ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Премьера спектакля "Бунт невесток" в Национальном театре Адыгеи вызвал споры среди зрителей. Критики увидели в постановке подрыв адыгских национальных ценностей, а режиссер заявил о сатире, которую заслуживает общество. Спектакль продолжает адыгскую традиционную смеховую культуру, отметила историк Наима Нефляшева. Актерам надо поработать над адыгейским языком, указала филолог Раиса Унарокова.

Режиссер назвал причины выбора пьесы для постановки в театре

Художественный руководитель, режиссер Национального театра Адыгеи Касей Хачегогу рассказал корреспонденту "Кавказского узла", что выбрал для постановки пьесу кабардино-балкарского драматурга Бориса Утижева на адыгейском языке "Гощемыдэхьабл" ("Аул, в котором свергли свекровей", или "Бунт невесток"), потому что, по его мнению, в ней есть жёсткая сатира, которую сейчас заслуживает общество.

"Только сатирой, гротеском я мог бы высказать все то, что мне не нравится в нашем обществе, что мне не нравится в ряженых "патриотах" моей Родины, которые очень смешно выглядят порой. Я хотел высказаться, что не всякая голова имеет право носить эту папаху, к которой мы так бережно относились, и которую так ценили адыги-черкесы в прошлом", - заявил Касей Хачигогу.

Национальный театр Адыгеи начал работу над постановкой спектакля "Бунт невесток" по пьесе Бориса Утижева в сентябре 2019 года. "Бунт невесток" — комедия, написанная кабардинским драматургом Борисом Утижевым в 1980-е годы. Сюжет пьесы рассказывает о вечном противостоянии поколений и непростых отношениях "отцов и детей", свекрови и невесток. Перевод пьесы с кабардинского языка на адыгейский для постановки сделала адыгская поэтесса Зарема Хакунова, сообщил ТАСС 12 сентября 2019 года.

Пользователи соцсетей поспорили по поводу нового спектакля в Национальном театре Адыгеи

В соцсетях высказываются различные мнения относительно спектакля, который поставил Касей Хачегогу.

Жительница Майкопа Сусанна Жачемук на своей странице в Facebook назвала премьеру в Национальном театре Адыгеи "трешем года". "Жаль, что национальный театр, финансируемый из бюджета Адыгеи, ставит подобные спектакли, подрывающие хабзэ ("Адыгэ хабзэ" - адыгская этика, - прим "Кавказского узла") и институт семьи в целом! Идея автора понятна и, к сожалению, актуальна, но гипертрофированно извращена бездарной режиссурой и постановкой. Абсолютно провальный спектакль! Остался отвратительный осадок", - написала женщина.

Ее поддержала Аида Брантова, прокомментировав пост Жачемук: "Человек должен быть здоров, в первую очередь, морально, духовно и нравственно! Режиссер, художественный руководитель Национального театра РА, к сожалению, и всеобщему позору Адыгэ лъэпкъ, не может ничего уже ставить без уклона на разврат и грязь. Как говорится, у кого что болит, тот о том и говорит". Некоторые пользователи в обсуждении писали, что, критикуя спектакль, зрители создали ему хорошую пиар-кампанию.

А Алыдж Алик Шащ.э ответил критикам: "Жанр "комедия-водевиль" там указана в пьесе - ни о чем не говорит? Неужто вся Адыгея берет в пример для воспитания только в прямом смысле и только негативное. В Нальчике публика стояла на ушах, когда поставили эту комедию".

"Скажу честно, шума и пафоса вокруг спектакля было больше, чем впечатлений от него. Откровенно скучала два часа. Глубокий замысел художника это просто пшик. Дедуля свои домашние проблемы всем мужчинам в регионе решил навешать", - написала 8589.marina._soap в обсуждении спектакля на странице Национального театра Адыгеи в Instagram, где опубликовано видео с заключительной сценой спектакля (опубликован 30 января, к 18.30 мск 1 февраля пост собрал 1406 просмотров и 95 комментариев).

"Надо, чтобы сатирой высмеивались такие персонажи в жизни, а не проходили мимо. Касей Хачегогу - лидер, который начал высмеивать плохое и боль адыгов, чтоб не потерять всё хорошее, которое тысячелетиями формировало наш менталитет. Если не сейчас - будет поздно ...спасибо режиссёру и актёрам", - ответила там же leida_temiz.

С ней согласен и пользователь под ником 777875433467_. "Мы тоже были там. Нас было много, и всем понравилось. Я была в восторге, мы и посмеялись, и все дружно поняли, какую проблему через спектакль нам хотел донести режиссёр. Это было круто. Браво. Я в очередной раз в восторге", - говорится в его посте.

"Сколько людей, столько и мнений! Прекрасный спектакль! Интересная, необычная режиссура! Как можно было не увидеть, услышать, уловить суть, которая на сегодняшний день, к великому сожалению, актуальна. Режиссёр высмеивает эту проблему, неужели не понятно? Давая понять всем, как нельзя жить", - указывает dzhuliya_takakho.

Критики спектакля не поняли того, что хотел донести до них режиссер, считает житель Майкопа, риелтор Рустем Псеунов, один из авторов положительных отзывов на спектакль.

"Не так уж сильно глубоко все смотрели этот спектакль, не так уж глубоко его анализировали. Те, кто свое "фи" высказал, это, скорее, эмоционально, нежели интеллектуально", - заявил корреспонденту "Кавказского узла" Рустем Псеунов.

Мужчина считает, что Хачегогу только адаптировал пьесу к современной действительности, а смысл оставил тот же, который в нее вложил в 80-х автор Борис Утижев. "Качегогу сам говорит, что это гротеск, гипербола, он специально усилил, чтобы люди увидели. Потому что людям, когда намекаешь тонко, они не всегда понимают. К великому сожалению, приходится показывать это резко, особенно такие вещи. Некоторые эмоционально прочувствовали, что это у нас есть, но признаваться в этом никто не хочет", - считает Псеунов.

При этом он отметил, что среди шквала критики он не увидел ни одного обоснованного, профессионального комментария. "Говорить о том, что адыги – великий народ – это замечательно, но это в прошлом. Сейчас, к сожалению, мы не можем сказать, что мы тот же великий адыгский народ, о котором слагались легенды. А Качегогу, который в прошлом году со своим спектаклем "Кавказский меловой круг" получил неимоверное количество наград, об этом никто не говорит", - подчеркнул Псеунов. Он указал, что одноименный фестиваль, который проводится в Адыгее, признан организаторами "Золотой маски".

Псеунов считает, что жизнь меняется, Интернет стер границы, и воспитывать детей в жёстких традиционных рамках невозможно. "Хабзэ, о котором все говорят - это была очень динамичная система, она не была принята один раз и на всю жизнь. Раз в сколько-то лет собиралось хасэ, и они какие-то новые вещи принимали, а устаревшие убирали. Сейчас адыги даже не знают, что так было, они думают, что если в 18 веке ходили в шапках, то и сейчас надо так ходить", - отметил Псеунов.

Режиссер ответил на критику спектакля

Касей Хачегогу считает, что критики спектакля не смогли понять тонкий юмор и его метафоричность. Критические комментарии в соцсетях режиссер назвал примитивными и смешными.

"Я не собирался делать вызов своему народу, я хотел, чтобы этот спектакль заставил подумать. Сейчас у меня появилось желание сделать вызов. И следующий спектакль, если меня не вынудят из Адыгеи уехать, я поставил бы более открыто, с теми же метафорами, но более понятно уже со сцены говорил бы о том, что [надо] остановиться, перестать жить прошлым, тем, что сделали наши отцы и деды. Одним только хвастовством тем, что "мы - Великая Черкесия", "мы - великие адыги", жить дальше нельзя, надо самим что-то создавать", - заявил корреспонденту "Кавказского узла" Касей Хачегогу.

Он также сообщил, что афишу спектакля, на которой изображены черкесские женщины внутри папахи, потраченной молью, одобрили известные российские театроведы и критики, которым был оправлен проект плаката. "Прекрасно понимаю, что папаха - это святое. Дырки в папахе сделали сами адыги. Это же никто не прострелил, это не случилось на войне. Это в мирное время, мир сегодняшний и продырявил эту папаху, когда адыгские семейные устои рухнули, мы это видим, нет этого адыгского этикета. Может быть, я немножечко преувеличиваю, наверное, есть в некоторых семьях, но это не большинство", - пояснил Хачегогу.

По его словам, многие критиковали тот факт, что внутри папахи оказались женщины, и это тоже, по словам автора, реалии сегодняшнего черкесского мира. "Они оказались там, как моль, проедающая папаху, они стали изнутри в папахе крутить-вертеть, а мужчины оказались недостойными своего призвания. Нет этого понятия - мужчина-черкес, мужчина-адыг. Уважение к женщине было величайшее у черкесов, но когда женщины перестали уважать мужчин, и есть этому основания, тогда женщины стали править", - рассказал Хачегогу.

Он отметил, что не сотрудничал с Адыгейским национальным театром 20 лет, пришлось уехать из-за подобных скандалов, работал в Краснодарском академическом театре, руководил Русским академическим театром в Северной Осетии, ставил спектакли в разных республиках, выращивал лошадей и был директором ипподрома в Адыгее. Хачегогу говорит, что его попросили вернуться, чтобы восстановить национальный театр. "Эта тема сейчас очень горячая, больная, все возбуждены. Приятно было, что театр впервые был переполнен, были приставные стулья. Самое удивительное, что спектакль начали ругать до премьеры", - рассказал Хачегогу.

По его словам, шквал критики привел к возросшему интересу к постановке, зрители интересуются, когда будет следующий показ, спрашивают билеты. "У нас сцена одна, сейчас на 15 дней мы предоставим ее Русскому театру, а потом мы покажем этот спектакль. Сегодня мы везем спектакль на родину нашего бывшего президента Хазрета Совмена в Афипсип", - сообщил режиссер. Он также добавил, что планирует показать спектакль в Нальчике - на родине драматурга Бориса Утижева. Хачегогу отметил, что предпочитает не читать комментарии, равняется на мнение людей, которые понимают театр и смогли понять все метафоры, заложенные в постановке. "Все руководство республики пришло на премьеру и бывший президент Аслан Тхакушинов. Они ничего крамольного там не увидели, наоборот, впечатления были приятные и пожелания тоже", - заключил Хачегогу.

Актриса рассказала, как работали над спектаклем

Творческая группа, начиная работать над спектаклем, отдавала себе отчет в том, что, возможно, мнения зрителей будут расходиться, и будут негативные комментарии, сообщила корреспонденту "Кавказского узла" актриса Адыгейского национального театра, исполнительница одной из главных ролей в вызвавшем резонанс спектакле Ася Вайкок. Актриса считает, что сейчас адыги много говорят о сохранении традиции и "Адыгэ хабзэ", но на самом деле большинство из них только делают вид, что соблюдают традиции.

"Ведь режиссер не писал эту пьесу, она была написана давно. Просто это новое прочтение, театр – это лупа, он должен раскрывать проблему, он раскрыл эту проблему на языке сегодняшнего дня, на доступном языке. Нас ругают, что мы губы "уточкой" делаем, фотографируемся. А что сегодня не так? Когда ты открываешь Инстаграм, и там сплошные "уточки" кругом", - рассказала Ася Вайкок.

Она отметила, что режиссер никого не обвиняет, не просто показывает ситуацию в современной черкеской семье для того, чтобы каждый мог подумать. При этом, отметила актриса, режиссер показывает это утрировано. "Нас обвиняют в пошлости, но, во-первых, мы все одеты. Мой образ приходит как любовь, но мы даже не прикасаемся друг к другу, мы помним, что это адыгейский национальный театр. Там есть сцена, где моют ноги, она не придумана режиссером, она заложена в пьесе. Они нам моют ноги, я в носочках сижу, они не прикасаются к голому телу. Там прикосновение идет только во время танца, где мы танцуем танго", - рассказала Ася Вайкок.

Актриса также отметила, противники спектакля обвинили актрис в том, что во время спектакля они показывали кукиш. Но актриса утверждает, что перед премьерой было принято решение отказаться от этого жеста и показывать обычный кулак. "Там по пьесе мама должна подписать указ, написанный невестками, и по пьесе заложено, что она слово "мах" говорит, и чтобы понять, что она вкладывает в это слово, она должна показать дулю. У нас в национальном театре, в других спектаклях, не поставленных Хачегогу на сцене, открыто показывается средний палец. Я всегда была против этого", - сообщила Ася Вайкок.

По ее словам, режиссер вместе с актерами продумывал каждое слово и каждый жест, чтобы никого не обидеть и не оскорбить чувства адыгов. "Там есть момент, после того как ребята падают, нас попросили поставить на них ноги. И от этого мы отказались, это слишком. От всех контактов телесных, по возможности, я, например, как исполнительница своей роли, отказалась, режиссер и не настаивал", - рассказала актриса. Она считает, что травлю Хачегугу организовали недоброжелатели, которые хотят, чтобы режиссер вновь уволился и уехал из Адыгеи. "Мне больно, что они поливают грязью нашего уважаемого режиссера. Я думаю, что он попал этим спектаклем в точку, вскрыл гной, который растекся, и эти люди, которые пишут грязь, они и есть те люди, о которых этот спектакль", - заключила Ася Вайкок.

Артистам надо поработать над адыгейским языком  

Тема сохранения традиций - сложная и болезненная для адыгов, а режиссер имеет право через искусство выражать свой взгляд на злободневные проблемы общества, считает доктор филологических наук, профессор Адыгейского госуниверситета Раиса Унарокова.

"Они нашли интересный ход. Та папаха лежит на полке, и первая фраза в спектакле: "Когда-то эта папаха восседала на голове героя, тогда это имело смысл. Но сегодня эта папаха становится невостребованной". Конечно, такое решение - резкое для публики, для современного адыга - шокирующее, но это потому, что адыги сначала эмоционально все воспринимают", - заявила корреспонденту "Кавказского узла" Раиса Унарокова.

Она отметила, что ей так же, как и другим адыгам, больно, что папаха превратилась в "игрушку", при этом не считает, что все адыги - "игрушки" в чьих-то руках. "Не содержание и не форма, через которую Хачегогу все это показал, вызывает тревогу, а то, что артисты плохо говорят на адыгейском языке, не чувствуют язык. Они заучили, произносят [слова], вроде есть какие-то сценические решения, движения, актеры эмоционально пытаются все это показать, местами очень хорошо. Но общее впечатление, что они язык не воспринимают как часть мышления, как способ выражения", - считает Унарокова.

Она уверена, что актеры говорят на адыгейском "искусственно", и это заметно, при этом литературного языка они не знают. "Они адыги и знают на бытовом уровне сотню слов и выражений, не создается впечатление, что они мыслят на родном языке и не кричат на родном языке о нашем бедственном положении. И это для меня страшно", - заключила Раиса Унарокова.

Спектакль "Бунт невесток" продолжает адыгскую традиционную смеховую культуру

Адыгская традиционная смеховая культура и народный театр отличались и самоиронией, и иносказательностью образов, и многозначностью текстов, и отточенностью реплик, отметила 31 января старший научный сотрудник Центра цивилизационных и региональных исследований РАН, автор блога на "Кавказском узле" "Северный Кавказ сквозь столетия" Наима Нефляшева, комментируя премьеру спектакля "Бунт невесток" в Майкопе.

"Черкесская культура переживает кризис, и спектакль отразил его горький излом. Мы смеемся над репликами главных героев и аплодируем колоритному юмору, но это не что иное, как смех сквозь слезы... Молодые невестки - то ли порочные птицы Сирин, спускающиеся с небес, то ли воплощение возмездия для тех, кто нянчит в люльках своих уже взрослых сыновей", - отмечает Наима Нефляшева.

Она также указала на то, что много шума еще до премьеры наделала папаха, изображенная на афише и размещенная художником-постановщиком в центре сцены. "Действительно, папаха у черкесов – целый мир и символический текст внутри адыгской культуры. У черкесов  мужчина, на голове которого папаха или вообще – головной убор, априори наделяется такими качествами, как мужество, мудрость,  чувство собственного достоинства.  Человек, надевший папаху, словно подстраивался под нее, стараясь соответствовать предмету – ведь папаха не позволяла горцу наклонить голову, а значит – и идти к кому-то на поклон в широком смысле", - написала Наима Нефляшева.

Мужчина никогда не снимал папаху, в том числе и когда просил о чем-либо, за исключением только одного случая: папаху можно снять только тогда, когда виновный  просил о прощении у кровников, указывает Нефляшева, добавляя, что папаху создают культурные контексты. "Вне контекста традиционной культуры папаха – просто шапка, в которой тепло. Утрачены контексты традиционной культуры, утрачены несущие смыслы и конструкции – и не имеет значения, на какой голове папаха, и есть ли она вообще.  И ещё, как оказалось, для того чтобы папаха метафорически превратилась в женскую юбку, под которой прячутся бесхарактерные сыновья женщин, изгнавших своих свекровей, достаточно одного неверного шага. И спектакль и об этом в том числе", - высказала свое мнение Наима Нефляшева.