ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Вызов на шариатский суд в Ингушетии членов суфийского братства Батал-хаджи Белхороева со стороны представителей тейпа Хамхой едва ли принесет какие-то плоды, считают опрошенные "Кавказским узлом" кавказоведы.

Как сообщал "Кавказский узел", 13 марта в селе Экажево произошла перестрелка. Один человек погиб, еще одного похитили. При попытке пресечь конфликт пострадали двое полицейских, их госпитализировали. Источник в правоохранительных органах Ингушетии назвал инцидент межтейповым конфликтом с участием баталхаджинцев. Вечером 8 июня сотрудники полиции и Центра противодействия экстремизму вмешались в очередной конфликт со стрельбой в Экажево. Были задержаны трое жителей села, вооруженные автоматом и пистолетом. Возбуждено уголовное дело о незаконном обороте оружия. Источник в правоохранительных органах сообщил, что задержанные являются близкими родственниками одного из активных участников мартовской перестрелки. 11 июня в Экажево состоялся сход, участники которого выразили недовольство деятельностью братства Батал-хаджи и пригрозили его членам "жестким" ответом в случае неявки на шариатский суд.

Напряжение между одним из крупнейших ингушских тейпов Хамхой и сообществом последователей Батал-хаджи Белхароева стало нарастать после убийства руководителя центра "Э" МВД Ингушетии Ибрагима Эльджаркиева, сообщил источник в регионе 16 июня корреспонденту "Кавказского узла" на условиях анонимности. Он также отметил, что встреча представителей тейпа Хамхой в Экажево была вызвана обстрелом замначальника ЦПЭ МВД Ингушетии Адама Хамхоева, сотрудники которого участвуют в расследовании убийства Эльджаркиева.

"Баталхаджинцы якобы обстреляли машину, в которой ехал Адам Хамхоев, заместитель начальника ЦПЭ. У них давний конфликт из-за убийства Эльджаркиева, считается, что это дело рук баталхаджинцев. ЦПЭ занимается расследованием, и обстрел Хамхоева был своего рода предупреждением ему. А Хамхоев их вызвал [на шариатский суд], чтобы они перед судом сказали, их ли это рук дело", - сообщил собеседник.

Представители тейпа Хамхой не могут повлиять на решения шариатского суда республики, считает журналистка Изабелла Евлоева.

"Решения в шариатском суде при муфтияте не выносятся на основании этого. Там независимый от муфтията кадий и еще двое судей, они из числа алимов. Сейчас кадий - Цороев, он не принадлежит тейпу Хамхой. Шариатский суд - это скорее общественный суд. Он может вынести приговор, но исполнять его или нет - это вопрос совести или чести человека, приговор несет скорее рекомендательный характер. Но исполнение или неисполнение решения шариатского суда в дальнейшем определяет отношение общества к человеку", - рассказала Евлоева корреспонденту "Кавказского узла".

По ее словам, мусульмане Ингушетии считают отказ от вызова на шариатский суд порицаемым поступком. "В то же время приговор или решение суда никто не контролирует и, по факту, контролировать не может, так как Ингушетия живет по законам Российской Федерации. В народе считается, что мусульманин не имеет права не принять вызов в шариатский суд, но такие случаи, хоть и не часто, но случаются", - заключила Евлоева.

Кавказоведы оценили перспективы разбирательства в шариатском суде 

Разрешение конфликта между последователями Батал-хаджи Белхароева и тейпом Хамхой в шариатском суде возможно лишь в случае добровольного согласия обеих сторон на подобного рода решение имеющихся претензий и при условии признания любого решения, вынесенного таким судом, считает старший научный сотрудник Института востоковедения РАН Михаил Рощин.

"[Решение] зависит от того, насколько баталхаджинцы признают шариатский суд муфтията. К баталхаджинцам в ингушском обществе много вопросов. Это такой закрытый суфийский вирд со своими традициями. И, на мой взгляд, разные конфликты, происходящие там (в республике - прим. "Кавказский узел"), говорят о том, что это хорошо организованная корпорация", - сказал он корреспонденту "Кавказского узла".

При этом Рощин сомневается, что последователи Батал-хаджи Белхароева признают решение суда, даже если учитывать тот факт, что тейп Хамхой имеет существенное влияние на муфтият и, как следствие, на кадиев.

Ученый отметил, что статус шариатского суда сейчас существенно ограничен. "Суд может признать вину группы - в теории. Но даже если там отдельные люди участвовали, надо же сказать, что все баталхаджинцы виновны, а это было бы слишком сильным утверждением. Не уверен, что шариатский суд муфтията на это готов пойти. Не уверен, что это было бы правильно. Искать какой-то путь примирения - это было бы более разумно, и шариатский суд мог бы пойти по пути маслаата (примирения - прим. «Кавказского узла»), понять, что происходит, призвать к ответственности конкретных людей. Определенные группы могут быть признаны еретиками, вероотступниками, но авторитет шариатского суда в каждом случае будет достаточно относителен. Если бы они приняли такое решение, как в свое время Иса Хамхоев (Иса Хамхоев - муфтий Духовного центра мусульман Республики Ингушетия в 2004-2019 годах - прим. "Кавказский узел") принял в отношении Евкурова - это действительно было бы очень резким решением", - сказал Рощин.

Рощин также не исключил, что представители вирда баталхаджинцев могут и вовсе проигнорировать приглашение на заседание суда.

Шариатские суды в Ингушетии существенно отличаются от классического понимания этого судебного института в исламе и имеют ограниченные возможности в секулярном обществе, считает исламовед Денис Брилев.

"Могут быть вопросы к легитимности суда со стороны баталхаджинцев. И сами вопросы, не ясно, как относятся к сфере шариатского суда. По описанию [ситуации] это будет скорее ближе к маслаатному суду. В настоящее время шариатские суды - или то, что ими называют - занимаются делами личного статуса. И вопрос, насколько шариатский суд может быть вне мусульманского правления, тоже актуален, особенно в случае подобных групповых исков. Потому, это скорее теоретический вопрос, имеющий слабое отношение к реальности, тем более к данному конкретному делу", - сказал он корреспонденту "Кавказского узла".

Эксперт отметил, что в истории ислама были случаи, когда решения шариатских судов выносились в отношении групп и сообществ. "Групповые решения, естественно, в истории были. В отношении тех же зимми (иудеи и христиане, находящиеся под покровительством мусульман - прим. "Кавказского узла"). Но, опять же, речь шла о государстве, использующем систему шариатских судов. Так, почти любые действия группы зимми за пределами своей общины решались в таких судах, потому что внутри общины они имели право на свои религиозные суды, поскольку они имели соответствующий правовой статус в халифате", - рассказал Брилев.

По его мнению, апеллирование к шариату в современных условиях может свидетельствовать об утрате официальными государственными структурами доверия населения. "Можно сказать, что подобное свидетельствует о недоверии к судебной системе государства и поиске справедливости в альтернативных судебных институциях, которые в данном случае ассоциируются с шариатом", - заключил Брилев.