Дорогие коллеги, я набросала кое-какие мысли по второму и третьему вопросу, которые я не озвучила в ходе дискуссии. Хотелось бы с вами поделиться:
2.Стали ли эти праздники консолидировать общество и разные народы, проживающие в республиках, или же, наоборот, внесли напряжение?
До 2015 года я довольно скептически относилась к некоторым праздникам и датам, считая, что лучше работать, чем ходить по улицам с транспарантами и знаменами. Но в этом году 21 Мая, в День памяти я пережила настоящий катарсис. Мой балкон выходит на улицу Шогенцукова, по которой двигалась огромная процессия, очень красивая и организованная, с зелеными адыгскими стягами и знаменами. Это был удивительно сплоченный единый поток людей: шли молодые отцы и матери с детьми на руках и в колясках, юноши и девушки, люди среднего и пожилого возраста, почти все были одеты в национальные костюмы, двигаясь абсолютно беззвучно и быстро. Впереди следовали всадники. Слышен был только монотонный шум шагов многотысячной демонстрации. И эту странную тишину периодически нарушал громкий низкий долгий звук адыгской трубы. В этом бесконечном людском потоке чувствовалась огромная скрытая сила и единение. Ясно было, что каждый из этих людей вышел добровольно и понимал, зачем. Трудно сказать, сколько тысяч людей приняло участие в демонстрации, я стояла на балконе не меньше 40 минут… И не могла сдержать слез…
Нетрудно заметить, что эти праздники возникли неслучайно, а как ответ на социальные вызовы.
Позволю себе некоторую преамбулу. Даже такие казалось бы безобидные феномены, как новые праздники, обязательно вписываются в более широкий серьезный политический контекст. После развенчивания советской идеологии в 90-х годах ХХ века государство не смогло предложить сколько-нибудь убедительной новой идеологии. Не состоялось и формирование новой российской идентичности. Более того, были легализованы страшные факты колониального прошлого: Русско-Кавказской войны, сталинского режима, связанного с депортацией почти всех народов Северного Кавказа. Но вместо того, чтобы на государственном уровне цивилизованно отрефлексировать прошлый опыт открывшихся исторических преступлений, он не был осмыслен вообще, по крайней мере, целенаправленно. Более того, он был официально проигнорирован (не считая начавшуюся, но так и незавершившуюся демократическую компанию Б. Ельцина и его администрации). Зато был стихийно осмыслен на уровне обыденного и массового сознания пострадавших народов, что породило известное движение сопротивления в форме усилившегося этноцентризма, национализма, исламизации - довольно типичных во времена затяжных кризисов. Я полагаю, что все новые праздники объясняются именно этой ситуацией. То есть, сами праздники возникли в ответ на обнародованные факты из открывшегося ящика Пандоры. Но этот защитный этноцентризм нерусских народов (религиозные, этнические праздники в русле этой политики) привел, в свою очередь, к усилившемуся шовинизму с появлением десятков националистических русских партий и пр. То есть возник некий неконтролируемый порочный круг.
3. Конфликты вокруг праздников: Новый год, 23 февраля, Новруз. Как сгладить эти конфликты, как нивелировать радикальное обостренное восприятие другой культуры?
Я убеждена, что весь этот причинно-следственный «гордиев узел» отношений Центр-Регионы (обозначим их так условно) не получает серьезного осмысления у действующих политиков. Праздники, понятно, лишь «вершина айсберга», лишь знаковые явления, по которым может быть «прочитан», оценен целый политический курс, запущенный и откровенно беспомощный настолько, что порой возникает уверенность в том, что его просто нет. Политическая несостоятельность объясняется еще тем, что нет обратной связи федерального Центра с регионами. Онлайн-дискуссии наподобие этой как раз предоставляют возможность федеральным политикам иметь представление об умонастроениях в регионах СК по той или иной проблеме. Было бы неплохо, чтобы мнение регионов не только выслушивалось, но и принимались к сведению, так как не зная Кавказ изнутри, не считаясь с народными интересами, традициями, этнопсихологией, вряд ли можно рассчитывать на неформальное доверие, не говоря о дружбе)).
Конфликты не прекратятся до тех пор, пока межнациональные отношения (в контексте радикальных перемен общей политики) не станут подлинно-демократическими, а это, на мой взгляд, в наших конкретных условиях почти утопия.
