НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И РАСПРОСТРАНЕН ИНОСТРАННЫМ АГЕНТОМ ООО “МЕМО”, ЛИБО КАСАЕТСЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА ООО “МЕМО”.

***

С начала «Специальной военной операции» России против Украины, мы делали определенные обзоры ситуации, рассматривая системные тренды и обобщая некие вехи военного конфликта.

·       Причины начала российского [...] на Украину (25 февраля 2022),

·       Моральные и политические проблемы российской операции в Украине (1 марта 2022),

·       Победить Россию - сверхзадача Украины. Достижимо ли? (14 апреля 2022),

·       О «референдумах», мобилизации и [...] спецоперации [...] (23 сентября 2022),

·       14 месяцев СВО: изначальный план и что от него осталось (upd) (28 апреля 2023),

·       Западный план по России и его реализация. Почему не удалось экономическое удушение? (5 мая 2023)

·       О взятии Бахмута россиянами - битва и ее последствия (24 мая 2023).

Боевые действия на территории Украины ведутся уже на протяжении 20 месяцев, медленно приближаясь к двухлетнему рубежу. Однако, какого-то серьезного изменения уже довольно давно не было. Если смотреть в крупном масштабе, то последнее событие стратегического масштаба имело место в ноябре (9-11), когда российские войска были эвакуированы без боя с правого берега Днепра, в том числе города Херсона, столицы Херсонской области. Куда менее, но все же значительным событием, было взятие россиянами из ЧВК «Вагнер» города Бахмут. После этого никаких значительных изменений на карте не было. Однако это отнюдь не означает, что вообще ничего не происходило.

Взятием Бахмута, россияне завершили свою зимнюю-весеннюю кампанию, которая по большей части завершилась безрезультатно и – порой – с большими потерями. В то же время, на фоне боев в Бахмуте, отнимавших большую часть сил с обоих сторон, россияне выстроили линию обороны на юге, которая оказалась очень эффективной в сдерживании украинских войск в дальнейшем.

Для общего понимания канвы событий, приведу обновленную таблицу, отражающую условную хронологию «Специальной военной операции» в 2022-23 гг.

Этапы и кампании военной операции на Украине

Название	Период	Основное содержание	Окончание
Спецоперация	Февраль - март 2022	Продвижение российских войск на всех направлениях, массовая мобилизация на Украине, диверсионная борьба, выстраивание обороны	Вывод российских войск с севера Украины. Провал стамбульских переговоров
Операция на Донбассе	Апрель – август 2022	Концентрация россиян на Донбассе, занятие Мариуполя, Северодонецка и Лисичанска, «зерновая сделка», ужесточение украинского сопротивления	Увязание на подступах к Северску и Бахмуту
Украинское контрнаступление	Сентябрь – ноябрь 2022	Занятие украинцами востока Харьковской области, референдумы, мобилизация в России, отступление России из правобережья Днепра	Сдача Херсона российскими войсками
Зимняя кампания	Декабрь 2022 - май 2023	Позиционный фронт. Удары по инфраструктуре. Занятие Бахмута ЧВК «Вагнер», безрезультативные атаки российской армии.	Ограниченные результаты продвижения
II украинское контрнаступление	Июнь-сентябрь 2023	Безуспешные попытки повторить прошлогодний успех, массовые потери, упорное давление на юг и попытки отбить Бахмут	Встречные сражения, незначительное продвижение на нескольких направлениях

 

  

Украинское (контр)наступление – подготовка

На май (позже было сдвинуто до 4 июня), было назначено украинское контрнаступление. Оно было начато с опозданием, поскольку были затруднения в оперативном сборе достаточных ресурсов (включая людские, а также военную технику). В любом случае, после завершения «бахмутской мясорубки», пришел такт Украины и переход инициативы был неизбежным. В Украине и на Западе на это наступление возлагались серьезные надежды, простиравшиеся вплоть до выхода к Азовскому морю и Крыму. Надежды на это давал опыт внезапного успеха осени 2022 года в Харьковской и Херсонской областях.

Они, однако, не учли, что на этот раз достаточных предпосылок для успеха нет. Я исходил из того, что успех возможен лишь в крайнем случае, если российское руководство допустит серьезные ошибки. Однако работа была проведена достаточно грамотно, и поэтому шанса на успех у Украины не было. Что сыграло против Украины на этом такте конфликта?

1) Отсутствие фактора внезапности. Если внезапное движение украинских войск в сторону Купянска-Балалкеи-Лимана для российских войск было неожиданностью, то о грядущем наступлении на юг Запорожской области российское командование было хорошо осведомлено из заявлений украинских политиков. Отсутствие внезапности привело и к отсутствию инициативы.

2) Основательная подготовка россиян к обороне. Было возведено несколько линий обороны по всем канонам массовых войн ХХ века и это дало необходимый результат. Прорывать такие линии в принципе крайне тяжело и имеет очень высокую цену с точки зрения потери техники и личного состава. А в условиях доминирования в воздухе противника (в данном случае РФ лидирует в воздухе), это становится крайне тяжелой задачей даже при многократном превосходстве на отдельных участках фронта. Для сравнения: исходно в 2022 году и Лиман, и Херсон рассматривались как плацдармы для дальнейших наступлений, на которые просто уже не хватило сил, а по этой причине никто всерьез не занимался там подготовкой обороны.

3) Снижение влияния военно-политической пропаганды. В 2022 году влияние западных и украинских средств пропаганды было очень сильным. Во-первых, оно смогло деморализовать российское общество (мы видели кадры массового бегства в марте и сентябре), а во-вторых, оно влияло как на лиц, принимающих решения (в сторону снижения их качества и их смягчения), так и на фронт (целенаправленная работа по созданию паники в рядах военнослужащих и членов их семей). К середине 2023 года эффективность этого инструмента упала на порядок по целому комплексу причин, а значит, важный инструмент на украинской стороне почти выбыл из игры.

4) Улучшение оснащения российских солдат. Если в Украине деятельность волонтеров началась еще с 2014 года, то в России это произошло уже в 2022 году, и к середине 2023 года стало значительным фактором на фронте. Также, на ситуацию повлиял пересмотр российским руководством своих приоритетов, в частности, в вопросе использования дронов – закупка и производство новых дронов. В целом, к середине 2023 года российская военная промышленность действительно стала фиксировать заметные результаты.

5) Повышение количества солдат на фронте. По официальным данным, мобилизация коснулась 300 тысяч человек, а по альтернативным подсчетам – достигла 431-492 тыс. человек. Также, подписываются новые контракты, благодаря чему войска дополняются новым кадровым составом ежемесячно на 20-30 тыс. чел., что с лихвой компенсирует безвозвратные и санитарные потери. Благодаря этому, численный перевес Украины, проведшей уже несколько волн мобилизации, был практически нивелирован.

 

Ход летней кампании

Уже к началу летней кампании у Украины ситуация была не самая оптимистичная: было понятно, что с одной стороны необходимо показать результат, чтобы добиться дополнительной западной помощи для продолжения боевых действий, а также для поддержания боевого духа и настроения на максимализм в украинском обществе, тщательно пестуемого властями.

Однако в реальности, у Украины никак не получалось добиться оптимальной формы и набрать необходимый перевес, поскольку Россия тоже пополняла резервы, стягивала их к фронту, оптимизировала логистику, а ресурсы России, пусть и уступают западным, но превосходят украинские. А вследствие оптимизации линии фронта, российское руководство смогло добиться насыщения линии обороны войсками без специальных мероприятий. Украине пришлось начинать «сырое» наступление без достаточных сил, чтобы совсем не упустить время, но наступление в этих условиях изначально было обречено.

Уже в первую неделю боев это стало понятно, поскольку российская пропаганда максимально подсвечивала жертвы среди украинских бойцов и подбитую западную бронетехнику. Это сразу же повлияло и на боевой дух украинских солдат, и на настроения на Западе. Однако все лето прошло в упорных наступлениях со стороны Украины и кое-каких результатов они смогли добиться. Некоторое продвижение было по направлению от Орехова к Токмаку (село Работино и окрестности), где украинцы даже прорвали фрагмент первой российской линии обороны. Также, украинцы полностью срезали Времьевский выступ от села Великая Новоселовка и на юг (запад Донецкой области). Очень упорное наступление на Бахмут дало свои плоды в предместьях: заняты соседние села (Клещеевка, большая часть Курдюмовки). Также были тактические высадки десанта около Антоновского моста и попытки высадки в Крыму, параллельно с рядом громких пиар акций вроде удара по Черноморскому флоту и по деловому кварталу в Москве. В то же время, россияне наступают на севере Луганской в сторону Харьковской области, с ограниченным продвижением.

К началу октября наступательный потенциал украинских войск иссяк. Шутка ли 4 месяца почти без остановки идти вперед: ожидания были очень высоки и имели не только стратегическое, но и тактическое измерение: к примеру, высоки были ожидания на саммитах «Рамштайн» и саммитах НАТО, где обсуждалось выделение дополнительных средств Украине, и успех на поля боя был бы очень кстати. Но интенсивное расходование Украиной своих ресурсов просто не позволяет продолжать наступательные действия, которые в принципе всегда очень затратны.

   

Позиционный фронт

То, что на протяжении последних 11 месяцев боевых действий на фронте было единственное значительное событие – взятие «Вагнером» развалин города Бахмут (сов. Артёмовск), максимально убедительно показывает, что сложился позиционный фронт. Согласно американским оценкам, с начала года Россия заняла 550 кв. км., а Украине 250 кв. км., так что по итогу изменения абсолютно мизерные.

Для того, чтобы понять, что такое позиционность, можно смотреть на историю Первой мировой войны, именно там она достигла квинтэссенции, сформировались фронты, которые не двигались годами, а в сражении под Верденом погибли сотни тысяч человек, и захватить его немцам все равно не удалось. Впрочем, в Первую мировую войну друг другу противостояли гораздо серьезнее, и фронты были укреплены куда сильнее, и технический разрыв был еще меньше.

Если сложился позиционный фронт, то это плохая новость для обоих сторон. Это означает, что следует ожидать высоких потерь и низких результатов. Кроме того, это означает, что сторонам не удастся достичь своих целей, а цели эти с обоих (в реальности с трех) сторон были заявлены и подразумевались самые масштабные. Позиционный тупик может держаться очень долго и за пределами собственно боевых действий, как на Корейском полуострове (с 1953 года) и в Арцахе (Карабахе) – 26 лет (с 1994 по 2020 г.).

Но в какой-то момент позиционные фронты тоже могут рухнуть, и тогда проигрывающая армия начнет откатываться назад вне зависимости от крепости своих укреплений, а побеждающая армия начнет выходить на оперативный простор. В Первую мировую войну поражение немцев стало очевидным после их поражений в битвах на Марне (II) и при Амьене летом 1918 года. Суммарно немцы потеряли в обоих битвах всего 2000 кв. км., потери сторон были равными, а сами битвы проходили в глубине французской территории. Тем не менее, людские ресурсы были близки к исчерпанию, боевой дух на нуле, внутриполитическая и экономическая ситуация были крайне нестабильными и Германия пошла на капитуляцию Версальского договора.

С нынешним конфликтом между Россией и Украиной (+Запад) невозможно провести прямых аналогий, хотя в конце марта стороны вроде бы были близки к достижению перемирия, понимая исчерпанность своей довоенной стратегии. Но соглашение не было заключено, и именно с тех пор начала складываться позиционность.

Эта позиционность сложилась из условий фронта (намеренно были созданы российской стороной по мере перехода в оборону осенью 2022 года) и из асимметричного баланса между сторонами. Асимметричность его заключается в том, что стороны неравны по каждому из soft и hard компонентов, влияющих на ход и результат противостояния, но в сумме в текущей конфигурации они создают баланс.

Если ресурсы российской стороны более-менее очевидны: это собственные запасы оружия, военная промышленность и достаточно приличный мобилизационный потенциал, не реализованный и близко, то со стороны ее противников баланс формируется из двух источников. Украина в основном мобилизует личный состав, а со стороны Запада поступает разноплановая помощь, перечисленная в этом материале (недооценена там только роль «Старлинка»), которая в сумме компенсирует ресурсное преимущество России.

 

Прорыв позиционности - возможен ли успех одной из сторон?

Но это положение может сохраниться только если сохраняется баланс между сторонами. А вот это уже большой вопрос. Вокруг этого есть два нарратива – прозападный/украинский и пророссийский. Попробую их вкратце разобрать.

Так, согласно прозападной позиции, Россия уже исчерпала свой накопленный запас техники, ракет, артиллерийских снарядов и личного состава армии. Согласно западному военному твиттер-аккаунту HerrDr8, расход артиллерийских снарядов российской армией снизился с 63 тыс. в день до 12 тыс. в день за полтора года, а в конце 2023 года ожидается дальнейшее снижение – до 7 тысяч. Напротив, расход снарядов украинской армией растет с 4 до 8 тыс. в день с ожиданием до 9 тысяч в конце 2023 года, так что огневая мощь украинской армии впервые превысит огневую мощь российской армии. То же еще давно говорилось о ракетах, есть проблемы с износом артиллерии и так далее, не говоря об общей эффективности управления войсками со стороны армейского командования. На это накладываются санкции, что уже в среднесрочной перспективе подорвет способность России продолжать военную операцию и, возможно, приведет к ее стратегическому поражению, в том числе из-за внутреннего кризиса.

В России эти подходы критикуют, указывая на то, что несмотря на все ожидания украинской стороны, российские ракеты не закончились, а производство дронов уже серьезно развернулось и активность российских дронов (в том числе закупленных у Ирана или производимых в России по иранской технологии) превысила активность украинских/западных дронов. Россия, судя по всему, получает поставки по наиболее чувствительным и технологичным сферам из Китая, а нехватку артиллерийских боеприпасов может восполнить закупками из Северной Кореи, где их накоплено очень много. Наконец, прогнозы расхода боеприпасов ничего не стоят, а снизившееся соотношения расхода боеприпасов в последний период столкновений связано с тем, что начиная с лета Украина находилась в наступлении, а Россия – в обороне. Учитывая интенсивность боев вокруг Авдеевки, эти прогнозы явно промахнулись.

В свою очередь, в России существует ожидание, что Запад перестанет финансировать Украину, поставлять ей оружие – как по причине исчерпания собственных запасов, так и по причине усталости от расходов на боевые действия и надвигающегося экономического кризиса (который в Германии уже является свершившимся фактом). К этому добавляется еще и Израиль, и риски разморозки конфликта вокруг Тайваня, что неизбежно уменьшает фокус в отношении Украины. Если это действительно произойдет, то никакой героизм Украине не поможет сдержать российское давление и тогда позиционный фронт начнет рассыпаться, а боевой дух украинской армии – падать с прогрессирующей скоростью.

В этом контексте стоит сказать, что российские аргументы на данный момент выглядят куда более реалистичными, чем украинские, которые, пусть и имеют шанс реализации, но он крайне низок и продолжает сокращаться. А вот шансы на реализацию российской стратегии взятия Украины измором существуют, они более реальны, но не факт, что полностью реализуемы. Россия достаточно чувствительна к потерям, и сокращение западной помощи может оказаться не драматическим, а лишь частичным, что сохранит боевой потенциал Украины на уровне, достаточном для поддержания фронта еще достаточно долго, пока усталость не начнет накапливаться уже в России, и тогда придется заключать перемирие, которое сегодня с позиции России выглядит невыгодным шагом, а Украиной, хотя и отвергается, но реально именно в ее интересах максимально быстро прекратить борьбу на истощение.

Поэтому, как представляется, прорыв позиционного фронта все еще невозможен ни с одной из сторон, причем если с украинской стороны его вероятность очень близка к нулевой (если только в России не произойдет новых событий типа пригожинского мятежа, что тоже крайне маловероятно), а с российской стороны эта вероятность явно не нулевая, но достижимо это лишь в случае серьезного (на 50%) сокращения финансирования Украины Западом. Говоря про прорыв, я имею в виду не прогрызание обороны на одном из участков, как сейчас происходит с обоих сторон, а системный прорыв с дальнейшим выходом на оперативный простор. Поэтому все выглядит так, что боевые действия затянутся еще на год, где, по меньшей мере до апреля, фронт в целом будет оставаться статичным (дальше прогнозировать уже становится труднее). К теме российско-украинского конфликта мы вернемся по окончанию нынешней осенне-зимней кампании.