ДАННОЕ СООБЩЕНИЕ (МАТЕРИАЛ) СОЗДАНО И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕНО ИНОСТРАННЫМ СРЕДСТВОМ МАССОВОЙ ИНФОРМАЦИИ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА, И (ИЛИ) РОССИЙСКИМ ЮРИДИЧЕСКИМ ЛИЦОМ, ВЫПОЛНЯЮЩИМ ФУНКЦИИ ИНОСТРАННОГО АГЕНТА.

Исламская составляющая во взаимоотношениях между мужчинами и женщинами возрастает на Северном Кавказе, при этом женщины получают новые возможности для социализации, заявил Денис Соколов на семинаре в МГИМО. Благодаря возрастанию роли ислама наблюдается тенденция к большей эмансипации девушек, отметила Ирина Стародубровская.

Семинар прошел в условиях "телефонного терроризма"

В экстремально-полевых условиях прошел 13 сентября новый семинар из цикла "Кавказ в прошлом и настоящем (общество и политика, экономика и культура)" в Московском университете международных отношений (МГИМО), передает корреспондент "Кавказского узла", присутствовавший на мероприятии.

Едва руководитель исследовательского центра RAMCOM Денис Соколов начал выступать с докладом, МГИМО стал одним из десятков объектов Москвы, подвергшихся телефонной террористической атаке.

В аудиторию, где проходил семинар, вошел представитель охраны университета и попросил всех выйти за пределы здания. К тому времени студенты, преподаватели и посетители МГИМО уже эвакуировались из здания, которое вскоре было оцеплено силами правоохранительных органов.

Участники семинара переместились во двор МГИМО и продолжили слушать доклад Соколова. Но и здесь бдительная охрана не позволила осуществиться научному мероприятию. Человек в штатском, представившийся полковником полиции, потребовал покинуть территорию МГИМО и выйти на лужайку, ближе к проезжей части.

"Руководство университета эвакуировалось, и я теперь старший на территории МГИМО. Есть угроза взрыва. Когда все эвакуируются, саперы будут искать бомбу", - сказал он.

После всего этого участники семинара, а их было не менее 20 человек - ученые, журналисты, аспиранты - разместились в поле у МГИМО. Несмотря на необычное место проведения семинара, ученые с охотой выслушали и обсудили доклад Соколова.

«Роль ислама в жизни жителей Северного Кавказа меняется с поколениями»

Тема доклада, с которым начал семинар Денис Соколов, значилась как «Страх и честь семьи как страх и честь мужчины. Трансформация социальных пространств и гендерных ролей от сельских общин до городских и мигрантских сообществ на примере Дагестана и Кабардино-Балкарии». Ученый подготовил этот доклад на основе результатов его участия в исследованиях мигрантских сообществ под эгидой Фонда Белля.

Как подчеркнул Денис Соколов, его основной интерес - сельские общества, преимущественно дагестанские, которые в последние 20-25 лет сильно меняются.

"Можно сказать, средневековый мир, законсервированный при советской власти, неожиданно обрушился. Но, исчезая, этот мир сопротивляется. В ходе исследований удалось понаблюдать сельские общества в разных условиях. И там, где они зародились, - в горах Дагестана - и проследить их вплоть до больших городов, до Западной Сибири и даже до Стамбула, куда в последние годы с Северного Кавказа уехали десятки тысяч мусульман", - рассказал Денис Соколов.

По его словам, в настоящее время существует три поколения выходцев из сельских обществ Северного Кавказа. "Первое - старшее – те, кто повзрослели при СССР (родились до середины 1960-х). Второе - это первое городское поколение: в 90-е годы приняли на себя все вызовы 1990-х. И третье - второе городское, младшие братья и дети второго поколения. Среди последних те, кто не только родился и вырос не только в городах Северного Кавказа, но и в Сургуте, Москве и так далее», - продолжил ученый.

По его мнению, среди многочисленных вызовов выходцам из сельских сообществ немаловажное значение имеет и вызов статусу мужчины в семье.

«Под давлением города община уже не может в должной мере контролировать семью. Община не обеспечивает экономическое благосостояние своих членов. Раньше этому способствовал труд в колхозах. Происходит конкуренция на более открытом, глобальном рынке. В том числе и на брачном рынке. Брак перестает быть способом политической торговли внутри сельского общества, а становится путем для выезда дочери за пределы села, а юноше из города - жениться на «своей», избежав конкуренций на брачном рынке. Женщины получают новые возможности для социализации и экономической независимости», - констатировал Соколов.

Вместе с тем он отметил увеличение исламской составляющей во взаимоотношениях между людьми разных полов и поколений.

«Для старшего поколения ислам был переводом сложившихся при советской власти норм на понятный язык. Для второго поколения ислам служит легитимацией того или иного поступка как такового. Например, многоженство раньше объяснялось логически. Мол, мужчин после войны не хватало и женщины согласны на то, чтобы иметь семью, даже будучи второй женой. А сейчас чаще говоря о многоженстве, указывают, что это разрешение Всевышнего, и этим все сказано. «Убийства чести» осуждаются исламом, и поэтому недопустимы с точки зрения практикующих мусульман. В то же время, в кругах, где руководствуются понятиями, близкими к криминальным, а отнюдь не религиозным, «убийства чести» считаются важным признаком силы», - заявил Соколов.

"Салафитский ислам становится идеологией протеста"

Доклад Соколова, невзирая на сложные условия проведения семинара, вызвал отклик у присутствовавших. Участники семинара задали уточняющие вопросы по отдельным аспектам выступления ученого. Так, слушательница поинтересовалась, какой вид социализации, этнический или религиозный, преобладает в тех или иных местах проживания выходцев с Кавказа.

"В Сургуте, к примеру, существуют этнические общины — ногайская, кумыкская, лезгинская. Но при этом сильно влияние салафитов. И вовлеченность представителей общин не одинаковая. Бывает, что среди членов одной семьи один человек имеет светские, националистические взгляды, а другой - исламские, отвергающие национализм", - пояснил в ответ Соколов.

Невозможно утверждать о наличии связи между бытующим кое-где в Дагестане расслоением на “высшие" (уздены) и “низшие" (казакъ) сословия с привлекательностью салафитского ислама именно для “низших”, также считает он.

«На самом деле, и суфийский ислам не поддерживает сословность. Просто получилось так, что имамы от ДУМД (Духовного управления мусульман Дагестана – прим. «Кавказского узла») находятся в тесной связи с местными влиятельными людьми и совместно формируют элиту», - пояснил Соколов корреспонденту "Кавказского узла". 

По его словам, салафитский ислам становится таким образом идеологией протеста.

«И лишь иногда может показаться, что разделение между салафитами и суфиями совпадает с принятым в тех или иных селениях сословным разделением. Но реально уже все вперемешку. Например, в селении Карата 70% низшего сословия, 30% узденей, и распределение салафитов и суфиев примерно такое же — 70 и 30. Но когда начинаешь разбираться, оказывается, что и суфийский ислам возрождался в селе выходцами из низшего сословия, в котором по традиции всегда было больше религиозных людей», - рассказал Соколов.

При этом говоря об авторитете покойного суфийского лидера Саида Чиркейского и степени его влияния, ученый указал, что тот "был важен как живой символ".

«Конечно, люди, почитающие его, есть и сейчас. Многие мюриды Сайида-афанди переданы другим суфийским аварским шейхам. Были и есть шейхи, которые не признавали и не признают силсилу (духовную преемственность) Чиркейского. Был Мухтар Кяхулайский и другие кумыкские суфийские шейхи, чьи взгляды по многим вопросам гораздо ближе к салафитским. Показательно, что несмотря на большое число приверженцев при жизни, гибель Саида Чиркейского не вызвала массовых антисалафитских выступлений или погромов. Более того, существует тенденция к диалогу, которая, правда, рассекается злонамеренно сторонними силами», - рассказал Соколов.

Отвечая на вопрос своего коллеги из РАНХиГС Константина Казенина о том, может ли быть преодолен разрыв между аварскими и кумыкскими суфийскими шейхами в Дагестане после ухода основных фигур — Чиркейского и Кяхулайского, Соколов отметил, что "разъединение носит содержательный, а не просто поверхностно-этнический характер". "Есть и политический мотив разрыва. Одно структура — корпоративная. А ислам Мухтара Кяхулайского я бы поставил на сторону протестного, салафитского ислама", - ответил Соколов.

В ходе мероприятия планировалось презентовать сборник статей “Кавказские локальные сообщества в глобальном мире: опыт изучения политической, социальной и религиозной трансформации”. Однако презентация не состоялась из-за полевых условий проведения семинара, отмечает корреспондент “Кавказского узла”.

Сборник вышел тиражом 200 экземпляров, в нем на 196 страницах опубликованы статьи девяти ученых. Он адресован всем, кто интересуется социально-экономическим развитием Северного Кавказа. Так, в сборник включены статьи Соколова "Ислам против сословий и номенклатуры: конструирование новых социальных пространств в Дагестане", Ахмета Ярлыкапов "Исламское государство"* и турбулентность на Ближнем Востоке: вызовы для России" и Ирины Стародубровской "Роль межпоколенческого конфликта в процессах социальной трансформации на Северном Кавказе".

Ярлыкапов: похожие на "Карфаген" паблики возродятся с новой силой

Ученые, изучающие сообщества мусульман на Северном Кавказе, обратили внимание на "конструирование новых адатов" в регионе. Так, старший научный сотрудник Центра проблем Кавказа и региональной безопасности МГИМО Ахмет Ярлыкапов обратил внимание на недавно закрытую группу "Карфаген" в соцсети "ВКонтакте".

"Юноша 19 лет, студент, организовал паблик, который был настроен исключительно на чеченцев, т. е. изначально национально суженный. Задачей своей он видел осуждение девушек, которые, по его мнению, нарушают чеченские традиции. На этой странице публиковались фотографии девушек-"нарушительниц". Паблик в итоге разросся до 50 тысяч. Наметились попытки выйти на Дагестан. Теперь, когда паблик закрыли, я думаю, его популярность не уменьшится. Наоборот, такого рода паблики возродятся с новой силой", - заявил "Кавказскому узлу" Ярлыкапов.

В то же время ни он, ни руководитель научного направления "Политическая экономия и региональное развитие" Института Гайдара Ирина Стародубровская не считают «Карфаген» антимодернистским.

"Это может быть связано с конструированием новых адатов. Возможно, мотивы юноши были и карьеристские. В Чечне нередко сейчас бывает, что тот или иной проект задумывается в расчете, что Кадыров увидит и оценит", - заявила "Кавказскому узлу" Стародубровская.

По мнению ученых, ситуация, при которой события в Мьянме стали мобилизующими для мусульман, "трудно было предположить заранее".

"О Мьянме пишут многие годы, и мусульманское сообщество постоянно следит за этим, как и за событиями в других частях мира, где существует давление на мусульман. Но сейчас там обострение, и это всколыхнуло общество", - отметил Ярлыкапов.

"В настоящее время, вообще сложно делать какие-либо прогнозы, где в следующий раз "рванет", - посетовала Стародубровская.

По ее мнению, трудно что-либо предполагать определенное, что будет в кавказском обществе, когда "нынешние условные "дети" вырастут, и салафизм уже окажется идеологией старшего поколения".

"Но есть интересная тенденция к большей эмансипации девушек и женщин именно благодаря возрастанию роли ислама. Посмотрите социальные сети, страницы молодых мусульман-родителей. Их восторженное отношение к дочерям явно отличается от традиционно-сдержанного. Они называют свои дочек «принцессами». Сложно представить, что будет, когда принцессы подрастут", - пояснила Стародубровская.

* - "Исламское государство" (ИГ, ранее - ИГИЛ) признано террористической организацией и запрещено в России решением суда.