С самого начала своего второго срока президентства Серж Саргсян начал конституционный процесс, сутью которого должно было стать то, что у Сержа Саргсяна не будет ни преемника, ни продолжателя, ни оппонента на той же должности в виду упразднения самой должности президента. Де-факто упразднения, конечно, а не де-юре. Конституционный процесс вел к переходу страны на парламентскую форму правления, которая в целом более демократична, более распространена в странах с публичной политикой, в Европе, а также менее стабильна.

Такой опыт есть у 4 из стран постсоветского пространства вне Балтии – Кыргызстана, Молдовы, Грузии, Украины. И вот Серж Саргсян решил, что Армения должна стать пятым таким случаем. Почему именно «Серж Саргсян решил»? Дело в том, что в стране не было никаких слушаний, власть всячески их избегала, а общественное мнение с самого начала процесса относилось к процессу со смесью отсутствия интереса и негатива. Не было никакого, совершенно никакого запроса на смену конституции в обществе.

Для элиты этот переход выглядел не совсем так. У политической элиты могло бы появиться гораздо больше рычагов влияния на ситуацию при ослаблении роли формального лидера – президента (даже у премьер-министра, который получает многие из его функций, этих полномочий меньше). Поэтому в элите, как в правящей Республиканской партии, так и в оппозиции, настроение в этом отношении было более позитивным.

Однако не было учета того, что все четыре имевшихся в других постсоветских странах случая представляли собой негативный опыт. В Грузии был клоун-президент, дестабилизировавший общественно-политическую жизнь страны, но в целом система оказалась в порядке, в Украине президент явочным порядком вернул себе всю власть, в Молдове царит бесконечный политический кризис, а в Кыргызстане долгий политический кризис все же преодолен, но надо еще посмотреть, какими будут результаты.

В декабре 2015 года прошел спорный референдум; судя по статистическому анализу результатов референдума, он был провален и имели место массовые фальсификации. Сообщения подтверждают это, в то же время, не было миссии БДИПЧ ОБСЕ и их оценка носила поверхностный характер. Однако помимо референдума, есть и еще одна проблема – нет цели реального распределения власти между независимыми друг от друга институтами, то есть эта реформа носила несколько поверхностный характер. Изначальная идея власти состояла в децентрализации власти, а не в балансе ветвей власти. Никто даже не понимал как точно будет система функционировать.

Президент Серж Саргсян тогда сказал, что он не собирается становиться премьером в новой системе. Этому тогда поверили не все, но лично я считал, что он не собирается становиться премьером вплоть до конца января этого года. 20 января я написал пост

«Новым президентом станет Армен Саргсян. Почему именно он и что это означает».

Там я также утверждал, что Серж Саргсян не станет премьером. На данный момент почти без вероятности ошибки можно говорить, что я был неправ. Серж Саргсян станет премьер-министром.

На мой взгляд, решение было принято в последнее время, может быть, после апреля 2016 года (см. пост о том, как повлияла «апрельская война» на политику в Армении и Нагорно-Карабахской республике). А скорее всего, решение было принято уже в конце 2017-начале 2018 года. Основной причиной этому является беспокойство руководства и основного актива Республиканской партии относительно их будущего в новой политической системе, если та будет управляться Кареном Карапетяном. Действующий премьер-министр по сути делает акцент на технократах, менеджерах высшего звена, которые по его представлению должны грамотно справиться с управлением армянской экономикой.

Это создает проблему для политических назначенцев и те потенциально становятся балластом в новой системе. Разумеется, там случайных людей нет и большая их часть сумеет выкрутиться. Но им в таком случае предстоит некомфортный период турбулентности. Напротив, пока Серж Саргсян у власти, никакой турбулентности не будет, будет комфортно, спокойно и никаких рисков. Ввиду высокой степени заинтересованности всей системы власти в том, чтобы Серж Саргсян остался у руля государства, думаю, они нашли аргументы, чтобы убедить своего лидера в том, что ему следует остаться главным и он незаменим.

Команда Карена Карапетяна, будучи достаточно грамотными экономистами, совершенно ничего не смыслит во внешней политике и вопросе урегулирования Карабахского конфликта. Это правда факт, а доверять людям, которые в политике мало понимают – опасно, могут наломать дров. Видимо, это и было основным аргументом, благодаря которому Сержа Саргсяна убедили остаться. На самом деле, придумать схему, в которой он бы занимался эксклюзивно урегулированием конфликта, а премьером стал бы Карен Карапетян, или Виген Саргсян – можно было бы. Но этого делать не стали. Что, по-моему, большая ошибка.

Самое главное – новая конституция не приведет к тому, что в Армении в действительности сменится система управления. В течение февраля было сделано столько косметических изменений к системе управления, что пост премьер-министра в новой системе стал очень похож на пост президента в старой. Что уже показывало, что дизайн системы строится под Сержа Саргсяна. Вся система превратилась в «Франкенштейна», она на данный момент и состоит из сочленения совершенно разных идей, и заплатка стоит на заплатке. Проблема тут в следующем – таким образом выхолащивается вся новая система управления, она заведомо теряет легитимность. И ключевым фактором в конечном счете становится личность лидера. Серж Саргсян в качестве премьера сделает систему не более крепкой, как кажется многим в элите, а более уязвимой.