3 сентября 2013 года тогдашний президент Армении Серж Саргсян объявил о том, что Армения приняла решение вступать в Таможенный Союз Евразийского экономического сообщества, сделав это после стремительного визита в Москву с правительственной делегацией.

Источник

Ситуация была интересна тем, что тогда официальная линия была такова, что Армения не имеет общей границы с Таможенным Союзом и поэтому присоединяться к нему не имеет смысла. Напротив, весь 2011-2012 гг. велись переговоры о подписании Соглашения об Ассоциации и к июлю 2013 года было официально объявлено о том, что соглашение готово к подписанию и полностью согласовано. Вообще же «Восточное партнерство» Евросоюза было официально объявлено в 2008 году и с 2009 года было запущено.

Изначально позиция России была пассивной, и Россия практически не имела альтернативных предложений, но в 2011-2 гг. в Москве решили, что отставать нельзя и проект «Восточного партнерства», в результате которого 6 стран постсоветского пространства могли стать ассоциативными членами ЕС, хоть и безо всяких обещаний полноправного членства в ЕС, представляет угрозу. Россия начала активизировать все существовавшие проекты евразийской интеграции и в этот период основным продвижением стало создание Зоны свободной торговли СНГ, к которой присоединились многие страны, а затем создание Таможенного и Евразийского союзов.

Странам постсоветского пространства было предложено вступить в Таможенный союз, в особенности для России была важна Украина, но был также интерес к Армении и Молдове, в меньшей степени к Азербайджану и Грузии, поскольку вступление их в ТС не рассматривалось как реалистичная опция. Но элиты Украины, Армении и Молдовы уже достаточно далеко продвинулись в соглашении об Ассоциации и не хотели отступать. Еще больше ситуацию подогревали европейские чиновники по расширению, в том числе комиссар Фюле.

Когда российские предложения вступить в Таможенный Союз стали достаточно назойливыми, европейские чиновники начали нажимать на риторику цивилизационного выбора, который якобы делают эти страны.

В действительности, технически проекты несовместимы. Россия, как слабая сторона в мировой торговле, создала протекционистский союз, а Европейский союз, как лидер мировой торговли – напротив, устранял таможенные барьеры. Одновременно подписать соглашение об Ассоциации и вступить в Таможенный союз было нельзя.

Теоретически, эту проблему можно было решить путем переговоров между Россией, Европейским Союзом и постсоветскими странами, в результате чего техническое решение проблеме можно было найти. Как минимум власти Украины и Армении, а также самой России, были готовы к этому. Однако в ЕС возобладал другой подход – Европейский Союз не согласовывает свои отношения с третьими странами. Это было названо политикой «или-или».

Россия также заняла твердую позицию. Вариант ассоциированного членства в ТС Евразийского сообщества ее не устраивал, поскольку в таком случае более глубокой интеграцией была бы европейская и этот фактор отменить было бы невозможно. С конца 2012 года, Россия задействовала многие из имевшихся рычагов для давления на эти страны. В их числе было – ухудшение условий труда для мигрантов, риск отмены зоны свободной торговли СНГ, повышение цен на газ, а также повышение ставок в военно-политических вопросах, существовавших на постсоветском пространстве.

При этом, Россия была полностью в своем праве, поскольку, будучи провайдером всех этих бонусов, она ожидала получить в обмен политические дивиденды, но так и не дождалась. Цены на газ были льготными и предполагали особую форму сотрудничества, условия для трудовых мигрантов также были льготными, торговый режим также был льготным. Наконец, Россия являлась основным поставщиком безопасности на постсоветском пространстве. Однако она же могла стать основным фактором военно-политической напряженности.

От Украины ожидалось членство в Таможенном Союзе, что касается Армении, то задача была скорее в том, чтобы Армения не подписывала Ассоциативное соглашение, поскольку само по себе членство Армении в ТС не очень интересовало Москву. В этой вилке, власти Армении рассудили все аргументы и приняли решение не только отказаться от подписания Соглашения об ассоциации, но и вступить в Таможенный союз. Внешне это выглядело так, что Армения, как наиболее уязвимая и в то же время наиболее прагматичная, сдалась первой. Однако это упрощение, поскольку власти Армении все-таки были субъектом, а не объектом этой политики. Последней каплей для них стало то, что, когда уже вовсю стояла проблема выбора, Европейский союз оказался не в состоянии предложить альтернативные гарантии безопасности.

Украина, однако, тоже отказалась от подписания Соглашения об ассоциации, по крайней мере, временно. Чем это кончилось, все хорошо помнят. Однако у властей Украины тоже были достаточно весомые прагматичные соображения. С одной стороны, до них в ясной форме донесли мысль о том, что сохранить партнерство с Россией не удастся. Но зато Россия предоставила кредит на 3/15 млрд. долларов. Кстати, если бы не война на Донбассе, то скорее всего и правовое положение граждан Украины в России было бы хуже, чем сейчас, а не лучше. Кроме того, сама Ассоциация никакой непосредственной выгоды не несла, но содержала в себе ряд рисков. Украинские власти в этой ситуации проиграли, но и следующие после них не оказались в выигрыше – каких-либо бонусов от соглашения Украина так и не дождалась, помимо безвизового режима, разве что.

4 года назад я написал об этом статью «Восточное партнерство от Праги до Вильнюса. Что пошло не так?» Сегодня можно сказать, что Армения, пусть и не очень значительно, выиграла от членства в Евразийском союзе, Грузия (в отличие от Украины), также сумела добиться некоторых успехов вследствие поддержки со стороны ЕС. В самом сложном положении оказался Азербайджан, который просто следовал собственной стратегии неприсоединения. Об экономических результатах можно прочесть здесь: Соглашение об Ассоциации, Евразийский Союз и неприсоединение на Южном Кавказе. Результаты – макроэкономика.

В данном тексте я не буду дополнительно анализировать результаты интеграции, за исключением одного момента. Подход Армении «и-и» оказался наиболее прагматичным и пережил тех политических деятелей, которые считали его невозможным, как в ЕАЭС, так и в ЕС. Сегодня этот опыт в некотором роде считается моделью и в Германии, и в России, что может теоретически дать некоторые возможности во внешней политике.