Северный Кавказ глазами блогеров" - совместный проект Русской службы Би-би-си и интернет-СМИ "Кавказский узел".

Мурад Магомадов из Грозного пишет о брако-разводных традициях на Кавказе.

Мурад Магомадов родился, вырос и сейчас живет в городе Грозный, Чечня. Журналист, публицист, непрофессиональный писатель. Бывший корреспондент газеты "Чеченское общество", писал для Британского института по освещению войны и мира (IWPR).

Очередной семейный скандал в российском шоу-бизнесе косвенным образом не миновал Чеченскую республику. Произошло это по той причине, что одним из фигурантов этого дела стал уроженец Чечни московской бизнесмен Руслан Байсаров, экс-муж певицы Кристины Орбакайте и соответственно экс-зять российской поп-дивы Аллы Пугачевой. Но одних приставок в виде "экс" было бы недостаточно для скандала, не будь Руслан еще и отцом их совместного с Кристиной сына Дени.

Вокруг мальчика и разгорелась шумная ссора. Основной пункт преткновения – с кем из родителей будет жить ребенок? Орбакайте планирует забрать его с собой в США, где проживает последние годы. Байсаров возражает против этого и предлагает, чтобы мальчик жил с ним.

В настоящее время Дени живет с отцом, и это обстоятельство дало Кристине право обвинять своего бывшего мужа в том, что он украл ребенка и насильно удерживая его, не дает общаться с ней. По этому поводу она обратилась в суд, и дает интервью прессе. Байсаров в свою очередь подал заявление, требуя оставить мальчика у себя.

Тема оказалась настолько востребованной обществом, что новостные сюжеты о ссоре пошли даже в прайм-тайм в программах новостей на федеральных телеканалах России. Это не говоря о том, что и местные каналы в Чечне поставили сюжет об этом первым в теленовостях – даже вперед информации о деятельности президента Кадырова – чего обычно никогда не случается.

Жителей Чечни эта тема коснулась по двум причинам. Во-первых, Байсаров подал свое заявление в суд города Грозный. Во-вторых, Руслан – как-никак представитель чеченского народа, и все, что касается его, интересует местных жителей.

Тем более, что у чеченцев есть свои традиции в том, что касается вопросов, связанных с браком и разводом. Никакого недопонимания в этом вопросе никогда не бывает. Так положено в чеченском обществе – дети после развода всегда остаются с отцом. Или даже с родственниками отца, если с ним что-то случается – отъезд, смерть, иной форс-мажор.

Отчасти это обусловлено тем, что молодые живут или отдельно, или в доме мужа с его родными и близкими. После развода экс-жена просто покидает дом, возвращаясь к своим родителям. Дети же остаются в отчем доме.

Можно сказать, что женщине это даже в чем-то удобно. Она не становится матерью-одиночкой, вынужденной искать пропитание своим детям. Кроме того, она с "чистого листа" может начать новую жизнь – к примеру, повторно выйти замуж, не имея за плечами груза в виде детей.

Со своими детьми она может видеться или нет – тут все зависит от ее собственного желания и, конечно, от тех устоев, что приняты в семье мужа.

Военные действия в Чечне и миграционные процессы, связанные с ними, привели к тому, что порой семьи оказываются невольно разбитыми – кто-то оставался жить в Чечне, кто-то уезжал в соседнюю Ингушетию, кто-то подавался еще дальше – в Европу.

Знаю историю о том, как один молодой человек женился за пределами республики, и его родные ничего не знали об этом факте. Молодая жена забеременела, и тут случилось страшное – парень был убит. Тогда женщина пришла к его семье и рассказала о том, что является их снохой. Ее приняли в новую семью, она родила девочку, какое-то время пожила с родственниками убитого мужа, а затем, оставив ребенка, уехала за границу, где повторно вышла замуж.

Этот случай достаточно экстраординарный, но при этом хорошо иллюстрирующий ситуацию с традициями вокруг семьи в чеченском обществе и правами на совместных детей.

Еще такой случай – развелась семейная пара, единственный сын остался жить с отцом. Мать вернулась жить к своей семье – к отцу и матери. Затем ее муж женился на другой, которая и заменила малышу мать. Но, как выяснилось, ненадолго. Вскоре и этим семейным отношения пришел конец. И эта жена также вернулась к своим родителям, оставив мужу мальчика, еще одного. Но тут к мужчине вернулась первая жена, в итоге они воспитала обоих сыновей.

Возможно, в русском или ином обществе такая практика покажется необычной. Опять же, многое завязано на те традиции семейного общежития, которые приняты в обществе. Если в русском обществе мужчина легко может начать жить в доме родителей жены, то в чеченском или, если шире, вайнахском обществе такое невозможно. Более того, в ингушском обществе зять не имеет права вообще показываться на глаза родителей жены.

С этой точки зрения история вокруг ребенка бизнесмена чеченского происхождения Руслана Байсарова и певицы Кристины Орбакайте крайне проста. С кем будет жить его ребенок, по чеченской традиции, должен решать отец. 

И какие-то апелляции к закону не совсем уместны. Такие вопросы, прежде всего, должны решать между собой сами родители. Привлекать к разбирательству суд и так называемую широкую общественность – значит, травмировать ребенка. А, учитывая в данном примере широкую известность разбирающихся сторон, можно и вовсе заподозрить их в самопиаре.

В свое время, идя на брак с Байсаровым, пускай и гражданский, а затем и рождение совместного ребенка, Орбакайте признавала тем самым, что готова разделить мировоззрение своего мужа, а значит и те традиции, по которым он живет. Не раз в прессе певица рассказывала, что посещала вместе с мужем и сыном его родительский дом в пригороде Грозного. Да и теща Байсарова - российская поп-звезда Алла Пугачева - как-то не особо негодовала в свое время по поводу отношений своей дочери с представителем Чечни. Так почему же этот вопрос возникает сейчас?