ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Проект "Хотае" ("Сестры") опубликовал данные анонимного опроса о домашнем насилии в Северной Осетии. Почти 42% респондентов пережили какой-либо из видов домашнего насилия, в большинстве со стороны мужа или жены. Среди жертв домашнего насилия почти половина никому о нем не рассказывала, и лишь чуть более восьми процентов доверились полиции.

Как сообщал "Кавказский узел", проект "Хотае" был создан осенью 2019 года после резонансного убийства Регины Гагиевой. Уже в первые дни организаторы отметили рост обращений от пострадавших и предложений о помощи. Жители Северной Осетии сочли проект актуальным для республики, но выразили сомнение в том, что женщины готовы предавать огласке свои проблемы. Организатор движения Агунда Бекоева рассказала в январе, что за первые три месяца существования проекта активисты получили почти 40 обращений о домашнем насилии.

В начале года организаторы движения "Хотае" создали и разместили на платформе Survio анонимный опрос о домашнем насилии. Опрос предназначался для жителей Северной Осетии, его прошли 650 человек, из них 89% — женщины. Большинство из опрошенных – молодежь и люди среднего возраста. 27 сентября были опубликованы результаты опроса, рассказала 29 сентября корреспонденту "Кавказского узла" одна из инициаторов проведения опроса Элина Валиева.

По ее словам, результаты опроса было решено опубликовать к годовщине убийства Регины Гагиевой, но само проведение опроса не связано с каким-то конкретным событием. "Их совокупность за последние годы натолкнула нас на создание движения, а выяснение статистики случаев семейного насилия в республике было одной из наших первоначальных задач. Поскольку, по нашим данным, подобных социологических исследований в республике не проводилось, мы решили стать первопроходцами и привлечь внимание республиканских социальных структур на работу, которую должны проводить они", - пояснила девушка.

Валиева рассказала, что около полугода назад они начали изучать социологические опросы, проведенные в конце 2010-х различными организациями в Соединенных Штатах и странах Западной Европы. Затем провели выборку вопросов, которые отвечали бы их главным задачам – выяснить основные персональные характеристики респондентов, такие как гендер и возраст, соотношение респондентов, имевших и не имевших опыт семейного насилия, его виды, в какой период отношений между партнерами произошел первый случай насилия, его регулярность, а также оценку собственных действий, если таковые были приняты. Они также проанализировали статьи Уголовно-процессуального кодекса РФ, чтобы привести в соответствие с ним вопросы о видах побоев и травм в вопросе о применении физического насилия. Получилось 14 вопросов. "Опрос проводился анонимно, личности респондентов нам не известны", - отметила Валиева.

"Не могу сказать, что мы прогнозировали какие-то определенные цифры. Скажем так: мы предполагали, что результаты опроса подтвердят, что в Северной Осетии семейное насилие – проблема не единичная, просто мы предпочитаем не видеть этого. Первые цифры сказали сами за себя – почти 42% из 650 респондентов пережили какой-то из видов семейного насилия. Видеоролик с результатами опроса опубликован на нашей странице в Instagram. По нашему с Агундой (Бекоевой) мнению, один опрос не может быть основанием для точных выводов – наше первое исследование было посвящено в основном семейному насилию, возникающему среди супругов (60% из тех, кто столкнулся, назвали своим абьюзером мужа или жену). Чтобы увидеть картину целиком, требуется больший охват респондентов, исследования проблемы семейного насилия над детьми, другими родственниками, свидетелями. В ходе анализа опроса выяснилось, что кроме супругов и родителей есть тенденция совершения насилия братьями и родственниками со стороны супруга. Почти 13% опрошенных (49 из 386 респондентов) получили травмы, описание которых можно сегодня найти в УК РФ", - рассказала Валиева.

По ее словам, организаторам опроса "было важно разобраться в причинах «процветания» семейного насилия в республике". "«Кому вы рассказали о семейном насилии? Как вы оцениваете оказанные помощь и поддержку?» Это два последних из четырнадцати вопросов исследования. Их результат позволяет сделать предварительный вывод о том, что многие опрошенные не обращаются за помощью вообще (45%), а если обращаются, то в основном к семье и друзьям-знакомым. Доверие к правоохранительным органам или органам соцзащиты проявили лишь 8% и 1% опрошенных", - рассказала Валиева подробности проведенного онлайн-опроса.

По ее словам, анализ последнего вопроса показал, что необходимую поддержку от членов семьи получили большинство обратившихся к ним людей, однако с небольшой разницей вторым по популярности ответом была и самая низкая оценка. Если переводить в цифры, то 62 человека оказались под надежной защитой семьи, а 56 пожалели, что рассказали. С друзьями практически такая же ситуация – наиболее популярные ответы с небольшой разницей между ними – это оценки 5 и 1. Большинство из тех, кто все-таки обратился за помощью в полицию, дали этой помощи саму низкую оценку. Такая же ситуация с органами соцзащиты, медучреждениями, правозащитными организациями.

Опрос показал, что большинство страдающих от насилия людей не готовы делиться своей проблемой даже с семьей и близкими, отметила Валиева.

"Исходя из сказанного можно сделать вывод, что причиной распространяющегося в республике семейного насилия может быть, как ни странно, не столько отсутствие закона, не столько отсутствие единой и налаженной системы социальной поддержки, сколько отсутствие базовой готовности общества - родственников, друзей и близких - оказывать поддержку людям, страдающим от семейного насилия. Здесь для более уверенных выводов появляется необходимость и предмет еще одного исследования, направленного на свидетелей семейного насилия и их действия", - отметила она.

На вопрос о том, какие практические шаги будут предприняты движением в связи с результатами опроса, Элина Валиева ответила, что об этом следует спросить представителей структур, в обязанности которых входит совершение практических действий.

"Напомню, что в России по-прежнему нет закона, защищающего жертв семейного насилия. В Северной Осетии практически нет приютов (за исключением одного монастыря, по слухам, принимающего пострадавших), в которые можно экстренно обратиться за помощью. Нет организаций, занимающихся правами и помощью пострадавшим. Наши добровольческие ресурсы, напомню, направлены на информационно-аналитическую работу в соцсети Instagram", - добавила девушка.

Есть вопросы к репрезентативности опроса

Старший научный сотрудник СОИГСИ, кандидат социологических наук Елена Федосова считает, что проведенный движением "Хотае" онлайн-исследование о домашнем насилии в Осетии в целом можно считать опросом.

"Они там указали выборку 650 человек. В принципе, она достаточно убедительная. Но здесь возникает вопрос - среди каких страт, слоев общества это проводилось. Когда в социологии выстраивается выборка, мы берем половозрастной состав, социальный статус и тому подобное. В тех материалах, которые я видела, не было указания на так называемую «паспортичку». И поэтому здесь возникают вопросы. Движение, которое провело этот опрос, действует в определенном поле. У них благородные устремления, связанные с тем, чтобы бороться с насилием в семье, межличностным и так далее. Но, скорее всего, я допускаю, что опрос был проведен среди тех людей, которые в курсе деятельности этого движения и, может быть, сами испытывали или испытывают, или сталкивались с насилием. Поэтому вопросы к репрезентативности есть. Если бы они более полно изложили, среди кого и как проводился опрос, вопросов было бы меньше", - сказала она корреспонденту "Кавказского узла".

Любой социологический опрос относителен, отметила Федосова. "Для того, чтобы уменьшить эту относительность или, как мы говорим, погрешность, мы должны привлекать разные слои населения. Прежде всего по гендерному признаку, возрастному, по социальному статусу. Я не могу сказать, что результаты этого опроса абсолютно недостоверны, потому что я не знаю деталей выборки по половозрастному составу, по гендерной принадлежности, по уровню образования и тому подобное. Поэтому здесь возникают вопросы. Хотя сама инициатива очень интересная, просто нужно более четко расписывать", - пояснила эксперт.

Опрос показывает, что человек несовершенен

 По мнению главреда сайта Hohag.com (Прим. "Кавказского узла" от 13.10 мск 30 сентября: читать "главреда сайта Hohag.com" как "предпринимателя, жителя республики") Алихана Хоранова, ответы на подобные вопросы всегда "достаточно сильно искажены субъективным отношением к предмету исследования и тем, что разные люди могут по-разному трактовать ситуации, в которых они находятся".

"Также необходимо учесть то, где рекрутировались участницы опроса. Если в профильных сообществах и пабликах, то выборка очевидно будет со сдвигом, поскольку их посещают женщины, столкнувшиеся с проблемой. Они хотят об этом рассказать и, конечно, более мотивированы, чем те, кто с этим никогда не сталкивался. Соответственно, голоса пострадавших женщин будут относительно более многочисленны", - сказал он корреспонденту "Кавказского узла".

По его мнению, данный опрос показывает, что человек не совершенен, и взаимоотношение людей, вынужденное или добровольное, порождает проблемы, часто нерешаемые. "Либо решаемые посредством практик, которые ведут к еще более плачевным последствиям в долгосрочной перспективе. Достаточно сложно провести четкую границу между жесткостью любящего родителя и абьюзом, еще сложнее провести границу между тяжелым характером хорошего мужа-супруги и тем же самым абьюзом. Мне это кажется вопросом чуть более сложным, чем он предстает в образах и категориях современного движения за права ребенка или женщин", - полагает Хоранов.

Лишь чуть более восьми процентов участников опроса обратились за помощью в полицию

Согласно результатам проведенного опроса, 42% его участников пережили психологическое насилие в семье, 30% пострадали от физического насилия, 12% пережили экономическое насилие, 8% - сексуальное. 26% респондентов никогда не сталкивались с насилием, 20% являются друзьями или родственниками страдающих от насилия людей. 40% все еще состоят в отношениях со своими абьюзерами. В 60% случаев насилие совершается со стороны супругов или партнеров, в 33% случаев - со стороны родителей; в 13% случаев насилию подвергаются со стороны братьев, родственников мужа; 4% опрошенных пострадали от рук своих жен.

51% пострадавших от насилия пережили побои средней тяжести, без видимых повреждений на теле, 31% получили серьезные травмы, 13,5% были избиты ногами, посторонними тупыми предметами, 6% подвергались пыткам, угрожающим жизни.

Для 36% опрошенных насилие в отношениях началось после вступления в брак; для 20,5% — после рождения первого ребенка; для 20% — до брака; 14% пережили насилие во время беременности.

Что касается вопроса о том, кому пережившие насилие сообщали об издевательствах, то почти половина опрошенных (41,4%) никому не рассказывали об этом, 36% рассказали членам семьи или родственникам; 25,5% поделились с друзьями. Лишь 8,6% участников опроса обратились в полицию, а 4% — в органы соцзащиты и медучреждения.