3

«Завен, Арутюн наверняка приедут… Игорь… интересно, приедет ли он, далеко живёт, аж в самой Москве…» – думал дед Атанес, лежа под деревом. Представил грустные лица родных, стоящих у его гроба, поминальный стол и  тосты тамады.

Дед Атанес не заметил, как заснул, и приснилось ему, что он, одетый в чёрный костюм, лежит в гробу на столе в гостиной их дома. Вокруг – супруга, невеста, дочки. В прихожей толпятся люди. «Интересно, все родные пришли или нет?» – лёжа в гробу, думает он. В это время заржал Кайцак, и дед проснулся…

Кто придёт на его похороны… Это стало навязчивой мыслью деда Атанеса. В то же время он был категорически против того, чтобы некоторые из соседей пришли на его похороны, но прекрасно понимал, что не сможет помешать этому – ведь не скажешь же это человеку в лицо…

Наступила осень. Листья в лесу покрылись красно-жёлтым цветом. По утрам было прохладно, но лето не спешило сдавать свои позиции…

«Красиво-то как!.. Вот бы умереть в такое время. Овощи в огороде собраны, фрукты поспели, тутовка в подвале… около 80 литров есть…» – подумал дед Атанес, сидя на балкончике дома. – А что мешает мне умереть сейчас?..»  И его осенило!

– Варсеник! Принеси блокнот с адресами наших родных! – крикнул он супруге, готовившей на кухне.

Через пару минут жена принесла потрёпанный блокнот, протянула ему и язвительно спросила:

–  Вроде умирать собирался... Зачем тебе адреса родственников?

– А вот поэтому и нужны адреса родных. Умираю…– улыбаясь в свои пышные усы, проговорил Атанес.

– Ты что это задумал, старый? – подозрительно спросила она, глядя в глаза улыбающегося супруга.

– Пока я живой, хочу собрать всех родных, накрыть хороший стол и погулять с ними, – произнёс Атанес, перелистывая пожелтевшие листки блокнота...

Старушка Варсеник рухнула на табурет, прикрыв ладонью свой рот, чтобы не издать звука…

– С ума сошёл, старый… – только смогла выдохнуть она. Но перечить мужу не стала, зная крутой нрав Атанеса.

Через два дня, получив пенсию, дед Атанес, оседлав Кайцака и прихватив с собой блокнот, поехал в район на почту, отправил восемнадцати родственникам телеграмму такого содержания: «Атанес умер похороны 21 сентября». И телеграммы полетели в разные города бывшего Советского Союза…

Придя домой, он сел за стол в ожидании ужина. Невестка и супруга деда Атанеса накрывали на стол. Сын Беник, помыв руки и сев за стол, обратился к отцу:

– Ты где это пропадал весь день, отец? Говорят в район поехал.

– Так… дело было, – уклончиво ответил дед Атанес, наливая себе в рюмку водки…

Прошло два дня. Дед Атанес знал, что завтра утром начнут приезжать «гости». Рано утром он растопил баню, искупался, побрился, переоделся в старый, но добротный свой костюм, на котором висели его боевые ордена и медали,  и вышел на крыльцо… Сын Беник не был в курсе планов отца и поэтому удивился его поведению, но решил смолчать и посмотреть, что будет дальше…

4

Через час к дому подъехали три такси с армянскими номерами, из которых вышли одетые в чёрное родственники, проживающие в Армении. Увидев «покойника», встречавшего их во дворе дома, они опешили, женщинам стало плохо…

Пока дед Атанес объяснял им, в чём дело, во двор въехали ещё три такси, но уже с бакинскими номерами. Аналогичная ситуация повторялась каждые несколько минут… Во двор начали въезжать машины с родственниками из Степанакерта, районов Карабаха. Двор с каждым часом заполнялся людьми. Беник ошарашенно спросил у отца:

–  Ты что это наделал, отец?!

– А ну-ка бегом режь трёх баранов и бычка! – командным голосом приказал дед Атанес.

Позвав жену и невесту, также приказал им:

– Вынести всё, что есть в подвале – хлеб, соленья, тутовку, вино…

Подозвав к себе несколько родственников, приехавших на его «похороны», он приказным тоном сказал им:

– Антон и Роман, вы помогаете Бенику резать баранов и бычка. Завен, ты, Арутюн и другие помогите установить столы под тутовым деревом… Женщины, помогите Варсеник и Рае накрывать на стол…

Гости уже пришли в себя и были рады, что «покойник» жив-здоров и в ближайшее время не собирается покидать этот мир…

Люди засуетились. Запахло шашлыком, хашламой***, на столе начали появляться деревенская нехитрая закуска: сыр, зелень, разные соленья, а также колбасы, чёрная икра, осетрина, которые привезли с собой бакинские родственники, бастурма, сунджук, армянский коньяк – дары ереванских родственников…

Когда все расселись за длинным столом, дед Атанес встал с рюмкой тутовки в руках и торжественно обратился к присутствующим:

– Мои дорогие, вы уж извините меня, старого, за всё это… Дело в том, что я разменял уже сотый десяток и скоро мне покидать этот мир… Я знаю, что после моей смерти вы получите телеграмму того содержания, которую два дня назад я вам послал,  и вы все, думаю, что все, придёте на мои похороны, будете плакать, пить за упокой моей души... – тут он внимательным взглядом обвёл всех присутствующих и продолжил: – Пока я живой, хотел бы сам поучаствовать на своих «похоронах», выпить с вами тутовки, вина, поесть шашлычка…

Гости внимательно слушали деда Атанеса.

–  Дед, извини, а все, кому ты отправил телеграмму, пришли?.. Просто интересно, –  смущённо спросил Гаго, внучатый племянник из Еревана.

Дед Атанес достал из кармана помятую бумагу с именами родственников, и, обводя взглядом сидящих за столом, ответил:

– Нет, Игорь и Карен не пришли…

В это время за оградой дома послышался шум двигателя и через несколько секунд во двор, поднимая клубы пыли, въехал трёхколёсный мотоцикл. Выключив двигатель, водитель, прижимая к боку висевшую на плече коричневую кожаную сумку почтальона, подошёл к столу и вежливо, с печалью в голосе спросил:

– Простите, здесь жил дед Атанес? Поступили две телеграммы, кому передать, чтобы расписались…

– Я Атанес, – ответил дед опешившему почтальону, – дай мне…

Почтальон остолбенел и после паузы дрожащими руками протянул телеграммы старику…

– Беник, усади почтальона за стол, поухаживай за ним, – Атанес дал команду сыну…

– «Глубоко соболезнуем в связи кончиной дорогого Атанеса помним любим скорбим не могу приехать Игорь». «Скорбим по поводу кончины горячо любимого Атанеса приехать не могу Карен», –   медленно прочитал дед Атанес телеграммы. – Вот, теперь уже отсутствующих нет… Гуляем, мои родные…

Три дня во дворе деда Атанеса не смолкал шум застолья. Баранов резали каждый день, различные блюда сменяли друг друга. Весть о том, почему у деда Атанеса собралось столько гостей, облетела всю округу. Люди шли к нему со своими припасами, поздравляли его, хотя толком и не могли объяснить, почему поздравляют, пили за его здоровье, откуда-то появились музыканты, зазвучала  весёлая, зажигательная музыка…

К концу третьего дня дед Атанес приказал накрыть прощальный стол. Стоя во весь свой высокий рост, держа в руках рюмку тутовки, он произнёс:

– Дорогие родственники, не знаю, правильно ли я сделал, собрав вас всех таким образом… Извините, если я причинил вам какие-то неудобства, оторвал  от семьи, работы… Спасибо всем вам. Если кто из вас не сможет прийти на похороны после моей смерти – ничего, главное, что вы сейчас здесь, и я могу всех вас видеть, обнять…

За столом стояла вязкая тишина… Послышалось  короткое нетерпеливое ржание Кайцака и его удары копытом по земле…

После небольшой паузы гости разом заговорили:

– Дед, всё нормально… не переживай… Это тебе спасибо большое, что собрал всех нас под одной крышей, и мы смогли пообщаться…

Утром гости начали разъезжаться по своим домам. Все подходили к деду Атанесу, мужчины крепко обнимали его, женщины уважительно пожимали ему руку, опустив взгляд…

Гости разъехались. Дед Атанес сел на крыльцо, задумчиво начал сворачивать самокрутку, глядя невидящим взглядом, как супруга с невестой и внучками убирают со стола. И вдруг его обожгло:

– А ведь я их всех вижу в последний раз…

Через три месяца деда Атанеса не стало…

 ---------------------------

***Хашлама – мясное блюдо, приготовляемое из ягнятины или телятины с овощами.