Для меня вопрос о том, как записываться в ходе переписи 2020 года, не стоит. Уже в ходе прошлой переписи в графе "национальность" у меня написано "черкешенка".

Я училась в советской школе в Майкопе, в Адыгее. В советских городских школах, как известно, практически отсутствовало то, что называется «региональный компонент». Родной истории и культуре нас не учили. История Адыгеи в школьных программах начиналась с 1917 года, когда Советская власть якобы вытащила из темноты рабства и невежества несчастных забитых темных горцев. В лучшем случае мы знали имена героев гражданской войны и слышали победную поступь первых пятилеток. Поэтому историческая память и знание о родной культуре могли сохраняться и передаваться только через семью. Через рассказы старших мы знали о мудрой Сатаней и прекрасной Адыиф, о Тлепше, закалившем при рождении героя Саусрыкъо. И о том, что за Черным морем тоже живут черкесы. Мне оставалось непонятным, почему мы называем себя «адыгейцы». Тем более, что в доме хранилась метрика моего деда – «Намитоков Юсуф Кадырович, 1904 года рождения, черкес».

Потом я поступила на истфак Санкт-Петербургского (тогда еще Ленинградского) университета. В первых числах сентября профессор Рудольф Фердинандович Итс читал нам лекцию по курсу «Введение в специальность». Профессор Итс сказал, что названия народов – это неисчерпаемый источник знаний для историка. И что у каждого народа есть эндоэтноним, т.е. самоназвание, и экзоэтноним, т.е. наименование, данное ему другими народами. В длинном ряду примеров экзо- и эндоэтнонимов и  тогда еще незнакомых названий прозвучало: «Адыги – это черкесы».

У студента истфака СПбГУ много преимуществ – начиная от места и пространства Васильевского острова, где находится здание исторического факультета, до возможности доступа к лучшим библиотекам. Можно было пойти в библиотеку университета, в Горьковку, или в библиотеку Кунсткамеры, если хочешь – в библиотеку Этнографического музея, и даже в БАН, в библиотеку Академии наук, которая находилась в 5 минутах от истфака. Студенты младших курсов были настолько прытки, что иногда преподаватели нас придерживали: занимая места в компактных академических читальных залах, мы мешали работать солидным ученым…

Это было время непрерывного чтения. Роскошные фолианты в кожаных переплетах, газеты конца XIX -начала ХХ вв., книги, которые невозможно было унести на руках, но только на специальных тележках. Все это находилось на расстоянии вытянутой руки – «Кавказский сборник», «Кавказский календарь», «Акты Кавказской археографической комиссии», «Сборник материалов для описания местностей и племен Кавказа», «Записки Кавказского отдела Императорского Русского Географического общества» и многое-многое другое. Переведенные с греческого, арабского, немецкого, французского, английского, итальянского языков описания адыгов XIII – XIX вв.  Подробные и поверхностные; составленные по распоряжению военных или написанные авантюристами-путешественниками; предназначавшиеся для широкого круга читателей в петербургских газетах или содержащие гриф «секретно».

В каждом из них для общего обозначения населения Черкесии, появившейся на картах Кавказа в 11-12 вв., использовался этноним адыги (адига, адиге, адыгэ), или черкесы.

Уже на старших курсах, когда мы подробно изучали историю национальной политики большевиков, стало ясно, что этноним «адыгеец» – это исключительно советский конструкт. Большевики, как известно, имели свое представление о том, как, выстроив иерархию «автономный округ – автономная область – автономная республика - союзная республика»,  осчастливить все народы мира.  Они с легкостью кроили карту, соединяя в одно административно-государственное образование народы, не имеющего родства по языку и культуре, и, напротив, разводя народы, имеющие этногенетическое родство.

В 1922 году адыгское (черкесское) население Екатеринодарского и Майкопского отделов, вошедшее в состав созданной Адыгейской автономной области, стало называться «адыгейцами». Область позже поменяет и свои границы, и свою столицу, и свое название. Сначала она называлась Черкесская (Адыгейская) автономная область, а 24 августа 1922 года  была переименована в Адыгейскую (Черкесскую) автономную область.

По-видимому, этноним «адыгейцы» долго не приживался: этноним черкесы сохранялся в названии области до 1928 года, а также в названии главной советской газеты – «Черкесская правда». Документы этого времени, хранящиеся в местных архивах, информировали не об адыгейцах, а о черкесах. Во всяком случае, до конца 1920-х гг. 

Потом я впервые в жизни поехала в Стамбул на научную конференцию. Это было в конце 1990-х гг. Тогда оказалось, что этноним “cherkess” обладает магией тайного слова – он открывал для тебя все двери, все тайны этого города, мог провести по лабиринтам и закоулкам в самые глубины османской истории.

«Are you Circassian (Cherkess)? - говорит, воздевая руки кверху, владелец лавки в районе Галаты, где продают керамику и роскошные пашмины всех цветов. - Circassians! Beautiful! Unbelievable!»

«Are you Circassian (Cherkess)?» - уважительно спрашивает девушка, администратор отеля. И подчеркивает, что она турчанка, и у нее нет родственников-черкесов. Но когда ей говорят, что она похожа на черкешенку, она воспринимает это как высший комплимент.

Тогда, в свой первый визит в Турцию, я прочитала на английском о Стамбуле следующее: «Стамбул – это город древних традиций и одновременно город современный. Уникальность этому городу придают мудрость греков, предприимчивость армян и аристократизм черкесов».

Я, конечно, поступила непрофессионально, не зафиксировав тогда в 1999 году, время, место и автора этой фразы. И до сих пор об этом жалею.

Я предвижу возражения по поводу того, что этноним «черкесы» распространялся на всех жителей Северного Кавказа, мигрировавших в Османскую империю в середине 19 века. Но именно потому, что количество мухаджиров адыгов (черкесов) в разы превышало численность других народов, разделивших с ними горькую участь изгнанников, этот этноним распространился и на них.

Современным адыгам (черкесам) досталась в наследство удивительная история: трагичная, достойная, сложная. Одна из задач современного адыговедения – это копирование, перевод и систематизация архивных данных на греческом, арабском, турецком, латыни, русском, европейских языках, еще не введенных в научный оборот. В идеале  – копирование и перевод этих документов с последующим академическим изданием. Работа ученых с этими источниками, и я в этом уверена, даст возможность подтвердить уже имеющиеся данные о степени распространения и взаимовлиянии этнонима адыги/черкесы.

Делая свой выбор в ходе переписи, я не перешагиваю через этноним «адыгейцы». Я отдаю ему должное: у него была своя историческая роль, которая, на мой взгляд, к первой трети 21 века уже отыграна.

Я не перешагиваю через этноним, всегда казавшийся мне неуместным, как платье с чужого плеча. Я всего лишь возвращаюсь к своему: адыги/ черкесы. 

P.S. Рисунок дан как иллюстрация того, что книжная продукция 1920-х гг. сохранила употребление  этнонима "черкес" в названии Адыгеи.