Продолжаем тему умыкания...Умыкание невест в 1920-е , как и внесение калыма, было квалифицировано как преступление, «составляющее пережитки родового быта», и по новому УК РСФСР наказывалось сроком до 2 лет. Такой срок сохранялся вплоть до конца существования СССР.

К борьбе с воровством невест в 1920-е годы подключались окружные ревкомы, милиция. Похищения девушек призывали рассматривать «в срочном порядке, вне всякой очереди»… Выездные судебные сессии в аулах и показательные процессы по делам о похищении с освещением их в местных газетах –  обычная практика 1920-х гг.

В 1920-е годы ставится пьеса знаменитого классика ингушской литературы Заурбека Мальсагова «Похищение», которая считается важной идеологической вехой в борьбе с умыканием. Не берусь утверждать, но, кажется, она ставилась на многих кавказских площадках.

Пьеса была написана в 1923 году, и сейчас невозможно сказать, какие акценты расставил режиссер, в каких декорациях шла эта пьеса, кто были ее первые зрители – загоняли ли их в залы по комсомольским разнарядкам или пьеса действительно стала событием, взбудоражившим умы северокавказских девушек и женщин…

Пьесу «Похищение» нужно рассматривать как часть широкого  контекста -  женских съездов и конференций 1920- х годов, кампании «Пальто горянке», о которой я писала почти год назад в этом блоге, шквала публикаций в журнале «Революция и горец» и в местных газетах.  Все это формировало новый образ кавказской горянки как активной личности, идущей наперекор традициям..

В конце 1920-х число похищений с согласия девушки, несмотря на такое массированное воздействие, растет и даже не вызывает противодействия у общественности.  В голодные 1920-е было не до пышных свадеб и больших калымов, поэтому брак умыканием был по-своему мобильным и быстрым способом свести к минимуму сложные брачные церемонии и сократить финансовые расходы.

Реальных похищений в это время тоже было немало - например, в одном только селе Ольгинском в Осетии в 1929 году было 20 похищений. И даже если дела о реальных похищениях доходили до суда, они прекращались на стадии предварительного расследования  - стороны мирились через традиционные механизмы.

Дольше всего умыкание в СССР держалось в Чечено-Ингушетии: в 1933 году зафиксировано 16 случаев, в 1935 – 27, в 1936 – 46.  Эту статистику дает Я.С. Смирнова в книге «Культура и быт Северного Кавказа (1917-1967)», изданной в Москве в 1968 году. Кстати, эти классические по своему советскому исполнению кавказоведческие книги сейчас читаются на одном дыхании  -  уже не воспринимаешь всерьез обязательный для того времени официоз, а детали создают ощущение «пульса времени».

Сказать, что было с похищениями девушек в 1960-е годы, практически невозможно – во время «строительства коммунизма» на официальную статистику рассчитывать не приходится. Так что победоносные отчеты советских органов о том, что умыкание сходит на нет, вряд ли прояснят

картину.  

 Во второй половине 1990-х и, особенно, в наше время умыкание в Дагестане, Ингушетии, Чечне приобретало характер эпидемии. Кражи стали более дерзкими – похищали даже школьниц. В моей родной Адыгее (где пока такие случаи не столь типичны) даже появилась такая фишка – родителям присылают портфель, если в украденных невестах оказалась старшеклассница.

Появилось и новое «развлечение» - снять кражу на мобильный, а потом пустить ролик по социальным сетям, друзьям и знакомым.

Сегодня в республиках Восточного Кавказа на похищения девушек навалились всем миром – и на уровне государственных структур, и на уровне общественного мнения. Воздействуют на потенциальных похитителей и через шариат, осуждающий подобные действия. Активны муфтии и имамы сельских мечетей – не одна пятничная хутба в Чечне и Дагестане была посвящена тому, что умыкание  унижает, оскорбляет достоинство женщины.

Глава Чечни Рамзан Кадыров неоднократно публично говорил о том, что умыкание  - недостойный обычай. Правительство Чечни ввело штраф в 1 миллион рублей за участие в похищении невесты. В Чечне даже были сняты социальные ролики о вреде похищений. А Парламент Ингушетии в 2008 года выходил в Госдуму с предложением внести в Уголовный кодекс России поправку, предусматривающую лишение свободы до трех лет для похитителей невест. Поправка, правда, ГД РФ была отклонена.

Сегодня, конечно, у похищенной девушки есть выбор, и она, в отличие от времен XIX века, может вернуться в дом своих родителей. Или же остаться. Но, оставшись, она рискует прожить всю жизнь с человеком, который так и не станет родным,  а уйдя – может спровоцировать вражду между большими кланами.  Около 80% уголовных дел, открытых в республиках Восточного Кавказа по умыканию, заканчиваются примирением сторон. Да и немало родителей, особенно в горных селах, говорят: «Раз похитили, давайте уж отдадим нашу дочь замуж».

С уверенностью можно сказать – обычай умыкания невест на Кавказе сохранится. Он по-прежнему (если это умыкание фиктивное) будет способом обойти волю родителей, несогласных с выбором своих детей, или возможностью уйти от уплаты калыма. Или, в случае, если воруют младших дочерей при незамужней старшей,  - проявлением деликатности по отношению к последней, которая, как написали мне в комментах, «еще не нашла свою судьбу».

Умыкание в любом случае – это классический детектив. Действующие лица известны узкому кругу, маршруты передвижения меняются по обстоятельствам, погоня неизбежна, интрига очевидна, публика в напряжении, а главный герой и организатор проекта всплывет в самом конце.