ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Духовный центр мусульман Ингушетии намерен обжаловать постановление суда о ликвидации, заявили представители муфтията. Духовный центр играет заметную роль в жизни общества, а требование закрыть его связано с тем, что муфтият находился в оппозиции к властям, предположили жители республики.

Как писал "Кавказский узел", 16 сентября Верховный суд Ингушетии удовлетворил иск республиканского Минюста о ликвидации и исключении из Единого госреестра юридических лиц Духовного центра мусульман. Решение суда не остановит работу имамов и алимов, заверил представитель духовенства.

Муфтият решил обжаловать решение суда

Согласно уставу муфтията, после того, как решение суда вступает в силу, созывается всеобщее собрание (меджлис), которое либо объявляет о ликвидации муфтията, либо выносит иное решение, сообщил корреспонденту "Кавказского узла" муфтий Ингушетии Абдурахман Мартазанов.

"Мы намерены обжаловать решение Верховного суда. Этим вопросом занимается наш адвокат. А так, как работали, так и будем работать. Даже если будет принято окончательное решение о ликвидации ДЦМ, мы сменим вывеску, уберем печати, у нас не будет бланков с символикой ДЦМ Ингушетии. Но работа муфтията как консолидирующего органа мусульман Ингушетии будет продолжаться, как и ранее. Никаких кадровых перестановок делать не будем. То, что ДЦМ ликвидирован, вызвало у имамов, прихожан негативную реакцию, однако никаких сходов, митингов, пикетов не было. Работаем в прежнем режиме", – подчеркнул он 19 сентября.

Решение о ликвидации духовного центра мусульман могло быть связано в найденными ранее недостатками, предположил муфтий. "Было заключено мировое соглашение между муфтиятом и министерством юстиции, и там были определены вопросы, которые ДЦМ необходимо было устранить до конца 2018 года. Мы все эти недостатки, которые были указаны в мировом соглашении, устранили все, до единого пункта. Казалось бы, вопрос исчерпан. Однако у Минюста республики возникли новые претензии к муфтияту. Были найдены недостатки, которые были допущены еще в 1996 году. За десятки лет дотошных проверок на эти недоработки никто не обращал внимания. Их обнаружили лишь в этом году, когда назрела, видимо, необходимость принять решение о ликвидации ДЦП", – подчеркнул Абдурахман Мартазанов.

Минюст Ингушетии относится к муфтияту предвзято, предположил член ДЦМ Харон Торшхоев. "Находят какие-то мелкие нарушения. То в печати плохо отпечатывается неясная буква, то непонятная символика. Еще в 2016 году были найдены какие-то нарушения, вплоть до грамматических ошибок. Мы должны были это все исправить на съезде мусульман. В 2018 году мы провели съезд, согласовывая с Минюстом все этапы подготовки и проведения съезда до мельчайших подробностей: выбирали делегатов, все это делали протокольно, четко выполняя весь механизм проведения съезда, потому что мы знали, что к действиям муфтията пристальное внимание. Мы потому и делали все точно по инструкции, чтобы придраться было не к чему", – рассказал Торшхоев корреспонденту "Кавказского узла".

По его словам, Минюст все же признал съезд нелегитимным, сославшись на то, что в резолюции съезда есть "политическая огласка". "Которая заключалась в том, что весь ингушский народ не согласен с определением границ. Мы так и указали в резолюции съезда, что мы от имени мусульман республики Ингушетия просим руководство страны сохранить целостность нашей республики. И с того самого момента нам накручивают все новые и новые нарушения. Во время судебного заседания судья неоднократно предлагал представителю Минюста заключить мировое соглашение с нами, но Минюст отказался ", – сказал член муфтията.

Решение суда напомнило о конфликте Евкурова с Хамхоевым

На очередном собрании старейшин тейпа Аушевых собравшиеся рассказали, что не ожидали решения ВС Ингушетии в пользу Минюста, сообщил корреспонденту "Кавказского узла" председатель совета тейпа Ахмед-Башир Аушев. "Конечно, люди были очень недовольны, и слова в адрес тех, кто способствовал принятию такого решения, звучали довольно резкие. Что такое для нас муфтият? Это консолидирующий орган, где решались спорные вопросы, где принимались важные решения, касающиеся жизни мусульман республики", – сказал Ахмед-Башир Аушев.

Согласно статье 14 Конституции РФ, религиозные объединения "отделены от государства и равны перед законом", напомнил руководитель научных исследований института "Диалог цивилизаций", профессор Алексей Малашенко. По его предположению, решение в пользу Минюста Ингушетии противоречит этому принципу. "К сожалению, в нашей стране этих нарушений – от Улан-Удэ до центра Москвы – не счесть. Распускать муфтият – это глупость власти. И, тем не менее, это делают, ломают через колено", – сказал корреспонденту "Кавказского узла" Малашенко, предположив, что это решение суда может вызвать протесты у жителей республики.

Юрист правозащитной организации "Машр" Руслан Муцольгов усмотрел в ликвидации ДЦМ политическую подоплеку. "Это преследование духовенства, автором которого был еще Евкуров", – сказал корреспонденту "Кавказского узла" Муцольгов.

Однако, по его словам, конфликт главы республики с Исой Хамхоевым изначально не был конфликтом власти с муфтиятом. "В этот конфликт были втянуты имамы, которые поддержали действующего муфтия. Отголоски этого конфликта мы видим сегодня в решении Верховного суда, ведь иск Минюста о ликвидации муфтията был подан в июне, когда главой Ингушетии был еще Юнус-Бек Евкуров. По закону религия неподконктрольна государству, но на деле получается все наоборот. Ликвидация ДЦМ – реакция властей на то, что муфтият поддержал сторону народа в части сохранения целостности республики", – сказал Муцольгов.

Ликвидация муфтията как юрлица не отменяет факта объединения верующих, подчеркнул он. "Есть регистрация или нет у религиозного объединения, духовных лидеров, они все равно будут продолжать работать. Лучше для народа и спокойнее для власти, если они будут работать в правовом поле, на законных основаниях", – пояснил Руслан Муцольгов.

Жители Ингушетии указали на роль ДЦМ в регулировании бытовых конфликтов

Информация о том, что ДЦМ планируется юридически ликвидировать, поступила из близкого окружения Евкурова примерно в апреле-мае, рассказал корреспонденту "Кавказского узла" руководитель Ассоциации мусульман Ингушетии Муса Абадиев. "Кроме того, собеседник был убежден, что будет задержан вместе со всеми и тогдашний муфтий [Иса Хамхоев]. Связано это, конечно же, было с твердой позицией муфтията относительно протестного движения – муфтий и имамы его решительно поддержали", – рассказал Муса Абадиев.

По его мнению, после юридической ликвидации муфтият лишь не сможет заниматься организацией хаджа и иметь в своем официальном подчинении образовательные учреждения. Ликвидация ДЦМ негативно скажется на стабильности в регионе, предположил Абадиев. "Помимо просветительской работы, муфтият разрешает огромное количество конфликтов, в том числе и семейных, снимая тем самым большую нагрузку с правоохранительных органов", – сказал Муса Абадиев.

Религиозный центр мусульман в республике необходим, считает член Ингушского комитета национального единства Анжела Матиева. "Неважно, как он будет называться – духовное управление мусульман или духовный центр, это не главное. Но та работы, которую делает муфтият, необходима. Муфтият регулирует религиозную жизнь общества. Есть вопросы, которые женщина может решить только с помощью этой религиозной организации. Чтобы решили вопрос по справедливости, женщины идут в муфтият", – сказала корреспонденту "Кавказского узла" Анжела Матиева.

В частности, по ее словам, в республике теперь порицается практика похищения невест. "Теперь, если парень пытался украсть невесту, он штрафуется на двести тысяч [рублей], а его помощник – на сто тысяч. Так решил муфтият", – пояснила Матиева.

Жительница Ингушетии Радима рассказала корреспонденту "Кавказского узла", что с помощью муфтията смогла сохранить семью. "В республике найти работу трудно. А тут двоюродный брат мужа предложил ему работу в строительной бригаде на Ставрополье. Вначале все было нормально, приезжал почти каждые выходные, занимался с детьми, их у нас четверо. А потом стала замечать, что приезжает он нетрезвый. Прошло время, и если раньше он только приезжал навеселе, то потом стал употреблять спиртное и дома", – рассказала Радима.

По ее словам, соседка предложила ей обратиться в муфтият, но она решилась на это не сразу. "Боялась, что, если муж узнает, что я ходила в муфтият, устроит мне скандал. Не знаю, говорили ли там с ним по поводу пьянки или нет, но перестал пьяным приезжать, а потом из муфтията пришел парень, сказал, чтобы муж, как приедет, зашел в муфтият. Оказалось, они нашли ему работу здесь, дома", – поделилась своей историей жительница республики.