Хабиб на церемонии награждения после боя с Дастином Порье произнес речь, которая задела некоторых женщин на Кавказе. Женщины остро отреагировали в социальных сетях, назвав Хабиба сексистом и фрейдистом, а сегодня уже флешмоб – фото женщин в папахах – набирает обороты.

Об этом КУ написал следующее. https://www.kavkaz-uzel.eu/articles/340002/

Для меня вся эта история делится на 3 части: про Хабиба; про папаху; про то, в каких случаях женщины на Северном Кавказе носили мужскую одежду. 

Про Хабиба. Хабиб, безусловно, выдающийся и уже вошедший в историю спортсмен. Он имеет колоссальное влияние на миллионы людей. В ближайшие 1-2 года мы будем наблюдать политизацию всего, что связано с Хабибом и с силовыми видами спорта на Кавказе. Мы наблюдали это и раньше, но теперь этот процесс пойдет совсем в других границах. Вернее, это будет трансграничный процесс. То, с каким достоинством Хабиб заявляет о Северном Кавказе, о своей культуре и идентичности, достойно уважения. Но когда он пытается быть духовным лидером и выходить за рамки профессии, это у него получается не всегда так блестяще, как биться  в октагоне. 

Триумфатор в Абу-Даби был немного косноязычен, но все же, как мне кажется, он не собирался задевать, унижать женщин, тем более «показывать им свое место». Не допускаю мысли, что он как человек, воспитанный на традиционной культуре, не знает, что значит «честь женщины» у народов Кавказа – сколько фольклорных текстов об этом; сколько кровных поединков даже в начале ХХ века было устроено из-за того, что была задета честь женщины!

«Если надел папаху, то должен ей соответствовать, не урони свою честь и достоинство. Женщины у нас традиционно не носят папаху, потому что папаха (как, например, кинжал или пояс для черкески) – это исключительно мужской атрибут», - при «расшифровке» текст Хабиба я прочла именно так.

Про папаху. Папаха на Северном Кавказе – целая Вселенная. Во многих кавказских культурах мужчина, на голове которого папаха или вообще – головной убор, априори наделяется такими качествами, как мужество, мудрость, чувство собственного достоинства. Человек, надевший папаху, словно подстраивался под нее, стараясь соответствовать  – ведь папаха не позволяла склонить голову, а значит – и идти к кому-то на поклон в широком смысле. С папахой связаны многие обычаи горцев – это не только головной убор, в котором зимой тепло, а летом прохладно; это символ и знак. Мужчина никогда не должен снимать папаху, за исключением только одного случая: папаху можно снять, когда просишь о прощении кровников.

Администрация Кубанской области, понимая, что горцы не примут обычай снимать головной убор в помещении, в конце XIX века издала специальное распоряжение, разрешающее горцам находиться в помещении в папахах.

В Дагестане молодой человек, опасающийся открыто свататься к понравившейся девушке, когда-то закидывал в ее окно папаху. Если папаха оставалась в доме и не вылетала тотчас обратно, значит, можно рассчитывать на взаимность.

Оскорблением считалось, если у человека сбивали с головы папаху. Если же человек снял и оставил где-то папаху, ни в коем случае нельзя ее трогать и перемещать в другое место.

Журналист Милрад Фатулаев вспоминает в своей статье,  что, отправляясь в театр, известный азербайджанский  композитор Узеир Гаджибеков покупал два билета: один для себя, второй – для папахи.

Носили ли женщины на Северном Кавказе мужскую одежду? Да, носили. В исключительных случаях, на свадьбах или при участии в определенных обрядах. В антропологии это называется «обрядовое ряжение». Впрочем, не только женщины переодевались в мужчин, но и мужчины в женщин.

Например, этнограф Вилен Уарзиати писал, что «в Центральной Осетии -  в Урстуал, Хъудыгом, Тырсыгом - на свадьбах девочки 12–15 лет надевали мужскую одежду, приклеив усы и надвинув на лоб шапки. В таком виде они появлялись вечером к концу свадебного застолья». Меняя голоса, они представлялись как гости соседнего ущелья и подшучивали над мужчинами, уже бывшими навеселе.  

В Дагестане на свадьбах ( с. Бацада, с.Ругуджа) были постоянные персонажи – ряженые. Ряжеными могли быть мужчины и женщины, юноши и девушки. Иногда женщина рядилась в мужскую одежду и приделывала усы, или, наоборот, мужчина переодевался в женщину. Ряженые шутили, бросались в толпу мукой и золой, пачкались сажей. На их шутки было не принято обижаться.

 В с. Ругуджа во время свадьбы женщина переодевалась в мужскую одежду и танцевала «мужской танец» (чирисани).

На свадьбе у даргинцев женщинами-ряжеными обычно бывали сестры, золовки или тети жениха в возрасте от 25 до 40 лет. Они переодевались в мужскую одежду, приделывали усы, крепили к поясу кинжал. Лицо мазали сажей или накладывали на него маску из теста.

 Руслан Сефербеков, этнограф из Дагестана, считает, что к таким ритуальным переодеваниям «прибегали для усиления смехового компонента ритуальной обрядности. В то же время переодевание являлось реакцией на жесткую регламентацию гендерных ролей в традиционном горском обществе».

Женщина могла надеть мужскую одежду не только чтобы повеселить публику на свадьбах, но и в более серьезных случаях. У абхазов женщины, если погибали мужчины, переодевались в мужскую одежду и мстили. В редких случаях женщина становилась абреком и переодевалась в мужскую одежду. Например, историк Аслан Мирзоев сообщает:

«В истории Кабарды известен редкий случай, когда женщина стала абреком. Ее звали Зурумхан Шогенова, и ее деятельность относится к концу XIX– началу XX века. Зурумхан родилась в мало-кабардинском селении Къаншуей (ныне Нижний Курп) в семье простого крестьянина. Когда отец умер, её мать с четырьмя детьми переехала к своему брату Батырбеку Налоеву. С юных лет Зурумхан одевалась  как мужчина, носила оружие, ездила верхом, а потом стала сообщницей абреков, вместе с которыми вела разбойничью жизнь. К началу гражданской войны ей было около 40 лет. Разбой ей начал приедаться, она стала подумывать о семейной жизни. Вскоре вышла замуж за чеченца, а в 1944 г., когда депортировали чеченцев, она не бросила мужа и уехала со всеми в Среднюю Азию. После смерти супруга вернулась в Кабардино-Балкарию и служила ночным сторожем на Аргуданской МТС».

То есть Хабиб-то не совсем прав. Для женщин на Кавказе папаха вполне возможна. И еще как!

Легендарная Таймасха Гехинская, чеченка, 10 лет командовала отрядом в период Кавказской войны.