"Северный Кавказ глазами блогеров" - совместный проект Русской службы Би-би-си и интернет-СМИ "Кавказский узел".

Сергей Ахмедов из Махачкалы пишет о войне и мире в Дагестане.

Сергей Ахмедов (псевдоним): "Родился 1968 году в Дагестане (Махачкала), окончил средную школу, имею диплом экономиста, на данный момент безработный".

На днях в моей жизни случилось ЧП. Не очень значимое, но все-таки настроение оказалось испорченным.

У меня есть приятель. Лет 30 назад перебрался в Россию. Живет в Подмосковье, в Сергиевом Посаде. Работает врачом. Он ежегодно во время отпусков приезжал в Дагестан, на родину. Мы вместе выезжали в горы, туда, где родились, а там уже ходили в лес, на речку, посещали родственников, общих знакомых, вспоминали детство, юность. В общем, ностальгировали.

Но на днях друг по телефону сообщил, что не приедет. "У вас там творится чёрт знает что. Кого-то убивают, кого-то взрывают, сплошной стресс, я лучше с семьей поеду в Египет, отдохну там", - заявил друг.

С одной стороны, он вроде бы прав, с другой – подобные проблемы горцев не то, что не беспокоят, но вопросы повседневного быта заслоняют их актуальность.

"Когда убийства, взрывы повторяются изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год - к этому привыкаешь. Тем более, что убивают и взрывают на равнине, в городах, а в горах, по крайней мере, в последнее время ничего подобного не происходит, - рассказывает Магомед. - Меня лично больше беспокоит, что я, жена и трое моих детей живём на моё пособие по безработице, пенсию матери. На каждого выходит по тысяче рублей. Экономим на всем. Еле сводим концы с концами. Если не подсобное хозяйство, нам пришлось бы совсем туго. Есть собственный огород, небольшое поле, где выращиваю картошку. Не дай Аллах, если кто-то заболеет. Лечение дорогое, за все нужно платить, за койку в больнице, за укол, за уборку помещения, за осмотр, хотя начальники везде твердят, что у нас бесплатно лечат всех больных. Враньё всё это. Впрочем, в Дагестане всё имеет свою цену: учёба, работа, карьера".

"Мне на государство, честно говоря, наплевать, - вмешивается в разговор его старший брат Гаджи. - Я работаю чабаном около 30 лет. У меня сто баранов, пять коров, три лошади. Так было при советской власти, так есть сегодня. Ничего от государства не надо, пусть оставят меня в покое. Недавно пришёл человек из администрации села. Требует, чтобы я уплатил какие-то налоги, а ведь никто мне никогда не помогал".

Глава одного из маленьких населённых пунктов также отмечает, что основная проблема в горах - безработица. Он рассказал мне,  что только за последние несколько лет население уменьшилось почти в два раза.

"В советское время у нас существовал консервный завод. Была работа. Пришла перестройка, завод развалился. Поэтому сегодня каждый выкручивается, как может. В основном из села уезжает молодёжь. Многие вообще покидают Дагестан. Адаптация на новом месте жительства проходит с трудом. Нередко земляки пополняют ряды преступного мира", - сообщил он мне.

Естественно, проблемы убийств милиционеров и боевиков в горах обсуждаются, но только тогда, когда СМИ сообщают об очередном инциденте. Отношение к противоборствующим сторонам одинаково негативное, но с каждым днём растёт число недоброжелателей правоохранительных структур.

"За что любить милицию? - вопрошает Магомед. - Милиция коррумпирована, непрофессиональна. Она не может даже себя сама защитить, что тут говорить о защите рядовых граждан. В Дагестане пропадают молодые люди. Потом их находят убитыми или сожженными. Уже задним числом их объявляют пособниками боевиков, а то и боевиками. Из нашего селения также пропал молодой человек, правда, он с давних пор жил в Махачкале. Родители посадили его на поезд, он ехал на заработки в Краснодар, а через два дня его нашли убитым в Буйнакском районе. Милиция объявила, что и он боевик".

Боевиков в горах тоже не любят за методы, которые она применяет. "Их жертвами обычно становятся рядовые бедолаги, которые устроились в милицию, чтобы заработать себе кусок хлеба. Они ни в чём не виноваты, а те, кто грабил и грабят народ, процветают", - сокрушается один мой знакомый. А ещё он считает, что во всём виноват федеральный центр.

"Москва не хочет здесь порядка, - рассказывает ещё один мой знакомый. - Посылает деньги, но не контролирует, куда они тратятся. Направь сюда принципиальных ревизоров, устрой пару показательных судов над нашими взяточниками, чтобы другим неповадно было, тогда может быть и будет определённый порядок, но ничего этого не делается. А то обычно московский контроль завершается подкупом проверяющих".

Есть и другие мнения, но в общем можно отметить, что в горах, как и повсюду в Дагестане, преобладают социальный пессимизм и апатия. Людям не хватает уверенности в завтрашнем дне, они уже не верят никому, считают, что стали заложниками лично для них непонятных игр, чужих амбиций. И в подобной ситуации для многих (особенно для молодёжи) единственной формой социального протеста становится выезд за пределы республики.