Геополитический контекст

Как мы знаем, Грузия официально провозгласила курс на вступление в НАТО и ЕС. Если Евросоюз — это экономическое и политическое объединение, то НАТО – в первую очередь военное, а уже потом – политическое. НАТО было создано для сдерживания СССР, а после распада СССР не было распущено. У некоторых это до сих пор вызывает удивление: почему Варшавский договор был распущен, а НАТО – нет. Но правда в том, что Варшавский договор был сформирован в ответ на создание НАТО, а не наоборот. НАТО осталось после 1991 года и в первые годы у блока были серьезные проблемы с идентичностью: понятно, что блок остается острием Запада, его военно-политическим стержнем, определяющим, в числе прочего, лояльность тех или иных стран США. Но США, получившие невиданное могущество начиная с 1991 года, уже не хотели обременять себя блоковыми договоренностями и хотели действовать свободнее – в Югославии, Ираке и так далее.

В то же время Россия после распада СССР объявила себя правопреемницей Советского Союза, приняла на себя его обязательства и имущество за рубежом, а также, все атомное оружие. С 2000 года Россия все более укрепляется в военно-политическом отношении, а также, все больше возвращает советскую атрибутику. Музыка советского гимна, заявления о том, что Россия является продолжателем СССР и что распад СССР – величайшая геополитическая катастрофа ХХ века, приводят к тому, что Россия возвращает себе ассоциации с СССР. Ее усиление объективно приводит к тому, что она вновь становится большим иным/чужим в Восточной Европе и вновь становится тем, на кого ориентировано НАТО. Ни одна из сторон не хотела возвращения Холодной войны, и, соответственно, этих ролей, но взаимная неприязнь и объективные векторы развития привели их к этому.

Российско-грузинские отношения

Грузия же, еще со времен позднего СССР, а по факту – после смерти Сталина, была настроена к Москве все более критически. Причем отношение это выражалось не только в стремлении к культурной автономии, а позже – и независимости, но и в росте неприязни на этнической почве. На этом фоне движение Грузии за независимость создало обоснованные опасения у национальных меньшинств, ориентированных на Россию, а реакция Грузии, взаимные претензии и эскалация напряженности на фоне распада СССР привело к войнам в Абхазии и Южной Осетии. Это непосредственно сказалось на экономике Грузии, которая до сих пор не восстановилась до уровня советского периода.

Антироссийские настроения в Грузии росли, Россия же приняла тактику политического и экономического наказания Грузии за антироссийские действия и попытки интегрироваться с Западом. Интеграция с Западом в Грузии воспринималась как способ отстранения от России, что дополнительно раздражало российское руководство. В результате Грузия терпела политический и экономический ущерб, вершиной чего стала российско-грузинская пятидневная августовская война 2008 года. (см. Августовская война. Несколько (полу)риторических вопросов через 10 лет). Россия вводила против Грузии ограничения на торговлю основными экспортными товарами (вино, фрукты, боржоми), ввела визовый режим, а из свежего – ограничила авиасообщение в туристический сезон (см. Грузия потеряет 226-294 млн долларов от ограничения российского туризма в 2019 году). На Россию была ориентирована вся грузинская экономика в XIX-XX веках, а такие вещи меняются очень тяжело, особенно с такой географией, как у Грузии.

Это прямые убытки, но есть и косвенные. Исключая российский фактор Грузия теряет свой транзитный потенциал по одному из основных направлений – Север-Юг и действует только в направлении Запад-Восток. Объем производства обрабатывающей промышленности и сельского хозяйства резко сокращается, в итоге Грузия, производящая мало, теряет даже собственный рынок. Ухудшается внешнеторговый баланс и, как следствие, курс грузинской валюты становится нестабильным. Для компенсации этого Грузия продает государственное имущество и привлекает иностранных инвесторов, но это довольно волатильно и в моменты кризисов ситуация усугубляется. Есть и множество других экономических следствий активной внешней политики, но достаточно того и, что уже было сказано.

Бедность Грузии вызвана политическими причинами

В качестве примера могу привести следующее обстоятельство. ВВП Грузии в 2019 году, по прогнозу МВФ, составит 4,289 долларов в 2019 году, таким образом, Грузия будет отставать от соседей на Южном Кавказе и не только. Более того, Грузия является одной из самых бедных стран в Каспийско-Черноморском регионе. У Грузии есть все показания для экономического роста – хорошая управляемость экономическими институтами, прозрачность, низкий уровень коррупции, хорошее географическое положение, доступ к морю и нормальная транспортная инфраструктура, высокий уровень образования населения, отсутствие активных боевых действий, есть ассоциация и ЗСТ с Европейским союзом, а также ряд соглашений с соседями, но экономика в плохом состоянии. Выглядит парадоксально. Экономических объяснений этому нет. Они должны быть в политической сфере.

Я попытался дать следующие объяснения. Во-первых, у Грузии есть критическая проблема с политической преемственностью. Каждая новая власть перечеркивала все достижения предыдущей, проводила масштабную кадровую чистку, вплоть до массовых посадок, разрывала с прошлым и в результате этого терялась институциональная память, проваливались проекты, любое долгосрочное планирование становилось проблемным. Такой опыт у Грузии есть при транзите от коммунистического режима к Гамсахурдия в 1990 году, от Гамсахурдия к Шеварднадзе в 1992, от Шеварднадзе к Саакашвили в 2003 году и от Саакашвили к Иванишвили в 2012 году. С большой вероятностью, если Иванишвили проиграет тем или иным способом в ближайшие год-два, ситуация повторится. Более того, даже в советские времена все часто бывало так: когда власть взял Шеварднадзе, он активно боролся с предшественником Мжаванадзе и его наследием. А прежде было перечеркнуто наследие Кандида Чарквиани. (см. также Сталин как личность и как грузин. Грузия в сталинскую эпоху по воспоминаниям ее тогдашнего руководителя. Ч. 1.). Таким образом, мы имеем дело с политической традицией. В 1990 году ВВП Грузии упал на 14.8%. ВВП многих республик сократился с 1990 году, но спад в Грузии был самым большим. В 1992 году была вновь похожая ситуация – самый большой спад -44.9%. Однако все это развивалось уже на фоне конфликтов. А вот что интереснее. В 2003 году ВВП Грузии вырос на 11.1%, а в 2004 году – на 5.9%. Революция Роз тоже отрицательно сказалась на росте ВВП, как минимум краткосрочно. В 2012 году рост экономики составил 6.4%, а в 2013 – 3.4%. Тоже влияние очевидно! Все это не может быть случайностью: смена власти в Грузии, таким образом, как она происходит, регулярно приводит к экономическим провалам. При этом,

Второе объяснение – территориальные конфликты. Грузия потеряла 18% территории, которая входила в состав Грузинской ССР и международно признана за Грузией – Абхазию и Южную Осетию. И если Южная Осетия – преимущественно сельскохозяйственный регион, то у Абхазии было также транспортное и туристическое значение. Также, Грузия имеет беженцев. По результатам переписи 2014 года, 5.1% населения Грузии составляют беженцы от территориальных конфликтов (включая детей в семьях беженцев). Включая дооценку, это число составит на данный момент примерно 201 тысячу человек. Это – дополнительная нагрузка на социальную систему страны, а поскольку страна справиться с этим не может, это обостряет проблематику общественно-политических отношений в стране. Проблема территориальных конфликтов также связана с динамикой власти в стране. Грузия также потеряла абхазов и осетин, вдобавок – уменьшился ее рынок. И это дополнительно содействовало миграции и экономическому ослаблению страны.

Третье объяснение – активная внешнеполитическая линия. Это настоящий парадокс: стремясь на Запад в том числе ради экономического благополучия, Грузия получает экономический провал именно из-за этого. Причины и механизмы этого описаны в разделе «Российско-грузинские отношения» выше, поэтому пересказывать их не буду. Если бы Грузия была нейтральной, то есть, формально отказалась от вступления в НАТО, в этом смысле ситуация бы сильно изменилась. Грузия стала бы восприниматься как более безопасное направление для международного транзита, также расширила бы географию экономического сотрудничества благодаря Северу. Это привлекло бы не только политически мотивированные инвестиции из США, Турции и Азербайджана, но и куда более широкий круг инвесторов. Политически очерченная внешнеполитическая линия вытекает как из территориальных конфликтов Грузии, так и из политической культуры и регулярной сменой власти с довольно жестким сценарием.

Альтернативный экономический сценарий – если Грузия будет нейтральной

Разумеется, нейтралитет совсем не является выходом из всех проблем страны. Но мне предложили рассчитать, какими будут экономические эффекты от нейтралитета для Грузии в качестве эксперимента. Итоговые статистические результаты представлены в статье на сайте Венского института политики безопасности. Теми же результатами, которые не включены в ту статью, я бы хотел поделиться здесь.

Я рассмотрел влияние притока частных трансфертов из России, доходов от туризма, транспортные услуги, внешней торговли и образовательных услуг на платежный баланс Грузии. Вышло следующее: уже за год разница могла бы составить почти полмиллиарда долларов (в первую очередь благодаря туризму). Впоследствии, эффекты бы нарастали и стали бы очень заметными к концу десятилетия.

Базовая предпосылка – что Грузия ровно в начале 2020 года принимает нейтральный статус, а все расчеты делаются до 2030 года. Основным сценарием является сценарий сохранения нынешнего внешнеполитического курса при отмене запрета на въезд российских туристов в Грузию во второй половине 2020 года.

Внешний сектор Грузии, прогноз до 2030 года, с нейтралитетом и без

Уже одно это означает, что из Грузии стало бы утекать к концу десятилетия на 2.5 миллиардов долларов в год меньше, чем при отсутствии нейтралитета. Эти деньги бы «работали» в Грузии, работали на развитие Грузии и на повышение уровня ее состоятельности. Отсутствие этих денег, точнее их перманентный отток, делает Грузию уязвимой к внешним шокам и зависимой от всех существующих партнеров.

Также нейтралитет повлияет на приток иностранных инвестиций и бюджет Грузии. В частности, по моей грубой оценке приток иностранных инвестиций в ближайшее время будет довольно маленьким и даже к 2030 году будет в районе 1.7 миллиарда долларов, то есть меньше, чем в 2017 или даже в 2007 году. Это вызвано тем, что большая часть крупных инфраструктурных проектов, начатых в прошлом, уже завершены, а государственная собственность распродана. И если приватизация была драйвером инвестиций в середине 2000-ых гг., то реализация инфраструктурных проектов – в 2010е. Но после открытия железной дороги Баку-Тбилиси-Карс, Азербайджану и Турции в Грузии осталось не так много интересных направлений. В случае реализации сценария нейтральной Грузии, по моей оценке, инвестиции к 2030 году составят 2.4 миллиарда долларов, что уже довольно большая разница, то есть примерно на треть. Однако на первый взгляд эта разница не будет очень заметной и в какой-то момент даже часть инвестиций, мотивированных политически, могут обойти Грузию. Но в том-то и отличие устойчивого развития от неустойчивого – оно не так сильно полагается на факторы, подверженные колебаниям.

Подсчет показал, что ВВП Грузии сможет расти в год примерно на 1.1-1.3% быстрее в случае принятия нейтрального статуса, а к концу периода (2030) будет уже на 3-3.7 млрд долл. больше, чем при отсутствии нейтрального статуса. Также, вырастут доходы бюджета и сократятся расходы. Предположительно, Грузия станет получать меньше доходов от грантов, в первую очередь со стороны США. Но в то же время, сократятся расходы на оборону. Они и так сокращаются, но сокращение будет более значительным и к концу периода достигнет 60 миллионов долларов в год. Грузия начнет занимать меньше денег, практически распрощается с бюджетным дефицитом и, соответственно, меньше будет выплачивать в виде процентов. Также, повысится ее кредитный рейтинг и на основании этого, даже те средства, которые она будет заимствовать, страна получит под более низкий процент. В итоге, к 2030 году изменение доходов бюджета (рост экономики минус заимствование минус сокращение по грантам) будет уже достаточно значительным. В 2030 году доходы бюджета Грузии могут оказаться на 508 миллионов долларов больше основного сценария с неизменной внешней политикой. Также, сократятся расходы государственного бюджета – сокращение это произойдет за счет выплат долгов и процентов, а также военных расходов. К 2030 году эта разница достигнет 205 миллионов долларов. Таким образом, баланс расходов и доходов бюджета Грузии улучшится на 713 миллионов долларов. Это в свою очередь означает больше расходов на социальную, транспортную и коммунальную инфраструктуру страны, а также, больше инвестиций в экономику и дополнительное ускорение экономического роста.

***

Можете ознакомиться с исследованием Берлинского института экономики по поводу экономического эффекта от урегулирования Карабахского конфликта (с моими комментариями), для обоих стран. Также, см. Противостояние интеграционных моделей на Южном Кавказе. Кто в выигрыше? и Как вступление в Евразийский Союз повлияло на экономику Армении.