НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО “МЕМО”, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО “МЕМО”.

Вчера Путин впервые побывал в Беслане накануне двадцатой годовщины теракта. Посетил тот самый спортзал, постоял на коленях у скульптуры на кладбище, встретился с тремя матерями из комитета «Матери Беслана». 

Путин посетил разрушенное здание школы в Беслане впервые после теракта

Для кого-то эти кадры показались «пронзительными», так об этом по крайней мере писали в СМИ. Что меня пронзило, так это резкое чувство дежавю, когда президент, сидя перед матерями, потерявшими своих детей, сказал, что в теракте погибло 136 детей вместо 186. Где-то мы уже что-то похожее слышали 20 лет назад.

Полной записи встречи нет, лишь цитаты и фрагменты. Судя по всему, вопрос закона о статусе «жертв теракта», за который комитет болел много лет, даже не обсуждался. Закон бы позволял пострадавшим беспрепятственно получать лечение и реабилитацию. Ещё одну больную тему - почему 3 сентября, траурный день в Осетии, стал праздничным в России, видимо, тоже обошли стороной. 

Зато обсудили расследование. По словам Анеты Гадиевой, президент удивился, что расследование до сих пор не завершено и поручил разобраться с этим Бастрыкину. Также президент заявил, что теракт стал возможен при поддержи из-за рубежа. Очевидно, давно уже завершённое расследование и вынесенное решение ЕСПЧ по теракту в Беслане, также не стояло на повестке встречи.

Реакция в обществе на всё это разная - кто-то визжал от счастья, когда Путин вышел в "народ", кто-то писал резкости, после чего в некоторых новостных пабликах позакрывали комментарии именно к постам о посещении Путиным Беслана. Местные блогеры на приезд президента в Беслан отреагировали вяло, многие отмолчались. 

Путин в Беслане. Фото kremlin.ru