ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Россия предпочитает строить отношения с Абхазией и Южной Осетией как с независимыми государствами, несмотря на заявления югоосетинских политиков о желании присоединения, заявили российские политологи. По их мнению, в отличие от Крыма, Абхазия и Южная Осетия воспринимаются российскими элитами как чужая территория.

Как писал "Кавказский узел", Россия признала независимость Абхазии и Южной Осетии 26 августа 2008 года. Этому предшествовал конфликт Грузии и Южной Осетии, в который вмешалась Россия.

Признание независимости Абхазии и Южной Осетии после пятидневной войны в августе 2008 года позволило сохранить стабильность в Закавказье, заявил сегодня в интервью газете "Коммерсант" глава правительства, занимавший в 2008 году пост президента России, Дмитрий Медведев.

"После завершения военной составляющей кампании по "принуждению Грузии к миру" встал вопрос - "А что дальше?", естественно, прежде всего передо мной, как главой государства. Я определенное время думал и пришел к выводу, что ничего лучше, чем признать независимость двух этих образований, по всей вероятности, предложить невозможно. Я руководствовался прежде всего тем, чтобы сохранить прочный мир на будущее, сохранить стабильность в Закавказье, сохранить стабильность в нашем регионе. И это, на мой взгляд, был единственно возможный шаг", - пояснил Дмитрий Медведев.

Он также отметил, что попытка "подвесить" это решение, "оставляла пространство для силовых действий". "Если это независимые территориальные образования, если это государства, с которыми у нас есть договоры и с которыми у нас существуют соглашения о размещении там нашего воинского контингента, то тогда все ясно, никто ничего против них не будет делать. Все понимают, что дороже связываться с Российской Федерацией, чем проводить в жизнь какие-то утопические идеи", - подчеркнул он.

По словам Дмитрия Медведева, целью вмешательства России в конфликт было "навести порядок и предотвратить возможность дальнейшей эскалации насилия, то есть военных действий".

Россия строит отношения с Абхазией и Южной Осетией как с независимыми государствами

Россия предпочитает строить отношения с Абхазией и Южной Осетией как с независимыми государствами, не говоря об их включении в состав федерации. При этом, если в Южной Осетии идея присоединения к России пользуется популярностью, то в Абхазии нет, считают опрошенные "Кавказским узлом" политологи.

"Если говорить про Абхазию, то политическая элита никогда не говорила о желании войти в состав России. Декларация элит заключалось в том, чтобы быть независимым от Тбилиси. И сейчас в Абхазии главная цель - быть самостоятельными и вне грузинского государства. Если говорить про Южную Осетию, то достаточная часть осетинской элиты декларирует идею присоединения к России, но единства по этому вопросу нет. Есть часть общества, считающая, что надо быть независимыми. Другая часть общества считает, что надо на любых условиях вступить в состав России, а третья часть считает, что надо входить в состав России, но в качестве республики", - заявил старший научный сотрудник Центра изучения Кавказа МГИМО Вадим Муханов.

Муханов также отметил, что лидер Южной Осетии уже старается не так часто говорить об идее присоединения к России. "Президент Южной Осетии Анатолий Бибилов использовал лозунг присоединения для внутриполитических процессов. Когда его партия победила, а он стал президентом, то уже не использует этот лозунг и не позволяет себе ярких выступлений по вопросу присоединения к России. Бибилов не может говорить о присоединении к России, так как не может этого обеспечить. Это был элемент внутриполитической борьбы", - пояснил Вадим Муханов.

По его мнению, Россия и в 2008 году, и сейчас не хотела присоединить к себе Абхазию и Южную Осетию. "Если бы тогда Москва была готова, то в 2008 году она бы не признала независимость, а присоединила бы к себе. Тем более, что тогда были все шансы на это. Но сейчас уже можно уверенно говорить, что Москва не хотела вхождения Абхазии и Южной Осетии в свой состав, и сейчас у российской элиты нет такого желания. Москва предпочитает сотрудничество с Абхазией и Южной Осетии как с отдельными государствами", - считает Муханов.

Россия никогда не выражала желания присоединить Абазию и Южную Осетию, уверен и старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО Николай Силаев.

При этом, по его словам, несмотря на желание жителей Южной Осетии присоединиться к России, в обществе нет согласия по поводу того, в каком формате это должно быть сделано. "Непонятно, в каком виде граждане Южной Осетии видят присоединение к России. Если речь идет о вхождении в состав Северной Осетии – это одно, если в качестве нового региона [в составе Российской Федерации] – то это другое. Вряд ли в Цхинвале захотят превращаться из начальников в независимом государстве в начальников муниципальных районов. А создание нового региона – это уже не в интересах Москвы. В целом в Южной Осетии нет консенсуса по поводу форм присоединения в России, хотя сама идея пользуется популярностью", - считает Силаев.

Он также подчеркнул, что в Абхазии идея присоединения к России вообще не пользуется популярностью.

Присоединение Крыма рассматривается российскими элитами как возвращение своей территории

В отличие от Абхазии и Южной Осетии, Крым всегда воспринимался российскими элитами как "наша земля". Его быстрому присоединению также способствовали интересы России на Черном море и невозможность иначе гарантировать безопасность из-за географического положения, считают политологи.

"Абхазия не требовала присоединения к России, не добивалась этого. А Южная Осетия – это не Крым. Во-первых, российские власти никогда не заявляли о желании присоединения к России Южной Осетии. Во-вторых, если говорить о сугубо реалистской логике, то достаточная степень геополитической определенности в Южной Осетии достигнут ее признанием независимым государством и предоставлением ей гарантии безопасности от России. А в Крыму этого было бы недостаточно в силу географического положения и его значимости для российского присутствия на Черном море", - пояснил корреспонденту "Кавказского узла" Николай Силаев.

По его словам, Крым также рассматривался российской элитой как своя территория, чего нельзя сказать об Абхазии и Южной Осетии.

"У лиц, принимающих решение, был подход, что Крым - это наша земля, Абхазия и Южная Осетия – не наша земля. Когда присоединяли Крым, имело значение то, что это все-таки регион, где большая часть населения - русские. Как бы не пытались уравнивать ситуацию Крыма и Южной Осетии и Абхазии, есть различие между тем, чтобы признать государство независимым и присоединить к России. Понятно, что второе вызывает большее недовольство международного сообщества, а это России не к чему", - отметил Николай Силаев.

В свою очередь Вадим Муханов напомнил о том, что присоединение Крыма "не было результатом длительного этнического конфликта". "А Нагорный Карабах, Абхазии, Южная Осетия – это межэтнические конфликты, поэтому неправильно сравнивать их. Крымская ситуация имеет совершенно другой прецедент и другую предысторию. Здесь надо анализировать внутриполитическую ситуацию на Украине, определенные политические решения времен СССР, в результате которых территория Крыма передавалось от одного субъекта к другому", - пояснил Вадим Муханов.

Россия активно выступает за мирное решение конфликта в Нагорном Карабахе

Многозначным было признание независимости Абхазии и Южной Осетии и присоединение Крыма к России на ситуацию вокруг Нагорного Карабаха, уверен старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО Николай Силаев.

"События августа 2008 года были сильной прививкой против попыток силой решать конфликты. Потому что, если до августа у постсоветских элит могли быть иллюзии по поводу состояния российской военной машины, то после трагических событий августа 2008 года эти иллюзии развеялись. Демонстрация готовности применить силу резко повысила для всех ставки на силовое решение конфликтов. После 2008 года война в Нагорном Карабахе стала неизбежной в случае признания со стороны Армении или присоединения к ней. В этом случае Азербайджану не остается иного выхода, как попробовать решить конфликт военным путем", - считает политолог.

При этом, по его словам, после 2008 года Россия делает акцент на том, что признание независимости Абхазии и Южной Осетии - исключительный случай.

"Не случайно, что после августа 2008 года мы увидели от Москвы интенсивные усилия по решению других конфликтов. После этого были активные шаги по решению карабахского конфликта, конфликта в Приднестровье. Как ни парадоксально, со стороны Москвы курс был направлен на то, что Абхазия и Южная Осетия – уникальные случаи, а другие конфликты должны быть урегулированы по иному пути. И они обязательно должны быть решены без войны. Эта логика сохраняется до сих пор: Крым и Севастополь тоже исключение, а Донбасс – другое случай, он должен быть решен по другому пути, который устроит обе стороны конфликта", - подчеркнул Николай Силаев.

Август 2008 года повлиял на ситуацию вокруг Нагорного Карабаха, считает и старший научный сотрудник Центра изучения Кавказа МГИМО Вадим Муханов.

"Ситуация до 2008 года была одна, а после – абсолютно другая. На линии соприкосновения ситуация изменилась после 2008 года. С 2008 по 2012 год ситуация была спокойной, а после сочинской Олимпиады она снова пошла к напряжению и привела к апрелю 2016-го. Здесь можно фиксировать ухудшение ситуации", - уверен он.

Новости из зоны карабахского конфликта "Кавказский узел" публикует на специальной тематической странице "Карабах: худой мир или война".