ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Бывшие заложники бесланской школы №1 спустя 15 лет после теракта нуждаются в медицинской и социальной реабилитации, но не получают поддержки от властей. Качественная реабилитация жертв террора требует больших ресурсов и невозможна без государственной программы, заявили руководители организаций "Матери Беслана" и "Голос Беслана".

Как писал "Кавказский узел", комитет "Матери Беслана" в 15-ю годовщину захвата школы открыл счет для сбора помощи жертвам теракта, но столкнулся с потоком негатива и отказался от этой идеи, не получив денег. По данным комитета, в помощи нуждаются около 20 потерпевших.

Постоянная помощь требуется тем пострадавшим при захвате школы в Беслане, у которых есть серьезные проблемы со здоровьем вследствие полученных ранений. Всего таких людей 20, но наиболее сложная ситуация у четырех женщин с тяжелой инвалидностью, рассказала зампред общественной организации "Матери Беслана" Анета Гадиева.

"Это три инвалида-колясочницы и еще одна пострадавшая Фатима Дзгоева, которая не может без посторонней помощи жить. Их ежегодная реабилитация дорогая, она стоит не менее 2 млн рублей. Инвалидам государство выдает коляски, памперсы, кому нужно, некоторые лекарства, но на реабилитацию государственная помощь не распространяется", – сказала она корреспонденту "Кавказского узла".

Дополнительную помощь и оплату медицинских обследований удается получать только Фатиме Дзгоевой, отметила Гадиева. "Последний раз, уже в этом году, из фонда главы республики 1,5 млн рублей ей выделяли на обследование в Германии, а потом фонд депутата Госдумы Зураба Макиева помог проходить реабилитационное лечение в Германии, где она сейчас находится", – пояснила активистка.

Одна из трех женщин в инвалидных колясках – Диана Муртазова, она была в заложниках вместе с двумя сестрами и матерью. "Все остались живы, но больше всего не повезло Диане. За все 15 лет она один раз только проходила реабилитационное лечение в Германии. До этого говорили, что Диана никогда не сможет встать, и не стоит ожидать улучшений, но после этого единственного курса реабилитации она смогла встать. Диана не ходит, но она стала двигаться. Сейчас нашлись частные благотворители, которые выделили деньги Муртазовой на новый курс лечения и реабилитации, она получает визу и готовит документы на поездку в Германию", – рассказала Гадиева.

Марии Дучко на момент теракта было 27 лет, она находилась в школе вместе со своим сыном и матерью. Родные Марии выжили, но сама она получила тяжелое ранение. За Марией постоянно ухаживает ее мама.

"У Марии есть осложнения, в том числе пролежни. Около полугода назад ей было очень плохо: думали, что образовался внутренний абсцесс, но оперативно удалось предотвратить его. Марии требуется лечение и реабилитация в хорошей клинике, чтобы хоть как-то стабилизировать состояние. Сама она не опустила руки, занимается цветами, это показано в фильме Дудя", – сказала зампред "Матерей Беслана".

Наталья Сатцаева, которой сейчас 45 лет, оказалась в заложниках вместе со своими тремя детьми. Они остались живы, но Наталья получила тяжелое ранение и сейчас практически прикована к постели. Только иногда женщина передвигается на коляске.

"Муж Натальи ушел из семьи. До недавнего времени о Наталье заботилась младшая дочь, а сейчас ее поместили в интернат "Забота". Наталья также нуждается в реабилитационном лечении. Помимо этого, у ее семьи тяжелое материальное положение. Две дочери – студентки, источников дохода почти нет. Необходима помощь для оплаты повседневных нужд", – заявила Гадиева.

Остальные пострадавшие, которым требуется помощь, все же могут самостоятельно передвигаться, обслуживать себя и находиться в социуме. «А о тех, кто имеет психологические проблемы, мы вообще не говорим, потому что их намного больше. После очередной годовщины, когда нахлынули воспоминания, у многих людей, переживших теракт, осложнилось психологическое состояние. Несколько человек периодически падают в обмороки, теряют сознание. Одну девочку возили в Москву на лечение летом, но она вернулась домой, и обмороки возобновились", – добавила активистка. 

Бывшим заложникам нужен реабилитационный центр

"Матери Беслана" будут заниматься вопросами помощи пострадавшим в прежнем формате. Раз организация столкнулась с непониманием при попытке сбора денег через соцсети, этот подход был самым верным, считает Анета Гадиева.

"Мы выступали мостом между отдельными спонсорами, региональными властями и теми, кто нуждался, так люди получали адресную помощь. Наверное и дальше так будем работать. Если и вернемся к помощи через социальные сети, то этим смогут заняться молодые люди, которые когда-то попали под этот теракт. Если они смогут взвалить на себя такой груз, то, возможно, найдутся новые пути решения проблем реабилитации жертв теракта", – подчеркнула она.

Активистка убеждена, что России необходима государственная программа поддержки жертв терактов. "Ведь это не только жители Беслана, по всей России их много. Это целый пласт российского общества – люди, которые мыкаются, не имея психологической помощи. Жертвы теракта, как и терроризм, появились из-за того, что государство где-то недоработало", – посетовала Гадиева.

Аслану Есенову было 14 лет в момент теракта. В 2004 году он пошел в девятый класс и вместе со своими одноклассниками был в заложниках. По словам Аслана, физические последствия теракта его сейчас мало беспокоят. "У меня была трещина в кисти, но это мелочь совсем", – сказал он корреспонденту "Кавказского узла".

Сразу после теракта Аслан, как и все выжившие заложники, получил материальную и психологическую помощь. Большинство детей отправляли на реабилитацию и лечение, в том числе за границу, но через некоторое время о них забыли, хотя в психологической помощи до сих пор нуждаются все бывшие заложники, уверен Аслан. Для них следует создать реабилитационные центры, где люди могли бы отрешиться от повседневных проблем.

"Я сам – человек, может быть, не очень восприимчивый, но и для меня воспоминания с каждым годом все более тяжелы. А есть люди, которые еще сильнее переживают, они остались в том же состоянии. Детей после теракта вывозили за границу, в красивые места, чтобы они ушли от войны, от пережитого. Сейчас тоже лучше, чтобы реабилитация была где-нибудь на природе, вдали от суеты", – отметил он.

Точечная помощь не решает проблему реабилитации жертв теракта

Проблему медицинской и социально-психологической помощи пострадавших в бесланской трагедии нельзя решить без государственной поддержки, точечной помощи частных лиц недостаточно, уверена сопредседатель неправительственной организации "Голос Беслана" Элла Кесаева.

"Инвалидов-колясочников среди жертв бесланской трагедии всего несколько человек, о них подробно рассказал Дудь в своем фильме. Но упущена не менее серьезная проблема, это сотни людей – семьи погибших и бывшие заложники, которым требуется постоянная медико-психологическая помощь и реабилитация", – сказала она корреспонденту "Кавказского узла".

По словам Кесаевой, из общего числа бывших заложников не стоит выделять конкретных людей, так как в помощи нуждаются все. Помочь сотням людей, которые до сих пор страдают от посттравматического шока, мог бы специально созданный в Беслане реабилитационный центр, полагает она.

"Отдельная, точечная психологическая помощь не работает должным образом, потому что эта боль, эта трагедия никуда не ушла. Нужна кропотливая работа, необходимо на постоянной основе помогать людям. Чтобы обращался любой потерпевший или член семьи потерпевших, или любой житель Беслана, который страдает от последствий трагедии, все те, кого не "отпускает" она. То есть пройти реабилитацию нужно дать возможность всем желающим. Центр не обязательно должен быть большим, но там должны быть специалисты, которые будут вести каждую семью потерпевших, опекать, курировать их на протяжении ряда лет. Такова европейская практика психологической помощи жертвам терактов, которую мы изучали", – отметила она.

Кесаева подчеркнула, что государство устранилось от решения проблемы помощи жертвам терактов. "В настоящее время нет таких программ реабилитации, а для строительства и организации деятельности реабилитационного центра требуются большие капиталовложения. Там должны быть квалифицированные специалисты и не заездами, а на постоянной основе. Частным лицам с этим не справиться. Недостаточно выставить реквизиты для частных пожертвований, должна быть мощная государственная помощь. А сейчас результатов психологической помощи не ощущается, их просто нет", – полагает активистка.

Проблема преодоления последствий трагедии сохранялась все эти годы, а юбилейные годовщины теракта заметно усиливают негатив, уточнила она. "Пятнадцатая годовщина вновь всколыхнула людей, и вновь мы пошли по новому кругу. Чтобы снять эту "живую боль", нужны профессионалы. С людьми надо общаться. Даже общение с журналистами помогает облегчить положение, так как человек выговаривается, но помощь должна быть не единичной, а системной", – резюмировала Элла Кесаева.