Вчера в Москве на площади Краснопресненской Заставы прошел массовый пикет в поддержку сирийских черкесов. В пикете участвовали 20 человек, которые «просили» и «требовали» эвакуации сирийских соотечественников, открытия для них зеленого коридора и оформления беспошлинных виз в Российскую Федерацию. В Сирии, напомню, проживает, по разным оценкам, 60-120 тыс. черкесская диаспора, оказавшаяся в ситуации гуманитарной катастрофы в связи с гражданским противостоянием в этой стране.

 

 

Флаги приспущены в память о мирных жителях черкесских сел на Голанах, погибших в эти дни...

Самый маленький участник пикета 17 ноября

Участник пикета Андзор Емкуш

Вчерашней акции  предшествовала серия одиночных пикетов у здания МИДа – каждый день, начиная с 8 ноября, каждый из этих ребят стоял возле здания главного внешнеполитического ведомства страны с плакатами, общий смысл которых «Право на Родину – право на жизнь!»

08 ноября 2012 - Тамерлан Урусов
09 ноября 2012 - Алий Кунаш
10 ноября 2012 - Беслан Теувэж
11 ноября 2012 - Азамат Жириков
12 ноября 2012 - Асланбэч Начоев
13 ноября 2012 - Рустам Шкахов
14 ноября 2012 - Залим Тхагалегов
15 ноября 2012 - Артур Кумыков
16 ноября 2012 - Руслан Абазов

Одиночное пикетирование как нельзя вписывается в матрицы черкесской культуры: тема одинокого героя, одинокого всадника, личной ответственности и личного ответа на вызов пронизывает и черкесские эпос, и сказания, и традиционные социальные институты. Институт «зекIуэ» - идеальное отражение этого аспекта жизни традиционного черкесского общества, средство самоутверждения для мужчины, дававшее ему возможность прославиться, проявить свои самые лучшие качества, культивируемые в традиционной культуре.   

«ЗекIуэ» в адыгском языке -  не только  военный поход, но, как пишет ученый историк А. Марзей, «еще и путешествие, то есть это процесс во времени и пространстве». Во время этого путешествия всегда происходило открытие новых земель и традиций, навещались старые и появлялись новые друзья, организовывались пиры, прославляющие героев, происходил обмен дарами, заводились отношения куначества и аталычества.

«Военные походы черкесов, - продолжает А. Марзей, -  не ставили целью захват и удержание новых территорий. ЗекIуэ предполагало всегда возвращение на свою Родину. Время нахождения в зекIуэ, в зависимости от дальности похода, могло быть от нескольких недель до нескольких лет. Так, герой черкесских преданий Ешаноков Атабий, живший в XVI в., был одним из тех, чьим обычаем было годичное зекIуэ.  (…)

В походе могло участвовать от нескольких человек до нескольких тысяч. Были одинокие всадники - «шузакъуэ» - рыцари, совершавшие походы одни. Адыгский эпос и фольклор сохранил имена таких одиноких рыцарей: знаменитый Андемиркан, Бора, Хатх-Мыхамат, Дохшуко Бгуншоков, Лыко сын Ельхо, братья Ешаноковы». 

Мотивы «зек I уэ», продолжает ученый, могли быть разными. «ЗекIуэ» могло быть военным походом, имеющим политический подтекст, например с целью выполнения союзного долга.  Набеги также были инструментом внутриполитической борьбы черкесских князей: черкесский князь был обязан априори защищать своих подвластных от нападений других феодалов и возмещать причиненный им в междоусобицах материальный ущерб.  Князь, не соблюдавший этого правила, рисковал потерять свою репутацию, свое имя и своих  подданных, которые, используя такой инструмент как покровительство, могли перейти на жительство к другому князю  или же обществам черкесского народа. Частые набеги на определенного князя вели не только к материальным потерям, но и подрывали его политическое влияние.

В качестве примера А. Марзей приводит  политику владетельного князя Абхазии Михаила Шервашидзе. «Будучи с детства воспитан в известной убыхской фамилии Берзег, он, согласно обычаю аталычества, всегда мог рассчитывать на поддержку этого рода, а через него и всего убыхского народа. И «действительно, официальные документы того времени отмечали, что, когда сильные княжеские фамилии в Абхазии составляли владетельному князю оппозицию, то он, оставаясь сам в стороне, направлял отряды убыхов для разорения наиболее сильных его вассалов»».

«ЗекIуэ» дифференцировалось в зависимости от места и времени, в которое оно совершалось -  внутри своего этнического подразделения, но за пределами своего села, рода, удельного княжества;  внутри Черкесии или за ее пределами; во время мира или во время войны;  на территории народа, с которым нет союзных соглашений;  на территории народа, с которым заключен союзный договор и т.д.  При этом репутация, приобретаемая в результате таких походов, всегда была важнее, чем ее материальный итог.  

В течение столетий наездники выработали свои этикетные нормы. И одна из них очень важна для моих рассуждений. Если в пути встречались два наездника, то первым здоровался тот, кто шел в наезд; здороваясь, он приглашал всадника, возвращающегося из похода, в новый поход. Если же он говорил только формулу приветствия  и не добавлял формулу нового приглашения, то возвращающийся из набега наездник обижался. Новое приглашение обычно не принимали, а просто благодарили за приглашение и желали удачи. Но и отсутствие приглашения воспринималось как личное оскорбление и вело к скандалу.

Одиночные пикеты есть по сути новая трансформация зекIуэ – реалии военного феодального быта давно уже остались в истории, но сохранилось духовное измерение зекIуэ как ответа на вызов, как путешествия не только в новые края и дальние страны, но и к самому себе, к глубинам своей души.  

Тамерлан Урусов, первым вышедший на одиночный пикет, в сущности символически пригласил всех возможных желающих (символически – потому что некоторые из будущих пикетчиков даже не знали друг друга, а прочли о событии в Интернете) в новый духовный поход.

О том, как каждый для самого себя ответил на приглашение в зекIуэ – читайте дальше…По моей просьбе ребята рассказали о своей мотивации и о своих надеждах на лучшее 

Фото - Али Кунаш