ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.
В июне 2021 года из шелтера в Махачкале силовиками была похищена и возвращена в Чечню 22-летняя чеченка Халимат Тарамова. Как это произошло, почему Халимат ушла из дома и что говорят об этом в Чечне, рассказывается в справке «Кавказского узла».
Халимат Тарамова родилась в Грозном в 1999 году. После окончания частной школы «Центр образования имени первого президента Чеченской Республики, героя России Ахмат-Хаджи Кадырова» 1 в 16 лет ее выдали замуж за Ильяса Джамалуева, директора небольшого муниципального предприятия. Во всех документах Халимат фигурирует под фамилией отца – Аюба Доккаевича Тарамова.
Тарамов в 2000 году возглавил аппарат администрации Чечни при Ахмате Кадырове. Более 10 лет работал первым заместителем министра жилищно-коммунального хозяйства и строительства республики, в том числе уже и при Рамзане Кадырове 2. В 2013-2019 годах – директор первого в Чечне торгового центра «Гранд Парк» 3. В семье Аюба Тарамова пятеро детей. Живет в селе Гойты.
Отец Ильяса Джамалуева, Адам Абдулахидович, также был чиновником в сфере ЖКХ 4. А брат, Хас-Магомед, служил начальником Управления Пенсионного фонда России по Курчалоевскому району 5.
Свадьбу организовывало известное на Северном Кавказе агентство «Золотая невеста». В сети «Одноклассники» сохранился рекламный ролик агентства с кадрами праздника 6. После свадьбы Тарамова поступила на заочное обучение в налоговый институт Российского нового университета в Москве 7. По ее словам, жених ей нравился, она вступила в брак, чтобы избавиться от давления родителей, стать самостоятельной. Но вскоре муж стал ее бить 8.
В 2020 году Тарамова познакомилась в соцсетях с 25-летней пермячкой, жившей в Петербурге, Анной Маныловой. «Иногда встречались, созванивались… Мы сначала просто дружили. Мы с ней просто очень близкие подруги», - говорит Анна 9. «Она очень добрая, веселая, общительная девочка. Очень умная и начитанная, смелая, целеустремленная. Не зависит от чужого мнения. Когда мы общались, не было ни одной темы, в которой она бы не разбиралась. <…> Мы говорили о религии: я раньше не интересовалась этой темой, но она открыла мне глаза на многие вещи. Обсуждали музыку, фильмы, да и все, о чем говорят обычно. Но чаще всего мы просто мечтали о будущем, строили совместные планы. Она хотела быть независимой, найти работу, жить самостоятельно», - приводит корреспондент «Медузы»* ее слова 10.
Анна утверждает, в начале 2021 года муж Тарамовой прочитал их переписку и увез Халимат в Грозный. «Мне звонили ее братья, угрожали, мне звонил ее муж», — вспоминает Манылова 11. В сентябре Анна сообщила, что уехала из России в Европу, поскольку после побега Тарамовой из дома регулярно получала анонимные угрозы.
Манылова в феврале 2021 года узнала, что Тарамова находится в частной московской клинике. Анна пришла туда в качестве пациентки и попыталась встретиться с Тарамовой. По ее словам, она пожаловалась врачам на депрессию, и они начали ее лечить, не попросив никаких документов. «Я платила часть наличными, часть переводом через Сбербанк. Договор там был, но без моих паспортных данных и без настоящей фамилии», - рассказывает Анна. Она добавила, что провела в клинике неделю, и что один день пребывания ей обходился в 54 тысячи рублей. По словам Анны, ее, Халимат и других пациентов разместили в коттедже в подмосковной деревне Картмазово.
Тарамовой, по ее словам, также давали неизвестные препараты и ставили капельницы. Но в основном с девушками работали постоянно сменявшие друг друга психологи. Персонал почти сразу догадался о знакомстве Тарамовой и Маныловой. Девушки свободное время стремились проводить вдвоем. Также Анна покупала разные мелочи через администраторов, переводя им деньги с карты. По ее словам, она провела в клинике неделю, а Халимат - почти три месяца. «Отец [Тарамовой] говорил: "Будешь в клинике лечиться, пока не забудешь всяких Ань"», - вспоминает Манылова. Однако в конце концов ее родственники поняли, что врачи из них просто тянут деньги, и забрали ее в Грозный.
По словам девушки, после подмосковной клиники, ее родители пытались «изгнать из нее джиннов» дома: «Я ей (Халимат) скинула статью про Аминат Лорсанову, где она рассказывала, как при матери ее палками били и изгоняли джиннов, - рассказывает Анна. - Я говорю: "Лима, надеюсь, твои родители не будут изгонять из тебя джиннов?" Она говорит: "Нет, они не такие". Но они оказались такими же. Только Лиму не палками избивали, а читали Коран и душили коленом», — рассказывает Манылова* 12.
«Мулла с первого раза джинна не увидел, но мама Лимы настояла, чтобы он прочитал Коран еще раз. Но и тогда он джинна не увидел, а мама продолжила настаивать. В итоге мулла сказал, что в Лиме сидит очень сильный джинн, предложил "вырубить" ее, чтобы тот вышел», - уточняет она 13.
По мнению президента Центра исследований глобальных вопросов современности и региональных проблем «Кавказ. Мир. Развитие» Саиды Сиражудиновой, если девушка совершила бегство от побоев мужа, то ошибочно обвинять ее в нетрадиционной ориентации. «Это острая тема для любой жительницы Северного Кавказа, для любой семьи, проживающей в нашем регионе. Это могло привести к преступлению. И слава Богу, что семья Тарамовых оказалась адекватной, сильной и преступления не совершилось. Хотя я уверена, что какая-то часть общества оказывает давление на эту семью. И эта семья сейчас находится в очень сложной ситуации. Потому что мы, живущие на Кавказе, очень зависимы от мнения окружающих, от сплетен, от домыслов и даже от косых взглядов», - указала эксперт.
Социолог Ирина Костерина также не нашла достоверной информации об ЛГБТ-ориентации Тарамовой 14. Не верят в нетрадиционную сексуальную ориентацию Халимат и в родном селе Гойты. Эту версию, вероятно, раскрутили с самого начала ее муж 15, а затем и чеченские пропагандисты. Обращение девушек с просьбой о помощи в ЛГБТ-сеть также ни о чем не говорит, так как «именно эта организация на сегодняшний день является самым эффективным оператором убежищ для россиян, которым грозит опасность либо со стороны агентов государства (например, чеченской полиции), либо — со стороны родственников», - уверена журналист Елена Милашина 16.
28 мая 2021 года Тарамова позвонила на горячую линию правозащитников ЛГБТ-сети и сказала, что ее жизни угрожает опасность. «Меня насильно держат замужем. У меня постоянно проверяют телефон. Я в опасности. Моего папу забирали в РОВД, сказали, что, если ваша девочка не успокоится, мы всех вас уничтожим просто. И сказали не связываться с этой девушкой, с которой мы вместе. Она приехала сейчас в Грозный. Мы хотели бы вместе просто уехать, если есть какое-то убежище. У нас есть финансы, мы можем, я не знаю, можем сами снять квартиру. Паспорта у меня нет. У меня забрали оба паспорта и загран», - говорит она на аудиозаписи.
4 июня в Грозный прилетает Манылова и девушки решают срочно бежать из Чечни. Вечером они берут такси и меняя машины добираются до Махачкалы 17. Там их размещают в шелтере инициативной группы «Марем». «Она (Тарамова – прим. «Кавказского узла») поступила ко мне как человек, который утверждал, что ему поступили угрозы убийства от родственников. В ее ситуации надо было, что называется, звонить во все колокола. Отмечу, что совершенно неважно, [сторонник] ЛГБТ человек или нет», - рассказала журналистка и правозащитник Екатерина Нерозникова.
6 июня Халимат Тарамова записала видео, размещенное в тот же день в соцсетях. «Сегодня 6 июня 2021 года. Я, Тарамова Халимат Аюбовна, добровольно ушла из дома, спасаясь от регулярных побоев, угроз. Прошу не объявлять меня в федеральный розыск, не выдавать информацию о моем местонахождении, так как это создаст угрозу моей жизни», – говорит она.
«Было насилие со стороны моих родителей, было насилие со стороны моего мужа. Мне не давали развод. Я давно уже просила маму: "Пожалуйста, пожалуйста, дай мне с ним развестись, я не хочу". Мама мне не позволяла: "Ты будешь жить с ним, и на твое мнение плевать. Ты будешь жить с ним, даже если тебе не хочется". И годами так продолжалось. Я пять лет в браке. Чуть что не так, меня сразу бьют. Я уже боялась. В один момент я подумала, что оставаться здесь дальше небезопасно, потому что была угроза моей жизни, а не просто насилие. Меня предупреждали: "Если ты надумаешь сбежать, тебя найдут, привезут и убьют". Такие угрозы были постоянно и со стороны мужа, и со стороны родителей», – рассказала в те дни Тарамова корреспонденту издания «Кавказ. Реалии»*.
Через четыре дня шелтер окружили дагестанские полицейские, а неподалеку были машины с чеченскими номерами, и люди, говорящие с чеченским акцентом. Активистка «Марем», журналистка Светлана Анохина и адвокат Патимат Нурадинова решили впустить одного из силовиков для опроса Тарамовой.
Оперуполномоченный Далгат Меджидов записал, что Халимат ушла из дома добровольно и ее никто не удерживает. Завершив опрос, он сделал с Халимат селфи и удалился, сказав, что ее снимут с розыска 18. Анохина рассказала, что позвонила начальнику пресс-службы МВД Дагестана Гаяне Гариевой, которая обещала, что свяжется с руководством Ленинского отдела полиции и «все будет хорошо». После этого ей позвонил Меджидов и сказал, что к квартире прикрепят полицейскую охрану, так как у них есть информация, что за девушкой едут из Чечни.
В половине одиннадцатого вечера Меджидов написал сообщение Анохиной с просьбой его впустить, заверив, что он стоит за дверью один. Когда открыли дверь, с разных сторон выбежали люди в гражданской одежде, в полицейской и камуфляже — примерно двадцать человек. По словам активисток, там были как дагестанские, так и чеченские силовики. Также среди них был начальник отдела полиции по Ленинскому району Махачкалы Курбан Меджидов.
Ворвавшиеся без объяснений силовики грубо выволокли четырех женщин и девочку на улицу (помимо Анохиной, Тарамовой и Маныловой в шелтере находились еще три женщины и 15-летняя девочка), нанеся им множественные телесные повреждения, и увезли в Ленинский отдел полиции Махачкалы 19.
Светлана Анохина и остальные задержанные обвинялись в сопротивлении полиции, но были оправданы судом в Махачкале. Адвокат Патимат Нурадинова написала заявление о незаконных действиях силовиков, в том числе удерживании в здании силовой структуры более трех часов. Участницы инициативной группы «Марем» также обратились в дагестанское управление Следкома с заявлением о незаконном проникновении в квартиру (часть 3 статьи 139 УК).
Анна Манылова рассказывает, что, оставшись в квартире, они с Халимат сразу побежали на балкон. Через некоторое время к балкону подошел Аюб Тарамов и Халимат несколько раз повторила, "если подойдешь я прыгну". Он ушел. Спустя еще несколько минут зашел молодой человек, представившийся соседом или другом соседей, и пообещал вывезти их в безопасное место.
Девушки, не имея выбора, согласились. Когда они шли через двор никто не пытался их остановить. Молодой человек привез их в центральное МВД, где Халимат пытались принудить написать заявление, что ее похитили и в шелтере держали насильно. Не добившись результата, дагестанские полицейские вывели девушек во двор, где Тарамову силой посадили в машину и увезли в Чечню 20.
Министр по делам национальности республики Ахмед Дудаев, оперативно, уже 12 июня, заявил, что это правозащитники причастны к похищению Халимат Тарамовой, а чеченские силовики действовали в рамках закона. По словам Дудаева, у Тарамовой «есть проблемы со здоровьем», и она «неоднократно проходила лечение в наших поликлиниках». При этом он повторил тезис чеченских и российских властей о том, что в регионе нет представителей сексуальных меньшинств.
На следующий день вышел большой репортаж чеченского государственного телеканала «Грозный», в котором были повторены тезисы Дудаева, а Аюб Тарамов попытался их раскрыть подробно (тезис о болезнях дочери он опустил). Появляется в кадрах и Халимат, говорит немного, подробностей поездки в Махачкалу вспомнить не может, но заявляет, что дома у нее все хорошо, ее «абсолютно не ущемляют» и «вкусно кормят» 21. В сюжет были также включены кадры посещения дома Тарамовых местными правозащитниками. Девушка вела себя неестественно и вряд ли могла искренне отвечать на вопросы, указали тогда авторы комментариев к телерепортажу и поставили под сомнение слова о соблюдении ее прав в Чечне.
Чеченские журналисты также откликнулись на записанное ранее видео Халимат, где она заявляет, что ушла из дома по собственной воле. По их версии, девушка говорит не своими словами, а читает с листа специально подготовленный некими психологами из Махачкалы текст.
Анна Манылова, в свою очередь, рассказала, что Тарамовой удалось связаться с ней вскоре после выхода репортажа. Халимат, по ее словам, извинялась за то, что ей не хватило смелости публично сказать правду: «Она просила меня постить наши фото, делать все, чтобы не забыли о ней» 22.
Правозащитники Саида Сиражудинова и Светлана Ганнушкина, комментируя репортаж, заявили, что в Чечне вырисовывается тренд на использование медиа с целью купировать резонанс вокруг громких сюжетов, связанных с нарушениями прав человека в регионе. «Мы часто сталкиваемся с такими историями, когда человек сначала на камеру говорит одно, а когда ему удается сбежать и оказаться в безопасном месте, то рассказывает, что был вынужден говорить, что ему диктовали», - сказала Ганнушкина. «Не может быть, чтобы внезапно девушка стала радостной и веселой. От чего-то она хотела убежать, раз обратилась в шелтер. Но то, как о девушке писали чеченские СМИ, и то, как дали о ней информацию, противоречит этике и, несомненно, существенно испортило жизнь девушке, ее семье, ее роду. А в этой республике это очень важно», - отметила Сиражудинова.
Общественная реакция заставила чеченские власти подготовить обращение Тарамовой. 4 сентября видео опубликовал в своем Instagram Ахмед Дудаев. Халимат заверила, что с ней все в порядке, попросила не распространять ложные слухи и оставить ее и ее семью в покое. Обращение Халимат Тарамовой было записано не добровольно, а под давлением третьих лиц - скорее всего, родственников, предположила подруга Тарамовой Анна Манылова. «Не верю, что она решила вдруг записать видео. Но я рада, что ее нам показали», - сказала девушка корреспонденту «Кавказского узла».
В Кремле видели сообщения о возвращении в семью Хилимат Тарамовой, но считают этот вопрос компетенцией правоохранительных органов, - заявил пресс-секретарь президента России Дмитрий Песков. Песков также отметил, что в России домашнее насилие карается по закону, как и любое другое насилие.
Уполномоченный по правам человека в России Татьяна Москалькова ограничилась обращением в прокуратуру Чечни и аппарат главы республики, после чего заключила, что «девушка жива, здорова, находится дома с родными».
Зампредседателя комитета Госдумы по вопросам семьи, женщин и детей и соавтор законопроекта о профилактике домашнего насилия Оксана Пушкина после встречи в Москве с парламентариями из Чечни планировала съездить в республику и поговорить с Халимат, ее отцом и главой Чечни Рамзаном Кадыровым. Однако пока такая поездка не состоялась.
Врио главы Дагестана и республиканское МВД никак не прокомментировали инцидент с похищением в Махачкале.
14 июня Европейский суд по правам человека дал властям России 10 дней для ответа на вопросы по делу Тарамовой, поинтересовавшись, задерживалась ли Тарамова, на каких основаниях, допущен ли был к ней адвокат, действительно ли Тарамова была вывезена в Чечню и, если да, то частными лицами или силовиками, задержана ли Тарамова в Чечне и, если да, то на каких основаниях.
29 июня выяснилось, что суд решил не принимать срочных мер, посчитав убедительными доводы Минюста и представленный ведомством репортаж ЧГТРК об отсутствии угрозы ее жизни в Чечне. По словам консультанта по международной адвокации «Российской ЛГБТ-сети»** Вероники Лапиной, Халимат Тарамову нельзя признать пропавшей без вести, так как ее показали по телевидению, хотя «де факто, Тарамова находится в заложниках, так как у нее нет доступа ни к средствам связи, ни к независимым юристам».
Сооснователь сети взаимопомощи женщинам «Ты не одна» Алена Попова раскритиковала врио главы Дагестана Сергея Меликова. «Сергей Алимович, вас назначили - между прочим, за наши налоги - главой Дагестана для того, чтобы вы обеспечили закон и порядок <…> Силовики этой ночью, жестоко совершенно, фактически способствовали похищению девушки, которая укрывалась <…> в убежище для женщин, пострадавших от домашнего насилия <…> Если вы не можете обеспечить безопасность женщин, и так пострадавших от насилия, законность и защиту граждан, что вы делаете на посту главы региона?» - заявила Попова.
15 августа на углу Невского проспекта и Караванной улицы в Петербурге прошли одиночные пикеты в поддержку чеченки Халимат Тарамовой под хэштегом #гдеХалимат. На плакате Евгении Сметанкиной было написано: «Похищения не останутся незамеченными». У активистки Марины Ширяевой был плакат «Халимат Тарамова — в плену или убита» 23. Под этим же хэштегом был запущен флешмоб в социальных сетях.
О силе общественной реакции обеспокоенно высказывался Ахмед Дудаев в репортаже ЧГТРК, заявляя, впрочем, о выработанном у чеченских властей на это иммунитете.
Жертвами «убийств чести» на Кавказе становятся женщины, чье поведение родственники сочли позором для рода. Эти убийства совершают сами родственники, чаще всего отец или брат. Для Чечни более характерны преследования по признаку сексуальной ориентации. Если гомосексуальных мужчин преследуют силовики, то судьба лесбиянок и трансгендерных женщин целиком находится в руках их родных, которые бывают не менее жестокими.
10 августа Верховный суд Чечни признал законным отказ следователя расследовать похищение девушки, которая пыталась скрыться от родственников. В августе 2020 года на горячую линию обратилась уроженка Грозного с просьбой помочь выехать из республики. Она заявила, что родные узнали про ее сексуальную ориентацию, и ее жизни угрожает опасность. Правозащитники смогли помочь девушке покинуть дом, однако родственники написали заявление о похищении. Спустя три дня после того, как девушка ушла от родных, группа силовиков ворвалась в квартиру, где находилась девушка вместе с женщинами, которые помогали ей. Девушку доставили в один из отделов полиции Грозного, и после проведения допроса родственники силой увезли девушку в неизвестном направлении. Женщины, которые помогали девушке, рассказали впоследствии правозащитникам, что их в течение трех суток избивали и пытали током.
И хотя в нормах ислама и традиций есть очень сильные аргументы против насилия в семейных отношениях, но общество на них слабо опирается, причем жертвы домашнего насилия в Чечне зачастую не могут рассчитывать на поддержку родных. «Насилие над слабым, заведомо беззащитным, который не может тебе адекватно ответить, считалось крайне непристойным в нормах адатов. В общественном сознании сохранились эти конструкты, тогда как самих носителей этих ценностей становится все меньше в обществе», - заявил социолог, попросивший не указывать его имени.
* приведен фрагмент сообщения, созданного и распространенного иностранным средством массовой информации, выполняющим функции иностранного агента
** организация включена Минюстом России в реестр иностранных агентов