ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Пока расследование теракта в бесланской школе не закончено, здание нужно законсервировать, полагают  Эмма Тагаева из "Голоса Беслана" и 380 пострадавших, которые подписались под призывом не создавать музей на месте гибели людей. Найти новые улики в школе уже не удастся, а музей может помочь сохранить здание школы и память о погибших, считают бывшие заложники Агунда Ватаева и Батраз Мисиков.

"Кавказский узел" писал, что на территории школы №1 в Беслане идет строительство музея. Пока расследование дела о теракте в Беслане не окончено, строительство музея на этой территории может уничтожить улики, считает активистка "Голоса Беслана" Эмма Тагаева. Комитет "Матери Беслана", напротив, выступает за строительство, говоря, что он станет местом консолидации людей.

По проекту запланировано укрепить здание школы и выстроить новое на месте разрушенных помещений. В новом здании уже приступили к отделочным работам. Планируемый срок ввода объекта в эксплуатацию – декабрь 2022 года, сообщили корреспонденту "Кавказского узла" в Минстрое Северной Осетии.

Строительство ведется при содействии комитета "Матери Беслана", и о несогласии "Голоса Беслана" информации не поступало, отметил представитель ведомства. "Принятие решений о проведении или о прекращении работ на данном объекте находится в компетенции министерства строительства и архитектуры Северной Осетии. При разработке проектно-сметной документации и на этапе реализации проекта мы находимся в постоянном тесном контакте с Комитетом "Матери Беслана", все принимаемые решения согласовываются с ними. На этапе разработки проектно-сметной документации министр строительства Константин Моргоев неоднократно лично встречался с представителями "Голоса Беслана" на территории самой школы и в здании администрации Правобережного района, где обсуждалась концепция проекта и принимаемые решения. У "Голоса Беслана" на этапе проектирования никаких вопросов и сомнений в необходимости производства работ на этом объекте не возникало", – пояснили в ведомстве.

За месяц Эмме Тагаевой удалось собрать 380 подписей против строительства музея. "Мы, организация "Голос Беслана", решили провести опрос пострадавших. И выяснить их отношение к строительству и преобразованиям на месте трагедии. Идея опроса возникла после многократных обращений к нам со стороны потерпевших, потерявших родных и близких и выживших заложников", – сказала она корреспонденту "Кавказского узла".

По словам Тагаевой, среди тех, кто выступил против строительства музея, были и одноклассники ее погибших сыновей, которые заявили, что после трагедии в школе им больно видеть изменения там. "Действительно больно от того, что, не предотвратив и допустив такую страшную трагедию, власти провели бездарную операцию с применением танков и огнемётов. Результатом таких действий стала гибель сотен людей и тысячи искалеченных судеб. И теперь вместо расследования нам предлагают международный культурно-патриотический Центр профилактики и противодействия терроризму. Противодействие терроризму, в моём понимании, это объективное расследование и наказание виновных, чтобы такое больше не повторилось", – отметила Тагаева.

Пострадавшие имеют право требовать консервации школы, пока следствие продолжается, подчеркнула Тагаева: "Глава государства Владимир Путин, сказал: "Это та трагическая история в жизни нашей страны (теракт в Беслане в 2004 году), в новейшей истории, которая требует всегда особого внимания и участия" (заявил Путин 26 августа 2021 года, говоря о создании музея в Беслане, цитата по ТАСС. – Прим. "Кавказского узла"). В первую очередь внимание и участие должны получать выжившие заложники, которые нуждаются в лечении и реабилитации. На строительство новых зданий и уничтожение улик преступления выделили сотни миллионов рублей, а программ реабилитации, которые бы охватывали всех пострадавших, нет. Очень важна забота и о моральном состоянии людей, которое зависят, в том числе и от объективного расследования. И как показал опрос, охвативший почти четыре сотни человек, пострадавшие хотят расследования, а не преобразования и строительства новых зданий на территории разрушенной школы. К их мнению надо прислушаться. И эти люди имеют право, по закону, требовать консервации школы до конца расследования", – сказала Тагаева.

Фатима Сидакова, которая вместе с двумя дочерьми была заложницей, выступает против строительства музея. "С пострадавшими не советовались. Следствие не закончилось и нет наказанных за то, что случилось с нами. Я сама находилась в этом спортзале вместе со своими детьми и я очень разочарована в комитете "Матери Беслана". До сих пор не могу понять, зачем этот комитет существует, если они не отстаивают права заложников, мало того, они идут против них и защищают свои комитетские интересы. Это не только моё мнение, нас много. Мы устали от фальши комитета", – заявила Сидакова.

Ирина Габисова, потерявшая в теракте сына, поддержала Тагаеву. "Когда начиналось какое-то строительство в этой школе, меня это просто повергло в шок. Какие могут быть строения? В этой маленькой школе произошла огромнейшая война. Я в эту школу ходила только один раз – мне страшно туда заходить. Мне, как матери, непонятно, о каком музее может быть речь в месте, где это всё происходило, и, наверное, не смогу понять. Я поддерживаю Эмму Тагаеву и полностью согласна с ее доводами", – сказала она корреспонденту "Кавказского узла".

Бывшая заложница Агунда Ватаева рассказала, что поначалу идея с музеем ей не понравилась. "Когда я впервые услышала о строительстве "Патриотического центра по профилактике терроризма" на территории бывшей школы №1 в Беслане, мне стало очень неприятно. В прессе писали о том, что в старых школьных помещениях будут располагаться какие-то демонстрационные залы, залы для конференций. Позже я ходила в школу и видела, как срубили многолетний огромный дуб во дворе школы, как старые окна заменили на новые. Было больно. Мне казалось это большим неуважением ко всем погибшим и в общем к памяти школы", – сказала она корреспонденту "Кавказского узла".

Свое мнение о создании музея Ватаева изменила после встречи с "Матерями Беслана". "В мае "Матери Беслана" пригласили всех пострадавших на встречу с ними и членами реставрационной команды в школе. Они вместе подробно рассказали нам о проекте, показали, на каком этапе находится строительство. Тогда я узнала, что сам "Патриотический центр" будет находиться в новом специально построенном для этих целей здании. Нам показали старые оконные рамы и двери, которые бережно сложили внутри кабинетов — как рассказала Анета Гадиева — они будут храниться в своих классах и станут частью музейных экспозиций. На старых стенах сохранились даже многолетние слои краски, а также следы от пуль — о полной реконструкции здания говорить не приходится. "Матери Беслана" и члены реставрационной группы хотят сохранить не только страшные воспоминания о теракте в Беслане, но, что мне, как ученице Первой школы, особенно ценно — они стремятся сохранить память о самой школе: ее истории, сотрудниках и, в том числе ее здании", — отметила она.

Ватаева подчеркнула, что уже не надеется на справедливое расследование. "Я понимаю "Голос Беслана", но уже очень давно не надеюсь на справедливое расследование теракта. Большую часть улик уничтожили практически сразу после штурма — закопали в котловане личные вещи заложников и не только их. Чуть позже снесли два крыла: так называемые "мастерские" и кабинеты географии и биологии у котельной. Также заново отстроили стену актового зала и частично столовой — именно тех, по которым, как говорят, пришлись удары танков. Нет тренажерного зала, где находились террористы, и здания школьного медпункта. Мне не кажется, что и так частично отстроенное и очищенное здание сможет в будущем помочь расследованию. А вот сохранить память о школе, ее сотрудниках и учениках — да", — резюмировала она.

Все важные улики были уничтожены уже давно, отметил бывший заложник Батраз Мисиков. "За эти почти 20 лет никаких бы новых улик не появилось. Все самые важные артефакты, которые можно было бы назвать уликами, были уничтожены в первое время, когда их массово вывозили и чуть ли не на свалках потом находили", — сказал он.

Мисиков добавил, что здание школы нуждалось в укреплении "В любом случае школу надо было укреплять, а средства на это, судя по всему, выделялись только под соусом этой истории с музеем. Если выхода нет, то почему нет, тем более что спустя столько лет найти какие-то доказательства там вряд ли получится", — отметил Мисиков.

Скачай приложение "Кавказского узла" – работает в России без VPN! В нашем приложении на Android (пользователи этой платформы также могут использовать для обхода блокировок браузер CENO) или IOS вы всегда прочитаете материалы "Кавказского узла". Если приложение будет исключено из Google Play или App Store, вы все равно сможете пользоваться уже установленным приложением, чтобы читать наши новости. Через VPN можно продолжать читать "Кавказский узел" на сайте, как обычно, и в Twitter, а без установки VPN – в Telegram. Можно смотреть видео "Кавказского узла" на YouTube и оставаться на связи в соцсетях "ВКонтакте" и "Одноклассники". Пользователи WhatsApp* могут присылать сообщения на номер +49 157 72317856, пользователи Telegram – на тот же номер или писать @Caucasian_Knot. 

* 21 марта Тверской суд Москвы запретил в России деятельность компании Meta (владеет Facebook, Instagram и WhatsApp) в связи с экстремистской деятельностью.