В посте от 22,26,28 декабря 2009 года я писала о  поездке на Кавказ.В продолжение темы  поделюсь с впечатлениями  от услышанного и увиденного.

В Назрани мы посетили городок беженцев «Ангушт», расположенный по улице Муталиева, 35.  То, что  мы увидели, мало напоминало городок. Похожие на лачуги жилища. Большая  часть территории усыпана щебнем. У входа в городок  стоял малыш, который держал в руке ломоть хлеба. Я подумала: вот  оно босоногое и бесштанное военное детство. Над  крышами этих жалких жилищ виднелась  труба, которая выбрасывала серую пыль. Малыш  стоял и смотрел на нас, но  когда увидел в моих руках фотоаппарат,  испугавшись, бросился бежать  по  острым камням к  двери  своего «дома».

Спрятавшись за висящей на  входной двери полотном брезента, видимо заменяющая штору,он осторожно выглядывал..

Мы направились   к  помещению, откуда доносились голоса детей. На наш стук  в  маленькое окошко, выглянула женщина. Мы попросили разрешения посетить их. Она приветливо пригласила нас. Прошли  в комнату, если  это можно было назвать комнатой. В маленькое помещение вместились две кровати, несколько низких табуреток, стол, маленькая  электрическая плитка. На вбитых в стену гвоздях  висели  детские вещи. На кровати - четверо ребятишек, трое из них школьного возраста. Понимаю, что пригласившая нас  женщина - мать этих детей. Интересуюсь, ходят ли дети в школу?

  - Нет. Нас не берут в школу. Мы  здесь в Назрани не прописаны. Жили в Чечне до войны. Приехали в Ингушетию, вот так и остались. В Чечне у нас жилья не осталось. Здесь в Ингушетии  жили  у родственника в селе, прописались у него. Потом он дом  продал. Вот мы и скитаемся по лагерям беженцев.

 - На что живете?

  - Мы с мужем перебиваемся временными заработками. Как и все,  кто  здесь живет. Бывает    гуманитарная помощь...Произнося последние слова, она  улыбнулась.Помещение, в котором они жили четверо несовершеннолетних детей, и двое взрослых нельзя было назвать комнатой..