Важнейшей отличительной характеристикой Ставропольского края как субъекта Северокавказского региона является бытование (при наличии основной массы русского населения) множества переселенческих этнических групп. История становления этносферы края свидетельствует об участии в нем разных народов, которые на протяжении долгого исторического периода сформировали уникальный этнический организм.

Представители разных этнолингвистических и этноконфессиональных групп, культур разместились в Ставропольском крае параллельно с образованием русской и украинской этнических территорий, в соседстве с автохтонными горскими и степными народами. Складывание переселенческих этнических групп проходило здесь с конца XVII в., а их активное распространение осуществлялось в Ставропольском уезде Ставропольской губернии, в Пятигорском уезде Терской области, а также на территории Терского казачьего войска в течение XIX в. Так, с 1867 по 1897 г., по данным ревизий и местного исчисления, в Ставропольском крае отмечается отчетливое присутствие украинцев, армян, греков, немцев, татар, белорусов, поляков, которые составляли микросоциумы не только по характеру хозяйственных занятий, этнической принадлежности и вероисповеданию, но и по индивидуальному культурному облику1.

Самобытный культурный портрет эти этнические группы сохранили и в период советского государственного строительства, а также в период реформирования российского общества. На территории края, который был и остается перекрестком этнокультурных интересов множества народов и этнических групп, сложилось их эффективное взаимодействие. Ставрополье, как и регион в целом, отмечено приливами и отливами этнической энергии, которая подогревает "этнический котел". Полноправными участниками межнационального взаимодействия стали горские и степные народы, русские (в том числе казачество), украинцы, белорусы, армяне, греки, представители народов Дагестана, татары, туркмены, азербайджанцы, грузины, немцы, осетины, евреи, корейцы и многие другие2.

Этническое разнообразие края, как ни парадоксально, выступает в качестве одной из скрепляющих детерминант социокультурного процесса. При определяющей и объединяющей роли русского народа сложились особенный этнопсихологический климат, а также целостная аксиологическая система, в которой перемежаются как традиционные русские и российские, так и оригинальные северокавказские культурные ориентиры. Важную роль в становлении и современном развитии культурного пространства Ставрополья играют устойчивые группы национальных меньшинств, пребывающие в инонациональном окружении, вне своей исторической родины и материнского этноса - диаспоры.

Феномен диаспоры зиждется, в первую очередь, на культурной самобытности, которая обеспечивает жизнеспособность этнического организма. Отрыв от исторической родины искупается особой "этнической ревностью", акцентированным стремлением к сохранению национальной культуры, содействием ее развитию, устойчивостью к ассимиляции. Очевидно, что не каждая этническая группа выступает в роли диаспоры и что диаспора является определенной стадией развития этнического сообщества, которая отличается следующими показателями: четкое агрегирование и артикулирование этнокультурных интересов; высокий уровень сплоченности и консолидации; эффективные организационные формы существования; действенная социальная защита своих членов; активная самоорганизация и самоуправление; полноправное вхождение в систему вертикальных и горизонтальных внутри- и межнациональных связей; постепенное складывание этноэлит. Основой существования и эволюции диаспоры выступает коллективная этнокультурная идентичность, с одной стороны, и гармоничное включение в интернациональный культурный процесс - с другой.

В современном пространстве Ставропольского края происходит активизация диаспор как участников межкультурного диалога. В нем принимают участие разные субъекты, из которых основные национальности, по данным Ставропольского краевого комитета государственной статистики, представлены следующим образом: русские - 83%, армяне - 4%, украинцы - 3%, даргинцы - 1,4%, греки - 1,2%, белорусы - 1%, ногайцы - 0,7%, чеченцы - 0,5%, туркмены - 0,5%, карачаевцы - 0,5%, татары - 0,5%, азербайджанцы - 0,4%, грузины - 0,3%, немцы - 0,3%, осетины - 0,3%, евреи - 0,1% и др.

Как видно, этнический мир Ставропольского края при наличии общих северокавказских и ставропольских культурно-исторических черт характеризуется "удивительным многоцветьем", которое "является драгоценным сокровищем всего человечества, как горный луг, на котором сотни разнообразных и неповторимых цветов"3 . Такое многоцветье может сохраняться лишь при динамичном межкультурном диалоге, проходящем в рамках общероссийских культурных тенденций (смена типов культур, глобализация, культурная стратификация, модернизация, этнизация) и на основе главных концептов отечественного культурного процесса - многообразия, универсальности, всеотзывчивости, терпимости, гуманизма.

В поле диаспор видятся многочисленные возможности для развития культуры межнационального общения и межнациональных коммуникаций. Здесь выделяются внутри- и междиаспорный планы.

Первый план предполагает взаимодействие субкультур внутри этнического организма. Участниками такого взаимодействия выступают:

• разные социальные и профессиональные группы (особенно в тех диаспорах, где сильна социальная и профессиональная стратификация, т.е. в армянской, греческой, немецкой, украинской, грузинской, осетинской и т.д.);
• разные возрастные и демографические группы, "старшие" и "младшие" (особенно в тех диаспорах, где сильны традиционные семейно-родственные и клановые связи, т.е. в даргинской и народов Дагестана в целом, чеченской, туркменской, карачаевской, татарской и т.д.);
• социальный и политический авангард и остальные члены сообщества (особенно в тех диаспорах, где сильны разветвленные системы национально-культурных объединений, т.е. в греческой, армянской, немецкой и т.д.);
• священнослужители и руководители национально-культурных организаций (особенно в тех диаспорах, где сильны религиозные настроения, т.е. в армянской, народов Дагестана, татарской, туркменской, чеченской и т.д.).

Важнейшим срезом внутридиаспорной коммуникации выступают связи между этнической группой и этническими мигрантами, переселенцами новейшей волны, которые в ускоренном и чрезвычайном порядке пополняют диаспоры. Мощный миграционный приток этнических сородичей выводит этнические группы из состояния равновесия, привносит хаос в сложившиеся связи, а также испытывает на прочность культурную общность диаспоры.

Сложившиеся социокультурные идеологемы, обеспечивающие эффективную эволюцию ставропольских диаспор (приверженность российским государственным приоритетам, уважение и симпатии к русским, к автохтонным северокавказским народам, этнокультурная и религиозная терпимость), не представляют ценности для "пришельцев". Их культурные нормативы и проявления подчас вызывают недоумение и неприятие не только у основного этноса края, но и у этнических сородичей - старожилов Ставрополья. Многоуровневая внутридиаспорная коммуникация, в связи с этнической миграцией, отмечена локализмом, который создает новые уровни внутриэтнических привязанностей: первый - общая групповая внутриэтническая комплиментарность; второй - локальная внутриэтническая комплиментарность на основе общности исторических мест происхождения; третий - локальная внутриэтническая комплиментарность на основе общности мест исхода.

В целом внутренние связи диаспор приобретают новое содержание и требуют от этнических сообществ и их национально-культурных объединений нового уровня организации, современных приемов общения.

Второй план взаимодействия предполагает межкультурное общение диаспоры и иных этнических, социальных, политических организмов. В качестве субъектов такого общения выделяются: диаспора - основной этнос края, в том числе казачество; диаспора - иноэтническая диаспора; диаспора - государственные органы и муниципальные структуры; диаспора - материнский этнос и историческая родина; диаспора - одноименная диаспора в пределах России; диаспора - одноименная диаспора в странах ближнего Зарубежья.

Указанные отношения имеют выраженное социально-политическое содержание и предъявляют высокие требования к культурному порогу диаспор. Не вызывает сомнений, что в рамках обозначенных диалогов развивается как культура межнационального общения, так и политическая культура диаспор.

Становление и упрочение культуры межнационального общения проходит в недрах неоднозначных российских этнополитических реалий: развитие асимметричного и этнического федерализма; повышение уровня суверенитета субъектов РФ и статуса этносов; распространение института национально-культурной автономии; обеспечение реабилитации репрессированных народов и этнических групп; возрождение и развитие национальных культур4. Крайне опасными и провоцирующими диаспору обстоятельствами являются межэтнические конфликты, в которые вовлечены материнские этносы переселенческих этнических групп. Ситуация этнического конфликта между материнскими этносами ставит под сомнение конструктивный диалог между диаспорами, вопреки традиции мирного сожительства (армяне и азербайджанцы, грузины и осетины, чеченцы и представители народов Дагестана, чеченцы и все население края, карачаевцы и черкесы).

Межнациональный диалог осложняется также конкуренцией между народами и этническими группами, в которой проявляется разная степень модернизации, адаптации к меняющимся социально-экономическим и политико-правовым условиям (ногайцы и даргинцы, ногайцы и корейцы, армяне и русские, евреи и русские, карачаевцы и русские и т.д.).

На фоне этих процессов повышается не только общекультурная, но и социально-политическая значимость диаспоры, ее широкие возможности в налаживании межнационального контакта, в предупреждении межнационального противостояния, в миротворческих процессах.

Можно утверждать, что любые социальные инициативы диаспор, во-первых, развивают культуру внутриэтнического общения, а во-вторых, культуру межнационального взаимодействия. Успех такого общения и взаимодействия не может обеспечиваться только традицией и современной этнополитической интуицией народов и этнических групп. Эффективный межкультурный диалог этнических организмов возможен лишь при целенаправленной скоординированной деятельности государственных органов, муниципальных структур и национально-культурных объединений.

Концептуальной основой такой деятельности являются "Основные направления национальной и региональной политики Ставропольского края", которые в качестве важнейшего историко-культурного наследия называют "единство и духовную общность представителей многих этносов, проживающих в России, в первую очередь Северного Кавказа и Закавказья", которые сложились благодаря объединяющей роли русского этноса5.

Укрепление этого единства является не только наиболее желаемым результатом межкультурного диалога, но и решающим условием поступательного развития диаспор Ставропольского края, как и всей его этносферы в целом.

Литература

1 Кабузан В. Население Северного Кавказа в XIX-XX веках. - СПб.: Блиц, 1996. С. 6, 189, 198,205.

2 См.: Авксентьев А.В., Авксентьев В.А. Этнические группы и диаспоры Ставрополья. - Ставрополь: СГУ, 1997.

3 Жданов Ю. Солнечное сплетение Евразии. - Майкоп, 1999. С. 21.

4 См.:Пути мира на Северном Кавказе: Независимый экспертный доклад / Под ред. В.А. Тишкова. - М., 1999.

5 См.: Основные направления национальной и региональной политики Ставропольского края и Комплексная программа гармонизации межэтнических отношений в Ставропольском крае на 2000-2005 годы: Постановление Губернатора Ставропольского края №798 от 31.12.99.