировать коллегию присяжных.

Уже после отбора участникам процесса задается вопрос "Есть ли отвод в уже сформированной коллегии по мотивам тенденциозности?". Имеется ввиду общая неспособность коллегии ввиду специфики дела (межнациональная напряженность, например) вынести объективный вердикт по делу. Другими словами, когда есть основания предполагать, что общий настрой присяжных, их отношение к какой-либо стороне процесса может быть предвзятым, скамья должна быть распущена.

Здесь эти признаки были явными. Очевидно, что если 60 человек отказались, то можно же предположить, что остальные 20 живут в этом же регионе и у них могут быть такие же настроения. Такое заявление не было сделано. Суд мог оставить это заявление без удовлетворения, но прокуроры должны были это заявить.

- По этой логике, любое "чеченское" дело будет оправдано судом присяжных.

Да. Однозначно. Античеченская истерия, раздутая в России государственными деятелями и официальными СМИ пустила свои глубокие корни в русском обществе и ждать какой-либо объективности в "чеченских" делах от подобных "судов" не приходится. Единственный выход в таких ситуациях - формирование коллегии присяжных из числа кандидатов, проживающих в "нейтральных" регионах Северного Кавказа: Калмыкии, Дагестана, Ингушетии, Карачаево-Черкессии и т.п... Это обеспечило бы большую объективность при рассмотрении подобных дел. А в Ростове... это невозможно.

Новое жюри присяжных

Вопрос о национальном составе коллегии присяжных поднимается не случайно. Никакая теория вероятности не даст обоснования, по которому состав окружного суда, сформированный в самом многонациональном регионе России, оказался исключительно мононациональным.

Информационная поддержка обвиняемых

В Российских СМИ развернута кампания по поддержке обвиняемых. В зале суда постоянно находятся 3-4 журналиста, работающие с адвокатами обвиняемых одной командой. Их публикации в прессе тенденциозны и тоже направлены на присяжных.

Новое судебное разбирательство, начатое 18 января 2005 года

На сегодняшний день в зале суда допрошена основная часть свидетелей. Это в основном военнослужащие, которые служили раньше с подсудимыми. Все они меняют показания, чтобы защитить своих бывших коллег.

8 апреля 2005 года в зале суда с заключением о соответствии военным нормативам действий группы Ульмана выступал член экспертной группы организационно-тактической экспертизы, преподаватель академии генштаба Дуброва. Выяснилось, что "независимый эксперт" в 1999-2000 гг. служил в Чечне с подсудимыми, и они были его подчиненными.

Конечно, все зависит от присяжных. Но смогут ли они принять объективное решение при таких обстоятельствах? Поддержка подсудимых извне слишком очевидна. Все они продолжают службу, а Калаганский из лейтенанта стал капитаном.

III. Дело Лапина. Пытки и "исчезновение" Зелимхана Мурдалова

2 января 2001 года в г. Грозном пропал без вести 26-летний грозненец Мурдалов Зелимхан. История каких в Чечне тысячи. Но с одним коренным отличием. Известны имена людей, виновных в исчезновении Мурдалова. И один из них, Сергей Лапин, предстал перед судом.

Лапин находился в предварительном заключении только с января по май 2002 года, после этого был освобожден. Первые слушания были назначены на октябрь 2003 года в Октябрьском районом суде г. Грозного. Но Лапин явился в суд только на шестой раз. В результате реальное судебное разбирательство началось в ноябре 2004 года.В начале процесса Лапин не содержался под арестом и приезжал на судебные заседания со своей личной охраной, на БТРе. 25 января адвокат потерпевшего выступил с ходатайством об изменении меры пресечения в отношении Лапина с подписки о невыезде на арест. В связи с тем, что из-за неоднократных неявок Лапина и его адвоката срывались судебные слушания, суд удовлетворил данное ходатайство. Лапин был взят под арест в зале суда.

29 марта 2005 года суд приговорил Лапина к 11 годам лишения свободы.

Один из сотрудников Чеченской прокуратуры признался в беседе с представителем МХФ:

"Судить надо было не только Лапина. Он был лишь исполнителем в этой команде карателей. И в материалах следствия были эти данные. Лапин сам все рассказал, пока был в РУБОПе в Грозном. Но потом эти документы исчезли. По большому счету, даже известно, кто из работников следственного отдела их похитил. Но доказать ничего не возможно. Приходится радоваться, что хоть Лапин получил наказание".

Краткое описание события

2 января 2001 года около 11 часов утра сотрудниками Октябрьского ВОВД г. Грозного напротив их проходной был задержан Зелимхан Мурдалов. Случайные свидетели, попытавшиеся заступиться за Мурдалова, были избиты работниками милиции. В этот же день свидетели сообщили семье Мурдаловых о факте задержания их сына.

3 января Мурдаловы в 8. 20 утра, их родственники и соседи пришли к зданию Отябрьского ВОВД. В 11 утра отцу задержанного Астамиру Мурдалову удалось добиться встречи с зам. начальника Октябрьского ВОВД (временный отдел внутренних дел) майором Александром Прилепиным, который подтвердил факт задержания их сына и содержания его у них. Прилепин сообщил Астамиру, что у Зелимхана обнаружены наркотики (марихуана). Он предложил отцу задержанного привести адвоката, чтобы в его присутствии отпустить его сына.

После этого, мать задержанного, Рукият, пошла за адвокатом, а Астамир Мурдалов с другими родственниками остался возле здания ВОВД. Через 1-1,5 часа Рукият вернулась вместе с адвокатом, но адвоката в ВОВД не впустили. Родители попросили вызвать к ним Прилепина. Вместо Прилепина вышел дежурный и сообщил, что Зелимхана Мурдалова уже отпустили около 9 утра. С 8.20 утра родители стояли возле здания ВОВД. Сын их наружу не выходил.

И больше живым его никто не видел.

Мурдалов Зелимхан провел ночь в ИВС ( Изолятор временного содержания), где его видели другие заключенные. Именно с их слов стали известны подробности случившегося с Зелимханом 2 января. С их слов Зелимхан был доставлен в их камеру в тяжелом состоянии. Правое ухо было разорвано, висело на коже, рука сломана. Изо рта шла пена. ОН сообщил сокамерникам, что его били и пытали током. Вскоре он потерял сознание и до утра в себя не приходил. Дежурный, решив, что Мурдалов умирает, вызвал врача, который отметил, что Мурдалов в тяжелом состоянии и сделал укол. Утром опять пришел врач, сделал Мурдалову еще несколько уколов, после чего два работника милиции уволокли ЗЕлимхана из камеры, поскольку самостоятельно он передвигаться не мог. Позже заключенным сказали, что Мурдалова отправили в больницу, и он оттуда сбежал.

Редкий случай в Чечне, когда известны имена тех, кто пытал заключенного. В ходе следствия было установлено, что это сотрудники Октябрьского ВОВД майор Александр Прилепин, следователь Журавлев и офицер Лапин. Таким образом, они предлагали ему стать их негласным агентом.

Из материалов дела:

"2.1.2001 около 11 часов по ул. Павла Мусорова в Октябрьском районе Грозного... был задержан житель Грозного Мурдалов З.А... Лапин завел Мурдалова в свой рабочий кабинет в Октябрьском ВОВД. ...Руководствуясь ложно понятыми интересами службы, совместно с неустановленными следствием сотрудниками Октябрьского ВОВД стал принуждать Мурдалова к негласному информационному сотрудничеству с органами... Получив отказ Мурдалова, Лапин, совершая действия, явно выходящие за пределы его полномочий, стал в течение нескольких часов избивать Мурдалова, нанося ему руками и ногами, а также специальным средством - резиновой палкой ПР-73 - множественные удары в различные части тела, причинив ему телесные повреждения в виде черепно-мозговой травмы, сопровождающейся угрожающими жизни патологическими состояниями в виде длительной утраты сознания, судорог, нарушения дыхания, повлекшие за собой тяжкий вред здоровью по типу опасности для жизни. После этого Лапин сопроводил Мурдалова в ИВС и передал его дежурному..."(37)

В журнале записей Октябрьского ВОВД прокуратура города обнаружила запись, согласно которой Зелимхан Мурдалов был освобожден 3 января 2001 года в 10.45. Следствием было установлено, что подпись в журнале подделал следователь Журавлев.

Следствие и судебное разбирательство

7 января 2001 прокуратура завела уголовное дело и комендант ЧР Бабичев И. дал команду задержать следователя Журавлева. В Октябрьское ВОВД выехала совместная группа прокуратуры и городской комендатуры. Им сказали, что Журавлев на Ханкале. 8 января была сделана еще одна попытка задержать Журавлева, но на этот раз им показали приказ от 5 января 2001 года о том, что Журавлев по состоянию здоровья отправлен домой.

17 или 18 января 2001 года следственная группа приехала в ВОВД Октябрьского района с целью задерживать Лапина, но ей сообщили, что он на Ханкале. На второй день им было объявлено, что 15 января Лапин убыл домой по семейным обстоятельствам. Два основных подозреваемых убывают домой сразу после начала уголовного расследования.

Ответ из ФСБ на запрос отцы Зелимхана Мурдалова

23.04.01.

Федеральная Служба Безопасности РФ Управление по ЧР.

Начальник отдела подполковник Самойлов С.В.

Мурдалову А.Ш.

В январе 2001 года в УФСБ по ЧР поступило Ваше заявление об исчезновении Вашего сына - Мурдалова З.А. Для рассмотрения и принятия решения по заявлению оно было направлено в отдел УФСБ РФ по ЧР в г. Грозном.

В результате работы, проведенной по вашему заявлению, получена следующая информация. 02.01.2001 ваш сын - Мурдалов З.А. был задержан сотрудниками Октябрьского временного отдела внутренних дел. У него было изъято 200г. вещества растительного происхождения, при исследовании которого установлено, что это наркотическое средство - анаша. Данный факт официально задокументирован. В Октябрьском ВОВД по факту обнаружения у Мурдалова З.А, наркотического средства было возбуждено уголовное дело 14294/03 по ст.228, ч.1 Уголовного Кодекса РФ. 03.01.2001г. ваш сын был освобожден из под стражи под подписку о невыезде. При опросе сотрудники Октябрьского РОВД сообщили, что Мурдалов З.А. 03.01.2001 вышел из расположения отдела.

Следователь Журавлев В.С., который вел предварительное следствие по уголовному делу 14294/03, действительно 05.01.2001 был откомандирован по месту постоянного несения службы. Однако, в ходе разбирательства установлено, что отъезд Журавлева В.С. никак не связан с тем, что следователь занимался уголовным делом, по которому проходил ваш сын. 19.12.2000 во время поездки по служебным вопросам в г. Гудермес, автомобиль в котором находился Журавлев В.С. получил осколочные ранения головы. В январе 2001 года у него ухудшилось самочувствие и он был отправлен домой.

Сотрудниками УФСБ РФ по ЧР в г. Грозном был проведен осмотр изолятора временного содержания и других помещений Октябрьского ВОВД. Ваш сын не обнаружен. В настоящее время сведениями о месте нахождения Вашего сына не располагаем.

При получении какой-либо информации о Вашем сыне - Мурдалове З.А. Вы будете незамедлительно проинформированы.

Далее события развивались следующим образом:

Март 2001 года - в Нижневартовск для допроса Лапина и Журавлева вылетают работники грозненской прокуратуры Дин И. и Реушин А.

20 апреля 2001 г. - нижневартовский федеральный суд удовлетворил жалобу Лапина об отмене постановления о привлечении его в качестве обвиняемого и о незаконном избрании для него меры пресечения "подписка о невыезде".

Сентябрь 2001г. - в Нижневартовск для допроса Лапина вылетает сотрудник грозненской прокуратуры Савушкин.

Сентябрь 2001 г.- санкция на арест Лапина и постановление о его этапировании в СИЗО "Чернокозово".

22 января 2002г.- Лапин приехал в Ессентуки, где был задержан и отправлен в тюрьму "Белый лебедь", СИЗО 26/2, г. Пятигорска.

14 февраля 2002 г. - Лапин переведен в г.Грозный, где дает признательные показания.

Апрель 2002 г.- Лапин переведен в СИЗО г. Пятигорска "Белый Лебедь", где он меняет свои показания. Со слов потерпевшего, Астамира Мурдалова, из уголовного дела исчезают важные свидетельские показания и документы.

30 мая 2002 г.- Пятигорский суд освобождает Лапина из под стражи.

Письмо отца Зелимхана Мурдалова в прокуратуру

11 июля 2002 года.

Мурдалов А.Ш.

Начальнику управления Генеральной прокуратуры РФ на Северном Кавказе Кравченко В.П.

Заявление

Пятигорским городским судом назначена мера пресечения (содержание под стражей - на подписку о невыезде) и отпущен домой Лапин С., причастный к пыткам и дальнейшей пропаже моего сына Зелимхана 2-3. 01.01.г. Лапин был известен среди задержаннх СИЗО Октябрьского ВОВД г.Грозного под кличкой "Кадет" и славился своей жесткостью. Так, им подвергся пытками гр-н Далаев (в настоящее время отбывает срок в Ростове - на - Дону). Лапин забил ему в плечо гвоздь 150 мм., выдергивал на грудной клетке плоскогубцами кожу (около 20- ти точек), напильником спилил зубы и т.д. Мой сын был брошен в камеру, где содержался Далаев и провел там ночь.

Когда об этом случае было сообщено, следователь прокуратуры Чеченской Республики Игнатенко В. А. специально ездил в г. Пятигорск для допроса Далаева. (Он тогда содержался в СИЗО "Белый лебедь".) После возвращения Игнатенко подтвердил достоверность этой информации, мельком показал мне протокол допроса, но я его не читал и когда 28 мая т.г.знакомился с уголовным делом там его не обнаружил. Прошу проверить эти бесчеловечные действия Лапина и приобщить их к делу по его привлечению к уголовной ответственности."

14 октября 2003 г. - Назначены первые судебные слушания, но Лапин на суд не явился.

24 октября 2003 г Лапин присылает в суд справку от 10.10.2003 г., подписанную врачом Центра социально-психологической реабилитации участников и инвалидов локальных войн о том, что с 09.2003 г. он находится на больничном и проходит курс реабилитации с диагнозом - расстройство адаптации. Слушание дела откладывается.

Заключение эксперта из "Независимой психиатрической ассоциации России"

28 октября 2003 года.

Президент Общероссийской общественной организации "Независимая психиатрическая ассоциация России" Ю. Савенко

адвокату Маркелову С.

На Ваш запрос от 27.10.2003 г. относительно диагноза "расстройство адаптации", выставленного "Центром социально-психологической реабилитации участников и инвалидов локальных войн":

1. Насколько опасно расстройство, обозначенное таким диагнозом?

2. Может ли служить такой диагноз препятствием для присутствия в зале судебного заседания?

Могу сообщить следующее:

Согласно современным представлениям, зафиксированным в Международной классификации болезней последнего, десятого пересмотра, принятого и в нашей стране, "рассторойстов адаптации" - это вызванное локальным либо длительным стрессом состояние затяжного внутреннего дискомфорта, так называемой субклинической депрессии, которое сопровождается некоторым снижением продуктивности в обычных делах и рассматривается как пограничное между нормальной реакцией на стресс, горе и легким психическим расстройством.

Указанный диагноз "Расстройство адаптации" - не может служить основанием неявки и неприсутствия в зале судебного заседания. Препятствием для этого не являются намного более серьезные психические расстройства. Диагноз "расстройстов адаптации" обычно не рассматривается как достачное основание для выдачи листка нетрудоспособности (освобождения от работы). Более того, одной из распространенных причин расстройства адаптации является ситуация неопределенности, ожидания каких-то неприятных событий, например, предстоящего судебного разбирательства. С точки зрения психотерапевтической тактики в таких случаях показано форсирование предстоящих событий, а не уклонение от них. Последнее только затягивает имеющиеся расстройство и может привести к их хронификации."

30 октября 2003 г. - на очередное судебное разбирательство Лапин не явился и оправдательных документов о причинах своего отсутствия не предоставил. Адвокат потерпевшего Маркелов С. заявил ходатайство об избрании в отношении Лапина С. меры пресечения - заключение под стражу, мотивируя тем, что обвиняемый не явился в суд без уважительной причины и имеющееся у него заболевание - расстройство адаптации, согласно заключению эксперта не препятствует его явке в суд. Суд отказал в удовлетворении данного ходатайства.

22 ноября 2004 г. - Лапин наконец явился на судебное заседание и в Октябрьском районом суде г.Грозного Чеченской республики началось судебное слушание по обвинению Лапина С.В. Лапин обвиняется по статьям: 286 ч.3 "Превышение служебных полномочий", ст.292 "Служебный подлог", ст. 111 "Умышленное причинение тяжелого вреда здоровью" Уголовного Кодекса РФ. Судья: М. Межидов. Адвокат подсудимого Лапина:Г.Дегтярев. Адвокат потерпевшего Мурдалова: С.Маркелов.

В ходатайстве подсудимого о перенесении судебного разбирательства в Ханты-Мансийск или Москву, в связи с тем, что большинство свидетелей проживает в Ханты-Мансийске суд отказывает.

Выдержка из обвинительного заключения

Гражданин Мурдалов был доставлен в Октябрьский ВОВД 2-го января 2001 года сотрудником Дудко. В присутствии двух понятых, ранее задержанных, у Мурдалова изъяли два пакета с марихуаной. Допрос Мурдалова вел следователь Журавлев. Лапин при допросе присутствовал. Мурдалов отказался отвечать на вопросы следователя без адвоката. Журавлев принял решение освободить Мурдалова на следующее утро, 3 января. Лапину было поручено сопроводить Мурдалова в ИВС. Когда Лапин привел Мурдалова в ИВС, начальник ИВС Октябрьского ВОВД Гульнев отказался принять последнего из-за наличия у него телесных повреждений. Вызванный врач Малюкин засвидетельствовал телесные повреждения, оценив состояние Мурдалова как удовлетворительное. Лапин взял объяснение, где его рукой было написано от имени Мурдалова, что повреждения им получены при падении с лестницы. Рукой Лапина же написано: "С моих слов написано верно. Мною прочитано. Мурдалов". Подпись "Мурдалов" учинена Лапиным с подражанием почерку Мурдалова.

Ночью Мурдалов почувствовал себя плохо, у него начались судороги. Был вызван врач, который был рядом с Мурдаловым с 21.00 до 24.00 часов, делал Мурдалову обезболивающие уколы.

По свидетельству очевидцев, находившихся в камере вместе с Мурдаловым, самостоятельно он передвигаться не мог. Утром Лапин вывел его из камеры. После этого Мурдалова никто не видел.

Выдержки из речи Лапина:

"2 января 2001 года я увидел парня в коридоре отдела. Мне сказали, что его взяли с наркотиками. Попросили присутствовать в качестве охраны. Я видел пакеты с наркотиками, обнаруженные при нем. Потом я завел его к себе, чтобы завести на него карточку. Через некоторое время зашел Таймасханов Селим. Я оставил Мурдалова с ним и ушел. Позже Таймасханов вышел, передал мне записку, где было написано "Волкодав" и сказал, что Мурдалов нес наркотики в комендатуру Октябрьского района.

Там должен быть военнослужащий по кличке "Волкодав", и именно ему Мурдалов собирался сбыть наркотики. Я пошел в комендатуру, спросить, есть ли у них солдат с позывным "Волкодав". Сказали, есть, но сейчас его нет на месте. Я пошел в столовую, потом в жилой корпус. Я был в нескольких местах, и меня везде видели люди.

Я вернулся в отдел. Мне сказали: "За тобой числится человек, отведи его в ИВС". В кабинете был только Таймасханов. Мурдалов стоял в коридоре. Руки за спиной в наручниках. На голову натянута куртка. Он стоял, уткнувшись головой в стену. Я отвел его в ИВС.

Когда мы спускались по лестнице в подвал, он упал. Там было очень темно. Я пытался подхватить его за наручники сзади, но не успел. Я сдал кому-то Мурдалова и ушел.

Через некоторое время меня вызвали в ИВС. Начальник ИВС отказался принимать Мурдалова, сказав, что у него телесные повреждения. Вызвали врача. Он освидетельствовал состояние Мурдалова и сказал, что тот может находиться в ИВС. Начальник ИВС велел Мурдалову написать объяснение. Так как у него болела правая рука, написал за него я, но расписывался он сам. Военнослужащий "Волкодав" нашел меня вечером и сказал, что Мурдалова часто видели возле комендатуры, а также на центральном рынке Грозного. Он поставляет ему и второму солдату наркотики: анашу и героин. Фамилии этих солдат Сикольчук и Василенко. Позже я узнал, что эти солдаты были через некоторое время расстреляны в одном из кафе Грозного, где им назначили встречу какие-то чеченцы. Мне сказали, что Мурдалов наркотики меняет на оружие, особенно его интересует пистолет "Стечкина". Еще "Волкодав" сказал, что у Мурдалова влиятельные родители. Его отец был казначеем в одном из банд формирований.

С 9 до часу ночи я дежурил, потом пошел спать. Утром Журавлев дал мне документы и сказал вывести Мурдалова. Но я встретил Таймасханова, который сказал, что: "Раз ты дежурил ночью, я выведу Мурдалова сам". Я отдал ему бумаги. Таймасханов пошел освобождать Мурдалова. 3 января приезжали из прокуратуры. Нарушений не было. Потом по семейным обстоятельствам я срочно вернулся в Нижневартовск".

"Меня привезли в Грозный. Я не знал, что я подозреваемый. Допрашивал меня прокурор Дин. Сказал, что если я потребую адвоката, то мне вместо подписки о невыезде вынесут меру пресечения - арест. Меня полтора месяцы пытали и били в чеченском РУБОПе.

Как только меня перевели в СИЗО Пятигорска я отказался от показаний, данных в Чечне. В моих показаниях есть противоречия потому, что меня пытали, били. Показания были даны под давлением оперуполномоченного РУБОПа Байтаева. Меня полтора месяца содержали в камере для административных задержанных. Без зубной щетки, без пасты, без ручки! Как это возможно?"

Вопросы к подсудимому

-Как долго Вы контактировали с Мурдаловым ?

-Минуты. Заводил в кабинет, заводил на него карточку. Потом отводил в ИВС.

-Когда Вы видели его в коридоре, у него были телесные повреждения?

-Не видел. Он был в натянутой на голову куртке.

-А после падения с лестницы?

-Не значительные. Шла кровь. Я подробности не помню. Это было 4 года назад.

-Экспертиза установила, что маловероятно, что такие повреждения могли быть получены в результате падения с этой лестницы. Что Вы на это скажете?

-Я не знаю.

-Вы единственный очевидец падения Мурдалова. Как он падал?

-Не помню. Если бы я знал, что это так важно, то помнил бы.

-Были ли еще случаи, чтобы на этой лестницы кто-то так падал при сопровождении?

-Что-то такое было, но не помню.

-Вы написали рапорт о том, что у Мурдалова телесные повреждения?

-Нет, я сообщил в устной форме.

-Какие документы Вы подписали за Мурдалова?

-Я не подписывал никаких документов.

-Но есть заключение экспертизы.

-Это фальсификация. Я ходатайствовал об отклонении.

-Вы признались, что именно Вы выводили Мурдалова.

- Следователь Мороз давил на меня.

-Следователь Мороз убит. В первых показаниях Вы не упоминали Таймасханова. Почему Вы стали говорить о Таймасханове только тогда, когда он погиб?

После некоторого молчания

-Нельзя ссылаться на мои первые показания.

-Суд их не исключил.

Из интервью с отцом Зелимхана Мурдалова, Астамиром Мурдаловым

Как удалось довести это дело до суда? Наверное, Бог помог. Мы по всем инстанциям безвылазно ходили. Нас в двери выгоняли, мы в окно влазили. В 2001 году многие прокуроры жили в здании прокуратуры. Мы практически жили с ними вместе. И по выходным туда ходили. Может быть этой настойчивостью, настырностью мы добились хоть какого-то результата.

В первый раз я обратился в прокуратуру 5 января 2001 года. Прокурором города тогда был Пономарев, его заместителем Мурдалов (он сейчас прокурор Ленинского района). Я тогда никого еще из них не знал. Когда я зашел к Пономареву, у него в кабинете находился временно исполняющий обязанности коменданта города Голованов Николай.

Видимо у них на этот Октябрьский отдел уже были жалобы. Потому что комендант сразу вскочил и, обращаясь к прокурору, сказал-"Поехали!" В принципе, это комендант и заставил прокурора города туда поехать. И мы вместе поехали в Октябрьский ВОВД.

Прокурором республики тогда был Чернов. Он был в одном здании и на одном этаже с Кадыровым и Бабичевым в Гудермесе. Он меня принимать не хотел. Но кадыровская охрана пропускала меня в здание, и я от его дверей не отходил.

Уже через 3-4 дня после исчезновения Зелимхана мы знали, что преступление совершил Лапин. Точнее, он был один из них. Он просто исполнитель. Один из этой своры. У них был самый главный, который руководил этими пытками. Чеченцы, которые сидели там в это время вспоминают его по имени "Майор Алекс". Это Александр Сергеевич Прилепин. Начальник криминальной милиции. Он же зам начальника этого ВОВД. Лапин у него был подручным. Конечно, все, что здесь творилось, было с команды Прилепина. И есть свидетели этого. Но он все равно на свободе.

В постановлении о признании Лапина обвиняемым, Прилепин и другие называются "неустановленными лицами", хотя имена их известны и есть десятки свидетельских показаний. В прошлом году следствие запросило для опознания фотографии Прилепина и Лапина. Прилепин сейчас уже лысый мужчина, прислал фотографии 20-летней давности, с шевелюрой на голове. Лапин вообще прислал школьные фотографии.

Я к Прилепину попал в первый же день. Он мне сказал, что сына моего взяли с наркотиками и тут же заявил:

- Ваш сын без адвоката ни одну бумагу не подписал. Мы хотели его отпустить вчера, но в целях безопасности оставили на ночь. Приведите адвоката, и мы в его присутствии вашего сына отпустим.

Никаких наркотиков у Зелимхана не было. Зная это, я его прямо спросил:

-Как же вы с таким количеством наркотиков хотели его освободить?

Ответа не последовало.

Они чувствовали свою полную безнаказанность. Когда сотрудников Октябрьского ВОВД приглашали на допрос, они приезжали в прокуратуру на УАЗах, БТРах в сопровождении 30-40 человек. Полностью окружали здание прокуратуры, дула гранатометов в окна устанавливали. Один раз, когда на допрос приехал Кондаков (начальник Октябрьского ВОВД), его охрана в коридоре прокуратуры устроила дебош, перевернула холодильник.

В феврале 2001 года до нас дошли слухи, что в нежилом поселке Дачном, возле Ханкалы, федералы выкидывают трупы. В 20-х числах февраля мы с женой ходили к Чернову 4-5 раз, уговаривали его выехать на место:

- Всеволод Георгиевич! Там трупы. Хоть людей успокойте. Может это слухи, но кто-то случайно видел, как БТР с каким - то завернутым грузом на бортах въехал на территорию поселка и быстро выехал без ничего.

26 февраля Чернов все-таки туда приехал. С ним приехал начальник милиции Старопромысловского района Грозного и старик из "15 мол совхоза". У этого старика, по-моему, два внука пропали. Этих внуков, кстати, он там и нашел. Они не все трупы подобрали. Они работали всего 4 дня и вынесли 62 трупа. Среди вынесенных трупов нашего сына не оказалось. Но, поскольку среди этих трупов были те, кто проходил по Октябрьскому ВОВД, то прокурор, наконец, то решился послать своих работников в Нижневартовск.

На суде Лапин сейчас говорит, что он не прятался. Да его невозможно было задержать! В марте 2001 г. Чернов послал в Нижневартовск Дина (он сейчас прокурор Курчалоевского района) и Реушина Сашу (Саша, к сожалению, подорвался на фугасе в 2002 г. в Грозном).

Игорь Владимирович Дин рассказывал мне потом об их поездке. Они приехали в Нижневартовск и пошли к зам. прокурора города. Тот спросил, по какому делу они приехали. Сказали, по поводу пропавшего без вести. Кто пропал? Чеченец. Тогда он говорит:

-А! Езжайте домой. Подумаешь, чеченец. Закройте дело!

2-3 дня они работали наши прокуроры, проводили допросы. Допрашивали Лапина, Журавлева. Очередной раз они выходят из гостиницы и идут через дорогу в гор. отдел милиции. На крыльце их встречает милиция "автоматами в живот":

-Все. Хватит. Больше вы сюда не зайдете. Езжайте домой, а то мы в ваших сумках найдем наркотики.

Напугали их и заставили под угрозой уехать. Дин говорил, что уже с трапа самолета он оглянулся и увидел, как из здания аэропорта на взлетную полосу вышел и стоял Прилепин. Наблюдал, как они садились в самолет. Хотя Прилепин из Ханты-Манскийска, а не из Нижневартовска.

16 августа 2001 года в Чечню приезжал Устинов. Я в этот день, как всегда, стоял у прокуратуры, и мне шепнули, что приехал генеральный прокурор.

-Где он?

-На Ханкале.

Я решил, что я должен встретиться с Устиновым. Для этого я должен быть в здании заранее, до его прихода, потому что потом здание уже оцепят и войти будет невозможно.

Я быстро побежал домой за женой, и мы вместе с ней спрятались внутри помещения. Приехал Устинов. Охрана выгнала всех посторонних, оцепили все здание, журналистов оставили на площадке. В это время как раз шел ремонт здания прокуратуры. Один кабинет ремонтировали, в другой переезжали. Устинов, Фридинский, Кравченко (сегодняшний прокурор Чечни, а тогда он был начальником главного управления в Ессентуках) и Чернов (он тогда во второй раз приехал в Чечню прокурором республики) ходят по зданию, смотрят ремонт. Со спины к Устинову подошла моя жена и говорит:

-Здравствуйте. Уделите нам несколько минут внимания.

Он обернулся.

-Здравствуйте. Кому это нам?

-Мне и моему супругу.

Подошел я и сразу начал рассказывать нашу историю.

Устинов обратился к Чернову:

-В чем дело?

Чернов отвечает:

-Я в марте туда людей посылал. Тогда не получилось арестовать. Сейчас ребята хорошенько поработали. Материал у нас есть. Я этих ментов достану.

Устинов ответил:

-Вот пошлите.

После этого в сентябре Чернов послал в Нижневартовск своего работника Савушкина. Я уговаривал Чернова два дня:

-Всеволод Георгиевич, пошлите с ним еще одного человека. Хоть маленького, щупленького, но что бы был свидетель. А то труп своего работника не найдете, если одного его пошлете.

-Нет, это работник прокуратуры. Он едет с ведома Устинова.

Поехал Савушкин. Его там ни к кому не подпустили, и никого он не допросил. Ему сразу сказали:

-Завтра не улетишь, в твоей сумке найдем наркотики.

И он вернулся.

В сентябре 2001 перед домом правительства в Грозном я встретил Политковскую. Подошел. Представился. Договорились о встрече. На следующее утро мы с женой приехали к ней и рассказали все про нашего сына. И в сентябре 2001 года она написала статью в "Новой газете" про Зелимхана. Статья называлась "Люди исчезающие". Потом это стало у нее рубрикой в газете о пропадающих в Чечне людях. А после этой статьи ей начали угрожать через Интернет. Ей пришло письмо "Если через 10 дней не напишешь опровержение этой статье, я тебя убью". Письмо прислал Лапин. Это доказано. Доказано из какого компьютера ушла эта информация. Его одноклассник работал в Интернет-клубе и оттуда Лапин это письмо написал. После этого Политковской пришлось на время уехать в Вену.

Чернов в этом промежутке ездил в Страсбург. В Москве кто-то организовал ему встречу с отцом Лапина. Как могла состояться такая встреча, и кто мог ее организовать, я не знаю. Чернов только одну ночь провел в Москве. О чем они говорили, Чернов мне не рассказал. Он только пообещал твердо:

- Лапина я все равно посажу.

Потом Лапин все- таки приехал в Ессентуки на допрос. 28 января 2002 года его там задержали. Потом его перевели в тюрьму "Белый лебедь" в Пятигорске. 29 января мне люди в прокуратуре сказали, что "Он" наконец-то он сидит. И с этого дня мы с женой каждый день "давили" на Чернова:

Всеволод Георгиевич! Он же здесь совершал преступление, здесь большинство свидетелей, здесь должны проходить очные ставки.

14 февраля 2002 года его перевезли в Грозный.В апреле 2002 года его обратно перевезли в Пятигорск, где его как социально неопасного отпустили под подписку о невыезде. Он и сейчас работает оперуполномоченным уголовного розыска в Нижневартовске.

Как шло следствие? Из уголовного дела исчезали важные свидетельские показания и документы, и я писал об этом ходатайство в прокуратуру.

Суд должен был состояться 14 октября 2003 года. Потом перенесли на 24 октября 2003 года, потом на 30 октября 2003 года. На судебные заседания ни явился, ни Лапин, ни его адвокат. Прислал справку о психическом здоровье.

Наш адвокат запросил независимого эксперта в Москве. "Если это не мешает работать, то почему нельзя приехать?"

Сейчас даже на суд Лапин приезжает с охраной на БТРах. И эти БТРы стоят по углам здания. Я обратился к Руднику Дудаеву (секретарь Госбезопасности ЧР). Он сказал, что это приказ по МВД. Правда, после того, Как Дудаев вмешался, БТРов нет, но у Лапина своя собственная охрана, и полный двор "его автоматчиков."

6 февраля 2004 года в "Российской газете" появилась статья Тимофея Борисова "Заложник "эскадронов смерти"(38). Автор рассказывает историю о том, как следствие обманом заманило Лапина в Чеченскую республику, несмотря на то, что " ...при личной встрече в Москве с моим (Лапина) отцом тогдашний прокурор Чечни Всеволод Чернов гарантировал, что при моей добровольной сдаче меня будут содержать в сизо Ставропольского края".

В Грозном, со слов автора, Лапина полтора месяца пытали сотрудники Чеченского РУБОПа.

"Пытать и бить меня (Лапина) прекратили примерно через десять дней - после того, как я перестал ходить. К тому времени я уже во всем "сознался", что бил Мурдалова, что издевался над ним, что убил его, а труп закопал, взял на себя даже то, что подорвал каких-то своих сотрудников гранатой. Единственное, чего я не мог им показать, - куда девался Мурдалов. Я наугад показывал то одно место, то другое, но раскопки в этих местах ничего не давали, и меня начинали бить и пытать снова. Много раз во время пыток и издевательств я по-настоящему жалел, что не знаю, что же случилось тогда с Мурдаловым, которого я толком и не помню".

Автор по своему, анализирует ситуацию и в результате дает свою версию произошедшего:

"Простой сибирский парень, к тому же до сих пор действующий сотрудник милиции, который каждый день ходит на работу к себе в милицию в городе Нижневартовске. Но странная неправдоподобность ситуации была очевидна. Действующий сотрудник милиции - и творить с ним такое?

...Понятна горечь родных Мурдалова, и не хотелось бы опускаться до юродствования, но теоретически их сын, если его действительно отпустили, сейчас может находиться где угодно, хоть в Панкисском ущелье. Ведь выбитые в Грозном пытками признания Лапина не резон всерьез считать доказательствами его вины, а стало быть, и гибели молодого человека.

Сейчас Лапин каждый день ходит на работу в милицию, ждет повестки в суд и третьей "командировки" в Грозный. Но теперь его никто не убедит в том, что в этом городе, его, Лапина, будут судить справедливо. Он не знает, кто те влиятельные родственники Мурдалова, о которых говорил ему следователь, но слышал, что заместителем прокурора города Грозного, приложившим руку к его делу, был человек по фамилии Мурдалов, что в Верховном суде Чечни работает судья Мурдалов. Может быть, это лишь случайные совпадения и Мурдаловых в Чечне - как Ивановых на Руси, но милиционер Лапин, побывавший в руках чеченских рубоповцев, почему-то не сомневается во вполне определенном исходе своего дела.

И вот еще ирония судьбы - в июне 2002 года, через месяц после освобождения из чеченского РУБОПа, Лапину в больницу принесли наградное удостоверение, подписанное Президентом РФ Владимиром Путиным и вручили медаль "За охрану общественного порядка"..."

29 марта 2005 года Октябрьский районный суд в Грозном признал Сергея Лапина виновным в умышленном нанесении тяжких телесных повреждений при отягчающих обстоятельствах (статья 111, часть 3 УК РФ), превышении служебных полномочий с отяжеляющими последствиями (статья 286, часть 3) и служебном подлоге (статья 292). Он приговорен к 11 годам лишения свободы с отбыванием в колонии строгого режима.

IV. Дело Аракчеева и Худякова

Два лейтенанта федеральных сил МВД России(39) Евгений Худяков и Сергей Аракчеев обвиняются в убийстве трех чеченских строителей Саида Янгулбаева, Абдулла Джамбекова и Нажмуди Хасанова 15 января 2003г. Эти три мирных жителя работали в компании, которая возводит казармы для федеральных военнослужащих на территории подразделения внутренних сил МВД, и соответственно имели специальный допуск пребывания в этой зоне.

15 января 2003г. группа внутренних войск под командованием двух офицеров проводила "спецоперацию" неподалеку от аэропорта Северный г. Грозного. Представители силовых структур выстрелили по грузовику, который перевозил трех рабочих, остановили его, вытащили людей на улицу и приказали лечь на землю. Затем, по утверждению следствия, лейтенант Худяков выстрелил каждому из рабочих в головы. Коллега рабочих, который видел три мертвых тела, утверждает, что был поражен крайней степенью жестокости: голова одного из них была разбита прикладом автомата, а другой выглядел так, "как будто его переехал бронетранспортер."(40) Офицеры не выполняли чей-то приказ, а действовали "просто от скуки и водки."(41)

Чтобы скрыть содеянное, бойцы затолкнули тела убитых назад в грузовик, столкнули машину с обочины дороги и подожгли ее.

Перед тем, как остановить грузовик с рабочими, бойцы остановили другую машину местного жителя Шамиля Юсунова. Обыскав его и забрав все ценные вещи, они затолкнули его в БТР. Затем его доставили в расположение части, где его незаконно задержали, жестоко избили и трижды выстрелили в ногу.

Военная прокуратура Объединенной группировки войск на Северном Кавказе завела уголовное дело против двух офицеров за убийство трех гражданских лиц (статья 105 УК РФ) и за избиение и нанесение телесных повреждений Юсунову (превышение должностных полномочий, статья 286 УК РФ). В январе 2004г. дело было передано в Северокавказский районный военный суд.(42)

11 февраля 2004г. начался суд. По просьбе подсудимых, суд проходил с участием суда присяжных(43). 29 июня 2004г. суд оправдал лейтенантов, после того, как днем ранее коллегия присяжных заседателей вынесла оправдательный вердикт(44).

Военная прокуратура подала апелляцию по решению суда и в ноябре 2004г. военная коллегия Российского Верховного Суда удовлетворила эту жалобу и направила дело назад в Северокавказский военный суд на повторное рассмотрение(45). 26 января 2005г. состоялось предварительное судебное слушание по делу. Пострадавшая сторона настаивала на повторном суде без участия присяжных, но обвиняемые воспользовались правом запросить присяжных.

V. Рекомендации

МХФ хотела бы повторить и полностью одобрить обращение Парламентской Ассамблеи Совета Европы (ПACE), которое является частью резолюции 1403 (2004), принятой 7 октября 2004г. В этой резолюции ПACE призывает правительство Российской Федерации предпринять дополнительные меры, чтобы покончить с ситуацией безнаказанности в Чеченской республике. Для этого необходимо:

• Тщательно расследовать и привлечь к ответственности всех виновных в нарушениях прав человека вне зависимости от личности виновных;
• Выполнить рекомендации Комиссара Совета Европы по правам человека;
•  Четко донести с самого высшего политического уровня, что все представители сил безопасности и правопорядка должны уважать права человека при исполнении своих обязанностей в любое время;
•  Обеспечить возмещение ущерба, включая выплату компенсаций, жертвам нарушения прав человека;
•  Обеспечить доступ для систематического мониторинга нарушений прав человека национальным и международным правозащитным организациям, а также мер, предпринятых компетентными органами для выявления и наказания виновных;
• Полноценно сотрудничать со всеми механизмами Совета Европы, в особенности с Комитетом по предотвращению пыток;
•  Предпринять эффективные меры для предотвращения репрессий против тех, кто подаёт жалобы в Европейский Суд по правам человека, и проследить, что все обвинения в этих преступлениях расследуются быстро, полно и независимо, и что люди, признанные виновными в этих преступлениях, привлечены к ответственности;
• Облегчить доступ в регион национальным и международным СМИ;

Кроме того, ПACE призывает правительство Российской Федерации:

•  Обеспечить, чтобы меры контртеррористической операции, предпринимаемые и планируемые, не противоречили стандартам прав человека и гуманитарного права, включая Европейскую Конвенцию по правам человека, Женевские конвенции и Указания Совета Европы по правам человека и борьбе с терроризмом;

В-третьих, ПАСЕ обращается с призывом к Государственной Думе РФ:

• Незамедлительно созвать парламентский комитет по расследованиям для расследования нарушений, совершенных различными исполнительными лицами, в частности, различными правоохранительными органами в Чеченской республике и в соседних регионах, таких как Ингушетия, включая явное бездействие военной прокуратуры, в ведении которой находится регион;

В-четвертых, ПАСЕ поддержала:

• Рекомендации Комитета по предотвращению пыток в Публичном Заявлении от 10 июля 2003г. о том, что необходимо напомнить служащим федеральных сил и правоохранительных органов формальным заявлением, исходящим с самого высшего политического уровня, что они должны уважать права людей, прибывающих под стражей, и что за любым нарушением последуют жесткие санкции, а также призвать российские власти разрешить без промедлений публикации всех отчетов о визитах экспертов Комитета по предотвращению пыток на Северный Кавказ.

VI. Примечания

(1) Такой же вывод делается в докладе Комитета по правовым вопросам и правам человека Парламентской Ассамблей Совета Европы (ПACE), докладчик г-н Рудольф Биндиг.

См.: ПACE, Комитет по правовым вопросам и правам человека, Ситуация с правами человека в Чеченской Республике, Doc. 10283, от 20 сентября 2004г.

(2) Хьюман Райтс Вотч, Хуже войны: "Исчезновения " в Чечне- преступление против человечества, март 2005 г.

(3) Отряд особого назначения.

(4) Представитель прокуратуры С.Баталов свидетельствовал на суде, что Октябрьский ВОВД отличался особой жестокостью и даже назывался "Бермудским треугольником". См.: Информационное агентство "За права человека", Хроника политического преследования в современной России, выпуск Nr. 6, 20 февраля 2005 г.

(5)  Дата оправдания 29 июня 2004 года.

(6)  См.: МХФ, "Ингушетия: насильственные "исчезновения", внесудебные казни и незаконные задержания. Декабрь 2003 - июнь 2004", 4 августа 2004 г.

(7) См. здесь.

(8) Правозащитный центр "Мемориал", Обманная справедливость. Расследование преступлений против гражданских лиц, совершенных представителями федеральных сил в Чеченской республике во время военной операции 1999-2003 (обновлено в мае 2003г.), Москва 2003 г.

(9) См. выше.

(10)  См. выше.

(11) См. выше.

(12)  Письмо В.Лукину, Омбудсмену Российской Федерации от С.Н.Фридинского, зам. Генпркурора РФ, No. 46/2-1535-04, 20 августа 2004 г. См.: Правозащитный центр "Мемориал", http://www.memo.ru/hr/hotpoints/N-Caucas/lukin/lukin1.htm и http://www.memo.ru/hr/hotpoints/N-Caucas/ch99/200412/41206ng2.htm

(13)  Это значит, что 28 - 30 военнослужащих были осуждены Грозненским военным гарнизонным судом за период с сентября 2003 по апрель 2005 гг. за преступления против мирных жителей.

(14) Prague Watchdog, Грозненский военный гарнизонный суд уже вынес 600 приговоров.

(15) 27 марта 2000 г. полковник российской армии Юрий Буданов похитил, устроил допрос с применением пыток и удушил 18-летнюю чеченку Эльзу Кунгаеву. См. подробнее ссылку 26.

(16)  Насильственным считается исчезновение, когда человека берут под стражу государственные агенты, но власти впоследствии отрицают пребывание человека под стражей или скрывают его местонахождение или судьбу, что ставит человека вне защиты закона. См.: Декларация защиты всех лиц от насильственных исчезновений, ООН, G. A. res. 47/133, U.N.Doc. A/RES/47/133, 18 декабря 1992 г. Преамбула.

(17) Правозащитный центр "Мемориал", "Чечня, 2004: Похищения и "исчезновения" людей", 7 февраля 2005 г.

(18) "Международное право признает массовую или систематическую практику насильственных исчезновений преступлением против человечества - актом или серией актов, возмущающих совесть человечества (...). В современной юриспруденции квалифицирующие признаки "массовый или систематический" включают в себя масштаб преступления, наличие устойчивой повторяемости в том что касается субъекта и жертвы преступления, знание властями о преступлении или обязанность властей иметь такое знание, а также характер реагирования властей на информацию о преступлении. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что насильственные исчезновения в Чечне носят как массовый, так и систематический характер."

Хьюман Райтс Вотч, Хуже войны: "Исчезновения " в Чечне- преступление против человечества, март 2005 г.

(19) Правозащитный центр "Мемориал", Чечня 2004: "Новые" методы "контртеррора". Захват заложников и репрессивные действия в отношении родственников предполагаемых комбатантов.

(20) См.выше.

(21)  Время новостей, "Строгий, но добрый", 26 October 2004 г.

(22) Большинство этих отрядов возглавляются вице-премьером Чечни Рамзаном Кадыровым, в ведении которого находятся правоохранительные структуры Чечни. Кроме отрядов Кадырова, существует по меньшей мере еще 2 отряда-батальоны спецназа Министерства Обороны Восток под командованием Сулима Ямадаева и Запад под командованием Саида Магомеда Какиева. По данным Мемориала, эти 2 человека также повинны в нарушениях прав человека, в т.ч. насильственных исчезновениях. См.: Хьюман Райтс Вотч, Хуже войны: "Исчезновения " в Чечне - преступление против человечества, март 2005 г. и Правозащитный Центр "Мемориал", Чечня, 2004: похищения и "исчезновения" людей.

(23) Независимая Газета, Скандальное заявление прокурора республики, 16 апреля 2003 г.

(24) Интервью Ахмада Кадырова радиостанции "Эхо Москвы" 26 марта 2003 г. См.: Мемориал, цитата выше.

(25) Газета, "Родственники Масхадова похищены", 1 февраля 2005 г.; The Jamestown Foundation, Chechnya Weekly, 2 февраля 2005 - том VI, выпуск 5.

(26) В ночь на 26 марта 2000 г. полковник Юрий Буданов с солдатами из своего отряда федеральных сил приехал в дом Хеды Кунгаевой в чеченском селе Танги Чу и похитил ее. Полковник Буданов заявил, что он подозревал Хеду Кунгаеву в сокрытии информации о чеченских боевиках и забрал ее в свою палатку для допроса.

По его собственному признанию, которое подтверждается результатами вскрытия, смерть Хеды Кунгаевой наступила в результате удушения. Международная Амнистия изучила результаты того же вскрытия, проведенного патологоанатомом Министерства обороны, которое показало, что Хеда Кунгаева была изнасилована незадолго до наступления смерти. В изнасиловании Хеды Кунгаевой никто обвинен не был.

30 марта 2000 полковник Буданов был арестован. Суд над ним начался в феврале 2001 г. и несколько раз прерывался для проведения психиатрических освидетельствований. Сообщалось, что в ходе следствия полковник Буданов признался в убийстве Хеды Кунгаевой, но заявил, что задушил ее во время допроса в состоянии "временного умопомешательства". Ранее экспертизы психического здоровья признали Буданова полностью вменяемым и ответственным за свои действия. Последнее обследование проводилось по запросу суда государственным институтом имени Сербского, который сильно критиковали в советские времена за его роль в политическом злоупотреблении психиатрией, и подтвердило, что в момент совершения преступления полковник был невменяем.

31 декабря 2002 г. Северокавказский Военный Суд постановил, что Юрий Буданов не может нести уголовной ответственности за убийство и приказал перевести его в психиатрическую клинику. Российские правозащитные организации критиковали решение суда, назвав судебный процесс "ни честным, ни справедливым".

После обращения состоялось новое судебное разбирательство, и 25 июля 2003 г. полковник Юрий Буданов был признан виновным в похищении и убийстве Хеды Кунгаевой и приговорен к 10 годам лишения свободы. См.: Международная Амнистия, Российская Федерация: Дело Хеды Кунгаевой, 23 июня 2004 г.

(27) Правозащитный центр "Мемориал", Условное правосудие. Расследование преступлений против гражданских лиц, совершённых представителями федеральных сил в Чеченской республике во время военной операции 1999-2003 (обновлено в мае 2003 г.), Москва 2003 г.

(28) См. выше.

(29) Этот период детально освещен статистикой прокуратуры, обнародованной в докладе Мемориала (цитата выше).

(30) См. здесь.

(31) См. выше.

(32) См. выше.

(33) См. выше.

(34) См. Правозащитный центр "Мемориал", Задержанные федеральными силами стали жертвами внесудебных казней, 26 марта 2001 г.

(35) ПАСЕ, Комитет по правовым вопросам и правам человека, Ситуация с правами человека в Чеченской республике, Doc. 10283, от 20 сентября 2004 г.

(36) см. прим. 5.

(37) См. здесь.

(38)  См. здесь.

(39) Они принадлежали к элитной дивизии им.Дзержинского МВД. Вооруженное подразделение N 3186.

(40) Jamestown Foundation, Chechnya Weekly цитирует статью Игоря Буракова от 24 марта для веб-страницы "Время новостей".

(41)  The Jamestown Foundation, Chechnya Weekly, том V, выпуск 27, Российские офицеры, убившие мирных жителей, оправданы, 7 июля 2005 г. Статья цитирует отчет Валерия Якова в Новых Известиях от 5 июля 2005 г.

(42) РИА Новости, Офицеры федеральных сил, обвиняемые в убийстве мирных жителей, предстанут перед судом, 26 января 2004 г.

(43)  ИТАР-ТАСС, Двое российских военных на скамье подсудимых за убийство мирных жителей Чечни, 11 февраля 2004 г.

(44)  MosNews, Суд оправдал офицеров, обвиняемых в убийстве мирных жителей, 29 июня 2004 г.

(45) MosNews, Российские офицеры предстали перед судом за убийство чеченских мирных жителей, 12 января 2005 г.

19 мая 2005 года