27 января 2006 года в городе Карабулак (Республика Ингушетия) на территории предприятия "Юг-Агроснаб", где расположено место компактного проживания вынужденных мигрантов из Чеченской Республики, сотрудники федеральных силовых структур провели спецоперацию (в просторечии - "зачистку").

В ходе этой спецоперации был убит житель Чечни Асламбек Ахоевич Хатуев. В тот же день информационные агентства со ссылкой на представителя ФСБ республики сообщили: "Хатуев являлся так называемым "эмиром" Ачхой-Мартанского района Чеченской республики, активным членом незаконных вооружённых формирований. Он, в частности, руководил "дублирующей группой" участников нападения на Беслан, которая в случае неудачи террористов в Северной Осетии должна была захватить школу в станице Нестеровская в Ингушетии".

9 февраля заместитель генерального прокурора РФ в Южном федеральном округе Николай Шепель сообщил прессе, что "накануне в ходе совместных следственно-оперативных мероприятий Главным управлением Генпрокуратуры РФ в ЮФО и сотрудниками УФСБ РФ по Республике Ингушетия задержан ранее объявленный в розыск по уголовному делу о теракте в Беслане Исрапил Хайхороев, 1982 года рождения, житель Ачхой-Мартановского района Чечни. Он являлся заместителем командира так называемой "резервной группы", которая должна была осуществить нападение на школу станицы Нестеровская в Ингушетии в том случае, если план захвата школы в Беслане не удастся".

Отчёт прокурора можно было бы приветствовать, если бы не одно обстоятельство.

26 января на процессе в Верховном суде Ингушетии присяжные оправдали четырех жителей Чечни, которых следствие считало соучастниками террористов, захвативших заложников в бесланской школе №1. По версии обвинения, они входили в ту самую "резервную группу" и должны были захватить школу в Ингушетии, чтобы отвлечь силовиков из Беслана. Обвиняемые, - Казбек Завлеев, Шамиль Хадисов, Резван Хаджаев и Мартан Хамурзиев, - вину не признали. Задержали их в начале 2005 года по подозрению в подготовке нападения на ОВД и прокуратуру Ачхой-Мартановского района Чечни, а потом в ходе допросов боевики якобы признались, что готовили захват школы и участвовали в атаке на Ингушетию 21-22 июня 2004 года. Присяжные усомнились в этой самой "резервной группе", а за остальное подсудимые 2 февраля получили по 17 лет строгого режима.

То есть, в суде версию о готовившемся захвате школы отстоять не удалось.

Между прочим, именно Николай Шепель комментировал передачу этого дела в суд Главным управлением Генпрокуратуры по Северному Кавказу 3 сентября 2005 года: "лидерами НВФ - Басаевым, Масхадовым, Абу-Дзейтом был подготовлен резервный план захвата школы в станице Нестеровской на случай, если не удастся захватить школу в Беслане. Задержаны четыре человека, причастные к совершению подготовки преступления. ... Они дают показания..."

Совпадение дат, - 3 сентября 2005 года исполнялся ровно год со дня штурма захваченной в Беслане школы и гибели заложников, - делало заявление прокурора политически значимым.

Теперь Шепель повторяет то же самое про Хайхороева, а представитель ФСБ Ингушетии - про Хатуева: что-де они были, соответственно, заместителем и руководителем "резервной группы".

Причём Хатуев уже ни подтвердить эту версию, ни возразить не сможет, поскольку предусмотрительно убит в ходе "спецоперации", и судебного рассмотрения его дела не будет. О том, как именно были получены показания четверых осуждённых, но оправданных по обвинению в подготовке захвата школы, и задержанного Хайхороева, можно только догадываться.

В ходе недавних боёв в селе Тукуй-Мектеб представители силовых структур выдвигали сходные версии. "Уничтоженные в ходе спецоперации федеральных сил в Ставропольском крае боевики планировали совершить теракты, в том числе захват школы" - сообщил РИА "Новости" начальник управления по борьбе с организованной преступностью ГУВД Ставрополья Виктор Барнаш. Источник информации не разглашался, но вряд ли об этом рассказали сами боевики - они убиты. Какую-либо иную версию событий они тоже не смогут озвучить.

16 февраля боевиков, действительно, брали штурмом в школе - в заброшенном здании школы-интерната на окраине дагестанского села Червлёные Буруны.

Наверное, боевики, убитые на Ставрополье на самом деле что-то готовили (так же, как и задержанные в Чечне и Ингушетии). Но, по словам начальника Управления МВД по Южному федеральному округу Сергея Солодовникова, тут события развивались по плану "силовиков": "Мы давно работали по этой банде. Один из ее участников Лечи Эскиев был ликвидирован 30 января в Хасавюрте. Мы продолжили уничтожать эту банду в Тукуй-Мектебе. Сейчас продолжаем ее уничтожать в Червленных Бурунах".

И остаётся надежда, что нам не сообщат, будто именно заброшенное здание школы-интерната в Червленых Бурунах было их целью.

После Беслана начались сообщения об успехах в работе спецслужб, - о предотвращённых захватах школ. В Ингушетии эта версия предварительного следствия не выдержала проверки следствием судебным. На то и существует разделение и взаимный контроль, - дознание, предварительное следствие, прокурорский надзор, наконец, судебные инстанции, - все они должны проверять друг друга, исправляя возможные ошибки. Следствие, по идее, должно рассматривать все версии, отбрасывая несостоятельные. Но это в том случае, если цель - установление истины по делу.

В этой связи вызывают удивление слова представителей прокуратуры и ФСБ, даже после вердикта присяжных 26 января продолжающих без каких-либо оговорок озвучивать версию о готовившей захват школы в станице Нестеровская "резервной группе террористов", и о принадлежности к этой группе задержанного Хайхороева и убитого Хатуева.

Приложение

"Зачистка" в лагере беженцев "Юг-Агроснаб" в Ингушетии

27 января 2006 года в г. Карабулак Республики Ингушетия в месте компактного размещения (МКП) вынужденных мигрантов из Чеченской Республики, расположенном на территории предприятия "Юг-Агроснаб", в ходе проведённой сотрудниками федеральных силовых структур спецоперации ("зачистки) был убит житель Чечни, Асламбек Ахоевич Хатуев.

В тот же день информационные агентства со ссылкой на представителя ФСБ республики сообщили:

"Уничтоженный 27 января в ходе спецоперации в ингушском населенном пункте Карабулак Асланбек Хатуев являлся активным участником незаконных вооруженных формирований и был руководителем "дублирующей группы" террористов, напавших на Беслан 1 сентября 2004 года, сообщили в группе общественных связей управления ФСБ России по Ингушетии. "Хатуев являлся так называемым "эмиром" Ачхой-Мартанского района Чеченской республики, активным членом НВФ. Он, в частности, руководил "дублирующей группой" участников нападения на Беслан, которая в случае неудачи террористов в Северной Осетии должна была захватить школу в станице Нестеровская в Ингушетии", - заявил представитель группы общественных связей УФСБ. "Хатуев также был активным участником нападения на Ингушетию в июне 2004 года, в котором он руководил одной из групп боевиков, и участвовал в нападении на селение Рошни-Чу в 2005 году", - сказал представитель ФСБ. В УФСБ есть данные, что Хатуев организовал серию терактов в отношении сотрудников правоохранительных органов на территории Северного Кавказа, кроме того, "являлся близкой связью известного полевого командира Доки Умарова" (Агентство "Интерфакс", РИА "Новости", ИА REGNUM, Правда.Ру, ИА "Ингформ бюро", Вести.Ру, ИА "Кавказский узел", Кавказ.Страна.Ру, Газета "Труд", Радиостанция "Эхо Москвы", lenta.ru, NEWSru.com, РБК, Русская линия).

По словам очевидцев, около 13.00 к городку беженцев подъехали несколько единиц авто- и бронетехники - до пяти "Газелей", два БТРа, УАЗ с антенной и легковые машины различных марок с отсутствующими либо замазанными номерами и бортовыми знаками. Выбежавшие из них вооруженные люди, числом до 80 человек (некоторые - в белых маскировочных халатах и масках), рассредоточились по территории МКП и окружили бараки.

Комендант городка Имран Тутаев попытался выяснить, кто они и что им нужно. "Силовики" ударили его прикладом автомата и поставили лицом к стене с заведенными за голову руками. Из обрывков разговора между сотрудниками силовых структур комендант понял, что они ищут какого-то человека, который якобы забежал на территорию МКП со стороны спиртзавода, находящегося примерно в 150 метрах.

"Силовики" поинтересовались у Тутаева, есть ли посторонние в городке и у кого они остановились. При этом они педупредили, что для него же будет лучше, если скажет правду. Комендант ответил, что посторонних нет, городок маленький (в МКП "Юг-Агроснаб" в щитовых домах проживает всего 186 человек), и он знает всех жителей в лицо, а если бы появились незнакомцы, то он об этом наверняка бы знал.

Вскоре в западной части городка началась стрельба из автоматов и пулеметов. Спустя некоторое время последовали два или три взрыва небольшой силы, - по всей видимости, стреляли из подствольных гранатометов. Стрельба с небольшими интервалами продолжалась 15-20 минут. Перепуганные жители метались в панике, пытаясь укрыться от осколков и пуль, которые прошивали фанерные стены домов. Мужчин, пытавшихся выглянуть из домиков и узнать в чем дело, "силовики" угрожающими жестами и криком загоняли внутрь. Люди чудом остались невредимы, - например, Малику Шидаеву и ее детей спасло то, что пуля попала в телевизор.

Когда все стихло, командовавшему операцией офицеру сообщили: "Объект уничтожен". Тот по рации спросил про "второго, в дубленке", потом приказал коменданту городка вывести людей на улицу (сначала женщин и детей, а потом примерно через полчаса - мужчин). При этом двери домов и комнат нужно было оставить открытыми. Имран Тутаев по громкоговорителю объявил, чтобы все собрались в восточной части городка. Женщин с детьми сотрудники силовых структур завели в помещение медпункта, а мужчин после личного досмотра, сопровождавшегося нецензурной бранью и угрозами, распределили следующим образом: семерых загнали в баню, остальных поставили у крайнего барака на колени. В таком положении - без верхней одежды и с расстегнутыми рубашками, с заведенными за головы руками - их продержали на снегу пять часов, до окончания "спецоперации".

После этого "силовики" начали осмотр жилых помещений. Отобрав из числа беженцев несколько молодых мужчин, они привязали им на пояс веревки и погнали впереди себя, используя в качестве "живого щита". Заходя в дома, военные срывали со стен ковры, опрокидывали мебель, рылись в вещах, в двух или трех местах взломали полы. В тех домах, где двери были закрыты на замок, их выламывали ударами ног и прикладами автоматов. После окончания проверки выяснилось, что попутно "силовики" занимались грабежом - многие беженцы обнаружили пропажу вещей и денег.

У Асет Баснукаевой, занимающейся вместе с сыном мелкой торговлей, унесли видеоприставку, видеокамеру, кассеты, фотоаппарат, несколько упаковок минеральной воды и фруктовых соков, блоки сигарет, сладости (шоколадки "Сникерс" и "Марс"), пачки жевательной резинки и 60 тысяч рублей, приготовленных для оптовой закупки товаров в г. Пятигорске. У 70-летней Хамсу Халидовны Яндархановой украли пенсию - больше пяти тысяч рублей, которые она хранила под матрасом в бумажнике. Деньги вытащили, а бумажник бросили на пол. Роза Магомедовна Барахоева, 1963 г. р., лишилась всех своих сбережений - 26 тысяч рублей и 100 долларов США.

О проводимой спецоперации кто-то сообщил в местные правоохранительные органы, и на место происшествия прибыли сотрудники Карабулакского ГОВД. Они пытались пройти на территорию городка, но "силовики", проводившие операцию, им не позволили. Милиционерам пришлось наблюдать за происходящим, находясь в 10-15 метрах от ближайших бараков. Здесь же стояли несколько десятков беженцев, которые, услышав про "зачистку", поспешили к своему жилью, но их также отказались пропустить в лагерь.

Вскоре после окончания осмотра жилых помещений сотрудники силовых структур начали допрашивать беженцев. Среди допрашивающих были две женщины в камуфляжной форме, которые вели себя очень грубо и нецензурно ругались. Военные пытались выяснить, жил ли убитый в городке и у кого, был ли с ним товарищ. Взрослых обитателей МКП водили на опознание тела, лежавшего между вторым и третьим бараками. По словам одного из жителей, убитый, молодой человек лет 25-ти, лежал на спине, рядом валялся пистолет системы Стечкина, а также обойма и патроны. Раньше никто из беженцев его не видел. В ходе допросов выяснилось, что он был один.

Около 18.00 сотрудники силовых структур покинули территорию МКП, задержав Айнды Макаева, жителя городка, которого, впрочем, отпустили в тот же вечер. После их отъезда ингушские милиционеры забрали труп убитого.

На другой день в "Юг-Агроснаб" прибыли сотрудники Карабулакского ГОВД. Они осмотрели место происшествия, выслушали жалобы людей, собрали осколки и гильзы и уехали, обещав возбудить уголовное дело. Участковый инспектор милиции сообщил, что убитого зовут Асламбек Хатуев. Позже было установлено, что его родители проживают по адресу: Чеченская Республика, Сунженский район, ст.Ассиновская, ул.Международная, 38.

По информации ПЦ "Мемориал", А.Хатуев - родной брат Султана Хатуева, похищенного сотрудниками ФСБ в 2004 году в Ингушетии и затем "исчезнувшего". Жалоба родственников С.Хатуева 28 июня 2005 года была направлена в Европейский суд по правам человека.

Показания очевидцев

Мака Исмаиловна Мержоева:

"Я была на улице, убирала перед входом в барак снег и сбивала сосульки, когда услышала грубый мат и крик: "Подними руки, на колени!" Оглянувшись, увидела в нескольких метрах от себя незнакомого молодого человека в расстегнутой дубленке с полуподнятыми руками, а поодаль - выглядывавших из-за углов домов вооруженных людей в камуфлированной форме и белых маскхалатах. Парень был растерян и весь белый, оружия при нем не было. Я попросила его сделать то, что они требуют, добавив, что, в противном случае, они убьют тебя, пожалей, мол, свою мать. Но он отрицательно покачал головой, затем под дулами направленных на него автоматов медленно, при помощи ног, снял с себя обувь - черные кроссовки и бросился бежать в противоположный конец городка. Заметив и там русских, он на полпути повернул в сторону и забежал за барак. Когда началась стрельба, я заскочила в дом. Через некоторое время, выглянув в дверь, увидела как этот молодой человек, уже без дубленки, бежит назад. Снова начали стрелять, и я услышала, как один из военных крикнул другому: "Ты в него попал, точно! Жди награду!"

После окончания этого кошмара русские потребовали, чтобы мы прошли в восточную часть городка. Я сначала отказывалась, но потом была вынуждена взять пятерых детей и пройти в медпункт, где нас продержали до 17 часов, пока шла проверка. Вернувшись домой, я не нашла оставленные на холодильнике 1000 рублей, которые утром взяла в долг у соседей, чтобы купить продукты."

Роза Магомедовна Барахоева, 1963 г. р.:

"Услышав крики и стрельбу, я выглянула на улицу и увидела бегущего между бараками человека. В одной руке у него была дубленка, в другой, по-моему, он держал пистолет. Оказавшись рядом с нашим корпусом, он бросил дубленку, а сам побежал в конец городка. Оттуда крикнули: "Стой, стрелять будем!" Тогда молодой человек повернул назад. Началась стрельба, и я забежала домой.

После того, как все закончилось, военные спрашивали про второго боевика. А потом поняли, что второго не было, просто в разных концах МКП военные видели одного и того же человека - в дубленке и без нее."

Тутаев Имран, комендант МКП "Юг-Агроснаб":

"Когда началась стрельба, военные мне заявили: "Если пострадает кто-нибудь из наших ребят, из его твоей головы вылетят мозги". После того, как неизвестный был убит, я, по требованию офицера, сделал по громкоговорителю объявление, что сейчас будет производиться осмотр и проверка документов, а сам отправился в противоположный конец городка, чтобы успокоить людей и помочь им выйти. Находившиеся там военные заставили меня снять куртку и расстегнуть рубашку. Увидев у меня на поясе ремень с чехлом от мобильного телефона, направили автоматы, произвели над головой два или три предупредительных выстрела и потребовали сказать, что это. Когда я объяснил, они приказали медленно, без резких движений, достать "трубку" и показать им. Я все так и сделал, и после этого военные успокоились."

Нина Усмановна Эбиркова, 1952 г.р.:

"Во время этой самой операции мой муж находился в сарае недалеко от барака, ухаживал за скотиной. Военные, осыпая ударами, погнали его к дому и, поставив к стене, кричали: "Сними пиджак, подними рубашку, ублюдок!" А ведь ему под 70 лет. У нас в доме перерыли все вещи и унесли 19 тысяч рублей."

Зарган Абуевна Сайдуллаева, 1961 г. р.:

"Когда все это происходило, я находилась за территорией городка, на железнодорожном переезде в 10 метрах от места, куда русские согнали наших мужчин. Там их продержали на морозе без верхней одежды пять часов. Среди них был и мой 21-летний сын Урусхан. Я пыталась пройти на территорию МКП, но один из военных направил на меня автомат и сказал: "Попробуй сделать еще шаг, сука!" Я ответила ему: "Это твоя мать - сука", но побоялась дальше идти. Вот так, наблюдая спецоперацию со стороны, мы простояли до 17.20. Рядом были ингушские милиционеры, которых тоже не пустили в лагерь.

После окончания проверки, когда разрешили пройти, в доме обнаружила беспорядок: полы проломлены, вещи разбросаны. Пропали деньги - 1730 рублей, которые я хранила под матрасом, фотоаппарат.

У соседки, Горчхановой Зинаиды, русские украли с таким трудом собранные на лечение (у нее больное сердце) 10 тысяч рублей. Будь они прокляты!"
 
Айнды Абдул-Хамидович Макаев, 1964 г. р.:

"После окончания стрельбы и небольшой паузы я вместе с другими мужчинами направился к главному бараку, куда нам было сказано прийти, и поместили в баню, забрав документы. Я показал свое удостоверение помощника представителя Чеченской Республики в Ингушетии по связям с общественными и гуманитарными организациями, но военные не обратили на него никакого внимания. Они проигнорировали и мою просьбу представиться, а один, в белом маскировочном халате и с открытым лицом, еще сказал: "Что, самый умный что ли?"

Из бани мне удалось позвонить в Чечню бывшему представителю ЧР в РИ Гилани (Шарапу) Белдурову (он сейчас депутат чеченского парламента) и рассказать про случившееся. Тот обещал помочь.

Нас по одному стали водить на опознание убитого. Ни я, ни другие мужчины никогда не видели его на территории городка. Никто не знал, к кому он приходил и приходил ли он к кому-нибудь вообще. После окончания процедуры опознания военные вернули шестерым документы и отпустили. Я попросил отдать мои. Мне сказали: "Сейчас", провели к месту, где стояли машины (на одном из УАЗов просматривались ингушские номера, 06-й регион, и цифры 017), подвели к "Жигули" 99-й модели с тонированными стеклами без регистрационных знаков, приставили к боку автомат и приказали сесть в салон. Сидевший в машине человек сказал, что сейчас меня повезут в республиканское МВД для проверки на компьютере, и если все нормально, вернут паспорт и отпустят. Мне даже не стали закрывать лицо.

Около 18 вечера колонна машин выехала из МКП, в 18.20 мы приехали в г. Магас и остановились у здания УФСБ. Трое сидевших в салоне военных сняли с себя маски - все они были славяне. Четвертый, который под дулом автомата заставил меня сесть в машину, остался с закрытым лицом. Меня опять стали спрашивать про убитого: к кому приходил, у кого ночевал и т.д. Просили сказать правду, мол, никто ничего не узнает. Допрос в таком виде продолжался с перерывами больше часа. Потом они связались с кем-то по рации и говорили минут пять. После окончания разговора спросили меня, почему, мол, тобой интересуется начальник управления ФСБ и замминистра МВД республики. Из этого я понял, что Г. Белдурову удалось выйти на связь с руководителями местных силовых структур и походатайствовать за меня.

Примерно в 19.30 мне принесли мой паспорт (из него была изъята временная регистрация), просроченное удостоверение не вернули. После этого меня привезли в Назрань и оставили у здания новой школы. Я просил довезти до Карабулака, на это мне сказали: "Скажи спасибо, что оставили в живых". С помощью знакомых я добрался до МКП, и дома обнаружил, что пропали 300 рублей и золотой перстень весом 9,5 грамма".

17 февраля 2006 г.